– Ясно. Парис встретился с ней взглядом. Синева его глаз в считанные секунды покрылась льдом, превращая океан в реку из стекла. – Ты сказала, что прошла неделя с того раза, как Кронос давал тебе это выпить, так? Значит, он мог расспрашивать её, а она его – нет? Сиенна могла не отвечать или потребовать равноценного обмена, но не сделала этого. – Да. – Изменения в Парисе расстраивали её, и она не станет списывать это на очевидный стресс. – Того, что ты только что выпила, хватит на несколько дней. – Парис схватил её за плечи и встряхнул. – Мне нужно, чтобы ты услышала мои слова. Если у тебя не осталось в памяти ничего из того, что я говорил, запомни хотя бы это. – Хорошо, – ответила Сиенна и напряглась, когда его беспокойство начало просачиваться в неё. – Никогда, ни при каких обстоятельствах не позволяй никому пробовать твою кровь. Ты поняла? Если они это сделают, ты должна убить их прежде, чем они смогут от тебя сбежать. – Да кто захочет попробовать мою кровь? – Люди? Это невозможно. Они не могли ни видеть, ни ощущать её. Вампиры? Может быть. Эти бессмертные существа постоянно жаждали крови, но почему их целью станет женщина-призрак? На челюсти Париса задёргался мускул – верный признак растущего гнева. – Тебя бы это удивило. А теперь пообещай, что убьёшь любого, кто это сделает. – Обещаю. – Сиенна принялась поглаживать его по плечам, даря успокоение. Он пытался сказать ей что-нибудь так, чтобы не напугать. Она знала это, чувствовала. Воин пытался её защитить, даже если им и была судьбой предначертана разлука. Парис отпустил её, чтобы смахнуть волосы, упавшие ему на лоб. На его пальцах Сиенна заметила тёмные пятна. Желая помочь, даже в таком малом, она взяла его за руку и потёрла пятнышки, похожие на чернильные. Они остались и Сиенна нахмурилась. – Их не сотрёшь. Это татуировки, – объяснил Парис, не меняя интонации голоса. Он замер на месте, даже перестал дышать лишь от одного прикосновения. Зачем ему на кончиках пальцев татуировки в виде пятен? Сиенна встретилась с ним взглядом, в котором переплетались смущение и не проходящее желание. Она проигнорировала первое и, сосредоточившись на втором, подняла кончик его пальца и вобрала его в рот. Зрачки Париса запульсировали, расширяясь, возвращаясь в прежнее состояние, снова расширяясь. От него исходил аромат тёмного шоколада и дорогого шампанского, который обволакивал Сиенну, затуманивая её мысли, электризуя и так уже чувствительные нервы. Она слегка прикусила подушечку его пальца, и Парис хрипло застонал. – У тебя есть дети? – спросила она, борясь с нахлынувшей волной печали. "Я не могу их иметь. Больше нет". Чтобы отвлечься, Сиенна ещё глубже в рот втянула его палец, кружа языком у основания и каждый раз плавно скользя по нему. Его не напрягла неожиданная смена темы. – Нет. Я всегда знаю, когда женщина находится в... То есть, демон Разврата всегда знает, и от этого желает женщину ещё больше, но оплодотворение незнакомки относится к одной из двух вещей, которые он не вынудит меня сделать. Сиенна склонила голову набок. – Какова же другая? – Секс с несовершеннолетними. Насколько бдительным он должен быть, чтобы бороться за такие уступки. Она знала не понаслышке, насколько мощным могло быть принуждение демона. – Ты хочешь их? Детей, я имею в виду. Когда-нибудь, с женщиной, которую полюбишь? – Остановите её. Это слишком больно. Парис неопределённо пожал плечами или попытался это сделать. Поднятие плеча оказалось жёстким, судорожным. – Я хочу тебя. Здесь и сейчас, – произнёс Парис. – Позволь мне заполучить тебя. Ещё один раз, прежде чем мы расстанемся. Ещё один раз... Насколько мысль об этом была возбуждающей, настолько же и угнетающей. Однако отказ не был вариантом. Она не солгала тогда. Она в любом случае бы отдалась ему. – Да. Позади Сиенна услышала тихий свист. Сквозь неё прошёл холодный всплеск, а затем Парис дёрнулся всем телом. Его глаза расширились, руки опустились. Он нахмурился и посмотрел вниз, на чёрную рукоять, торчащую из его груди. Сиенна вскрикнула и развернулась, прикрывая Париса своим телом, как щитом. Вот только ещё один клинок уже пролетел сквозь неё, словно она была субстанцией, не плотнее тумана. Для того, кто кинул это оружие, она таковой и являлась. Он не мог видеть мертвецов, не мог их касаться, как и его клинок. Виновником оказался огромный – поистине огромный – парень с розовыми волосами и татуировкой в виде кровавой слезы под одним глазом. Он стоял у входа в пещеру. Его бандитские глаза пылали ненавистью. – Как тебе бой без правил? – прорычал он. Парис дернул Сиенну за своё тело. Она споткнулась из-за той силы, с которой он это сделал, и упала в воду. Её сердце бешено колотилось, когда два мужчины сверлили друг друга взглядами. Несомненно, за этим последует и физический контакт. Они оба были знакомы с танцем смерти – неоспоримая истина, ведь оба приняли боевую стойку. – Как ты меня нашёл? А знаешь, не бери в голову. Мне всё равно. Ты кинул кинжал в мою женщину, и за это я оторву тебе руку, которой ты это сделал. – С рывком и гримасой на лице, Парис выдернул клинок из своей груди. Его глаза сияли ярко-красным. Их малиновый взгляд был направлен на парня, которого, очевидно, Парис желал видеть распростёртым на плахе. – Твою женщину? – Фырканье, усмешка. Вновь прибывший протянул руку и обнажил два зазубренных клинка из ножен, скрещенных на спине. – Какую женщину? Здесь только ты и я, демон. – Я не сделаю скидку на то, что ты не можешь её видеть. – Слова вырвались рычанием, больше животным, чем человеческим. – Она моя, а ты проявил жестокость по отношению к ней. Поэтому, готовься потерять свои яйца. – Неужели? Ну, скажу следующее: ты причинил мне боль через мою женщину, значит, теперь я причиню боль тебе через твою. – Он улыбнулся, но в этой улыбке не было веселья. Металл клинков поблескивал и посвистывал, когда он вращал их за рукояти. – Сомневаюсь. – Парис вытащил свой кристаллический клинок. Ещё одна усмешка. – Если хочешь выбраться отсюда живым, придётся рассказать, где моя богиня. – Ты же из тех, кому нравится больше боли и меньше разговоров, так ведь? – спросил Парис. – Тогда действуй. Причиняй боль. И после этого они накинулись друг на друга, ринувшись в драку быстрее, чем она смогла проследить. То, что могла уловить Сиенна, было подобно щелчкам затвора фотоаппарата: пауза, когда Парис пригвоздил громилу к земле и наступил ногой ему на горло. Ужасная пауза, когда нож проводит разрез на теле Париса. Остановка сердца, когда Парис опустился на колено, собираясь с силами. Момент ужаса, когда Парис рухнул на землю, а его противник, нависая над ним, зарычал. А дальше последовал танец из молотящих кулаков и ударов ногами с достаточной силой, чтобы сломать кости. Колени, устремляющиеся в чувствительные места. Вонзающиеся зубы. Рвущие когти. Металлический лязг. Они врезались в стены, катались по полу, кромсали друг друга. Кровь брызгала во все стороны. Никогда ещё Сиенна не видела ничего более зверского. Они ужасающе красиво владели своими кинжалами. Иииии, да, как и обещано, рука громилы была отрезана и выброшена. Но это не остановило его от нападения на Париса, и начался второй раунд "Бойцовского клуба". Поэтому Сиенне ужасно захотелось вытащить свой новый пистолет и открыть огонь, но эти двое были сплетены вместе, и она боялась, что стреляя, попадёт в Париса. Шутка о выстреле в спину теперь становилась очень реальной возможностью, а Сиенна не могла рисковать им. Более того, пуля, вероятно, не причинила бы громиле вреда, а скорее всего, пролетела бы сквозь него тем же способом, как и его нож, прошёл сквозь неё. Поэтому... что она могла сделать? Неуверенная, но понимающая, что её текущее положение никому не поможет, она начала выбираться из воды и встала. В неё ударил холодный порыв воздуха, заставляя задрожать до клацанья зубов и образовав лёд на коже. Секунду спустя перед ней появился ангел Захариил. – Останови их, – умоляла Сиенна. Взгляд его зелёных глаз был твёрд, непоколебим и полностью сосредоточен на ней. – Пойдём. Оставим их, пока они дерутся. Должно быть, при импровизированном плавании в уши попала вода, и она неправильно его расслышала. – Пойти с тобой и оставить Париса? Неужели они были друзьями? – Да. – Захариил махнул ей с явным нетерпением. – Ты правильно уловила смысл моих слов. Уверен, что Парис предпочёл бы, чтобы ты держалась подальше от этой жестокости. – Мне всё равно. Я остаюсь. – Сиенна уяснила, что воины вроде этого и Париса были незнакомы с отказом и принимали все меры сопротивления, как вызов. Прежде чем Захариил смог накинуться на неё, она подняла руки и попятилась от него. Возможно, трусливо, но эффективно. Он нахмурился, глядя на неё. – Я остаюсь, и точка, – сказала Сиенна. Парис ощутил новую угрозу и издал злобный рёв. Он бросился на Захариила и сбил воина с ног. Ангел не оттолкнул его, вообще не прикоснулся к Парису, но тот, пролетев через всю пещеру, врезался в противоположную стену. В ту же секунду на нём оказался розововолосый громила. Борьба перешла на новый уровень жестокости. Но даже во всём этом, Парис ни разу не уронил свой клинок, вонзив его в сердце парня, воткнув сначала кончик, а затем, вогнав оружие по рукоять, добравшись до тех мягких тканей в боку и животе парня, как и показывал Сиенне. Ворчание, наполненное болью, ругательство. Затем парень снова упал, а Парис поднялся, снова устремив малиновый взгляд на Захариила... который теперь стоял рядом с Сиенной. Ахнув, она оббежала водоём, создавая между ними как можно большее расстояние. – Назад, ангелочек. Чёрные брови взметнулись к линии волос. – Не мечтай, демоница. Я делаю это, чтобы спасти тебя, чтобы спасти тысячи других. Гм... и что теперь? – Сиенна, иди ко мне. – Парис тяжело дышал, истекал кровью, и его ещё не покинул тот безумный, зверский взгляд. – Живо. Всеми фибрами своего существа, Сиенна хотела бежать, а не идти к нему. И она бы так и сделала, если бы ангел не сказал: – Я не могу позволить ей сделать это, демон. – Он появился рядом с ней, схватил за руку и удержал.