— Она моя, понял! — Я убью тебя. На этот раз точно убью! Последние слова вырвали девушку из прострации. Она поняла: точно убьет. И хотя драка разворачивалась перед ней не больше пары минут, она видела значительные увечья, которые успели нанести друг другу соперники. В панике обернулась, неужели здесь нет охраны, чтобы прийти на помощь? Но холл оказался совершенно безлюдным, даже стойка рецепции пустовала. Черт. Бросилась к мужчинам, потянула Марка за рукав, пытаясь остановить. Но он отмахнулся от нее, словно не замечая. — Марк, пожалуйста. — Кричала она. — Прекрати. Вадим! — перешла она к другому. — Пожалуйста! Последний остановился услышав ее слова и, пропустив сильный удар слева, вновь оказался на полу. Лола бросилась к Марку, преграждая путь к поверженному сопернику. — Марк, посмотри на меня, успокойся. Пожалуйста! — почти молила его девушка. Затуманенный гневом взгляд сфокусировался на ней. Дымка, застилающая его глаза, пропала, возвращая его в действительность. — Ты в порядке? — нежно беря в руки ее лицо, прошептал Марк. — Да, — кивала она. — Все хорошо, хорошо. — Я убью его. — Кинув взгляд на Вадима, вновь сказал Марк. — Не надо, Марк, послушай. Я виновата. Я так виновата! Но мужчина вновь не слушал ее, отодвинув Лолу себе за спину он стал наступать на едва вставшего на ноги Вадима. — Какой же ты мудак. Тебе все равно на кого бросаться, да? Лишь бы юбка была! — Да что ты понимаешь, сосунок. — Вытирая кровь, зло бросил Вадим. — Возомнил себя мужиком, а сам все тот же мальчишка, что кулаками решал все проблемы. — Не беси меня, сука. Я держусь только ради сестры. Она любит тебя, мудака, а ты… сколько ты перетрахал за ее спиной? Сколько раз врал, глядя в глаза?! — Я никогда ей не врал, ты знаешь. Даже тогда…не мог её обманывать и сказал все как есть. — Вадим перевел свой взгляд на Лолу и говорил уже ей. — Я сказал, что люблю другую. И что никогда не оставлю ее и детей, но хочу быть счастлив. Я не знал, что она снова беременна. Я хотел уйти. Марк медленно перевел взгляд с Вадима на Лолу. На ней не было лица. Глаза полные слез, смотрели на Вадима, словно сейчас она сорвется с места и бросится к нему. Мгновение спустя ее взгляд, обращенный уже к Марку, изменился, там читалось раскаяние. — Быть того не может! — горько усмехнулся он, запуская руку себе в волосы. — Скажи, что это не он. — Едва слышно прошептал Марк, стараясь не замечать, как больно щемит в груди. — Прости. — Одно слово, способное убить. Не говоря больше ни слова, Марк развернулся и быстрым шагом вышел из гостиницы. Запрыгнул в машину и дал по глазам. Вечерняя Москва была на редкость пустынной, что позволяло набрать приличную скорость за пару секунд. Втопив педаль газа, Марк ничего не ощущал, кроме нарастающего шума в ушах. Как набатом там билось: не может быть, не может быть, не может быть! Его Лола, его хрупкая, легкая девочка, была вовсе и не его. Она была Вадима, все это время… Из-за нее Аня чуть не сделала глупость. Из-за нее мог никогда не появится Егор. Из-за нее Марк возненавидел институт брака. Она виновата во всем! "Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу ее". Было последним, что он подумал, прежде чем острая боль пронзила его справа и свет погас. Глава 43 Его малышка снова бежала. Ничего не изменилось, она все та же маленькая девочка, предпочитающая прятаться в свой кокон, а не встречать трудности лицом к лицу. И это хорошо. Значит, она все еще нуждается в сильном плече. Значит, она все еще нуждается в нем. Вадим смотрел вслед своей девочке и улыбался. Пусть у него на лице кровь, пусть Лола убегает от него, но этот бой он выиграл. Скорее всего, он победил и во всей войне, хотя никто кроме него этого пока не осознавал. Мальчишка ни за что не простит ее, слишком горд, упрям и не примерим. А Лола, ранимый цветок, будет казнить себя за это. Это и поможет увидеть ей полную картину: кто был лишь мимолетным увлечением, не готовым к взрослой жизни, а кто надёжным плечом. Неспешно, вытирая кровь, стекающую по подбородку, он проследовал до номера, в котором скрылась Лола. Тихо постучал. Затем снова. И снова, пока не услышал приглушенное: "уходи". — Малышка, мне нужна помощь. Просто позволь привести себя в порядок. — Вадим знал, она никогда не откажет, слишком большое и чистое сердце скрывалось в этой хрупкой девочке. Дверь приоткрылась. Лола смотрела на него своими глазами-бриллиантами с жалостью. Что ж, для начала и этого хватит. Беззвучно пригласила его в номер. Стояла сзади, пока он пытался промыть рану на губе. Но в итоге не выдержала его мучений, схватила одно из полотенец и намочив, стала аккуратно смывать кровь. Она стояла в нескольких сантиметрах от Вадима, одной рукой аккуратно промакивала болезненные участки кожи, тщательно смывая следы недавнего столкновения, второй держалась за плечо мужчины, приподнимаясь на носочках. Даже сквозь плотную ткань футболки, Вадим остро ощущал ее ледяные пальцы и легкое подрагивание. Она глубоко дышала и пыталась держать отстранённое лицо, но он читал ее как открытую книгу. Прикоснулся к ее лицу кончиками пальцев, убирая непослушные кудри за уши. Положил горячую широкую ладонь ей на спину, прижимая к себе. Она не сопротивлялась, а лишь удобнее расположила голову на его груди, опуская промокшее полотенце, с красными разводами, на умывальник. Он нужен ей. Не надо никаких слов и заверений. Она все еще его маленькая Лола. Остальное они исправят. Лола крепче прижималась к мощному торсу мужчины из ее воспоминаний. Вдыхала его запах, пытаясь сравнить с тем, что всплывал в ее голове все эти шесть лет. Впитывала его силу, надежность, уверенность. Старалась прочувствовать те нити, что связывали их в прошлом, ощутить ту уникальную связь, которая когда-то казалась нерушимой. Все было на месте. Никуда не ушло. Также спокойно, также тепло и правильно. Но добавилось кое-что новое. Очевидный факт, лежащий все это время на поверхности, но почему-то, игнорируемый ей. От осознания действительности она широко распахнула глаза и подняла взгляд на Вадима. Он смотрел на нее с любовью, без сомнения, и ещё со снисхождением. Как на заблудшую овечку, которой приходится показывать, где ее загон, потому что сама она не справится, не найдет свое место. И так и было. Лола так долго искала свое место. Но сейчас, глядя на этого мужчину, все стало совершенно очевидным. И теперь она точно знала, что делать дальше. Их немой разговор прервал телефонный звонок. Вадим поморщился глядя на экран, но все же поднял трубку, озвучив сухое "да". Через мгновение его лицо изменилось, он с тревогой посмотрел на Лолу, а затем выдавил из себя: — Где? — выслушав ответ, добавил, — Скоро буду, не плачь. Лола прекрасно знала, кто звонит. Неприятные ощущения, что она снова третья лишняя, сковали ее тело. Но она была достаточно уверена в принятом минуту назад решении, чтобы больше об этом не волноваться. — Что-то случилось? — спокойно поинтересовалась она. — Ничего, о чем тебе стоит волноваться, малышка. Мне нужно отъехать, но я скоро вернусь. И мы обо всем поговорим, да? — Вадим смотрел на нее внимательно, пытаясь найти нужные ему ответы в ее взгляде. — Мы больше не будем терять время. Я тебе обещаю, в этот раз мы все сделаем правильно. Он притянул Лолу к себе, нежно поцеловал в лоб и снова заглянул ей в глаза. Она знала, что он ждёт ее ответ, поэтому улыбнулась, и прошептала: — Да, в этот раз, все будет правильно. Вадим со спокойной душой покинул гостиницу, сел в машину и направился к городской клинической больнице № 4. Он, во чтобы то ни стало, оградит Лолу от легкомысленного мальчишки. Глава 44 Аня потягивала четвертый бокал вина, наблюдая как разновозрастные ребята гоняются по дому в детективном ударе. А ее мысли сейчас витали в далёком прошлом. Подумать только, Мишке сейчас столько же, сколько было Марку, когда их родителей не стало. Но они так разительно отличаются. Спокойный, рассудительный Мишка, точная копия отца и внешне и по характеру, был наградой для Ани. Тогда как Марк, худощавый, извечно сутулый и нервный, казался тогда сущим наказанием для юной студентки. Они не были особо близки при жизни родителей, сказывалась большая разница в возрасте, противоположные характеры и, чего уж там, половая принадлежность. Что она тогда знала о мальчиках-подростках? Только то, что с ними не просто. Но общее горе объединило их. Хоть и не сразу, пройдя сквозь непонимание, обидные слова и гневные высказывания, но они стали по-настоящему родными людьми. Аня всегда старалась держать улыбку на лице, даже когда в кошельке оставалось сто рублей, дома лишь гречка, а у Марка дырка в единственных кроссовках. Она всегда говорила себе: главное, сохранять позитив, иначе мы утонем в своем горе. И Марка учила тому же: не унывать, бороться, улыбаться. Хотя с последним было не просто. Казалось, после потери родителей, у мальчишки пропала способность отображать радость на лице. И тогда в их жизни появился Вадим. Как сказочный принц, он ворвался в ее жизнь одним серым апрельским днём. Она тогда работала в кофейне, попутно дописывая свою дипломную работу и брала как можно больше смен, чтобы хватало не только на квартплату, но и на такие простые вещи, как еда и одежда. Он зашёл в обеденный перерыв и сразу заполнил собой все пространство. Высокий, широкоплечий, одет в стильное черное пальто, — от него веяло силой и статью. Он очаровательно улыбался, заказывая двойной эспрессо, мило называл ее по имени, прося не добавлять сахар, и головокружительно мягко коснулся ее пальцев, забирая свой стакан. Он приходил каждый день в течение двух недель, прежде чем пригласить ее на свидание. Она отказывалась еще несколько недель — какие свидания для невольной матери-одиночки — прежде чем согласилась с ним погулять. Спустя ещё месяц она позволила остаться ему на ночь, а ещё через два он переехал к ним. Для Марка он стал другом, наставником, отцом, которого ему так не хватало. Вадим водил его на футбол, научил правильному обращению с алкоголем и дал первый совет по отношению с девушкой. Все, что сама Аня сделать бы не сумела. Когда стал вопрос об институте для брата, не было никаких сомнений, он хотел пойти по стопам Вадима. Прилежно учился, чтобы заслужить одобрение своего наставника, взялся за подработку, чтобы показать, что самостоятельный, и помогал с племянниками, которых на тот момент было уже два. И Мишку и Ваню он обожал также, как Вадима. И, хоть и жил на тот момент уже отдельно, обожал проводить время в семье Ростовских. Марк ни раз говорил, что для него, их семья — образцовая, и когда-нибудь, у него будет такая же. Бедный Марк был разбит сильнее, чем она, узнав об измене Вадима. Она устала от постоянной борьбы за мужа раньше, чем узнала о другой женщине. Несколько лет до того инцидента, они боролись с бесконечными депрессиями Вадима. Он постоянно уходил в себя, перестал проводить время с детьми, скрывался за маской трудоголика, строив карьеру. Но все это не помогало. Он был бесконечно не счастлив, и Аня просто не знала, что ещё может сделать. Они много говорили, устраивали отпуска и даже пошли на медикаментозное лечение, но все было напрасно, ее апрельского принца больше не существовало. В тот день, когда Вадим признался ей, что наконец чувствует себя счастливым, стал для нее особенно болезненным. Потому что не она сделала его таким, а другая женщина. Хотя ещё два дня назад, смотря на положительный тест на беременность, искренне считала, что теперь у них все наладится. Муж мечтал о большой семье, по крайней мере, так было когда-то, до появления любовницы. А теперь…он решил уйти. Аня, в приступе эмоциональной истерики, кричала, рыдала и говорила несусветные глупости. Ей было ужасно больно от предательства любимого человека, от собственного бессилия в борьбе за него, и от чувства безысходности. А Марк, вспыльчивый холерик, став невольным слушателем ее стенаний, просто слетел с катушек. Если к концу того страшного дня Аня успокоилась, смирилась с ситуацией, и даже решила, что делать дальше, то Марк не смог простить своего кумира даже спустя годы. Вадим вернулся к ней в тот же день, но совсем не надолго. Приступы апатии и неконтролируемой депрессии, забрали его практически сразу после рождения Егора. Это больше не был ее муж. Он оставался для нее родным человеком, добрым другом, надежным соседом, но никак не любимым супругом. И она перестала бороться. Подумала, что наконец-то, настало время ей подумать о себе. А Вадим, если захочет быть счастлив, будет. Но это останется на его совести. Вот и сейчас, она сидела у огромного панорамного окна, выходящего во двор их прекрасного дома. Допивала очередной бокал вина, наблюдая за своими мальчишками, и понимала, она счастлива, безусловно, счастлива. Просто как отдельная единица, а не приложение к своему супругу. И Марк теперь счастлив, а это для нее в приоритете. Осталось дождаться его свадьбы и племянников, нет, племянниц, забавных девчонок, которые будут гонять ее пацанов, и все будет идеально. За этими размышлениями ее и застал неожиданный звонок от Марка. С сияющей улыбкой она подняла трубку. — Ну что, засранец, можно тебя поздравлять? — весело начала она разговор. Но незнакомый голос с той стороны телефонной линии резко прервал ее радостный настрой. Спустя полчаса она была в клинической городской больнице № 4, снедаемая тяжкими думами, не в состоянии контролировать поток слез. Все повторяется. Если она потеряет еще и брата…об этом она пыталась не думать, пока набирала номер единственного человека, способного ее сейчас поддержать. *** Спасибо за ваше внимание, поддержку и удивительную энергию от комментариев. Ловите мои лучи добра и благодарности❤️❤️❤️ С любовью, Амалия Март