— Молодой человек, может, подешевле чего возьмете? — донеслось откуда-то сбоку. Олег стоял у табачного ларька. Вокруг прохожие, за спиной машины, гул, суета. Мужчина в солнцезащитных очах, бейсболке и холщевой жилетке, державшийся рядом, не привлекал внимания парня, пока не заговорил. — Чего подешевле? Мужчина воровато глянул по сторонам, отвел полу жилетки, под которой как на витрине располагались сигареты в пачках. Все какие-то незнакомые. — Есть «Премьер», «Портал», «Корона». — Мужчина запахнул жилетку. — «Премьер» — белорусский ответ «Мальборо». Олег кивнул. Да, он видел на холщевой витрине пачку, по сочетанию цветов напоминающую «Мальборо». — Белорусский, стало быть? — Всего сорок рублей. — Мужчина снова глянул по сторонам. Из ларька показалась женщина с крупной волосатой родинкой на носу, пригрозила ему полицией и грубо послала его в конкретном направлении. Мужчина молча опустил голову, косо, с обидой глянул на Олега и повернулся к этой бабе спиной. — Эй! — Олег увязался за ним, остановил его и спросил: — Контрабанда? — Брать будешь? — Для пробы возьму. Он купил пачку «Премьера», вынул сигарету, закурил. Ощущение не из приятных, но не смертельно. А на безрыбье так и за мясо принять можно. — И что, покупают? — Блоками. — И где блоки? — Там. — Мужчина кивком показал в сторону стоянки перед универмагом, где, судя по всему, находилась его машина. — А чего так тихо? — с усмешкой полюбопытствовал Олег. — Ментов боишься? — А ты не боишься? — Ты им платить не пробовал? — Пойду я. Мужчина повернул в сторону ларька, но Олег схватил его за плечо и придал ему исходное положение. — Ты чего? — пробурчал контрабандист и нахохлился. — А ты что, предъявить мне хочешь? — Олег выпустил ему в лицо струю дыма. — Давай зови своих кентов! — Зачем звать? — Или у тебя из кентов только сигареты? — спросил Олег, разглядывая мужика. Лет сорок ему, обрюзгший, неухоженный, если не сказать запущенный. Не было в нем той уверенности, которую вселяет в человека успешный бизнес. Дела у мужика наверняка шли ни шатко ни валко. Виной этому, скорее всего, был страх перед ментами. — Не надо никого звать, сами придут. — Сигареты? — Кенты. — Нет у тебя никого. Сам по мелочи работаешь. — Тебе какое дело? — По пивку? — Парень кивком показал на тент летнего кафе, большая часть столиков которого пустовали. — Не могу, мне работать надо. — Меня Олегом зовут. — Он пристально посмотрел на мужчину, всем своим видом давая понять, что не стоит отказываться от знакомства и от кружки пива. — Павел Борисович. — Пойдем, Павел. Обоснуешь мне свой бизнес-план. В кафе подавали разливное пиво. Олег заказал самое дорогое. — Как думаешь, контрафакт? — спросил он, отхлебнув из бокала. — Алкоголь тоже под акцизами, — ответил Павел. — А в Белоруссии без акцизов? — Сигареты без них, и вводить они не планируют. — А у нас и дальше поднимать будут? — Непременно. Только в этом году уже два раза подняли. — Мужики волнуются. — Есть такое. — Ты помогаешь им, они — тебе. Деньгами. — Чего ты от меня хочешь? — Конкуренцию тебе составить хочу. — Вот даже как. — Павел досадливо поморщился и отвел в сторону взгляд. Не было за ним силы, которая могла бы поставить Олега на место. Только самому, кулаками, но кишка тонка. Как он с такими возможностями рискнул занять святое место, пока еще пустое? — Значит, из Белоруссии сигареты возишь? — Ну да, оттуда, — буркнул мужик. — А из Украины чего? Она ведь ближе. — На Украине свои акцизы. — А в Белоруссии нет? — В Белоруссии лимиты на внутренний рынок. А на экспорт — сколько угодно. В Ростов целыми фурами сигареты возят. — Так ты в Ростове закупаешься? — Нет, в Белоруссии был. Полный багажник набрал. — А таможня? — Да какая там таможня? Одно название. — Много еще в багажнике? — Есть кое-что. — Может, я все взять хочу? — Да? — Павел мигом оживился. — Что, не идет торговля? — с усмешкой осведомился Олег. — Очко играет? Похоже, не удался у мужика эксперимент. Прибыль ведь еще получить надо, а это риск напороться на ментов. Они запросто могут оставить его без прибыли и товара. — Просто город у нас небольшой. Рынок маленький. — Большой у нас рынок. В смысле городской. — Я вообще говорю.