Облегчение от его первого заявления быстро исчезло. – Что ты имеешь в виду? Есть ли у меня семья? Настоящая семья? Что ты знаешь? И откуда ты это знаешь? Последнюю часть я не спрашивала. Он снова потянулся к моим рукам. – Я уже говорил, что знаю все о ком-либо или о чем-либо, что принадлежит мне. Скоро ты поймешь, что это относится и к тебе. Глава 16 Арания – Ты можешь переодеться во что-нибудь более удобное, если хочешь, – сказал Стерлинг после того, как я отправила сообщения. Могу. Да пошёл он. Откинувшись назад, я скрестила ноги в коленях, покачала босоножкой на высоком каблуке и устроилась на мягком сиденье. Вцепившись руками в подлокотники большого плюшевого кресла, я обрела свой самый вызывающий голос. – Спасибо за разрешение. В этом нет необходимости. Я буду носить все, что захочу, когда захочу. Его ухмылка стала шире, а одна бровь приподнялась. Хмыкнув, я бунтарски сложила руки на груди, как ребенок, которым он велел мне не быть. Я прекрасно понимала, что, сидя здесь в одежде, которую он велел мне надеть, только что приняв душ и чертовски подготовившись, мои слова содержали меньше смысла, чем лодка с дырами, погружающаяся в глубины озера Мичиган. Через несколько минут он заговорил: – Я не ожидал, что ты это сделаешь. – Что сделаю? Сяду в самолет? Потому что я не раз пожалела о своем решении. Его прежнее выражение силы сменилось чем–то другим–возможно, попыткой понять? Может, я слишком много в этом читаю. – Нет, – сказал он. – Я знал, что ты это сделаешь. Я говорил тебе. Я знаю твою слабость. – Да, так ты сказал. Мне не все равно. Мне не плевать на других людей. Как это ужасно с моей стороны. – Это не единственная твоя слабость, но это единственная, которую я могу сейчас использовать. Я выпрямилась и нарочно повернулась к ряду окон по другую сторону самолета от мистера Спарроу. Вид на светло-голубое небо исчез, сменившись темнотой. Я задумалась о времени дня и ночи. Я была в полной растерянности. Как и многие другие вещи, единственный ответ, который я получу, будет от высокомерного мужчины напротив. После короткого разговора с Винни и Луизой мой телефон был надежно спрятан у Патрика, по крайней мере мне так сказали. Так как я не думала, что он подойдет к красному платью и, скорее всего, дорогим украшениям, мои часы тоже были спрятаны в ручную кладь. Это означало, что единственным мерилом времени для меня была продолжительность полета. С тех пор как Стерлинг материализовался и изменил место нашего назначения, я потеряла всякое представление обо всем на свете. – Не думал, – продолжал он, привлекая мое внимание к себе, – Что ты наденешь то, что было в подарочной коробке. Я склонила голову набок. – Возможно, я тоже изучаю твои слабости. Его ухмылка превратилась в самоуверенную улыбку. – Будь осторожна, Арания. У меня их нет. Были могущественные люди, которые думали иначе. Их уже нет в живых, чтобы проверить свои теории. – Я буду иметь это в виду. Он встал и направился в мою сторону. Хотя каждый голос в моей голове говорил мне отвернуться, я не могла. Несмотря на его рост, в пределах самолета он не проявлял никакой неловкости. Я предположила, что его местонахождение не имеет значения. Во всех ситуациях Стерлинг Спарроу двигался как лев: величественный, гордый и, главное, сильный. Он был царем зверей, и каждый в его владениях был либо крестьянином, явившимся исполнить его приказ, либо добычей, ожидающей, чтобы ее сожрали. Когда он остановился передо мной, скручивание в лоне сказало мне, что я не квалифицируюсь как крестьянин. Нет, я была его добычей. Я вытянула шею, стараясь сохранять бесстрастное выражение лица и стараясь поддерживать зрительный контакт. Я не добыча, придурок. Если я твоя, как ты сказал, то я львица. – Было бы неплохо, если бы ты это сделала, – предложил он. Теперь была моя очередь ухмыляться. – Я и не подозревала, что недвижимость – это такой беспощадный бизнес. Кроме того, мне кажется, что если бы моя смерть была твоей целью, а ты сам сказал, что наблюдал за мной в течение некоторого времени, то моя кончина уже произошла бы. – Если бы это было моей целью, я бы так и сделал. Он присел на корточки передо мной, когда его большая рука коснулась моей открытой лодыжки, искрясь жаром, когда она переместилась под подол платья, обнажая мое колено. Его глаза встретились с моими. – Моя цель достигнута. Так всегда бывает. Я не проваливаюсь. - Он пожал широкими плечами, и его ухмылка стала то ли хитрой, то ли зловещей – я еще не до конца разобралась в нем. – Однако также разумно иметь в виду, что цели могут меняться. Его хватка на моем колене усилилась. – Я также предпочитаю знать, что, когда я даю указания, они выполняются – полностью. Всё то время, что мы были вместе в этой каюте, я не мог не задаться вопросом, выполнила ли ты их. – Выполнила что? – Скажи, что ты сделала все, как я сказал. – Перестань говорить загадками. Ты много чего наговорил. О чем ты спрашиваешь? – Ты надела все из коробки? Встав, он протянул мне руку, призывая тоже встать. Тепло, исходившее от нашей связи, затопило мое сердце, когда я поднялась на ноги. Мои каблуки задрожали, я вспомнила, что добавила к этому наряду. Как бархат, двигающийся не в ту сторону, его глубокий голос потрепал мои нервы, когда он медленно покачал головой, отступил назад и оценил все вокруг меня. – Советую вам избегать играть в покер, – сказал он с намеком на веселье. – Да будет тебе известно, что я преуспеваю в покере. Розыгрыш пяти карт – это моя игра. Его смешок заполнил каюту. – Значит, твои противники были дилетантами. Хотя у тебя одна жизнь, ты не умеешь хранить секреты. Вот почему до сих пор ты была избавлена от правды. В этом случае тело выдает тебя. Я старалась не думать о том, что он знал о моей жизни. Когда дело дошло до здесь и сейчас, он был прав. Мое проклятое тело было предателем. Мы с ним больше не разговаривали. Как бы ни бесил и ни был высокомерен этот человек, в его присутствии мое тело превратилось в поток энергии – большая ее часть теперь располагалась у меня между ног. – У тебя щеки розовеют, – сказал он. – Ноги ватные, и дыхание изменилось. Я мог бы продолжить говорить о твоих затвердевших сосках и мокрой киске, но сейчас я планирую узнать, что заставило тебя так реагировать. Я наклонила голову из стороны в сторону, давая ему возможность рассмотреть каждое ухо. – Серьги с кубическим цирконием на месте. – Три с половиной карата в серьге. Обычный разрез с почти идеальной четкостью. Я никогда не соглашаюсь на имитацию. Черт побери. Я посмотрела вниз и подняла платиновую цепочку. – Ожерелье на месте. Ты можешь видеть босоножки и платье. Его рука обвилась вокруг моей талии, притягивая меня ближе, пока мои груди не столкнулись с его широкой грудью. – Ты знаешь, о чем я спрашиваю. Не заставляй меня произносить это по буквам. Вздернув подбородок, я посмотрела сквозь прикрытые ресницы и подалась бедрами вперед. Я была криптонитом этого человека. Я понятия не имела, почему, но это не помешало бы мне использовать это. У меня вырвался неглубокий вздох, когда он грубо притянул меня еще ближе. Ранее я покрыла свою кожу розовым лосьоном из ванной, но в этот момент, это был его запах, который заполнил мои чувства. Мужественный, чистый и пряный, аромат окружил нас подобно облаку, когда не только наши груди соединились, но и его тело вновь заявило о своем желании. – Думаешь, разумно давить на меня? – спросил он, и его голос стал глубже. Хрипловатый тон произвел тот же эффект, что и его одеколон, и эрекция, скрутив мои внутренности. Мой ответ был хриплым. – Ты уже не раз говорил, чего хочешь. – Если я подниму это красивое красное платье, найду ли я то, что было в коробке для тебя? – В коробке не было ничего, что я могла бы надеть под это платье.