— Вот как? С чего вы сделали подобный ввод? — Он говорил о рейхе и фюрере равнодушно. Много восхищался успехами русских. — Но если эти успехи действительно есть, то почему не восхищаться ими, фройлен? Впрочем, оставим это. А что насчет деловых качеств Лайдеюсера? Ваш ввод? — Он, без всякого сомнения, профессионал. И насколько я могла понять, он не был оценен по достоинству в рейхе. — Вы правы. Это говорит о вашем уме, фройлен. Я в вас не ошибся. Лайдеюсер был обижен и обойден чинами. А способности у него большие. — А могу я спросить к чему эти вопросы? — Лайдеюсер сейчас в Москве, фройлен. И его наверняка привлекут к сотрудничеству. И это можно будет использовать. — Так это и есть истинная цель нашей командировки в Варшаву? — А чем вам не понравилась инспекция безопасности ведомства генерал-губернатора, фройлен? — Вы ранее никогда таким не занимались, герр Вильке. И не думаю, что вас послали в Варшаву за этим. — И вы снова правы, фройлен. На этот раз я всего лишь курьер. — Курьер? Вы? — удивилась Ева. — Иногда сам бригаденфюрер Танцман выступает в роли курьера. Ева посмотрела на пухлый чемодан Вильке, который он постоянно держал под рукой… * * * Варшава. Дистрикт Варшава. Generalgouvernement für die besetzten polnischen Gebiete («Генерал-губернаторство для оккупированных польских областей») 4 июня, 1944 год. Оберхельферин Ева Шрат уроженка города Швейбург в Баварии была еще слишком молода. Служить в женском вспомогательном подразделении СС она начала после того, как фюрер объявил тотальную войну. Осенью 1943 года после сокрушительного поражения вермахта под Курском фройлен Шрат была направлена в город Ровно в канцелярию генерального комиссара Эриха Шёне как знающая славянские языки. Таких специалистов не хватало катастрофически и на местах приходилось привлекать людей из местного населения. Естественно, советская разведка пользовалась этим и засылала во множестве своих агентов. Потому Шёне потребовал из Берлина прислать ему немецких специалистов. Ева успешно работала в канцелярии Шёне под непосредственным руководством личного адъютанта генерального комиссара майора фон Ранке. Затем её талантами воспользовался Абвер, и она на короткое время перешла на работу в Абверштелле-Ровно. После оставления Ровно войсками вермахта, фройлен Шрат перевели во Львов в управление криминальной полиции. И уже из Львова её затребовал в Берлин оберштурмбаннфюрер СС Фридрих Вильке… * * * Ева Шрат выполнила все небольшие поручения оберштурмбаннфюрера Вильке. — Вот списки что вы приказали перепечатать, герр Вильке. — Зная ваши таланты, могу предположить, что ошибок в тексте нет. — Я исправила все ошибки оригинального текста, что печатались в канцелярии генерал-губернатора. Его машинистки делают слишком много ошибок. Не меньше их делает младший адъютант генерал-губернатора. Тот молодой офицер, что печатает на машинке. — Хорошо, Ева. — У вас есть еще задания для меня, герр Вильке? — Нет на сегодня. — Я могут быть свободна и прогуляться по городу. — Да. Вы ведь до этого не бывали в Варшаве, фройлен? — Нет. — Тогда посмотрите город… * * * Ева получила выходной и вышла прогуляться по улицам Варшавы. Она около часа бродила по городу, который еще не залечил военных ран, нанесенных в 1939 году. Фотоателье Вильгельма Оберейтера привлекло внимание девушки, и она вошла. Звякнул дверной колокольчик. Молодой мужчина в костюме вышел навстречу гостье. — Чем могу служить, фройлен? Желаете сделать фото? — Да. Я за всю войну не сделала ни одного художественного фото. Только для документов. — Мне жаль, фройлен. Вы столь красивы, что можете украсить вывеску моего ателье. Прошу вас. Ева вошла в большую комнату. Она расположилась в кресле, а фотограф стал возиться с освещением. — Я в Варшаве в первый раз, — сказала она вдруг по-польски. — А вы, пан, не местный? Фотограф вздрогнул. Никак не ждал этих слов от обычной посетительницы. — Я родился в Кракове. Но я фольксдойче. Получил вот это заведение в наследство от брата. А ему оно досталось в 1939 году при известных обстоятельствах. — А где сейчас ваш брат, пан? — Умер от туберкулеза, пани. Ровно год назад. Сегодня день его памяти. Фотограф бросил заниматься приборами и подошел к девушке. — Я ждал кого-то другого. Мне не сказали, что ко мне придет женщина. — У меня есть несколько контактов с агентами в городах. Эти контакты на самый крайний случай. И сейчас как раз такой. — Контакт не запланирован? — спросил фотограф. — Именно так. У меня важное сообщение, а в Варшаве у меня есть только ваш адрес. — Вы давно в городе? — Второй день. Сегодня у меня выходной и я смогла посетить ваше заведение. — Слежки не было? — Нет. — Уверены? — Да. Может, к делу перейдем. Вы фотограф и я зашла сделать фото. Даже если слежка бы и была, что в этом такого? — Хорошо. Говорите, что у вас. — Важные сведения для Общего Друга. В Варшаву с особым заданием прибыл оберштурмбаннфюрер Вильке из 6-го управления РСХА, отдела контрразведки Восток. — Я знаю кто такой Фридрих Вильке, пани. С чем он прибыл в Варшаву? — Как ни странно, но сейчас он простой курьер.