Женщина в ужасе закрывает рот рукой. Мужчина с презрением смотрит на неё, не делая попытки помочь ей подняться. Мать моя женщина, где я оказалась? Это розыгрыш такой, что ли? Я чувствую усталость, закрываю глаза и погружаюсь в спасительный сон. Не знаю, сколько я спала. Проснулась опять от голосов. — Не волнуйтесь, лэра Чарлей, ваша дочь поправится. — Господин, прошу вас, — голос женщины понизился до шёпота. И если бы она не сидела на моей кровати, то вряд ли я смогла бы подслушать. — Не говорите пока моему мужу, что Розе лучше. Дайте ей время прийти в себя, набраться сил. Ей предстоит нелёгкая жизнь. Она так тяжело вздохнула, что мне стало жаль эту неведомую Розу и её саму эту женщину тоже. Я открыла глаза, и доктор заметил это. — Девочка моя, как ты себя чувствуешь? — доктор говорит со мной отеческим тоном. Что за бред? Какая на фиг девочка? Я ненамного младше его. Пора мне знакомиться с Розой и с обитателями дома. Но делать это нужно очень осторожно. А то в следующий раз меня точно доведут до деревянного смокинга. — Как будто меня долго и методично избивали. Всё болит — говорю ему правду. Доктор смотрит на женщину. Она опускает глаза. — Лэра, вы понимаете, что я должен доложить об этом случае в орган магического правопорядка? — Они ничего не докажут, — с болью в голосе отвечает таинственная лэра. Скорее всего, лэра, это обращение. А я сначала подумала, что её так зовут. Мне кажется, что она моя сестра. Мы с ней почти одного возраста. С затравленным взглядом потухших глаз. Забитая мужем. И это не фигура речи. — И тем не менее я всё же доложу, что ваш муж злоупотребляет своим положением. Смелый доктор и красивый, мне нравится. В моём вкусе. Мужественный средних лет в шикарной одежде, которая сидит на нём как влитая. Он смотрит мне в глаза. Ох, уж эти глаза напротив, сводящие с ума даже таких искушённых тридцатилетних дам как я. Яркие почти чёрные. Я тянусь к его руке, но боль в рёбрах вызывает острый всплеск боли. Я непроизвольно вскрикиваю. Да, придётся мне довольствоваться пожиранием доктора глазами. — Где больно? Роза, вы должны сказать мне правду, — доктор наивно надеется, что я хоть что-то помню. Я бы, и сама хотела знать правду. У меня так болит всё тело, что я боюсь смотреться в зеркало. — Я бы с удовольствием, доктор, поделилась с вами воспоминаниями. Но вот не помню ни черта до того самого момента, когда имела удовольствие слышать ваш голос. Доктор подозрительно косится на меня. А что такого? Я просто хочу быть вежливой. — И вы, лэра, тоже ничего не видели? — настаивает на своём доктор. Женщина молча опустила голову. Да, что ж ты такая молчаливая? Поделись с доктором подозрениями. А я послушаю. Доктор плюнул на нас, не в буквальном смысле. Хотя был близок к этому. — Больше не приду в ваш дом на вызов. Надоело, — разошёлся он не на шутку. — Сами себе усложняете жизнь, покрывая преступников. Ого! Интересно, кого это мы покрываем? Уж не типа ли с грубым голосом и кипельно-белой манишкой? А может Вальтера? Мне его голос тоже не понравился. Будем искать, а иначе меня укокошат ещё до моего выздоровления. Глава 2 Доктор всё же пошёл на уступки лэры Чарлей, и меня никто не тревожит. Через боль, слёзы и сопли я всё-таки кое-как добралась до зеркала. Мама, роди меня обратно. Кто это вообще? Из зеркала смотрит новая я. Молодая, приблизительно лет двадцати, очень худая со спутанными белокурыми волосами и серыми глазами. Пожалуй, глаза лучшее, что у меня сейчас есть. На остальное без слёз не взглянешь. Особенно жёлто-зелёная гематома на половину лица и на плече левой руки. Дальше смотреть я не решаюсь. Жутко! Красотка! Ни дать ни взять — красотка! Я опускаю глаза на грудь и облегчённо вздыхаю. Несмотря на худобу Розы, грудь у неё была. Маленькая, упругая. Моя мечта. Впрочем, любая грудь — моя тайная мечта. В прошлой жизни у меня был гордый нулевой размер. Я даже научилась жить с ним, не придавая значения. Эта жизнь меня хоть чем-то порадовала. Я доковыляла до кровати и улеглась. У вас есть план мистер Фикс? У меня нет плана! Итак, что мы имеем, кроме офигительной груди и, не менее офигительных побоев. Я так понимаю, что Роза, это я. На этом всё! Данные для анализа закончились. Нужно поискать личные вещи Розы. Я опять сползаю с кровати, причём в прямом смысле этого слова. Чертовски болят рёбра и рука. Делаю попытки встать на ноги. Да пошло оно всё! Еле ползу на четвереньках к тяжёлому красиво украшенному финтифлюшками из дерева комоду. Хвала небесам, что комната маленькая. Пару шагов на карачках даются мне неимоверно тяжело. Доползла. Привалилась спиной к нему. Даже на радость не остаётся сил. Я как ребёнок, который делает свои первые шаги. Такая же беспомощная. Из глаз покатились непрошенные слёзы. Я не должна плакать. Но, как же жалко себя! Неизвестно где, неизвестно с кем и, самое главное, неизвестно зачем. Как я сюда попала? Что это не розыгрыш я уже понимаю. Надо валить отсюда! Сначала из этого дома. А потом искать пути, как вернуться домой. Вот теперь виден свет в конце тоннеля. Цели ясны. Пути их достижения туманны. Не хрен сидеть и рефлексировать! Отдохнула, поплакала, пострадала и за дело. Невероятным усилием воли, цепляясь за выступы комода, я поднимаюсь на ноги. Задачка не из лёгких. Блин, да мне даже на секции тхэквондо не было так трудно. Опять отдыхаю. Ноги на ледяном полу задубели. Попка тоже. Последний рывок и отдыхать в кроватку. Я пытаюсь открыть ящик комода. Он тяжёлый. Хрен откроешь. Ещё бы из натурального дерева, это вам не наша фанера. Делаю последний рывок. Я так увлечена, что не услышала шаги за дверями. Ящик поддаётся, а я висну на нём. С любопытством заглядываю внутрь. — Вэйра, вам уже лучше, — слышу голос за спиной и оборачиваюсь, словно воришка, пойманный на месте преступления. На меня смотрит девушка едва ли младше меня самой. Радость на лице при виде меня, в сложившихся обстоятельствах ни о чём не говорит. — Мне не лучше. Просто хотела поменять рубашку, — сочиняю я на ходу. — А где лежат, не помню. — Вы не помните, где лежат рубашки? — потрясённо переспрашивает она. — Как тебя зовут и кто ты? У девушки и без того большие глаза стали как блюдца. Она приоткрыла рот. — Не смотри на меня как на восьмое чудо света. Я не помню вообще ничего. Лучше помоги мне добраться до кровати. Она подбежала ко мне и подставила плечо. Я сейчас похожа на раненого бойца, которого тащит на себе санитарка. Горько усмехнулась и прилегла. Какой кайф! — Повторяю свой вопрос. Как тебя зовут? — Пейгерим, меня зовут, вэйра. — Очень сложное имя. Я буду звать тебя Пег. Выйра — это кто? — Вэйра, — поправляет меня она. — Обращение к незамужним знатным девушкам. Вэсса — к замужним. — Хоть что-то проясняется. Уже легче. Так, а лыр — это кто? Пег улыбнулась: