По сути, нас выручило то, что почти никто ничего не понял. Те двое негодяев были уже мертвы, мужик в шапке все еще продолжал горланить, но уже не о нас, а что-то вроде: «Ой, горю, горю!». Причем, в воду, которая была у него практически под ногами, он прыгнуть не догадался, что нам было на руку. Одно плохо — все же нашлись те, кто сообразил, что к чему. Причем это были не купцы и не корабельщики, вот ведь какая штука. Нежданной бедой оказались крепкие вооруженные ребята в серых плащах, которые вылезли невесть откуда. По крайней мере, мы их не видели, когда пришли сюда, таких ни с кем не перепутаешь. Нам удалось их немного обогнать, мы успели выскочить на дорогу, запрыгнуть в седла и даже пришпорить скакунов, мигом пустившихся вскачь, а вот потом удача повернулась к нам спиной. Точнее — тем, что у нее пониже спины. Щелкнули арбалеты, и позади меня раздалось истошное ржание чьей-то раненной лошади. Обернувшись, я немедля остановил своего коня, поскольку увидел, как Луиза кубарем летит на дорогу, а ее смирная кобылка валится набок. Самое скверное было то, что почти сразу нашу соученицу схватили под руки несколько человек. Замечу отдельно — крайне умело схватили, блокируя их полностью, да еще и рот зажали. А из кустов на дорогу в это же время выбирались все новые и новые люди в сером. Изрядно их, оказывается, здесь таилось. Десятка два с половиной, если считать тех, что уже стояли на дороге. И не меньше половины из них разрядили арбалеты в коня Робера, который, увидев то же, что и я, помчался назад, на помощь де ла Мале. Надеюсь, что де Лакруа не свернул шею. Просто он так брякнулся о землю, что вовсе больше не шевелился, не то что не пытался подняться. — Прочь! — метнулся над дорогой крик Луизы, которая каким-то образом умудрилась освободиться от чужой ладони, закрывавшей ее рот. — Уезжайте! Страшно такое признавать, но она была права. Нам вдвоем не одолеть ту толпу, которая стремительно приближалась ко мне и Монброну. Я всадил каблуки в бока коня и ветер засвистел у меня в ушах, все-таки сорвав с моего затылка шляпу Фалька. Или это арбалетные болты свистели? Такое тоже возможно. Некоторые из этих гадов на ходу арбалеты перезаряжали. По дороге я еще успел, нагнувшись, шлепнуть со всего маху ладонью по крупу лошадь Монброна, который так же, как и я остановился, глядя на то, что творилось за нашей спиной. Хвала богам, что он ее не стал разворачивать, и поспешил за мной. Я очень боялся, что он сейчас достанет шпагу и попробует пробиться к тем, кто снова зажал рот Луизе. Нет, я не струсил. Страха, как это ни удивительно, не было вовсе. Просто здесь и сейчас у нас не было ни малейшего шанса освободить наших друзей. Перевес не в нашу пользу, даже если бы мы попробовали пустить в ход магию. Врагов было слишком много, а нас всего двое. А еще я хорошо помнил слова Ворона о том, что если у живых всегда имеется шанс на то, чтобы дойти до цели, то у мертвых его не будет никогда. Надо остаться живым, чтобы потом попробовать… Попробовать сделать все что можно для Лу и Робера. И что нельзя — тоже. Мы оторвались от преследователей, которые, ради правды, нас не очень-то и догоняли. Они тоже были не дураки, и прекрасно понимали, что пешему за конным не поспеть. — Нас ждали, — просипел я, когда через какое-то время мы покинули тракт и свернули в Пустоши. На этот раз нам тропа, ведущая на холмы, оказалась не нужна, мы ведь добрались почти до самых стен Форнасиона. Потому достаточно было просто свернуть в сторону от дороги, на наше счастье почти пустынной. — Ты понимаешь, да? Ждали! — Мы бросили их, — прорычал Монброн, приблизился ко мне, перегнулся через седло и цапнул за плащ. — Бросили! Предали! — Не будь дураком, — отцепил я его руку от моей одежды. — Чем бы мы им помогли? Составили компанию в… Куда их там сейчас поволокут? В камере? В застенках? Четыре в данном случае хуже, чем два. — Как детей нас! — Гарольд рванул на шее завязки плаща. — Просто и глупо! Как я мог дать ей себя уговорить? — Слушай, давай ты сейчас не будешь устраивать истерику, а? — попросил я его. — Не до того. Надо думать, что делать. Эх, жаль, что перехватить этих молодцев по дороге к городу мы не сможем. Они отволокут де ла Мале и де Лакруа именно туда, причем, полагаю, прямо в ближайшее время. Вдвоем мы с ними не справимся, а обернуться не успеем. — Чего — «обернуться»? Как? — непонимающе поглядел на меня Гарольд. — В лагерь сгонять, а после сюда, к дороге, возвратиться, только уже со всеми нашими, — объяснил я ему. — Компанией мы бы этих, в сером, по камушку разобрали. А если еще и с наставником! Вот только — не судьба. Значит, надо искать другие варианты. Но все-таки — как же нас просчитали, а? Прав ты — ведь как детей! — Ворон предупреждал! — скрипнул зубами Монброн. — А мы его не послушали! — Только все равно не по их вышло, — заметил я, пытаясь отыскать в сложившейся ситуации хоть какие-то положительные стороны. Иначе ведь и я сорвусь от осознания собственной глупости и бессилия. — Поломали мы им праздник. Точнее — тот дурак в повязке на лбу постарался. Купец ведь нас вязать прямо там не хотел, ему желательно было, чтобы мы все пожаловали, и уж тогда он нас — хап! Награда больше выходит, если всех сцапать, надо полагать. Если за каждого по триста золотых, то хорошая сумма набегает. — Если этот гад вообще купец, — мрачно заметил мой друг. — Сдается мне, что он других кровей. Очень уж он умело меня прихватил, с хорошим знанием дела. А так, ты прав. Потому и эти, в сером, тихонько в сараях да кустах сидели, не показывались. Вот бы еще понять — кто они такие? Что за новая напасть на нашу голову? Сам посуди — ну вот кто такую кучу народа будет держать в каких-то кустах у замшелого причала, куда мы, может, вовсе не сунемся? Это же бред! — Да кто угодно, — немного успокоился я, услышав, что из голоса моего друга уходит та безумная ярость, приступам которой он иногда был подвержен. Пусть очень редко, но случалось такое. — Может, Орден завел себе новых ручных зверушек. Или просто охотники за головами. Эти трупоеды всегда ошиваются там, где смертью пахнет. — Я как подумаю, что сейчас с Лу и Робером делать могут, так выть охота, — выдавил из себя Монброн, явно стараясь не сорваться на крик. — И все это по моей вине. — Решение принимали все, — возразил я. — Так что на себя одного все не вешай. Отвечать, правда, придется только нам. — Отчет перед наставником — единственное, что тебя беспокоит? — глухо спросил Гарольд. — Это — и все? — Нет, не единственное, — по возможности ровно ответил я. — И тем не менее. Просто я пытаюсь представить, что он может сотворить, когда узнает, в чем дело. — Если ты боишься наказания, то вали все на меня, — предложил Монброн, как-то очень нехорошо на меня глядя. — Мне не страшно. — Ох, тяжело с тобой. Да при чем тут наказание? С Ворона станется пойти и попробовать взять Форнасион штурмом, после того как мы ему все расскажем. Он, когда неистовствует, то еще хлеще чем ты штуки выкинуть может! В результате, добром это все не кончится. — Прости, — помолчав пару минут, сказал мне Монброн. — Прости, Эраст. Я плохо про тебя подумал. Как видно, не мой сегодня день. — Не наш, — поправил друга я. — Опять на себя одеяло тянешь. Что ты за человек такой? До того места, где встали лагерем наши друзья, мы добирались еще час, если не больше. Еще днем, перед тем как отправиться вниз, к реке, мы договорились о том, где мы их разыщем по завершению выданного нам поручения. Это были развалины какого-то старого дома, как бы даже не времен Века Смуты. Тогда строили масштабно и на совесть, не зная, что довольно скоро это место назовут Пустошами. Потому и простояло это здание столько лет, сохранив при этом остатки стен и этажных перекрытий, которые для нас сейчас заменяли крышу. Как обычно, перед ночлегом Ворон установил три сигнальные линии, я ощутил каждую из них при пересечении, потому наше появление сюрпризом ни для кого не стало. — Эраст, с дровами туго, так что на растопку пошел Фил, — встретила меня дежурной шуткой Рози, но, заметив наши мрачные лица, мигом изменила тон. — Что случилось? — Где Лу и Робер? — раздалось сразу с нескольких сторон. — Чего молчите? — И где моя шляпа? — пробасил Карл. — Резонные вопросы, — подошел к нам наставник. — И мне хотелось бы получить ответы на них. Причем — немедленно. Разумеется, речь идет не о шляпе Фалька. Скорее всего, мы выглядели жалко, когда рассказывали обо всем, что с нами случилось. По крайней мере, мне так кажется. Все эти «мы ничего не могли сделать» и «ну вот не ожидали мы такого» вряд ли сделали нам честь. Дослушав наш рассказ, Ворон, мрачный донельзя, молча развернулся на каблуках и покинул освещенное костерком помещение, которое когда-то, надо думать, было обеденной залой. — Что же теперь будет? — приложила ладони к щекам Агнесс. — Бедная Лу, бедный Робер! Карл что-то хотел ей ответить, но промолчал, только бухнул кулаком по стене. Сильно бухнул, даже мусор какой-то сверху ему за шиворот посыпался. — А сделать совсем ничего нельзя было? — уточнила Эбердин. — Нет. — Лицо Гарольда перекосило, как от боли. — Совсем. Разве что только порадовать эту погань в серых плащах. Знаешь, если бы я прямо там смог отдать свою жизнь в обмен на их, то и думать не стал бы. Серьезно. Но на деле все, чего мы смогли бы добиться, повернув обратно, так исключительно того, что составили бы ребятам компанию. Ну и заставили вас гадать — где мы и куда пропали. — Вас никто не винит, — очень серьезно сообщила нам Магдалена. — Я так точно. Ну да, вы нарушили приказ наставника не лезть туда, куда не надо. Вот только сдается мне, что каждый из присутствующих здесь поступил бы так же. Или я не права? — Не права, — встала Рози. — Глупость они сотворили, как ни крути. Вот я бы в жизни на этот причал не сунулась, не понаблюдав за ним денек-другой откуда-нибудь из укромного места. Как минимум. — Задним умом всяк крепок, — проворчал Жакоб. — Вот только чего делать теперь? Ребят вызволять надо! — А вдруг их сейчас мучают? — пискнула Эмбер. — Пытают! Огнем! — Началось, — вздохнула Рози. — Альба, вот от тебя не ожидала такого трагизма в голосе. — Слушай, де Фюрьи, у тебя вообще сердце есть? — вскочила на ноги Миралинда. — Наши друзья в плену, им сейчас наверняка туго приходится, а ты… — А я вот такая, да. — Рози подбоченилась. — Но не потому, что тварь бездушная, а потому, что головой думаю, а не другим местом. — Полегче давай, — попросил Жакоб. — Не хватало сейчас еще гавкаться начать. И так все плохо! — Жакобушка, да не так все и скверно — де Фюрьи всплеснула руками. — Ну начинайте вы уже соображать, друзья! Или вам все мозги ветром выстудило? Нет, если бы не де ла Мале сцапали, а вот этих двух дуболомов, то да, им бы сейчас наверняка уже кости на ногах клиньями в разные стороны растаскивали. Как минимум за строптивый нрав и нежелание признавать себя виновным хоть в чем-нибудь, что можно вписать в приговор. Точнее — за эти же грехи, но только в обратном порядке. Но то Эраст и Гарольд. А Луиза — это совсем другое дело. — Потому что она девушка? — предположила Эмбер. — Нет, — устало вздохнула де Фюрьи. — Потому что она из рода де ла Мале. Услышьте меня уже! — Я слышу, — в помещение вошел наставник, хмурый, как туча. — Она права. Полагаю, что Луизе особо ничего не угрожает. Точнее — надеюсь на это. Только вины кое с кого данный факт не снимает. — Так я и не пытаюсь себя оправдать, — пробубнил Монброн, насупившись. — Разве нечто подобное от меня услышали? — Да ты-то тут при чем? — досадливо поморщился Ворон. — Я про себя! Знал ведь, что с идиотами дело имею, но все равно позволил вам пойти и наломать дров. И чем, получается, я лучше вас? И это при том, что у меня и так счет перед богами велик. А теперь он безразмерным станет! — Не согласна с вашими словами, — вдруг заявила Гелла, вскакивая. — Да-да, не согласна. Если бы вы сами пошли, то тоже отправились на тот причал, потому что не привыкли сдаваться. И эти гады на вас прямо там и навалились бы. — Чистая правда, — подтвердила Рози, и несколько человек закивали, выражая свое согласие с ее словами. — Отправь вы не этих четверых, а кого-то другого, например, Агнесс, Мартина, Эль Гракха и Грету, то и они наступили бы ровно на те же грабли. Как миленькие. — А вот ты не пошла бы на причал, — заметил Ворон. — И другим не дала этого сделать. — Я пару минут назад о том же говорила, — покачала головой Рози. — Но вляпалась бы наравне с остальными. Слушать меня никто не будет, а я ребят не бросила бы. — Так и не понял, почему Лу ничего плохого не сделают, — наморщил лоб Жакоб. — Объяснит мне это кто-нибудь? — Там — Форнасион, — махнула Рози рукой в направлении города. — Луиза в нем родилась и жила до того момента, как отправилась в обучение к нашему наставнику. Причем жила хорошо, в очень и очень богатом и знатном семействе. Ее отец — влиятельный вельможа, личный друг короля, насколько мне известно. Они с юных лет приятельствуют, еще с тех пор, как его величество принцем были. Папа Луизы с детства был приписан к «малому двору», есть в некоторых королевствах такая традиция. Детей вельмож воспитывают вместе с принцем или принцессой, выращивая тем самым преданных ему людей. А теперь подумай — кто рискнет пытать дочь приближенного к королю человека, находясь в городе, где этот самый король правит? В Ордене Истины полно людей с извращенным умом, но не совсем же они идиоты? Вот Роберу может перепасть, но — не думаю. Луиза не позволит. — Это если ее отправили в Форнасион, — проворчал Гарольд. — А коли на лодку, и куда-то в другое место?