— Вэйра, умоляю вас, — она молитвенно сложила руки и смотрит на меня взглядом побитой собаки. — Мать сорвётся на мне за происшествие в дилижансе. Я ей сочувствую, но помочь не могу. Либо я, либо она. Я выбираю себя. Ищу глазами маму. Не вижу. Видимо, уже скрылась в гостинице. Ё-моё, хорошо, что не сболтнула. Забыла, как она называется здесь. Трактир или таверна? Хрен редьки не слаще. — Милочка, я хочу в кое веки путешествовать с удобствами. Мне, в отличие от тебя повезло ехать без родителей. И я хочу насладиться каждой секундой одиночества. Если понимаешь о чём я. Без обид, подруга. Скрываюсь в здании. Надо найти маму. Я не собираюсь тратить деньги на комнату, если можно сэкономить и снять одну на двоих. Вижу её возле трактирщицы. Она показывает пять пальцев. Поднимаюсь в комнату пять на втором этаже. Осматриваюсь, не видел ли кто, что я сюда захожу. Коридор пуст, как карманы моего папочки. Деньги за мою продажу не считаются. Следом за мной заходит мама. Мы обнимаемся, как будто год не виделись. Она смеётся: — Роза, ты меня повеселила. Чего ты пристала к этой семейке. Видно же, что жена–грымза. — Я случайно упала и не удержалась, — давлюсь я смешком. — Зато как она потом присмирела. Давай мешок быстрее. Мне нужно переодеться. Мама помогает мне с крючочками на платье. Какое же наказание носить такие. Пока оденешь или снимешь, полдня пройдёт. Красиво не спорю! Но как же неудобно. С горем пополам я разделась. Господи, какое счастье надеть штаны. На мне они слегка висят, чтобы не привлекать внимание к стройным ногам. И верхняя часть гардероба такая же мешковатая. Мама заказала ужин. А я не в силах проглотить ни кусочка. Когда нервничаю, совсем не хочу есть. — Мам, давай быстрее. Нас, наверно уже ждут. Она забирает с собой продукты. Замечательно. Поем в пути, если смогу. Мы выходим во двор. Стоит только одна карета. Мы садимся в неё. Стучу в стену, где сидит возница и кричу: — Мы здесь, гони! Карета срывается с места, и я падаю на кого-то. Обмираю от ужаса. Поворачиваюсь и встречаюсь с до боли знакомым взглядом. Глава 10 — Это опять вы? Вы меня преследуете? — возмущается незнакомец из магазина мужской одежды. — Вот, ещё! — фыркаю я. — Возомнили о себе. Может вы перестанете ко мне прижиматься? А то, знаете ли, от вас бьёт словно молнией. — Это вы навалились на меня. Распоряжаетесь в моём экипаже, — возмущённо говорит незнакомец. Я пересаживаюсь с его колен на противоположное сиденье, чтобы не провоцировать его недовольство. Мне нужно уехать как можно дальше от этого места. — Вэйра, всё же просветите меня, как вы оказались в моём экипаже в таком…гм…необычном виде? И кто это с вами? Я раздумываю, стоит ли довериться незнакомому человеку. Решаю, что стоит. Иначе нам не выбраться. Начинаю свой рассказ с того момента, как воскресла в этом мире. Чем дольше я рассказываю, тем дальше мы от столицы и постоялого двора. Он оказывается благодарным слушателем. Не перебивает, не задаёт вопросы. Слушает и хмурится. — Отец согласился выдать вас замуж за Вайля? — удивлённо восклицает он. — И вы согласились? — А, что мне оставалось делать? — возмущённо возражаю я. — Да, знаете ли вы кто этот Вайль? — в голосе незнакомца слышу негодование. Не понимаю, к кому оно относится: ко мне или к Вайлю? — Какая разница? Главное подальше от дома? — Поразительное безразличие к собственной судьбе. — Это ещё почему? — спрашиваю я. — Меня могли выдать замуж за тёмного мага. Неужели это хуже тирана-отца? — Кто вам сказал, что для этого Вайль покупает девушек? Мы с мамой переглядываемся. По телу пополз холодок нехорошего предчувствия. — Мне мама сказала, — уже не так воинственно говорю я. — А маме вашей какой интерес избавляться от вас? — Никакого интереса нет. Мне сказал доктор. Отговаривал меня выдавать замуж дочь. Но я ничего не решаю. Единственным правильным решением я посчитала рассказать всё дочери, — отзывается мама. — Так-так-так вы обе здесь, — улыбаясь говорит он. — Меня радует, что вы не бросили дочь. И кто же придумал столь грандиозный план? — Роза, конечно, — отвечает мама, пока я сижу оглушённая словами незнакомца. — Она согласилась выйти замуж, а сама хотела сбежать по дороге. — И вы выбрали первый попавшейся экипаж, чтобы сбежать. Не очень умно. Вот наглец нелестно отзывается о моих умственных способностях. — Нас здесь должен был ждать экипаж, — взвиваюсь я. — Вы просто случайно оказались на том месте, где должен был стоять он. — Наличие экипажа подразумевает пособника. Поделитесь кто он? Мы с мамой переглядываемся. Не хотим подводить доктора. — Мы вас не знаем. Доверять вам не можем. Без обид, — дружелюбно как, мне кажется, говорю я. Незнакомца задевают мои слова. — Я вас тоже не знаю. Но вы едете в моём экипаже, изливаете мне душу и просите о помощи. — Никто не собирался изливать вам душу, как вы изволили выразиться. Вы вынудили вам всё рассказать. О помощи мы тоже не просим, — от злости меня начинает потряхивать током. Этот мужчина плохо влияет на меня. Как только начинаю с ним цапаться, так меня бьёт током. — Роза, успокойся, — шепчет мама мне на ухо, — ты искришь. Что? Этого мне ещё не хватало. Незнакомец тоже замечает, что со мной творится. Но не комментирует, а только с интересом поглядывает. — Вэйра, я не из праздного любопытства спрашиваю, — совершенно другим тоном говорит незнакомец. Его голос успокаивает. — Да не знаю, кто нам помогает. Всё очень непонятно, господин…— даю я ему возможность представиться. Он усмехается, раскусив мою уловку, но всё же представляется. — Верховный маг империи Артур Антарис. А с кем я имею честь? — Вэйра Роза Чарлей, — киваю я. Попали так попали. Верховный маг. — Лэйра Айрин Чарлей, — представляется мама и со значением смотрит на меня. Я вообще не понимаю, на что она намекает? Вроде веду себя прилично. Дерзости в меру. Только чтобы Артур не расслаблялся. Имя ему совершенно не подходит. От короля Артура только королевское превосходство. — Когда с официальной частью покончено, может, перейдём к тому, кто всё же вам помогал? — Клянусь, не знаю. Расскажу, как было, — и я рассказываю ему вторую часть истории. — Роза, если позволите мне вас так называть? — я киваю. Чего уж там. Мы в его власти. — Вы глупы от рождения или мама в детстве на пол уронила? — и он смотрит на маму. — Я не роняла, — оправдывается она. — Ей просто отец отбил… Артур прерывает маму хохотом. Я обиделась. Каков наглец! Но, кажется, я это уже говорила? — Между прочим, ничего смешного нет. Когда у девушки от побоев родного отца, пропадает память, — говорю я.