— Значит, говорите, это сделали вороны? — Это описание — классический случай для ворон. Вообще, птицы часто наносят посмертные повреждения. Даже хорошенькие певчие пташки клюют и разрывают кожу покойников. Вороны значительно крупнее, и к тому же они плотоядные птицы, а потому могут быстро превратить труп в скелет. Они поглощают все виды тканей, однако совсем оторвать нервные волокна и сухожилия им не удается. После многократного клевания волокна растрепываются, но по-прежнему держатся на суставах. Именно поэтому доктор Костас называет их «пушистыми» — вороньи клювы изрядно ободрали их. — Айлз закрыла папку. — Вот и весь отчет. — Но вы не сообщили мне о причине смерти. — Потому что определить ее невозможно. Прошло три недели, труп слишком сильно поврежден птицами и подвергся разложению. — Значит, вы ничего не можете сказать? — Ей было девяносто два года. Лето было жарким, и она находилась в саду одна. Вполне можно предположить, что сердце не выдержало. — Но уверенности в этом нет. — Нет. — Значит, могло произойти… — Убийство? — Айлз в упор взглянула на Джулию. — Она жила одна. И защиты у нее не было. — В отчете ничего не говорится о беспорядке в доме. Или о следах кражи. — Возможно, убийца и не собирался ничего красть. Может быть, его интересовала именно она. И то, что он мог с ней сделать. — Поверьте мне, — спокойно проговорила Айлз, — я понимаю, о чем вы думаете. Чего опасаетесь. По роду деятельности я часто вижу, что люди вытворяют друг с другом. Ужасные вещи, заставляющие задумываться о том, что значит быть человеком и чем мы отличаемся от животных. Но эта смерть не вызывает у меня подобной тревоги. Некоторые вещи происходят довольно часто, и в случае с девяностодвухлетней женщиной, тело которой нашли на заднем дворе, мысли об убийстве возникают не сразу. — Некоторое время Айлз внимательно смотрела на Джулию. — Вижу, вас этот ответ не удовлетворяет. Джулия вздохнула. — Даже и не знаю, что думать. Я очень жалею, что купила этот дом. С тех пор как переехала, я ни одной ночи не спала спокойно. — Вы прожили там не так уж долго. Переезжать на новое место всегда волнительно. Подождите немного и привыкнете. На это всегда уходит время. — Мне снились разные сны, — призналась Джулия. Судя по виду, эта фраза не произвела на Айлз никакого впечатления, да и с чего бы? Эта женщина ежедневно препарирует покойников, она выбрала профессию, от которой многие мучились бы кошмарами. — Какие сны? — Прошло три недели, а я вижу их почти каждую ночь. Я все еще надеюсь, что они прекратятся, что это реакция на потрясение, которое я пережила, обнаружив кости у себя в саду. — После этого любому будут сниться кошмары. — Я не верю в привидения. Не верю, правда. Но мне кажется, что она пытается что-то сказать мне. Попросить меня о чем-то. — Покойная владелица? Или скелет? — Не знаю. Кто-то. Выражение лица Айлз оставалось абсолютно нейтральным. Если она и считала, что Джулия не в себе, то ничем этого не выдала. Но слова не оставляли сомнений относительно ее позиции в этом деле: — Не уверена, что смогу помочь вам в этом вопросе. Я всего-навсего патолог и как специалист уже высказала вам свое мнение. — И вы как специалист считаете, что вероятность убийства все-таки существует, так ведь? — настойчиво спросила Джулия. — Вы не можете исключить эту возможность? Айлз помедлила с ответом. — Нет, — наконец проговорила она. — Не могу. Той ночью Джулии снились вороны. Несколько сотен птиц, сидя на ветках старого дерева, смотрели на нее своими желтыми глазами. И ждали. Она резко проснулась от хриплого карканья и, открыв глаза, увидела, что через незанавешенное окно в комнату проникает блеклый утренний свет. Пара черных крыльев, изогнутых, как два серпа, мелькнула в небе. За ней еще одна. Поднявшись с кровати, Джулия подошла к окну. Дуб, на котором сидели вороны, не был похож на мертвое дерево из ее сна, напротив, он весь покрылся сочной летней листвой. По крайней мере два десятка птиц собрались там на какой-то вороний ритуал, они сидели на ветвях, словно черные плоды, каркая и треща блестящими перьями. Джулия и раньше видела их на этом дереве и не сомневалась, что именно они пировали на останках Хильды Чамблетт прошлым летом, именно они своими острыми клювами клевали и раздирали плоть, превращая ее в кожаные нити из нервов и сухожилий, И вот они снова тут как тут, снова жаждут ощутить вкус плоти. Птицы знали, что Джулия наблюдает за ними, и тоже смотрели на нее пугающе умными глазами, будто бы знали, что это просто вопрос времени. «Мне нужно повесить занавески на окна», — отвернувшись, подумала Джулия. На кухне она сварила кофе и намазала тост маслом и джемом. Утренний туман начал рассеиваться, уступая место солнечному дню. Подходящее время, чтобы раскидать очередной мешок компоста и удобрить клумбу возле речки новой порцией торфяного мха. Вчера вечером она клала плитку в ванной, и теперь у нее болела спина, но все равно Джулии не хотелось терять ни единого погожего денька. На мою жизнь приходится лишь ограниченное количество посадочных сезонов, думала она, и стоит лету пройти, его уже не вернешь. Она и без того потратила несколько сезонов впустую. «А этот будет моим». Вороны на улице шумно закаркали и забили крыльями. Выглянув в окно, Джулия увидела, что птицы как по команде поднялись в воздух и врассыпную полетели прочь. Тогда Джулия посмотрела в дальний угол двора, на речку и сразу же поняла, почему вороны умчались так внезапно. На кромке ее участка стоял какой-то мужчина. И пристально смотрел на дом. Джулия резко отстранилась, чтобы он ее не увидел. А потом снова подобралась к окну и выглянула наружу. Стройный и темноволосый, этим прохладным утром он был одет в синие джинсы и коричневый свитер. Туман поднимался над травой перистыми прядями, извиваясь вокруг его ног. Если ты пройдешь дальше по моему участку, подумала Джулия, я вызову полицию. Он сделал два шага в сторону ее дома. Помчавшись на кухню, она схватила трубку радиотелефона. А потом снова рванула к окну, чтобы посмотреть, где он, но мужчина исчез. И кто-то принялся скрестись в дверь кухни. Вздрогнув, Джулия чуть было не выронила трубку. «Там ведь заперто, верно? Я заперла дверь вчера вечером, или нет?» Она набрала 911. — Маккой! — послышался окрик. — Ну же, мальчик мой, выходи оттуда! Снова выглянув в окно, Джулия увидела, что голова человека опять высунулась из-за высоких сорняков. По крыльцу что-то застучало, и в следующий момент Джулия увидела золотистого Лабрадора, мчавшегося по двору навстречу мужчине. — Оператор службы экстренной помощи. Джулия взглянула на телефон. О Боже, какая же я идиотка! — Извините, — сказала она. — Я позвонила вам случайно. — У вас все нормально, мэм? Вы уверены? — Да, все замечательно. Я случайно задела кнопку быстрого набора. Благодарю вас. — Она повесила трубку и снова посмотрела на улицу. Мужчина нагнулся, чтобы пристегнуть поводок к ошейнику собаки. Выпрямляясь, он бросил взгляд на окно и, увидев Джулию, помахал ей рукой. Она открыла дверь кухни и вышла во двор. — Извините, пожалуйста! — крикнул он. — Я не собирался заходить на вашу территорию, это мой пес убежал. Он думает, что Хильда по-прежнему здесь живет. — Он и раньше сюда заходил? — О да. У нее всегда был сухой корм для Маккоя. — Мужчина усмехнулся. — А он ни за что не забудет, где дают дармовую еду. Джулия спустилась по холму навстречу гостю. Она уже не боялась его. Трудно представить, что насильник или убийца способен завести такого симпатичного песика. По мере приближения Джулии собака все активней пританцовывала на своем поводке, стремясь поскорее свести знакомство. — Насколько я понимаю, вы новая хозяйка? — осведомился мужчина. — Джулия Хэмилл. — Том Пейдж. Я живу чуть дальше по дороге. — Он принялся пожимать ей руку, но потом вспомнил о пластиковом мешке, который сжимал в пальцах, и смущенно усмехнулся. — Ой! Собачьи дела. Я стараюсь убирать за ним. Так вот почему он периодически пропадал в траве, догадалась Джулия. Он всего-навсего наводил порядок после собаки. Пес нетерпеливо гавкнул и вскочил на задние лапы, стараясь привлечь внимание Джулии. — Маккой! Сидеть, мальчик мой! — Том потянул за поводок, и собака неохотно послушалась. — Маккой — в честь настоящей Маккой? — поинтересовалась она. — М-м… нет. В честь доктора Маккоя. — А! «Звездный путь». Он взглянул на нее, смущенно улыбнувшись. — Думаю, это выдает мой возраст. Страшно подумать, что многие нынешние подростки даже и не слышали о докторе Маккое. Чувствуешь себя стариком. Но на старика он совсем не похож, подумала Джулия. Возможно, ему сорок с небольшим. Когда она смотрела из окна, волосы Тома казались черными, вблизи же было заметно, что в них затесалось немного седины, а темные таза, сощуренные от утреннего солнца, обрамляли морщинки — следы былого смеха. — Я рад, что дом Хильды наконец-то купили, — признался Том, глядя на старую постройку. — А то некоторое время он казался слишком уж заброшенным. — Но состояние у него довольно плачевное. — Хильде было трудновато следить за ним. С двором она вообще плохо справлялась, но держалась так замкнуто, что никому не позволяла здесь работать. — Том взглянул на участок голой земли, где проводилась эксгумация костей. — А если бы позволила, этот скелет уже давным-давно нашли бы. — Вы уже знаете об этом.