Он наклонился вперед и прищурился: — Я тебя знаю? Не упусти момент, подумала я, потянувшись за наручниками. Действуй быстро, хватай, пока не опомнился. — Стефани Плам, — представилась я, вытаскивая наручники и защелкивая на левом запястье. — Залоговое правоприменение. Нам нужно поехать в участок и переназначить дату суда. — Я взяла его за плечо, развернула, чтобы застегнуть наручники на правом запястье. — Эй, постой, — возмутился Энди, отпрянув. — Что такое, черт возьми? Я никуда не собираюсь. Он увернулся от меня, потерял равновесие и, качнувшись из стороны в сторону, ударился о край стола. Лампа и пепельница полетели на пол. Он ошарашено смотрел на них. — Ты разбила мою лампу, — заявил он, наливаясь краской и сощурив глаза. — Не люблю, когда разбивают мои лампы. — Я твою лампу не трогала! — А я говорю, ты ее разбила. Ты что, глухая? Он схватил лампу с пола и швырнул в меня. Я пригнулась, и та, просвистев мимо, врезалась в стену. Я сунула руку в карман, но Бендер достал меня раньше, чем я успела схватить баллончик. Он был на пару дюймов выше меня, тонкий и гибкий, как шланг. Особой силой похвастаться он не мог, но был скользкий как змея. И его подогрело пиво и гнев. Мы какое-то время возились на полу, пинаясь и царапаясь. Он пытался меня покалечить, я старалась освободиться, и никто из нас не преуспел. В комнате царило нагромождение мусора из кусков газет, грязных тарелок, пустых пивных банок. Мы стукались о столы и стулья, раскидывая тарелки и банки по полу, катаясь на них. Упал торшер, за ним коробка с пиццей. Я ухитрилась выскользнуть из хватки Бендера и вскочить на ноги. Он погнался за мной и вытащил откуда-то десятидюймовый кухонный нож. Видимо, тот был похоронен в мусорной куче в гостиной. Я взвизгнула и увернулась. Времени на то, чтобы применить перцовый баллончик, не было. Учитывая, что Бендер нажрался как дерьмо, он мчался на удивление быстро. Я бежала по улице со всех ног. А он почти наступал мне на пятки. Добежав до импровизированного рынка, я затормозила и укрылась за кадиллаком, переводя дух. Ко мне приблизился один из торговцев. — У меня отличные футболки, — заявил он. — Точно такие же висят в «Гэп». Всех размеров. — Не требуется, — отмахнулась я. — Продам задешево. Мы с Бендером танцевали вокруг машины. Он вправо, я влево, он влево, я вправо. На ходу я еще пыталась выудить из кармана газовый баллончик. Как назло, джинсы были тесные, баллончик провалился на самое дно, а руки вспотели и тряслись. На капоте «олдсмобиля» восседал парень. — Энди, — сказал он, — зачем ты бегаешь за девушкой с ножичком? — Она помешала мне позавтракать. Только я сел поесть пиццы, как заявилась она и все испортила. — Отлично понимаю, — согласился парень на «олдсмобиле». — Вся пицца на ней. Словно она по ней каталась. Второй сидевший на «олдсмобе» парень произнес: — С ума можно сойти. — Как насчет того, чтобы вы, парни, помогли мне, — предложила я. — Отберите нож. Вызовите полицию. Сделайте хоть что-то! — Эй, Энди, — обратился один из них, — она хочет, чтобы ты бросил нож. — Я выпущу ей кишки, как рыбе, — пообещал Бендер. — Разделаю на филе, как форель. Ни одной суке не дозволено просто так являться и мешать мне завтракать. Парни на «олдсмобе» разулыбались. — Тебе нужно пройти какой-нибудь курс по управлению гневом, — заметил один из них. Продавец футболок обратился ко мне: — Эй, да он ни черта не понимает в рыбе. Это даже не разделочный нож. Наконец я вытащила из кармана баллончик. Потрясла и нацелила на Бендера. Все трое мужиков решили подключиться к действию, захлопав багажниками и встав между нами. — Эй, тебе нужно определить направление ветра, — заявил один. — Мне тут не требуется нос прочистить. Да и нечего мешать торговле. Я бизнесмен, видишь, что я говорю? У нас тут материальные ценности. — Меня этой фигней не запугаешь, — заявил Бендер, кружась возле «кэдди» и помахивая ножичком. — Люблю эту штуковину. Давай. Я столько нанюхался газовых баллончиков, что только балдею от них. — Что это у тебя на руке болтается? — спросил один из мужиков. — Браслетик носишь, что ли? Вы что, со старушкой садо-мазо здесь балуетесь? — Это мои наручники, — пояснила я. — Он нарушил залоговое соглашение. — Эй. Я тебя узнал, — обрадовался один из них. — Вспомнил, что видел фото в газете. Ты сожгла похоронное бюро и опалила брови. — Я не виновата! Они снова заухмылялись. — А это не за тобой Энди гонялся с бензопилой в прошлом году? И все, что ты притащила с собой — ничтожный газовый баллончик девчачьего размера? Где твоя пушка? Ты, наверно, единственная в целом свете без оружия. — Кинь ключи, — сказал Бендер парню с футболками. — Пора сматываться отсюда. Меня уже по-настоящему достало. — Я еще не распродал. — Продашь в другой раз. — Дерьмо, — выругался парень и кинул Бендеру ключи. Тот залез в кадиллак и, рванув с места, укатил. — Что это такое? — возмутилась я. — Зачем ты дал ему ключи? Продавец футболок пожал плечами: — Машина-то его. — В залоговом соглашении не указано, что у него есть машина, — заявила я. — Видать, Энди не все говорит. В любом случае, он ее недавно приобрел. Недавно приобрел. Да наверно стащил прошлой ночью вместе с футболками. — Уверена, что не хочешь футболку? У нас тут целая куча в «олдсмобиле», — предложил парень. Он открыл багажник и вытащил парочку футболок. — Посмотри только. Вот эта с V-образной горловиной. В ней даже есть немного лайкры. Тебе пойдет. Будешь смотреться. Подчеркнешь свои сиськи. — Сколько? — спросила я. — А сколько дашь? Я сунула пальцы в карман и вытащила два доллара. — Тебе сегодня везет, — заявил парень, — на ценнике стоит два бакса. Я вручила ему два доллара, забрала футболку и потащилась к своей «Си Ар-Ви». Прямо перед моей машиной стояла черная блестящая тачка. К тачке прислонился мужик и улыбался. Рейнджер. Волосы он завязал в хвост, открыв лицо. На нем были черные хлопчатобумажные брюки, черные армейские ботинки, черная футболка, тесно облегающая мускулы, приобретенные, когда он служил в спецназе. — Похоже, ты отоварилась, — произнес он. Я кинула футболку в машину. — Мне нужна помощь. — Снова? Какое-то время назад я попросила Рейнджера помочь мне с одним парнем по имени Эдди Дечуч. Дечуча обвиняли в перевозке контрабандных сигарет. И он каких только хлопот мне не создал. Рейнджер, имея торгашеский склад ума, назначил свою цену за содействие в виде одной ночи по его выбору, которую мы должны провести вместе . Целой ночи. И ему нужно было получить эту ночную деятельность. Не то чтобы это вызывало трудности, поскольку меня так тянуло к Рейнджеру, что аж во рту пересыхало. И все же сама эта идея пугала. Я имею в виду, что он Маг, ведь так? У меня чуть ли не оргазм случается, когда я просто стою рядом с ним. А что же будет, если по-настоящему? Боже мой, да моя вагина взорвется. Не говоря уже о том, что не могу исключать из виду, что я все еще прилагаюсь к Морелли. Так уж выходит, что мне понадобился Рейнджер, чтобы произвести арест. И все получилось путем, кроме парочки крошечных неувязок… типа Дечучу отстрелили ухо. И Рейнджер отвез его в закрытый тюремный изолятор при больнице Святого Франциска. А я ретировалась в свою квартиру и заползла в кровать, не желая даже думать о событиях того дня. То, что случилось после, все еще живо в моей памяти. В час ночи на моей входной двери щелкнул замок, а потом я услышала, как упала цепочка. Я знаю массу народа, которые могут вскрыть замок. И только одного человека, способного открыть снаружи цепочку. В проеме двери в спальню возник Рейнджер и тихо постучал по косяку: — Ты не спишь? — Сейчас уже нет. Ты до чертиков напугал меня. Тебе когда-нибудь в голову приходило позвонить в дверь?