Грей стоял за полицейским оцеплением и со злостью смотрел на горящие останки медицинской лаборатории. Институт Фрэнсиса Крика – подразделение Британского государственного института медицинских исследований – располагался в Милл-Хилле на окраине Лондона. В центре большого комплекса высилось кирпичное здание с четырьмя просторными крыльями. Из зияющих окон на северо-западной стороне валил дым. Несколько пожарных расчетов поливали тлеющее сооружение водой. Как только самолет приземлился на авиабазе, Пейнтер сообщил Грею с Монком о взрыве в лаборатории. Им приказали ехать прямиком в Милл-Хилл для встречи с человеком, который, по словам директора, располагал ценной информацией. Они ждали уже больше тридцати минут, и раздражение Грея все росло. Он рвался в бой, в погоню за теми, кто устроил взрыв здесь и нападение в Ашвелле. Пейнтер рассказал о неудавшемся похищении Джейн Маккейб. Сейхан с Ковальски сумели защитить дочь профессора и его коллегу. Сейчас все четверо отсиживались в неприметном отеле в центре Лондона, и Грей сгорал от нетерпения поскорее попасть к ним. Монк убрал протез от радионаушника. – Какие новости? – спросил Пирс. – Неважные. Кэт подтвердила наши худшие опасения. – Монк кивнул на дымящиеся руины. – Тело, образцы… Все сгорело. Грей покачал головой. Тело профессора Маккейба поместили в эту лабораторию, работающую с биологически опасными веществами. Сотрудникам поставили задачу изолировать и опознать инфекцию, найденную в мумифицированных останках. – Не пойму, зачем жечь тело, – нахмурился Монк. – К чему такие сложности? Этой болезнью уже заразилась куча народа. По данным Кэт, не только заразилась, но и умерла. Грей прищурил глаза. В утреннем небе стоял удушающий дым. – Вряд ли поджигателей волновал возбудитель болезни. На самом деле они хотели сжечь мосты. – То есть? – Мы ведь планировали не только изучить болезнь, но и проанализировать содержимое профессорского желудка – кору и прочее – и определить, где все это время держали Маккейба. И где, возможно, до сих пор держат остальных членов экспедиции. Профессорского сына в том числе. – Значит, придется начинать с нуля, – вздохнул Монк. – Причем на всех фронтах. Мы до сих пор не знаем, кто похитил Сафию аль-Мааз. Судя по первоначальным донесениям, налетчики на Британский музей следов не оставили. Тела группы захвата, действовавшей в Ашвелле, осмотрели местные власти. Удостоверений личности не нашли. Повсюду разослали фотографии и отпечатки пальцев, а сбежавшую преступницу объявили в розыск. Однако особых надежд Грей не питал. Люди, стоявшие за этими нападениями, обладали большими ресурсами и достоверной информацией. Удары наносились с хирургической точностью. Их целью было уничтожить все ключи к разгадке тайны профессора Маккейба. Только зачем? И зачем похищать доктора аль-Мааз? Чтобы просто допросить? Выведать, много ли ей известно? Грея не покидало ощущение, что он упускает нечто важное. Ощущение зудело где-то на краешке сознания и силилось оформиться в мысль. Грея завербовали в «Сигму», в частности, за его выдающуюся способность складывать мозаику из разрозненных кусочков, обнаруживать закономерность там, где никто другой этого сделать не мог. Однако даже Пирс иногда бывал бессилен. Как сейчас. Он тряхнул головой. Чтобы сложить нынешнюю мозаику, кусочков пока маловато. Предполагаемая обладательница недостающей информации наконец вышла из института и направилась к Грею с Монком. Кэт заранее прислала им фотографию: доктор Илеара Кану. Кэт, как специалист по разведке, имела обширные контакты по всему миру. Грей попробовал выяснить, откуда она знает британку, но Кэт ответила туманно: «Пусть сама объяснит». Доктору Кану оказалось тридцать с небольшим – как и Грею. На ней были джинсы и наполовину расстегнутый белый пиджак, открывавший броское коралловое ожерелье. Темные, коротко стриженные волосы, изящные, даже благородные черты лица. Она вместе с родителями эмигрировала из Нигерии в двенадцатилетнем возрасте и со временем получила степень доктора эпидемиологических наук – эта дисциплина изучала особенности массовых заболеваний. Сейчас доктор Кану работала на британское подразделение под названием Идентификационно-консультативная служба. Хотя ночью доктор Кану наверняка не спала, усталой она не выглядела. Темные глаза блестели, лишь веки немного припухли. – Вы, должно быть, коммандер Пирс, – с ярко выраженным британским акцентом произнесла ученая, затем с легкой улыбкой повернулась к Монку: – И знаменитый доктор Коккалис. Кэт много о вас рассказывала. – Неужели? – Монк подал доктору Кану руку. – Надо бы объяснить жене значение слова «конфиденциальность». Улыбка доктора Кану стала шире, она с удовольствием пожала протянутую ладонь. – Не переживайте. Рассказы были только о хорошем. В основном. – Вот именно про «в основном» я и переживаю. Грей перешел к делу: – Кэт говорила, что у вас есть кое-какие идеи. Илеара вздохнула, обеспокоенно глянула на взорванную лабораторию. – Идеи – пожалуй, слишком громкое слово. У меня есть кое-какие ответы, но они, к сожалению, рождают новые вопросы. – Мне сейчас любые ответы сгодятся. Монк кивнул. Илеара жестом позвала их за собой: – У меня тут неподалеку машина. – Куда поедем? – Грей пошел рядом, приноравливаясь к размашистым шагам длинных ног. – Кэт вас не предупредила? – нахмурилась Илеара. – Мне нужно срочно поговорить с Джейн Маккейб. – Зачем? – По словам Кэт, мисс Маккейб сумела спасти кое-какие бумаги отца. В них, в частности, говорится о том, что эта болезнь однажды уже достигала берегов Британии. – Доктор Кану подошла к своему автомобилю. Грея тоже коротко проинформировали о вспышке вековой давности. Хотя он мечтал поскорее увидеть остальных, годы оперативной работы научили его осмотрительности. Кэт этой женщине доверяла, но Грей ее не знал. Ситуация нуждалась в прояснении. – Почему вас так интересует та давняя история? – Он придержал рукой дверцу автомобиля, не дав ее открыть. Илеара бросила на него сердитый взгляд, словно ответ был очевиден. – Не знаю, слышали вы или нет… сама я узнала только час назад. В Каире и в соседних с ним городах уже десятки зараженных. В Лондоне во избежание подобного принимаются экстренные меры, но может быть поздно. Начали поступать единичные сообщения о новых случаях заболевания – у тех, кто летел через Хитроу или Каир. Та же высокая температура, те же тяжелые галлюцинации. – Галлюцинации? – перебил Монк. Илеара кивнула. – Новый клинический симптом, появляется у больных при смерти. По-видимому, осложнение на фоне менингита. Монк подошел ближе. У него было медицинское образование, и он явно жаждал подробностей про таинственную болезнь. – Все это, конечно, познавательно, – пресек Грей поползновения друга. – Но меня по-прежнему интересует, какое отношение к нынешним событиям имеет эпидемия девятнадцатого века. – Зараженные есть уже в Берлине, Дубае, Кракове. – Илеара принялась загибать пальцы. – Даже три случая в Нью-Йорке и один в Вашингтоне. Грей встревоженно глянул на Монка. – Хуже всего в Каире. Там началась паника, удерживать ситуацию под контролем все труднее. – Илеара оттолкнула руку Грея от двери и сурово посмотрела ему в глаза. – Почему меня интересует давняя эпидемия? Потому что мои коллеги из девятнадцатого века умудрились каким-то образом ее остановить. Если в архиве профессора Маккейба есть подсказка, как они это провернули, ее нужно получить поскорее. Пока не поздно. – Она права, – сказал Монк. – Почему вы? – Грей гнул свою линию. – Почему решение ищете лично вы, в одиночку? Илеара немного обмякла и махнула рукой в сторону столба дыма. – Потому что в Совете медицинских исследований, который курирует изучение патогена, одни глупцы. Они целиком полагаются на современную науку, электронную микроскопию, анализ ДНК и генетическое картирование. Эти узколобые люди не верят в работу ученых вековой давности, а зря. – Таких немало, – кивнул Монк. – Причем не только в науке. Люди часто пропускают мимо ушей давнее предостережение: «Кто забывает уроки истории, обречен на ее повторение». – Вот именно. Поэтому я и пошла в Идентификационно-консультативную службу. – Чем она занимается? – полюбопытствовал Грей. – Это подразделение Британского музея естествознания. Мы изучаем непонятные явления – в частности, научные загадки, которые не удалось разгадать обычными методами. Исследуем музейные документы, применяем для раскрытия тайн современные технологии… – Я понял. – Монк сделал брови домиком. – Малдер и Скалли[5] работают на вас. – Поверьте, – Илеара с улыбкой открыла дверцу машины, – истина где-то рядом. Главное – не бойтесь ее отыскать. Доктор Кану скользнула за руль. Грей закатил глаза. – Неудивительно, что она нравится Кэт, – ухмыльнулся Монк. – Почему это? – не понял Пирс. – Уважаемая доктор Кану такая же ненормальная, как и мы. 08 часов 39 минут