Тора прикрыла глаза. Сколько еще поразительных новостей она узнает за эту ночь? Амос убит, рабы восстали, Иксакс пробудился и теперь Натан Рал высвободил достаточно магии, чтобы самостоятельно сокрушить одного из исполинских воинов? — Но он же бессилен! Бесполезен! — Его дар восстановился, — сказал Квентин. — Он уничтожил воина Иксакс. Они с Эльзой уцелели. Тора не знала, восхищаться или ужасаться. — Мы должны действовать немедленно! Формальности ни к чему. Жертвенные рабы готовы. Мы должны отправиться к пирамиде и пролить кровь сейчас же. Нужно сотворить заклинание и сделать саван постоянным, пока не стало слишком поздно. Верховный капитан нерешительно поднялся. Вновь посмотрев на окна, он тяжело сглотнул при виде тусклого оранжевого зарева. Деймон медлил, и Квентин, проведя тыльной стороной ладони по сухим губам, решился сказать: — Но разве палата волшебников не слишком слаба, чтобы привести в действие столь глобальное заклинание, властительница? Андре мертв, главный укротитель Айвен тоже; Ренн отправился на поиски архива Твердыни. Нам не хватает численности. — Нас будет достаточно. Я сделаю все сама, если придется! — Тора почувствовала потрескивающую в ней магию и отрывисто приказала: — Приведите Эльзу и найдите моего мужа. Встретимся у пирамиды как можно скорее. Если этой ночью мы не прольем достаточно крови рабов, то поплатимся нашей собственной. — Она прищурилась. — Я надеюсь, что это даст вам достаточную мотивацию. Теперь идите! — Когда все устремились прочь, она крикнула им вслед: — Приволоките Максима, если необходимо. Когда шаги на лестнице стихли, в зале снова воцарилась тишина. Тора слышала проникавший через высокие окна отдаленный рокот волнений, крики на улицах, шум сражений. Она подошла посмотреть на пропасть города внизу. Пожар на нижних уровнях переходил от дома к дому, приближаясь к складам и скотобойням яксенов. «Непослушные скоты, — подумала она. — Как эти люди могли поджечь собственные дома? Неужели свобода значит для них больше, чем их жизни, их имущество, их кров?». Тора сжала бледный кулак, затягивая нити своей магии, как удавку. Она услышала шорох и подняла глаза. Из бокового коридора неподалеку от окаменевшей Лани вышел человек. — Отправлять поисковую группу — это всегда напрасная трата сил, моя дорогая. — Она узнала голос Максима. — Я уже здесь. Он был одет в рваный и мятый серый балахон, а не в привычные черные шаровары и цветастую шелковую рубашку. — Где ты был? — требовательно спросила Тора. — Ильдакар нуждается в тебе. Ты нужен мне! Когда он вышел на свет, она увидела, что лицо его покрыто красной коркой поверх глубоких порезов. Раны были торопливо и небрежно исцелены магией, они походили на паутину, как на треснутом стекле. — Что ты сделал с собой? Ты участвовал в стычках? И почему ты одет в… Затем Тора увидела, что он держит в руке овальное зеркало в форме маски. Она была треснута в нескольких местах — узор линий совпадал с порезами на его лице. — О, я был занят, моя дорогая. Разве ты не слышишь плоды моих трудов? Благодаря Никки этот отклик стал гораздо более бурным, чем я ожидал. Гораздо более зрелищным! В нее просочился холодный страх. — Ты? Это невозможно! Зерцалоликий — это ты? — Это моя вторая личность. — Когда Максим подошел ближе, то не удержался от ухмылки и поморщился из-за не долеченных порезов на лице. — Тысячу лет ты, властительница, правила этим городом. Мы с тобой должны были править вместе, как равные партнеры, но ты быстро начала доминировать. Долгое время меня это не заботило, а когда я спохватился, было уже слишком поздно. — Его ухмылка стала шире. — Затем я нашел еще один великий источник власти в Ильдакаре, неожиданную армию, которая была готова сделать все, о чем бы я ни попросил — до тех пор, пока я обещал им привлекательную награду: свободу и равенство. — Он поднял треснувшую маску. — Ах, это было невероятно! Я понимаю, почему ты так наслаждаешься властью. Я не ожидал, что получу такое наслаждение, когда приказал своим последователям убить твоего дражайшего любовника Эйвери. Глаза Торы вспыхнули, к щекам прилила кровь. Слова застряли у нее в горле, словно превратились в лед, так и не успев вырваться. — Нам нужно было заявить о себе и убить еще одного стражника. Смерть верховного капитана произвела нужный эффект. — Он перевел дыхание. — Видела бы ты свое лицо! Тора хотела выцарапать ему глаза, но, когда она бросилась на него, Максим откинул ее ударом магии и повысил голос: — Да, точно так же, как ты дала отпор колдунье Никки, показав нам всю свою силу. Это было довольно впечатляюще — уверен, ты будешь рада узнать, что это я исцелил ее. Мои последователи нашли ее и выхаживали, пока она не поправилась. Сейчас она играет ключевую роль в происходящем. Тору захлестнула ярость, но Максим казался отчужденным и равнодушным. — После сегодняшней ночи, моя дорогая жена, у меня будет все — или от города не останется ничего. — Он пожал плечами. — Меня устроит любой исход. Если Ильдакар падет… что ж, я уже давно интересовался внешним миром. Наконец, Тора бросилась на него, кипя от ненависти. — Ты во всем виноват! Ты пытаешься уничтожить мой город, мой идеальный город! — Да, — рассмеялся он. — Чудесно и занимательно, не правда ли? Она без раздумий выставила руку, вложив свой гнев и дар в потрескивающий шар колючей молнии. Шар поплыл к Максиму, разбухая в воздухе, но волшебник атаковал в ответ, хлопнув звуковым барьером, который почти оглушил Тору, раздавшись звоном в черепе. Вторым взмахом руки он заставил ударную волну прогреметь по мраморным плиткам у ее ног, прочертив их узором паутины и создав широкую трещину в полу. Тора едва устояла и отскочила к ступеням помоста. Она швырнула в мужа огонь, но Максим перенаправил шар в каменную статую Лани, от которой тот срикошетил в окно. — Я уничтожу тебя! — закричала Тора. Максим поморщился, послав волну магии, и она почувствовала, как затвердели ее ладони и закоченели пальцы. Когда Тора попыталась согнуть руки, она с ужасом посмотрела вниз и увидела, как сквозь ее кожу проступает твердая и шероховатая серость. — Будь ты проклят! — выкрикнула она и сосредоточила дар на сопротивлении, выталкивая из своего тела каменное оцепенение. Это дало Максиму — Зерцалоликому — достаточно времени, чтобы ускользнуть. Убегая, он крикнул: — Ильдакар падет, Тора, но с меня довольно этого города. Я покидаю его. Он бросил треснувшую зеркальную маску на пол, и та разбилась. Неровные фрагменты разлетелись на большие острые осколки, которые рассыпались на все более мелкие частицы, пока не превратились в пыль, взмывшую вверх потоком искрящегося тумана. Усиленный его магией туман окутал комнату блестящим обманчивым облаком. Тора использовала дар, чтобы очистить свою плоть от заклинания окаменения. Когда мерцающий туман рассеялся, она увидела, что Максим сбежал. Оставшись одна в башне властителей, она закричала. Глава 76 Рабы действовали безрассудно и без руководства Зерцалоликого, и вскоре на улицах города заполыхали пожары. Чудовищные животные бродили по темным переулкам, но их больше интересовало бегство от своих мучителей, чем охота на мирных жителей. Беспорядки превратили Ильдакар в опасное и непредсказуемое место. Половина жителей присоединилась к обезумевшей толпе, желавшей отвоевать свободу, а другая половина спряталась в своих домах. Никки окинула взглядом Бэннона, пока они торопливо шли по улицам. Голая грудь и руки молодого мечника были покрыты крапинками крови; его длинные рыжие волосы торчали во все стороны, слипшиеся, спутанные и влажные от пота. Сжимая в правой руке Крепыша, юноша выглядел замкнутым и отстраненным, словно не замечал беспорядков вокруг. Смерть Яна глубоко его поразила. — У всего есть цена, Бэннон, — сказала Никки, — и кто-то всегда платит больше других. — Надеюсь, Адесса сгниет на дне той боевой ямы. — Бэннон посмотрел на нее с непроницаемым выражением лица. — Мы все это начали, колдунья. Теперь нужно закончить. Мрра, обеспокоенная множеством людей вокруг, держалась ближе к Никки. Рядом с разрушенным особняком Андре и рухнувшей колокольней они неожиданно наткнулись на Натана. Высокий волшебник выглядел удивленным и даже немного растерянным; каменная пыль покрывала его белое одеяние, лицо и длинные волосы. Повсюду были разрушенные здания, рухнувшие колонны и разбросанные кирпичи, походившие на капли каменного дождя. Тяжелый и безмолвный бронзовый колокол лежал на боку среди обломков кирпичей и расколотых балок. Когда Никки увидела живого Натана, ее закружил водоворот эмоций; волнение и облегчение были настолько яркими, что она сама удивилась. Бэннон вскрикнул, когда узнал своего наставника: — Натан! Пресвятая Мать морей, что вы здесь делаете? — Он пристально оглядел окружающие их завалы. Волшебник часто заморгал. — Как что, я спас город, мой мальчик. Разве не видишь? — Он опустил взгляд на свои руки, затем повернулся к Бэннону, словно пытаясь понять, что видит: — На тебе нет ничего, кроме набедренной повязки. — Это все, что разрешают носить в тренировочных ямах. — Бэннон бросился вперед и обнял Натана. Старик обхватил его руками, и они похлопали друг друга по спине. — Я так рад снова вас видеть. Натан поднял глаза и снова удивился. — И Никки здесь. Ты выглядишь прекрасно, как всегда, — и вовсе не мертва. Очень приятный сюрприз. Кажется, на тебе ни царапины. — Потому что сегодня я никому не позволила себя царапать, — сказала она. Мрра рядом с ней била хвостом. — Разумеется, — усмехнулся волшебник. — Между прочим, ко мне вернулся дар. Никки оглядела разрушенные до основания здания: — Я вижу. Эльза подошла к Натану, поправляя свое потрепанное фиолетовое платье. Одаренная женщина вытерла лицо, но лишь размазала кровь и пыль. — Мы погибли бы, если б не Натан. Воин Иксакс мог уничтожить нас всех, но Натан отыскал свой дар и одолел монстра. — Натан хорош в таких вещах, — сказал Бэннон, — даже когда у него нет магии. — И все же я рад возвращению магии, — заметил Натан, — поскольку в данный момент у меня нет меча. — Мы могли бы сходить за ним, — предложил Бэннон. — Наверное, он в особняке Максима и Торы.