— Не лыр, а лэр. Это самый мелкий дворянский титул. — Час от часу не легче. — Пег, а ты мне кем приходишься? — Вэйра, вы забыли, — и она прикрыла рот ладошкой. Я усмехнулась. Сложно не знать и ещё и забыть. — Я служанка. — Моя? — Нет, общая. — Ладно, давай, общая служанка, быстренько введи меня в курс дела. Расскажи, что и где у меня находится в комнате. Облегчу себе задачу. Может, она подскажет что-нибудь. Пег оживилась: — В комоде лежат ваши личные вещи. В первом ящике гребни, заколки, пудра… — Тормози, Пег. Избавь меня от этих интимных подробностей. В целом я уловила. Давай дальше. — Во втором ящике нижнее бельё. А третий ящик на замке. Что там вы хранили, я не знаю. Вот оно! Значит, мне нужен третий ящик. То, что он возле пола хорошо, легче открывать будет. Наверно. А вот то, что он заперт — плохо. Где взять ключ? — А ты случайно не знаешь, где я храню ключ от него? Глазки у Пег забегали. А руки она убрала за спину. — Не знаю, вэйра, — произнесла она весьма убедительно. — Пег, не надо лгать мне. То, что ты знаешь, где находится ключ сейчас как нельзя кстати. Не бойся, скажи мне, где он, — я добавила в голос ласки. — Я не лгу вам, вэйра Роза. Просто ваш отец запретил мне говорить. — Вот значит как? Правильно, что ты выполняешь приказание. А что конкретно он запретил говорить? — То, что ключ от комода у него. Вот так вот, вуаля. — Спасибо тебе, Пег. А почему доктор к нам приходил? — Не к нам, а к вам, — начала Пег. Я приподняла одну бровь. Долго репетировала перед зеркалом такой трюк. И в той моей жизни он пользовался успехом. Не подвёл и здесь. Пег смутилась. — Я имею ввиду, что доктор к вам приходил, — стушевалась она. — Это я уже поняла. Зачем приходил? — Вас избил лэр Чарлей, — она с жалостью смотрит на меня. — Смею надеяться, что ты знаешь за что? — Вы отказались выходить замуж, — со страхом в голосе почти прошептала она. — Ну, и что здесь такого? Я не поняла. Можно же было поговорить, объяснить, в конце концов, — рассуждаю я в слух. Пег в ужасе смотрит на меня, как будто я несу какую-то ересь и даже за то, что она меня слушает, грозит отлучение от церкви. — Да, расслабься ты, Пег. Не тебя же замуж выдают, — пытаюсь я шутить. — Вы какая-то странная вэйра. После того как доктор сказал, что вы умерли… — Ну, знаешь ли, смерть кого хочешь изменит, — перебиваю я её. — Расскажи лучше какая я была по своей преждевременной кончины. Глава 3 Пег не понимает моих шуток и смотрит испуганно. Но всё же отвечает: — Вы, были тихой, замкнутой. Слово лишнего не скажете. Ни в чём не перечили отцу. Я киваю. В голове уже сложился примерный портрет девушки. И он меня не радует. Такой я точно не буду. Пусть даже новоиспечённый папенька и не мечтает. Я уж точно не буду молчаливой овцой. — Вы очень любили читать и постоянно что-то писали в тетрадках — продолжала просвещать меня Пег. — Подруги хоть у меня были? — Я часто носила записки от вас вэйре Лионелле. — Ты мне очень помогла, Пег. — Простите, вэйра, мне пора бежать. Хозяин будет гневаться. С первого этажа слышу ругань. Пег убегает, словно её здесь и не было. Если бы я была на месте Розы, то куда бы спрятала свои записи. Если бы, да кабы. Прихожу к выводу, либо на самом видном месте, например, на этих книжных полках, либо в тайнике. Мне спешить некуда. Во всяком случае, не замуж за выбранного папенькой жениха. Дверь с грохотом отворяется и в проёме показывается фигура того самого мужчины с претензией на элегантность. — У меня, что сегодня приёмный день? Оставьте передачу за дверью и на выход, — я буравлю мужика злым взглядом. Он меня бесит. — Что за хамство такое? Бесцеремонно вламываетесь в чужую комнату. Это попахивает несоблюдением личных границ. Мужчина начал задыхаться. Глаза стали бешеными. Он задёргал манишку возле шеи, ослабляя её. — Скажите на милость, зачем так туго завязывать? Вы же можете задохнуться, — сочувствую ему я. В меня как будто вселился бесёнок. Это надо быть полностью отбитой на всю голову, чтобы провоцировать монстра. — Пег мне сказала, что ты ничего не помнишь — голос сиплый. Но я слышу в нём надежду. — Я даже не знаю кто вы, — не разочаровываю я его. — Хм, я бы сказал, неожиданный эффект, — себе под нос бурчит он. — Может, всё же представитесь? — говорю я светским тоном. — Может, и представлюсь. Я твой отец. — Весьма печальное известие. А женщина, которую вы с таким усердием избивали, моя сестра? — Да, ты действительно странная. Это твоя мать. — Не повезло ей, — задумчиво говорю я. — Очень не повезло. — Знаешь, почему я тебя до сих пор не наказал за дерзкое поведение? — Просветите, сделайте милость. Кажется, что папаньку сейчас грохнет кондратий. Вот был бы праздник. Но нет! Я с интересом смотрю как его лицо приобретает нормальный цвет. — Мало я тебя бил… — Не переживайте, папаша, нормально так били, что весь страх отбили. Знаете, какая штука, стоит переусердствовать и все усилия насмарку. — Да, от тебя нужно побыстрее избавляться.