– И в двери появляется офицер, – продолжил Лёша, ставя чашку на стол. – И спрашивает: «Кто выпил мой кофе?» – И трогал мою фуражку? – подхватил Андрей. – И брал мой кинжал? – Да ну вас! – сказала Света, поправляя волосы. – Лучше пойдём отсюда. – Давайте посмотрим, что за последней дверью? – предложила Таня. – Вдруг там выход наверх? Эта дверь открылась так же легко, как и все остальные на этой станции. На петлях влажно блеснул солидол – такой свежий, будто его нанесли несколько дней назад. Друзья оказались на площадке. За небольшой металлической решёткой находилась лифтовая шахта с двумя стальными канатами, натянутыми, точно нервы у каждого из четверых. Шахта уходила вверх и вниз; в одну из её стен были вмурованы скобы, выполнявшие роль запасной лестницы. Слева обнаружилась ещё одна дверь. Похоже, в её механизме было что-то сломано: запирающая ручка свободно вращалась вокруг своей оси, не давая ни малейшего результата. – А нормальной лестницы и нет, – недовольно констатировал Лёша, оглядываясь. – Только такая. Таня попинала кроссовкой закрытую дверь слева. – Наверное, нормальная лестница была там. Лёша, нахмурившись, отодвинул в сторону решётку и, осторожно перегнувшись, посветил фонариком во тьму шахты вниз, потом наверх. – Глубоко идёт, – сказал он. Вытянув руку, он подёргал одну из скоб и нахмурился. – Прочно сидят. Но я не полезу наверх. Тут высоковато. – Шестнадцать пролётов, – припомнил Андрей. – На той лестнице было шестнадцать пролётов. Восемь этажей наверх. – Мы столько не пролезем! – заявила Света. Лёша повернулся к стене, подёргал два имеющихся там рубильника. Они неприятно клацнули, словно зубы скелетов в фильме ужасов. – Нет тока – нет лифта. – заявил он. – Жаль. Но стоило проверить. Ладно, пошли назад. Все вышли наружу, в тоннель. Андрей только сейчас внезапно понял, что продолжает держать в руках кинжал. Он убрал клинок в ножны. Металл коротко и нехорошо лязгнул, как и положено лязгать оружию, пусть даже и лишённому острого лезвия. Андрею не понравился этот звук. Бравый разведчик спустился в немецкое подземелье и унёс из штаба трофейное оружие. Унесёт ли он теперь ноги?.. Лучи фонарей снова осветили предупреждающую надпись у поворота в главный тоннель. – Патрулировать не меньше чем втроём, значит. – сказал Лёша. – И держать при себе защитный кинжал. Я вот думаю: похоже, у тебя тот самый кинжал. Но зачем он?.. Его вопрос оборвал резкий звук зуммера. Казалось, внезапно зазвонил колокол громкого боя. Звук шёл из штаба. Зуммер ударил по ушам, отразился от бетона и ушёл затихать эхом в тоннеле. Андрей едва не подпрыгнул на месте от страха. Впрочем, дёрнулись все четверо. – Что за чёрт?! – Сигнализация?! – Что это такое?! – Может, бомба?! Лёша и Андрей, оставив девушек в тоннеле, бросились обратно в штаб. Навстречу им снова раздался зуммер. Пронзительно и неприятно жужжал полевой телефон на столе рядом с «Энигмой». Это был звук чёрно-белых фильмов о войне, звук, идущий в одном комплекте с воем пикирующих бомбардировщиков, рокотом танковых моторов и грохотом артиллерийских залпов. Андрей почувствовал, что его ноги словно приросли к бетону пола. – Это как? – резко выкрикнула Таня за спиной. – Этого не может быть! – вторила ей Света. Телефон зазвонил в третий раз. – Думаю, звонят явно не нам! – нервно сказал Лёша. Фонарик в его руке подрагивал, однако в такой момент никто не обратил на это внимания. – Может, это какой-то скачок электричества? Ну, от тех рубильников? – быстро предположила Таня. Четвёртый звонок. – А если они рассердятся, что на звонок не отвечают? – выдохнула Света. – Кто – они? – резко спросил Андрей. – Ну, немцы… – Какие ещё немцы?! Пятый звонок. – Давайте просто уже убежим отсюда! – в отчаянии сказала Света. Андрей, повинуясь какому-то странному полугипнотическому зову, всё-таки смог шагнуть вперёд. Стиснув зубы, он схватил чёрную пластмассовую трубку. Речь человека на том конце была резкой, командной и безостановочной. В ухо Андрею ударила длинная цепь немецких слов, произнесённых на одном дыхании, – как будто кто-то включил ускоренную аудиозапись. Он ещё пытался что-то понять и осознать, когда на том конце провода что-то щёлкнуло. Сеанс связи закончился меньше чем за пять секунд. В подземном каземате стало очень тихо. – Что это вообще было? – спросила Света очень испуганным шёпотом. – Что он хотел? – одновременно с ней так же тихо спросила Таня. Телефонная трубка в руках у Андрея молчала. Не было слышно ни гудения, ни сигнала, ни треска, ни помех, словом, ничего. Тишина в динамике была такой же абсолютной, как и мрак в тоннеле, по которому четвёрка пришла сюда. Андрей зачем-то подул в микрофон, постучал трубкой о ладонь. Эффекта не было. Он положил трубку полевого телефона обратно и только потом повернулся. – Он говорил по-немецки, – пробормотал Андрей. – Это понятно, – сказал Лёша. – Может, у них тут до сих пор связь с Берлином сохранилась? – осторожно предположила Света. – Так, а что он сказал-то? – поинтересовалась Таня. Андрей внезапно содрогнулся, только сейчас осознавая происходящее вокруг. – Если бы он говорил не так быстро, я бы успел его понять, – медленно начал Андрей. – Он был очень сердит. Света, надо было тебе брать трубку. Я разобрал только «заукопф», «гефар», «ферботен» и «вег». Света нахмурилась. – «Дурак», «опасность», «запрещено» и «прочь», – перевела она. – Это я тебе и так могу сказать. – «Дурак», «опасность» и «запрещено», – повторил Лёша, заметно помрачнев. – И ещё «прочь». Ну, раз нам здесь не рады, думаю, пора двигать отсюда. – Очень хорошая мысль, – согласилась Таня. * * * Один за другим друзья вернулись в главный тоннель. Свет фонарей устремился вдаль, пропадая во мраке. – У меня хороший фонарик, я смотрю вперёд, – инструктировал Лёша. В таких ситуациях он сразу брал на себя ответственность. – Андрей, у тебя фонарик слабее, поэтому ты следишь за тем, чтобы нас никто незаметно не догнал. Как там было написано? «Оно напало сзади»? Андрей, торопливо шагая по тоннелю, достал из кармана бумагу и, развернув, показал её Свете. – «Оно набросилось сзади», – на ходу перевела девушка, и Андрей тут же торопливо переместил фонарный луч с бумаги на стены тоннеля позади, опасаясь высветить то, что набросилось сзади. К счастью, там никого не было. Стены уходили назад, стягиваясь в одну точку, до которой слабеющий свет его фонаря уже не дотягивался. – Защитный кинжал, – пробормотал Андрей, дотрагиваясь до рукоятки незаточенного клинка. Это прикосновение немного успокоило его. – Может быть, это какой-то амулет? Раз там руны? – Может, и амулет, – согласилась Света. – Тогда хорошо, что он у нас есть. Друзья шли быстро, тяжело дыша. Ослепляюще ярко светили телефоны Светы и Тани. Казалось, что они находятся внутри световой капсулы, движущейся в море мрака. Андрей взял Таню за руку и стиснул чуть сильнее, чем хотел. – Стойте! – внезапно крикнула Света. – Что? – одновременно отозвались Андрей и Лёша. Но Света ответила не сразу, прислушиваясь к чему-то. – Какой-то звук. Шагов. Мне показалось: где-то далеко за нами слышны шаги. Лучи фонарей метнулись назад, в сторону оставленного склада, где пять минут назад звонил телефон. Там было пусто. Андрею снова захотелось дотронуться до рукоятки кинжала, но для этого пришлось бы отпустить ладонь Тани, точно лишая девушку защиты, – и он не стал этого делать. – Никого нет, – сказал Лёша неуверенно. – Эхо, наверное. Он приложил ладонь рупором ко рту и громко крикнул назад: