Я поднялась на цыпочки и мазнула поцелуем по его губам. Я не была уверена, что заставило меня сделать это, но как только я это сделала, не пожалела о своем импульсивном решении. – Мне нужно больше, – сказала я. – Сможешь справиться с большим? – Ты сказал, что не знаешь, что забрало меня из болот. Значит ли это, что теперь знаешь? Его челюсти сжались, адамово яблоко дернулось. – Ладно, кто нацелился на меня и почему? У меня в голове вертелся миллион других вопросов. Я давала голос только тем, которые имели приоритет. Когда он не ответил, я взяла его за руку и повела обратно к одеялу. Открыв корзину, я обнаружила бутерброды и контейнер с фруктами, которые упаковала Рита. Протянув Стерлингу один из сэндвичей, я открыла контейнер с фруктами и поставила его между нами. – Если ты рассчитываешь на старую поговорку, что путь к сердцу мужчины…, – он посмотрел на бутерброд, который разворачивал, – …и думаешь, что еда заставит меня рассказать тебе все быстрее, ты недооцениваешь меня. Мои щеки вспыхнули, я улыбнулась. – Если ты думаешь, что у меня нет других трюков в рукаве, то ты меня недооцениваешь. Его темные глаза засияли, он откусил от бутерброда. Пока я ела, думала о его рассказе, о темных, мертвых кукольных глазах. Глаза Стерлинга были самыми темно-карими, какие я когда-либо видела. Я не была уверена, что когда-нибудь захочу узнать то, что он видел в своей жизни. Однако описание их как мертвых или безжизненных не могло быть дальше от их реального описания. В каждой встрече его глаза были живыми и энергичными. Расчетливыми, рассматривающими и пылающими желанием. У этого человека не было причин завидовать моей яркости. Все в нем излучало динамическую энергию, силу, мощь и контроль. Воздух вокруг него шипел от силы его присутствия. Когда мы закончили есть, я положила голову ему на колени и посмотрела вверх. Вид с этого ракурса был столь же красив, высеченная челюсть и обхват груди, когда он опирался на вытянутые назад руки. Он медленно наклонился вперед, его пальцы коснулись моих волос и начали мягко крутить и гладить. – Знаешь, когда я представлял твое лицо рядом с моим членом, ты располагалась немного иначе. – Ты действительно неисправим. – Я верю, что это значит ненасытен. – Пожалуйста, расскажи мне больше. Насчет моих биологических родителей? Его широкая грудь расширялась и сжималась, он взвешивал свои слова. – Ты, наверное, догадалась, что Спарроу занимаются не только недвижимостью. Есть мир, который не упоминается в вежливой беседе. Он существует. Он мощный и опасный, но делает все возможное, чтобы оставаться вне видимости. – Я не уверена, что хочу знать об этом больше. – Я уверен, что не хочешь. И не захочешь. Я потянулась к его руке, которая теперь лежала у меня на животе, и переплела пальцы. – Продолжай. – Что я могу сказать, так это то, что все это грязные дела. Мы едва ли единственная семья, вовлеченная в это, но я очень старался, чтобы Спарроу значили гораздо больше, чем когда был жив мой отец. Я не горжусь всем, что я делаю и сделал, но я могу оправдать это, когда ложусь спать ночью. Обычно. Я вспомнила, как он говорил, что спит лишь иногда. Я не хотела знать о том, что не давало ему спать по ночам. – Я привез тебя сюда, в хижину, потому что в Чикаго все будет по-другому. – Как? Он наклонил голову и поцеловал меня в лоб. – Человека, с которым ты сейчас рядом, там не существует. Я вспомнила боль в паху от того, как он взял меня днем, и улыбка тронула мои губы. – Если ты плод моего воображения, то оно у меня огромное. – Здесь безопасно. В Чикаго нет. Я села. – Тогда давай не будем возвращаться. Поедем со мной. Мы можем поехать в Боулдер. Мой энтузиазм продолжать то, что было между нами, удивил даже меня. Его улыбка была печальной, пока он качал головой. – Я не могу, никогда не смогу. И ты тоже не можешь. Как ты принадлежишь мне, так и Чикаго принадлежит мне. Я упорно трудился, чтобы попасть туда, где я есть, туда, где находится Спарроу –«Спарроу Энтерпрайзис», а также мир Спарроу, который не обсуждается. Это я. Я – это он. Я взял его у других, сделал своим и управлял им. Он сжал мою руку. – Единственное, чего не хватает моей империи, – это королевы, а ты была рождена для этой работы. Я не могу уйти от этого – мы не можем. Моя голова качалась из стороны в сторону, его слова давили на меня. Королева. Невеста. Его солнышко. Я была готова посвятить себя только одному из этих титулов. – Моя команда обнаружила, что эти покушения на твою жизнь имеют одну причину. До недавнего времени для многих в преступном мире ты была слухом, мифом, как призрак, который скрывается за пределами третьего измерения. Мой отец нашел тебя. Есть еще одна семья… Я не могу сказать слишком много. – Его руки разворошили волосы. – Я не могу объяснить все это за один день или, возможно, даже за всю жизнь, но со временем появились сообщения о наблюдениях. Как только я получил власть, мои люди позаботились о том, чтобы эти сообщения не имели под собой никаких оснований. Даже те, кто должен был знать, у кого есть сила сделать то, что было сделано… – вена на его лбу стала выпуклой. – ...они держали тебя в своих руках, но не понимали, кто ты такая. Я нахмурилась. – Что ты имеешь в виду? – Патрик был там. Ты была в безопасности. – Прежде чем я успела подумать об этом, он продолжил: – Теперь все по-другому. По слухам, Арания МакКри вышла из тени легенды в реальность. Ты была обнаружена как Рене Марш, и из того, что я смог узнать, когда это больше не было безопасно, твоя жизнь изменилась. За исключением немногих избранных, знавших правду, ты была надежно защищена и спрятана, как Кеннеди Хокинс. Я беру на себя ответственность за то, чтобы вывести тебя в свет, но это все равно произошло бы. С тобой в Чикаго было слишком рискованно. Ты, солнышко, – это много вещей, и не последняя из них – моя очевидная слабость. – Твоя? Я вспомнил его историю. – Эти люди…? – сказала я. – Те, что в кабинете твоего отца? Стерлинг кивнул. – Некоторые помнят, некоторые мертвы, а некоторые забыли. Некоторые не могли смириться с реальностью моего лидерства. Некоторые не дожили до того, чтобы подвергнуть его дальнейшим сомнениям. Другие, очень немногие, строили планы на случай непредвиденных обстоятельств, пытаясь покончить со мной, ища защиты у другой семьи. Реальность их жизни – то, что видит публика, – позволяла им жить. Это решение, о котором я сожалею. – Зачем мне возвращаться в Чикаго, если там небезопасно? Его взгляд был пронизывающим, когда его рука сжала мою. – Потому что, как бы хреново это ни звучало, это единственный способ обезопасить тебя. Мы покажем тебя тем, кто думает, что они важны, тем, кто сделает все, чтобы добраться до меня. И мы сделаем так, чтобы они, блять, знали, что ты моя. – Может, я смогу снова стать Кеннеди? Разве я этого хотела? Хотела уехать от Стерлинга? Этот человек, которого я едва знала, отметил меня как свою больше, чем сексом. Присутствовала связь, которую я не была уверена, что хочу разорвать. – Нет. – Он не стеснялся в выражениях. – Ты моя. Много лет назад я сделал это заявление, и теперь на улицах говорят, что оно сбылось. Дочь Дэниела МакКри не умерла. А с тобой они надеются раскрыть секреты, которые исчезли с твоей семьёй, когда твой отец решил обмануть не тех людей. – Какие секреты? – Мои глаза широко раскрылись. – Его зовут Дэниел? – Я не могла поверить собственным губам. Я наконец-то произнесла имя своего родного отца. – Он все еще жив? – Вот где истории должны быть неверными, где знания превзошли реальность. Иначе ты бы знала все секреты, верно? Мои мысли путались. – Думаю, в этом есть смысл. А что я должна знать? Он медленно покачал головой. – Я должен был догадаться, что ты этого не знаешь. – Как же так, не спросив? – Потому что твой отец был глубоко погружен в темный мир, который я теперь контролирую. Кроме того, он был уважаемым адвокатом. Сегодня таких, как он, называют акулами. Эти люди узнают секреты, которые никто не должен знать. Это их работа – устранять проблемы – любые проблемы. Если бы я сказал тебе, что он якобы знал, если бы ты узнала… – Он провел пальцем по моей щеке. – …я был бы в ответе за то, чтобы из твоих глаз ушел свет. Я и без этого натворил достаточно. Глава 28