— Надо не вообще, а конкретно. Тогда и дела пойдут. Так ты багажник свой отдаешь? — Смотря по какой цене, — ответил на это незадачливый контрабандист. — По конкретной, — сказал Олег. Сигареты нужны были ему для перепродажи, значит, брать он их должен по той стоимости, в которую они обошлись Павлу. Плюс небольшая премия. А если нет, то самому впрягаться и гнать телегу в Белоруссию. У мамы имелась машина, «Шевроле» не первой молодости. Права у него были, доверенность она выпишет. Но, если честно, впутывать ее в эти дела сыну не хотелось. Почему бы не наладить взаимовыгодное сотрудничество с тем же Павлом Борисовичем? Шампиньон мертв, но деньги его живут и пахнут табаком. Как дешевым, так и дорогим. Олег не стал уподобляться Борисычу. Он вышел к своим покупателям с открытым забралом, арендовал целый киоск на городском рынке, закупил товар у легальных поставщиков, и работа пошла. Мелкими шажками. Лишь после того как парень включил в свой ассортимент явный контрафакт, дела ускорили ход. Но вместе с первыми потребителями контрафакта к нему подошли два представителя армянской национальности. Эти ребята явно гордились своим сходством с киношными боссами сицилийской мафии. Оба крупные, тяжеловесные, мордастые, загорелые, вальяжные, с виду вроде бы разморенные августовской жарой, но внутренне собранные, сосредоточенные, настроенные на жесткую волну. — Ты кто такой? — спросил один из них, сильно бровастый, слегка косоглазый, положив Олегу на плечо тяжелую волосатую руку. Армяне — народ, в общем-то, боевой, но в мирное время более чем расслабленный. Даже сейчас они надеялись на мирный исход конфликта. Олег уступит, они примут его капитуляцию и с гордым видом отчалят в сторону родной гавани, которая располагалась в крытом павильоне бакалейных товаров. На реальную драку эти личности настроены, но вряд ли на все сто процентов. Впрочем, если Олег их очень разозлит, то они могут озвереть и схватиться за ножи. Однако Олег не хотел их злить, хотя и сдаваться не собирался. А нож у него и у самого был. В кармане. Он мог достать его одной рукой, очень быстро выщелкнуть лезвие и ударить. — Я твой брат, дорогой ты мой, — сказал он, тоже положил руку на плечо собеседника и с силой надавил на него. Олег с детства тренировался в бойцовском подвале, с особым усердием там лупил своих друзей, на улицах молотил врагов, в колледже тоже набивал кулаки, качал мышцы, в армии держал себя в форме. Драться он умел, боли не боялся. Смерть его пугала не особо. Ни своя, ни чужая. Ударить ножом он мог запросто. Именно это парень сейчас и внушал противнику, очень убедительно глядя на него. — По несчастью, — добавил Олег, с еще большей силой надавил на плечо армянина и почувствовал, как тот заметно напрягся. — У тебя несчастье будет. — Голос у этого типа заметно дрожал. — Если с тобой что-то случится, брат, то да. Я этого не переживу. Тужился и сам Олег, с трудом выдерживал давление на свои плечи. Это была самая настоящая борьба, которая, похоже, заинтересовала второго персонажа, прибывшего по его душу. Может, потому этот фрукт и не вмешивался, а просто с интересом наблюдал за тем, что происходило рядом с ним. — С тобой случится, — заявил армянин и пустил в ход вторую руку, да так, что Олег едва не прогнулся в коленках. — Не надо, — выдавил он из себя, слегка приподняв левую ладонь. — Почему не надо? — Зачем тебе умирать из-за каких-то дешевых сигарет? — Олег сунул свободную руку в карман, как будто нож собирался достать. Именно эту мысль он пытался внушить противнику, и тот повелся. Олег вынул из кармана всего лишь пачку сигарет, но армянин дернулся, оттолкнулся от него. Парню пришлось очень сильно напрячься, чтобы удержаться на месте. С рукой в кармане он точно лишился бы равновесия. — Сигареты совсем не дорогие, — сказал Олег. — Дешевка! — сплюнув себе под ноги, выдал армянин. — Это ты о сигаретах, — утвердительно проговорил Олег и снова сунув руку в карман. При этом он смотрел на армянина как змея перед нападением. Его рука уже снова оттягивала карман. Палец нащупал кнопку, чтобы выбросить нож из рукояти. Противник на несколько мгновений застыл, как завороженный глядел на него. Не нравился ему взгляд Олега. В его руке он ощущал реальную угрозу. — Паленые у тебя сигареты, — наконец-то произнес он. — Так я этого и не скрываю. Олег точно знал, что в бакалейном павильоне торгуют контрабандными сигаретами из Армении, но ему до этого не было никакого дела. Он лишь хотел показать этим крутым бизнесменам, что его лучше не трогать. — Нельзя тебе здесь торговать. — Нельзя умирать молодым. Сколько тебе лет? — Чего? — Армянин скривился. Его спутник молчал, глядел на Олега хмуро, исподлобья, но с очевидной опаской. — В мире, говорю, жить надо. В тишине. — Это ты мне? — Деньги любят тишину. У противника Олега зазвонил телефон. Он вынул из кармана дешевый кнопочный аппарат, кого-то выслушал. — Да, хорошо, — сказал он, сделал шаг в сторону бакалейного павильона, остановился, повернулся к Олегу и заявил: — Мы с тобой еще поговорим! В ответ парень лишь едко усмехнулся и повернулся спиной к этим маленьким кораблям, которые так и не решились стать большими. До вечера его никто не трогал, а утром следующего дня появились менты. Но Олег был готов к встрече с ними, заранее убрал с витрины левый товар и приготовил деньги. На ментов можно было забить, встать в позу, даже послать их по адресу. Но они, во-первых, работать не дадут, во-вторых, Олег вовсе не хотел, чтобы за него заступалась мама. Ведь она ходила к Пронько. Тайком от него, но все-таки. Через неделю после этого Капитонов был освобожден. Возможно, он просто принял условия какого-то там Косенкова и этим избавил себя от проблем с законом, но, скорее всего, и мама замолвила за него словечко. Олег вовсе не хотел, чтобы она ходила к Пронько просить за него самого. Поэтому решил, что нарываться он не станет, во всяком случае, будет стараться решать все спорные вопросы по-хорошему. Менты это любят. Особенно если результаты этих решений подаются им с черной икрой. Сержант в кепке осмотрел весь товар на витрине, глянул на своего спутника, который стоял в сторонке, делая вид, что наблюдает за обстановкой вокруг ларька. Олег не понял, то ли он звал его к себе, то ли давал команду «отбой». Он в любом случае уже вышел из ларька. — Чего желаем? «Корона», «Кредо», «Портал», «Премьер»? Очень хорошие сигареты. Из Белоруссии. Совсем недорого. Но лучше «Мальборо». Из Германии. Легальные поставки. Однако дороже. — Парень повел рукой, приглашая полицейского заглянуть в ларек. — А из Белоруссии нелегально? — спросил тот, переступая порог. — Нет, вполне легально, просто без акцизов. — Просто? — Акцизы мы можем разделить между собой, — сказал Олег и сунул сержанту в нагрудный карман несколько свернутых купюр. Этот полицейский уже успел примелькаться, от него реально многое зависело на рынке, поэтому прогадать начинающий торговец не боялся. — Это что такое? — Мент нахмурился. Олег достал из коробки блок «Мальборо» и протянул полицейскому. — Сами мы не местные, — с намеком сказал он. Железнодорск — не самый большой город. Тут все друг друга знают, а менты хоть и берут на лапу, но афишировать свою продажность не желают. Поэтому от своих они принимают мзду неохотно. Вдруг кто-то скажет, пойдет звон, все такое. Зато от нерусских берут с удовольствием. У тех свои кланы, информация на всю страну и ее окрестности не расходятся. Да и с неместных удобно снимать, им вроде как и трепаться-то не перед кем. — А откуда ты? — утопив деньги в кармане, спросил сержант. — Из Оселецка. С отцом жил. Теперь вот к маме перебрался. — Она здесь живет? — Да. Я ей ничего не скажу. Олег снова попытался всучить «Мальборо», но сержант отказался от блока, взял из него только две пачки. — Мне говори. Сколько продашь, двадцать процентов от прибыли мои, — заявил он. Олег кивнул. Он хоть и детдомовский, а в школе учился хорошо, знал, чем прибыль отличается от оборота. Двадцать процентов с чистой прибыли от левой торговли — это не так уж и много. Если, конечно, крыша реальная, а не плавающая, когда сегодня одни за отступным придут, завтра другие. Но через неделю за своей долей пожаловал этот самый сержант. К этому времени Олег успел обзавестись постоянными клиентами. Дела у него шли неплохо, первая партия левого товара почти разошлась, Борисыч уже отправился за второй. Олег откупился от ментов, а на следующий день на него наехали. К нему снова подошли дети гор, Арам и Гарик.