– Да ладно вам притворяться – вы сразу так и планировали. У вас вообще лимит на романтику. – Ты меня провоцируешь? – Что вы! Я лучше поскорее за работу примусь, чтобы успеть. А то звучит так вкусно, особенно про неприличную дачу. И со смехом скрылась с его глаз, чтобы прямо сейчас не довести до кипения. Вот только намерения у меня были действительно другие. Даже не знаю, почему меня так накрыло – хочу по-своему, хочу в его спальне. Заняться любовью, а не в очередной раз потрахаться, уснуть и проснуться рядом. Пусть мы просто любовники, но некоторые стороны партнера можно узнать, только когда видишь его и утром, уже после аттракционов. Да и в поддержку моей идеи выступало и упомянутое «приличное место». Вроде бы не настолько мал наш город и люкс-заведений наверняка несколько, но силу законов подлости я оценить успела. А если Галина в субботний вечер решит туда же заглянуть? Я еще не стала параноиком, но очень отчетливо представила выражение ее лица – у меня после такого ни институтской подруги не будет, ни глаз, которые она непременно выцарапает. Или мне просто не понравилось, что он в очередной раз не поинтересовался моим мнением, потому и захотелось немного побунтовать? На самом деле, правильный ответ содержался во всех перечисленных, но выходил и на другую плоскость: мне хотелось узнать, я вообще в наших отношениях устанавливаю хоть что-то решаю? Поведется ли этот бесчувственный чурбан, если я захочу вести? Я только помыла пол на первом этаже. Лишь вчера я протерла каждую полку, пыль просто не способна накапливаться за такой короткий срок. Прошла и окинула взглядом все помещение, избегая только кабинета. Убедилась, что придраться ровным счетом не к чему. А если он обнаружит хоть какой-то непорядок, то я начну подозревать босса в сверхъестественных способностях. В общем, управившись по упрощенной программе, я с легким сердцем отправилась на кухню. Александр Дмитриевич занимался делами еще около двух часов, потом спустился ко мне, спрашивая еще с лестницы: – Карин, ты закончила? – он появился в проеме и замер на секунду. – Ты что делаешь? – Решила приготовить нам ужин, – как ни в чем не бывало ответила я. Он изумленно зыркнул на меня, но сел за стойку с другой стороны. – Суп с плавающими макаронами? – поинтересовался с ехидцей. – Нет, курицу пожарила. И пюре. Любите пюре? Надеюсь, Тимур меня не прибьет, что я продукты расходую. – Тимур? – он отчего-то начал смеяться. – Ты серьезно сейчас опасаешься реакции Тимура, а не моей? Карин, у тебя точно все нормально? Ты сегодня немного странная. – Спросите об этом еще раз, и я решу, что вам не все равно. Я захотела пюре, вам тоже понравится, вот увидите. – Я столик заказал в вип-зоне, терпеть не могу тратить деньги вхолостую. Ты не хочешь ехать? Боишься встретить Сергея или общих знакомых? Очень сомневаюсь, что там… Я перебила: – А что, Александр Дмитриевич, вам не нравятся революции? – я, улыбаясь, поставила перед ним тарелку. – Не знаю, до тебя никто не пытался, – он тоже улыбался, но пристального взгляда с меня не сводил. – Но мне не нравится упускать инициативу. – Конечно. Вы любите подчеркивать власть. – Карина, я про зубы уже говорил. И не выставляй меня сумасшедшим тираном. Я готов уступать, в определенных границах. – Вам побольше курицы? Мы все же поужинали, он не стал отказываться. Но притом мельком посматривали друг на друга, как если бы ждали какого-то взрыва. Я ждала, а он лениво наблюдал за тем, как я тяну время. – Ты и на дачу ехать не хочешь? Могу я узнать причину? Там такая изоляция, что твои крики в радиусе тридцати километров никто не услышит, – сказано это было так мягко, обещающе, что мурашки по спине побежали – и совсем не от ужаса. Но я не собиралась отступать: – Именно поэтому. Я хочу иметь свободу уйти в любой момент, а не быть привязанной к этой изоляции и вашим решениям. – То есть здесь ты ощущаешь себя в безопасности от моих решений? – он начал смеяться. – Более или менее, – я пожала плечами. – Скажи, чего хочешь. Точнее, где. Я закусила губу. Но потом решилась: – В спальне. Темная бровь изогнулась: – Как престарелая семейная пара? – А у вас аллергия на удобные поверхности? Вы же любите разнообразие и игры. Давайте разок притворимся приличными людьми. Он хмыкнул, а потом расхохотался в голос: – Вот это уж точно в мои планы на выходные не входило. – Кто бы сомневался… – Если ты закончила, то пойдем. Я напряглась и уточнила: – Куда? – В спальню. Не знаю, в какой момент ты начала считать этот дом зоной комфорта, но ты явно ошиблась в этом убеждении. – Звучит угрозой! – Угроза и есть. Поспеши, Карина, а то мы снова не доберемся до кровати. Вот только теперь я начала сильно волноваться: – Александр Дмитриевич, кажется, вы неверно меня поняли… – Считаю до трех, Карина. А после я тебе наглядно покажу, у кого инициатива, а кто не может уйти в любой момент. Так или иначе, но уже на цифре «два» я спешно поднималась по лестнице на второй этаж. Вроде бы добилась всего, чего собиралась, но выходит как-то не так, как выглядело в мыслях. Снова никакой романтики и нежности, ничего предсказуемого. Да, я могу задавать правила в наших отношениях, но начальник их мгновенно исказит до своих. «Готов уступать в определенных границах», как же – куда ни ткнись, везде его границы. Глава 29 Он довольно часто давил на меня психологически, но впервые я ощутила совсем другое давление – и нельзя сказать, что была к нему готова. Александр Дмитриевич почти насильно раздевал меня: стаскивал футболку, штаны. Я не сопротивлялась, ведь и без того понимала, что к этому все шло. Хотела близости, но меня обескуражил его напор. Неловкой попыткой вновь перехватить инициативу или обернуть происходящее шуткой был мой веселый вопль: – Опять только я? Ну уж нет, давайте-ка тоже раздева… Он не позволил мне закончить, буквально заткнув рот поцелуем. Жадным, каким-то сразу глубоким и насыщенным страстью, словно был к этому моменту уже зверски возбужден. Но когда успел? Или таким образом он мне не позволял опомниться? Вскрикнула, когда он прикусил мне нижнюю губу, но снова погрузил язык в рот и вынудил ему отвечать. Притом руки его не останавливались, избавляя меня от остатков одежды. Но, вопреки моим ожиданиям, толкнул меня не к кровати, а в сторону гардероба. Перехватил за талию, крепко прижимая к себе и, наконец-то, оставил мой рот в покое. Не то чтобы я мечтала разорвать этот немыслимый поцелуй, но не очень приятно, когда ты хочешь возмущаться, а тебе возмущалку затыкают. – Приличного человека из вас не получилось, – съязвила я. – Это точно. Он потянулся к шкафчику наверху, но меня не выпускал. Нажал несколько раз на какие-то цифры, после чего я заинтересовалась, что его так увлекло над моей головой. Естественно, этот запертый шкафчик я видела многократно и по умолчанию предполагала, что это сейф для хранения документов или каких-нибудь особо ценных вещей. И только теперь дошло, что сейф у него стоит в кабинете – собственными глазами видела… зачем же ему хранить документы в спальне? И почти наверняка угадала, что он оттуда сейчас вытянет. – Наручники? – не выдержала я, разглядев металлическое кольцо в его руке. – Не могу поверить! Он со смехом коснулся губами уголка моего рта. – Удивлен, что ты удивлена. Кто-то недавно заявлял, что в любой момент может уйти? Проверим. – Эй! – я не знала, то ли хохотать, то ли срываться с места, пока не поздно. Но ведь одежду всю не соберу… Посчитала это достаточной причиной, чтобы побег отменить. Но все же высказаться право имела: – Я вам не настолько доверяю, чтобы играть в такие игры! – Карина, в этом весь смысл. Не доверяй мне, тогда и эмоции будут ярче. – Какие эмоции? Паника? Так я близка! А что вы еще оттуда берете? – он никак не позволял мне развернуться и посмотреть. – Что вообще у вас там есть? – Могу сказать, чего нет. Кляпа. И сейчас это самый печальный факт. Но если продолжишь, то обещаю сделать кляп из подручных материалов. – Это еще зачем? Вам не нравится мой язык? Он глянул на меня со смехом в глазах и приподнял бровь – сравнивал, наверное, как я лучше – с языком или без. Что-то выбрал и снова перехватил меня, теперь утаскивая к кровати. Я пыталась сопротивляться, неуверенная в том, что хочу ограничения собственной свободы, но в него сегодня будто бес вселился. Защелкнул наручник на запястье, пропустил цепочку через перекладину, поймал вторую руку и тоже пристегнул. Я попыталась подползти ближе к изголовью, но он за талию потянул меня, наоборот, ниже – так, чтобы руки оказались почти на весу. Неудобно. Но босс оставил меня и вернулся в гардеробную. Я с ужасом наблюдала, как он возвращается, с удовольствием разглядывая какие-то странные штуки. И приходила во все большую уверенность, что эти штуки мне не понравятся. Сел на кровать рядом, продемонстрировал мне какую-то странную металлическую палку с кожаными ремешками на концах.