– Никаких негров в моем доме не будет. Даже уборщиц. Категоричный ответ. Впрочем, нелюбовь к черномазым у еще не так давно весьма толерантной женщины уже успела стать поговоркой. Великой Нигерией она правила железной рукой, и вроде достаточно мирно – никаких массовых расстрелов. Вот только аборигены здесь были существами абсолютно бесправными. Косо посмотришь – в шахту загремишь, а там больше полугода никто не протянет. Впрочем, может, это и правильно. Негры чувствуют сильную руку очень хорошо. Дашь слабину – живо на шею сядут, а так и думать о бунте не смеют. – Ладно, твое императорское величество. Ты по делу – или так? – И по делу, и так. – И как тебя Ирка отпустила? – А ей сейчас не до меня. Токсикоз у нее жуткий. – Поня-атно… И что за дело? – Дел куча. Но скучная инспекция и еще более скучная бухгалтерия – это все завтра. И совещания тоже. Я ведь, в принципе, все еще знакомлюсь со своими владениями. А то по отчетам знать – это совсем не дело. – Не доверяешь? – глаза сверкнули еще не гневом, но отголоском зарождающейся грозы точно. – Как раз наоборот. Впрочем, это все мелочи. Главное здесь не дело, а «так»… Впрочем, «так» – тоже дело. – Ну-ка, с этого места подробнее, – недоуменно нахмурилась Татьяна. – Ничего не понимаю. – Подробнее? Знаешь, лучше, если ты это увидишь, – Александров вышел в прихожую и через секунду вернулся с длинным свертком из плотной ткани. – Веди к сыну. На сей раз в голосе его звучала сталь приказа. Татьяна пожала плечами, но умничать не стала. Тем более малолетний Семен Семенович дрых в соседней комнате. Сон у него был очень крепкий и очень тихий, Татьяна, пока не привыкла, несколько дней постоянно просыпалась, отчаянно прислушиваясь, дышит ли он вообще. Однако страхи остались позади, и сейчас мальчишка, похожий на ангела со старых открыток, предстал пред очами императора в самом лучшем виде. – Красавец… Вот. Татьяна обернуться не успела, как Александров одним резким движением распустил узел, и в его руках оказалась… шпага. Самая настоящая, и, хотя вычурный эфес тускло сверкал россыпью великолепно ограненных камней, видно было, что клинок отточен на совесть. Таким и зарубить можно. Или заколоть. Александров несколько секунд держал этот кошмар ювелира-милитариста в руке, потом положил на кровать рядом с так и не проснувшимся ребенком. – Владей, граф Кольм. И не опозорь. Чуть позже, когда они пили на кухне чай, Александров с легкой улыбкой рассказывал: – В общем, как только объявили, что у нас будет не какая-нибудь там демократия, а Империя, причем в самом авторитарном виде, практически все, считающие себя солью земли, вдруг решили, что монархическому государству просто необходимы собственные дворяне. Дружно так решили. Будто заранее готовились. – А может, и впрямь готовились? – усмехнулась Татьяна. – Скорее всего… Ну мы тоже готовились. Слишком уж предсказуемо. И, естественно, когда мне принесли петицию, я не мог отказать Верховному Совету. Только твой дядя вместе с Громовой и Устиновым пробили решение, чтобы поручить мне это все полностью, от и до. Верховный Совет ждал шикарный сюрприз. – Да уж, зная тебя – догадываюсь. – Хе-хе. Дворянство дает не так много привилегий. Зато обязанностей накладывает кучу. А главное, получить его можно только через армейскую службу… ну, там я табель о рангах составил. Причем не за звания получить, а только за заслуги, моим личным указом. – А гражданские? – Только участвовавшие в боевых действиях, имеющие награды и, опять же, моим личным указом. Можешь гордиться: ты у нас графиня не только по мужу, а вполне законная. – Гм… А тетя Хелен и дядя? – Они участвовали в планировании операций. Буква закона соблюдена. Так что у нас сейчас куча народу рвется в армию, а – поздно. Раньше надо было суетиться, а сейчас все места заняты. Слышала бы ты, какой вой стоял! – Представляю… – Нет, этого ты не представляешь. Я и сам представить не мог, масштабы возмущения ухитрились выйти за пределы моей фантазии. А она у меня, кстати, довольно буйная. – Да уж, Ирка рассказывала. – Это… не та фантазия. – Угу, я почти поверила. Они посмотрели друг на друга и синхронно рассмеялись. Впрочем, Татьяна сразу посерьезнела: – А… вторую шпагу? – В смысле? – Александров посмотрел на нее с неподдельным удивлением. – У Одори тоже сын. Я ее, кстати, сюда вытащила, чтобы там в нее пальцами не тыкали. Дураки найдутся всегда, сам знаешь. – Гм-м… – Так, если ты сейчас скажешь, что он незаконнорожденный, да еще и прижитый от беженки, и поэтому ему ничего не положено… Александров, откровенно говоря, намеревался ответить как раз в этом духе, но неприкрытая угроза в голосе собеседницы как бы намекала, что мозги лучше включить до знакомства лба со сковородкой. Выдержав короткую паузу, он сделал честные глаза и сказал: – И в мыслях не было. Просто не знал, что она тоже здесь. – Ну-ну, – Татьяна сделала вид, что поверила. – Одори сейчас в офисе, я ее припрягла на делопроизводство, у нее хорошо получается. – А ребенок? – С собой. Она за него боится так, что ни на минуту не оставляет. Вечером домой придут – как раз успеешь слетать за шпагой и документами. Ни за что не поверю, что у тебя нет с собой пары запасных комплектов на всякий случай. Ты ведь у нас всегда и все предусматриваешь. Час спустя, выходя из дома, Александров пробормотал себе под нос: – И почему мне так везет на волевых женщин? Небеса, к которым он с этим риторическим вопросом обратился, предпочли оставить его без ответа. Вот так всегда… Оставалось лишь вздохнуть и решительно направиться к боту – времени оставалось не так уж и много, а слово требовалось держать. Планета Урал. Два месяца спустя – Итак, ситуация развивается в точности так, как мы и предполагали, я вас правильно понял, Иван Кириллович? – Абсолютно, – кивнул начальник Департамента государственной безопасности, структуры недавно рожденной, но уже серьезной и уважаемой. Не в последнюю очередь благодаря своему шефу. – Наш человек прибыл вчера, обогнав силы вторжения примерно на две недели. Крис тянул, сколько мог, но, – тут генерал в штатском развел руками, – он не всесилен. – Две недели… Плюс еще дня три они будут ожидать встречи с кораблями О’Коннора и де’Шантоне. Что же, времени меньше, чем хотелось бы, но больше, чем могло бы быть. Какие у кого предложения? Воцарилось молчание. Нашествия конфедератов ждали все, к нему готовились, но, как всегда, сколько бы ни было времени, на проверку его оказывается мало. А противник ожидался совсем не тот, с которым можно шутить. Адмирал Кеннинг, после того, как Александров ушел в свободное плавание, лучший флотоводец Конфедерации. Безо всяких скидок. И сам Александров этого человека неплохо знал и уважал. Из сообщения, доставленного на Урал, выходило, что Кеннинг идет к ним со значительными силами. Двенадцать линкоров, восемь линейных крейсеров и столько же авианосцев – практически все, что смогла наскрести Конфедерация после года ударной работы верфей, не оголяя своих границ. Естественно, мониторы и какое-то количество кораблей эскорта, довольно незначительное, стоит признать. Последнее должна была исправить крейсерская группа адмирала де’Шантоне, формировавшаяся у планеты Везувий – не самом приятном месте, чем-то напоминающем Новый Амстердам и в плане климата, и по ресурсам. Зато мощные ремонтные базы, позволяющие хорошо подготовить корабли к дальнему походу. Отдельно, у планеты Дальняя Аляска, формировалась третья группа. Боевых кораблей минимум, зато транспортных, битком набитых пехотой и техникой, куча. Грамотное вроде бы решение – инфраструктура Земли, возле которой производилось формирование эскадры Кеннинга, просто не смогла бы полноценно работать на флот такой численности. Минус – необходимость рандеву в заранее указанном квадрате. И Александров хорошо понимал, для чего это сделано. Шанс разбить врага по частям – вот как это называется. – Генеральным штабом разработаны планы обороны Урала, – нарушил наконец ставшее невыносимым молчание Устинов. – Дайте догадаюсь, – в голосе императора явственно звучала насмешка. – Встретить противника на подходе к планете. Оборона строится на основе согласованного маневрирования всех сил флота с опорой на орбитальные крепости и минные поля. Я прав? – В общих чертах – да. – Глупо, – бесцветным тоном резюмировал Александров и, предупреждая Устинова, который наверняка попытался бы отстоять правильность теоретических изысканий своих подчиненных, пояснил мысли: – Игра от обороны бесперспективна. Нас не собираются завоевывать – нас идут убивать. И если мы подпустим их к Уралу, конфедераты даже не станут устраивать сражения, а сделают то, что мы сами творили с японскими планетами. Выйдут на дистанцию залпа и выжгут здесь все живое. – Но наши военные теоретики… – Я бы этих теоретиков, – адмирал сжал кулак с такой силой, что хрустнули костяшки пальцев, – на передовую отправил. Всех. В отдельную штурмовую роту. Пускай они там свои идеи на практике испытывают. – И… что думаешь делать? – Атаковать, – император неожиданно рубанул ладонью воздух. – Я не собираюсь подпускать этих уродов на дистанцию, с которой они могут начать бомбардировку планеты. – Полагаешь, Кеннинг… – Он – вряд ли. Макс человек чести. Но на его кораблях могут найтись люди, которые сработают через голову командующего. Поэтому лучше перестрахуемся. Благо, что место, где противник будет находиться перед финальным броском, известно, да и время тоже. Там мы его и встретим. – Однако же эскадра Кеннинга сильнее нашего флота. – Он атакует сам и потому не ждет нападения, – махнул рукой Александров. Спор в ситуации, когда все, на его взгляд, было уже решено, начинал утомлять почти сразу. – Эффект внезапности еще никто не отменял, а умение предусмотреть невероятное сильной стороной Кеннинга не было никогда. Даже тот факт, что нам известны время и маршрут, для него окажутся сюрпризом… Да и не настолько уж его эскадра сильнее, откровенно говоря. Вновь повисло молчание. Наконец Громова, которая, пользуясь своим положением женщины, периодически во время таких совещаний брала на себя роль громоотвода, заметила: – Однако же это риск. – Не больший, чем подпустить врага к собственной планете. Так, все, прения закончены, решение принято. Дальше остаются Корф, Лурье, Устинов… Иван Кириллович, вы тоже. Будем рыться в планах наших штабных. Глядишь, найдем-таки жемчужное зерно. Отто Оттович, распорядитесь готовить курьерское судно – мне нужен Вассерман… и его умение вести переговоры. Сам бы пошел, да времени нет. – Возможно, стоило бы рассмотреть иные варианты, – Гуттенберг, как обычно, не видел берегов. Александров прищурился: – Откупиться хотите?