— Извини, Элли! Весло сорвалось. — Ничего страшного, милый… — Я улыбаюсь, скрестив на груди бронзовые от загара руки. — Сонеты, романы… все это у нас в прошлом. — Не согласен, старушка. — Вот как? В таком случае вы здорово притворялись, досточтимый председатель "Домашнего Очага". Во время демонстрации гробовых интерьеров мистера Фишера у меня создалось впечатление, что я зажилась на этом свете. Пора и честь знать. — Мы это уже вчера обсуждали, Элли. — И еще сто раз обсудим, если понадобится. Не знаю, как ты, а я рассчитывала пяток лет порадоваться малышам… прежде чем захлопнется крышка. Бен прищурился: — Солнышко! Беззаботная юность прошла, и мы с тобой больше не свободные художники. Родители обязаны защитить детей от любых неприятных неожиданностей… в том числе и от своего возможного ухода в мир иной. — Мой ответ был пресечен властным взмахом руки. — Я придерживаюсь старозаветных, но мудрых принципов. Рекламный лозунг нынешних фирм "Умри сегодня, оплата завтра" — не для меня. На следующий день после свадьбы мои родители начали откладывать два шиллинга в неделю на… последний выход в свет. И я намерен сделать то же самое. Не для себя. Для Эбби с Тэмом. — Но хотя бы распродажи гробов можно дождаться? Крик моей души был подхвачен ветром и растаял в бездонной синеве. Суденышко внезапно закружил водоворот теней и ярких бликов. Все быстрее… быстрее… Бен закатил глаза, мы перевернулись, и лодка накрыла меня со всей неотвратимостью дубовой крышки… * * * — Подъем! Подъем! Я вынырнула из могильного мрака и оторвала голову от коврика. Рядом маячила фигурка в трико тигровой масти. — Отключились, дорогая? — Похоже… Спасибо… Я поднялась и на дрожащих ногах побрела в сторону двери. Там уже вился хвост желающих поскорее очутиться в раздевалке. У самой двери меня остановила Наяда. — Как я счастлива, Элли, что теперь и ты с нами! — Я тоже, спасибо. — Как-нибудь обязательно вместе поужинаем. — Взмах золотых кудрей, жемчужная улыбка, перезвон смеха — словом, полный набор. Обаяние Наяды Шельмус во всей своей красе. — Ох уж наши обещания!.. Мой котик Лео слышит это уже целый месяц! — Наяда смущенно хихикнула. Это что, шутка такая? Надеюсь… У обладательницы почетного титула "Роковуха Читтертон-Феллс" не может быть проблем, от которых страдаем мы, простые смертные. — Да уж, все никак время не выкроим. — Боюсь, сарказма в моем ответе было не меньше, чем соли в Мертвом море. — Я вот даже стишата сочинила по этому поводу. — Прочти! — Наяда загородила выход, но кто я такая, чтобы ей указывать? — Давай, Элли, не тушуйся! — Что ж… Если ты настаиваешь… Как-то раннею весной Повстречалась я с собой. Постоять бы, поболтать, Друг о друге разузнать: — Как дела? Как детки? Бен? — Жизнь идет. Полно проблем. Раздобрела, расплылась И к Наяде подалась… Поболтать бы постоять… Нет! Столкнулись — и бежать! Не последний миг живем. Будет встреча. Завтра днем. В среду. Летом. Через век. После дождичка в четверг. Господи, ну почему я всегда лезу на рожон? Наяда вросла в паркетный пол с застывшей улыбкой на губах — по-прежнему жемчужной, но далеко не столь лучезарной. Молчание тянулось если и не бесконечно, то достаточно долго, чтобы я успела составить представление о царстве сатаны. Спасение явилось в виде ликующего возгласа: — Вы слышали что-нибудь прекраснее?! Шелест лайкры по паркету — и рядом возникла миссис Бладжетт, легкомысленно-восторженная, точно бокал шампанского. Кажется, до меня даже донеслось шипение лопающихся пузырьков. — Я знала! Знала! Еще у викария я поняла, какая вы тонкая натура! — Вскинув руку, она остановила движение разноцветных трико, пытавшихся протиснуться в дверь. — Стойте, все! Вы должны услышать стихи миссис Хаскелл! Они бесподобны! У меня аж мурашки по коже! К концу этой пламенной речи остальные под шумок смылись, и я была избавлена от исполнения своего шедевра на бис. — До встречи наверху. Нас ждет Сопереживание Супружества, — промурлыкала Наяда вдогонку своим подопечным. Поклонница новоиспеченного поэтического гения почла за честь сопроводить кумира в раздевалку. — Вот здорово! — заливалась миссис Бладжетт. При всей антипатии к Уолтеру Фишеру должна признаться, что определение "чертик из табакерки" подходило ей на все сто. Миссис Бладжетт не шла, а подскакивала. Не жестикулировала, а махала руками как ветряная мельница. Кудряшки тряслись в чересчур энергичной пляске. — Знаете что, миссис Хаскелл? Я своим ушам не поверила, когда мой Джо сказал, что вы вызвали его починить стиральную машину! "Не может быть! Сама миссис Хаскелл из Мерлин-корта?" — твердила я как заведенная. Джо даже полез в аптечку за каплями. Я чуть со стыда не умерла, когда услышала, что заставила его бросить вашу машину. Честное слово, чуть не умерла! До любви дело не дошло. Так и пролежали в кровати, глядя в потолок и повторяя ваше имя! — Как мило. Миссис Бладжетт открыла дверь раздевалки, и меня обдало ветром воспоминаний. Вместе с затхлыми запахами старых шкафчиков и линолеума, памятными со времен учебы в школе Святой Роберты. — И вдруг такой сюрприз! — продолжала щебетать любительница поэзии. — Когда вы вчера вечером вошли в гостиную, я чуть язык не проглотила. Фантастика! Так хотелось сделать вам что-нибудь приятное. Ну хоть чашку подать! Да что угодно! Уж я бы соседям рассказала… Ой, да они бы все равно не поверили, что я стояла рядом с феей из Мерлин-корта! Жаль, поговорить не удалось. Не могла же я прервать вашу беседу с викарисой или с миссис Мелроуз. А потом уж и докладчик появился… Толпа полуголых дам всосала миссис Бладжетт, как пылесос — пылинку, но радость моя оказалась преждевременной. Секунду спустя разговорчивая мадам возникла вновь, продолжая болтать без умолку: — Вот вы где! Я чуть с ума не сошла! Вы же могли обидеться и даже не взглянули бы больше в мою сторону. А я бы этого не перенесла. Тем более в такой день. Хватит с меня на сегодня потрясений. Вы себе представить не можете, что я пережила, когда вошла в зал и увидела ее за пианино! Втянув живот, я как-то умудрилась протиснуться сквозь толпу. — Глэдис Шип? — Полгода назад или около того у нее был роман с моим Джо. — Миссис Бладжетт вывинтилась из трико, но даже эта процедура не остановила словесного водопада. — Стыдно признаться… я совершенно вышла из себя. Без конца ей названивала, угрожала… Нет чтобы сосредоточиться на оборотной стороне… — Прошу прощения — а что, есть и оборотная? — Ну как же! Другая женщина домогается твоего мужа. Да это же самый лучший комплимент! Если бы вы только знали, как я потом переживала. А сегодня сквозь землю готова была провалиться, потому что почувствовала себя ничтожеством. — Ясно. Какое там. Ни черта не ясно. И не видно. От миссис Бладжетт остался один нос, выглядывающий из складок трико. Раздевалка гудела, но я не различала лиц. Женщину в толпе увидеть не легче, чем дерево в лесу. — Марджори, одолжите расческу. — Эй, кто-нибудь! Помогите с застежкой на спине! — Вот дьявол. Куда запропастился лифчик? Спиной к стене, я пыталась удержаться на плаву, но чувствовала, что упорно погружаюсь на дно. Неужели сон в руку и мне суждено быть погребенной живьем?