Ирреель ковыляла неуклюже, будто до сих пор не освоила своё тело. Она слышала неровный ритм своих шагов. Дыхание стало прерывистым. Ирреель бежала, пока ей не начало казаться, что лёгкие сейчас разорвутся со страшным хрипом, но она не могла скрыться от чудовищных мышей мисс Веспер. Сначала её накрыли их раздутые тени. Она вздрогнула, как будто нечто нематериальное могло коснуться её. Потом мыши спикировали к ней. Их крылья – кружево из земли и паутины – били по воздуху. Мыши проносились мимо, задевая щёки, и путались под ногами. Плечом Ирреель врезалась в стену, и острая боль пронзила всю руку. Но Ирреель не упала. Одной рукой она крепко сжала свечу, по мере сил прикрывая пламя, а другой отбивалась от мышей. От ударов они рассыпа́лись на куски. Земля летела ей в лицо. Но мышей становилось всё больше, их крошечные когти вонзались в кожу, как если бы мисс Веспер приказала им схватить её за руки и притащить обратно в подвал. Ирреель не поддавалась. Она зашла уже так далеко, перечеркнула всё своё прошлое, и стремительная жажда побега пронзила её существо. На развилке впереди плясало пятно света. Ирреель рванулась вперёд, локтями отбиваясь от наседающих мышей. Под ударами твари беззвучно падали на пол. Ирреель метнулась в ближайший коридор и забежала за первый же поворот. Мыши последовали за ней, хотя не все они могли похвастаться манёвренностью и некоторые разбивались о стены, отскакивая от них уже комьями земли. В отличие от Ирреель, туннели не были им хорошо знакомы, они не знали, где крутой поворот, где потолок уходит вниз, где находятся небольшие переходы из одного коридора в другой. А они летели так быстро, так усердно стремились поймать её, что некоторые просто пролетали мимо, когда Ирреель забегала за угол. Ноги несли её всё дальше, к извилистым туннелям, пролегавшим под самой древней частью кладбища. Здесь покоились её любимые скелеты, и хотя Ирреель терпеть не могла их тревожить, ей стало спокойнее, когда она побежала на гул костей, как будто они были способны присмотреть за ней и оградить от летучих мышей мисс Веспер. Но несмотря на то, что трепет костей нежно коснулся потайных струн её души, сердце продолжало лихорадочно колотиться. Что-то холодное и комковатое коснулось её шеи. Ещё одна мышь подлетела ближе и задела её крылом. Оскалив клыки, она готовилась вонзить их в шею Ирреель. Ирреель отбилась от мыши и подавила вопль, когда с потолка посыпались новые комья, соединяющиеся в крылья, тела и пасти. Она побежала быстрее по извилистой тропинке, уводящей её всё дальше и дальше в глубь кладбища. Полуночные твари дрались за первое место, царапали друг друга когтями и хватали клыками. Драка их ненадолго задержала, и Ирреель удалось оторваться, ускользнув от них за угол. Ирреель ещё немного попетляла. Яростное хлопанье крыльев за спиной стало тише. Но теперь она не знала, как далеко ей удалось уйти. В темноте любой звук напоминал о приближении летучих мышей или чего-нибудь похуже. Ирреель твердила себе, что эти шорохи – просто одинокая мышь и ничего больше. Но что, если нет? Что, если мисс Веспер преодолела отвращение и вошла в туннель, оставляя за собой след огня? Ирреель принюхалась, но запах дыма шёл только от её свечи. Но огонь не единственное оружие мисс Веспер. Если погоня ей надоест, то достаточно будет одного её слова, чтобы заморозить Ирреель, как это ранее произошло с Рукой. Мисс Веспер с самого начала могла продумать эту игру, которую она могла выиграть в любую минуту. Это была жестокая игра. Ирреель знала, что в мисс Веспер есть что-то хорошее, иначе как бы она могла её любить? Разве создателю не нужна любовь, чтобы подарить жизнь своему творению? Но все проблески любви и доброты как будто подавлялись, мисс Веспер как будто не хотела делиться с Ирреель этими проявлениями души. Незаметно для себя Ирреель остановилась, тяжёлые мысли угнетали её. Она посмотрела налево, потом направо. Оба коридора были одинаково темны. И по каждому коридору эхом разносилось свистящее хлопанье крыльев летучих мышей. Ирреель стояла абсолютно неподвижно, но сердце гулко колотилось в груди. Она бросилась за угол. И ворвалась прямо в стаю мышей. Одной рукой она попыталась прикрыть лицо, но было поздно. Они спикировали вниз, задевая её тело, хватая её за волосы и платье. Кожу щипало там, где мыши касались её. – Отстаньте! Пустите! – закричала она, корчась и отбиваясь от мышей, которые вцепились крепче и потащили её по коридору. Зарывшись каблуками в землю, Ирреель махнула рукой, размозжив нескольких мышей о стену. Ещё больше мышей прорвалось к ней. Ирреель отбилась от тех, которые цеплялись за плечи, пнула тех, которые кружили вокруг лодыжек, и наконец высвободилась. Не оглядываясь, она бросилась в ближайший туннель. Её шаги гулко разносились по коридору. Ноги подгибались. А потом носок ботинка зацепился за что-то. Она споткнулась, но успела опереться о стену. Порыв ветра сдул волосы с её лица. Ирреель стояла перед аркой, которую всегда, всегда избегала. Ветер принёс шёпот. Тот призрачный зов. По всему её телу побежали ледяные мурашки, как будто её щекотал кто-то отвратительный. Ирреель начала потихоньку обходить арку, чтобы бежать дальше, но тут в темноте, ближе чем хлопанье земляных крыльев летучих мышей, послышался шорох. Глава 9. Шепчущий коридор Шорох приблизился: торопливый звук разносился по всему туннелю, так что Ирреель не могла определить, с какой стороны он доносится. Он мог звучать спереди, а сзади, разумеется, приближались злобные летучие мыши. Шепчущий коридор манил. Оказавшись в безвыходной ситуации, Ирреель протиснулась в арку, которую всегда обходила стороной. В следующий миг мыши пронеслись мимо неистовым вихрем. Но они в любую минуту могут повернуть обратно, если почуют её запах, какими бы противоестественными органами чувств они ни обладали. Ощупывая всё вокруг, Ирреель обошла толстый древесный корень и вошла в частично обвалившийся туннель. Шуршание приблизилось, стало громче. Ирреель вжалась в стену и затаила дыхание. Ветерок из глубин туннеля продолжал нашёптывать растворённые в воздухе слова. Но сейчас она не могла на них сосредоточиться. За аркой что-то было, шуршало, рыскало, караулило. Ирреель попятилась, подальше от шороха, который наводил на мысли о мышах или чём-то побольше, может, о крысе. Слепленной из земли и паутины, которую мисс Веспер отправила грызть ноги Ирреель. Вся дрожа, Ирреель уходила всё дальше в чернильную, непроглядную черноту, надеясь, что та укроет её целиком. Стены сжимались вокруг, сходясь сильнее и сильнее по мере того, как она уходила всё дальше. Снова послышался шёпот. Довольно громкий. Довольно хриплый. И рука – скорее всего рука – схватила её за лодыжку. Она завизжала, попыталась вырваться, но только потеряла равновесие и рухнула на колени. Упав, Ирреель выронила свечу. Та откатилась довольно далеко. Огонь зашипел, захрипел и погас. Ирреель заморгала в кромешной темноте. – Кто здесь? – спросила она. С потолка посыпались комочки земли. Тишина. А потом раздался низкий сиплый голос: – Прости, – кашель. – Ты не ушиблась? Ирреель рванулась вперёд, подальше от этого скрипучего, как несмазанные дверные петли, голоса. Это наверняка ещё одно создание мисс Веспер, у которого тихий голос, а зубы как ножи, оно только и ждёт, когда Ирреель подойдёт поближе, чтобы схватить её. Она водила руками по земле. Нужно найти свечу и бежать, какие бы мыши, крысы и другие твари ни наводняли главный туннель. – Кто здесь? – снова спросила она. – Я так давно звал тебя, – тихо сказал голос. – Есть чем посветить? Я застрял тут, видишь ли. Смех, тихий и хриплый, разнёсся по закоулку. – Конечно, ты не видишь. Эти туннели чернее ночи, чернее воронова крыла, чернее сна. Её рука наткнулась на свечу, откатившуюся к камню. Ирреель подняла свечу, и вдруг её осенило, кому может принадлежать этот бесплотный голос. Она резко обернулась на голос во мраке. Это был голос мальчика, осипший от долгого молчания. Или охрипший от крика. – Ты тот самый мальчик? – Она называла меня Мальчиком. Конечно, Ирреель знала, что такая «она». Мисс Веспер. Ирреель пошла на голос и нащупала на земле руку Мальчика. Его пальцы коснулись её. Они были холодными. Но не такими холодными, как озноб, от которого у неё волосы на затылке встали дыбом. Как будто нечто последовало за ней во тьму и теперь подобралось ближе. – Что это? – прошептала она, готовая к тому, что из-за угла в любой момент появится стая летучих мышей. Мальчик не ответил, как будто прислушивался. Но единственным звуком, который раздавался во тьме, было их дыхание. – Я тебя почти вижу, – сказал он, нарушив тишину. – Твои волосы такие белые. – Ш-ш-ш. Летучие мыши услышат, – произнесла Ирреель дрожащим голосом, подавив панику, комом вставшую в горле. – Летучие мыши безобидные, – сказал он. – Только не эти, – сказала она, но раз уж Мальчик не испугался, она тоже не хотела выдавать свой страх. – Я ничего не вижу. У меня есть свечка, – сказала Ирреель. – Но нет спичек. – У меня есть спички, но нет свечки, – он убрал руку и порылся в темноте. – Они где-то здесь. Ирреель услышала шорох и снова представила, как тварь подкрадывается ближе, но на этот раз Мальчик просто вложил ей в руку коробок. Она чиркнула спичкой, затрепетало пламя. Оно засветилось рыжим и красным и так внезапно разогнало темень в чёрном туннеле, что Ирреель поначалу ничего не видела, кроме огня. А потом она заметила два глаза, горящих в темноте. Она подожгла фитиль и поднесла свечу к лицу. – Я Ирреель. Глаза лихорадочно заморгали. Ирреель разглядела худое измазанное грязью лицо. Мальчик морщился, будто смотрел на солнце. Она не хотела таращиться, но внезапное осознание буквально огорошило её. Раньше она никогда не видела мальчиков вблизи, только подглядывала за ними из окна, когда они проходили мимо дома, и, разумеется, до этого она никогда не разговаривала с мальчиком. Как бы глупо это ни было, но она вдруг смутилась.