Его симпатичная внешность не восполняла его дерьмовую личность, и уж точно, черт возьми, не делала эту ситуацию лучше. В моем будущем не предвидится стокгольмского синдрома. *** Пирс отсутствовал в течение сорока восьми часов. Хотела бы я притвориться, что меня это не беспокоило, и если он упадет замертво, у меня все будет хорошо, но это совсем не так. Я ненавидела горько-сладкое чувство внутри, которые отказывалось уходить. Он был коварным, лживым, подлым мудаком, которого я не могла ненавидеть. Какой бы хреновой ни была ситуация, для нас это казалось нормой. Он исчезал на несколько часов или дней, а затем возвращался, не объясняя, что он делал или где был. При обычных обстоятельствах ― или обычных для нашего образа жизни ― я была бы первым человеком, которому бы он все рассказал, одной из немногих, кому мужчина доверял достаточно, чтобы раскрыть секреты. Но между нами все было далеко за пределами обычного, и никто из нас не доверял другому. Пытаясь занять себя, я прочитала каждый журнал, который тут был, дважды ― даже рекламу. Я без пауз посмотрела целый сезон «Друзей» и набивала свое брюхо всем, что выглядело привлекательно. На следующий день всего этого было больше. Я так разозлилась, что полила все растения и вычистила весь дом, чтобы не дать себе сойти с ума. В ту ночь, когда Пирс так и не появился, мой разум начал придумывать всевозможные тревожные сценарии. Был ли он с кем-то еще? Был ли он ранен? Я не была уверена, почему я вообще спрашивала себя об этом. В том плане, мне ведь все равно, да? Тем не менее, это обеспечило мне беспокойную ночь. Его дом, расположенный в самой чаще леса, не оказал никакого успокаивающего влияния. При каждом небольшом шуме волосы на затылке вставали дыбом. Я заснула в спальне для гостей, потому что без него было неправильно находиться в его комнате. Перевернувшись на живот, я смотрела на цифровые часы на ночном столике и считала время. Была полночь. Он официально пропал на три дня. Злость и что-то похожее на грусть расцвели в моей груди. Каждый день я спрашивала себя об одном и том же и никак не могла придумать ответ. Почему мне было не все равно? *** Я проснулась по ощущениям спустя минуту, после того как заснула, от того, что кровать прогнулась с другой стороны. Я распахнула глаза в панике. Двигалась так быстро, что проехала бы лицом по полу, если бы вокруг меня не обернулись руки. ― Это всего лишь я, Бунтарка. Пирс прижал меня к груди в почти удушливых объятиях. Прижимаясь к нему с бьющимся сердцем, я резко вдохнула запах коньяка и сигарного дыма. ― Ты в моем доме. Ты всегда будешь в безопасности со мной, ― пробормотал он, пробегая рукой по моим волосам, прежде чем оттолкнуть. Он был пьян? Я оглянулась через плечо, но темнота в комнате помешала мне ясно увидеть его лицо. Кровать издала тихий стон, когда он встал. Последовавший за этим мягкий шум был явным признаком того, что он снимал свою одежду. Когда мои глаза привыкли к темноте, я пристально посмотрел на его затылок, отказываясь смотреть на накаченное тело, которое, как я знала, было спрятано под его дорогими костюмами. ― Что ты делаешь? ― спросила я. ― Ты моя жена. Будешь спать рядом со мной, ― ответил он резко. Слова были на кончике моего языка, чтобы указать ему, что мы еще не были женаты, и что я спала одна в течение прошлых нескольких ночей, но все, что я действительно хотела, ― это снова заснуть. В этом не было ничего нового. Неважно, что мы говорили друг другу днем, если он был дома, мы всегда оказывались вместе ночью. ― Не важно, ― вздохнула я, откидывая на спину и перекатываясь на свою сторону. Секундной позже, Пирс надавил на мою спину и зарылся носом в изгиб моей шеи. Он определенно был пьян. Пирс не обнимался. Во всяком случае, не настоящий Пирс ― прошлый Пирс, который обманул меня, позволив думать, что он был порядочным парнем в течение одного или двух дней. ― Ты скучала по мне? ― спросил он, когда молчание затянулось. Я претворилась, что сплю, побуждая сделать то же самое. Иди в кровать, Пирс. Ты пьян. По правде говоря, я была рада, что он был пьян. В противном случае он знал бы, что его маленьких прикосновений было достаточно, чтобы заставить все между моих бедер заныть. Мы не трогали друг друга с тех пор, как выяснилась правда о том, кем он был на самом деле, и моя рука не заменит его ― я уже пробовала. ― Еще один день, обещаю... я расскажу тебе правду, ― пробубнил он. Его вес немного сместился, и в конце концов его дыхание выровнялось, когда он уснул. Я не могла уснуть, уставившись в темноту, удивленная, что он что-то скрывал от меня. Глава 2 Пирс Прошлое Должно быть ниже нуля. Я стоял на улице больше часа. Я даже не знал, кого, бл*ть, ждал. Мой отец разбудил меня в четыре часа утра и, черт побери, вытащил из дома. Он все еще пытался наказать меня за отказ похоронить моего дядю Честера. У них произошла потасовка, в результате которой две пули попали в дядины легкие. Мой отец поведал какую-то сложную историю о том, как это произошло, вместо того, чтобы признаться перед другими мужчинами. Но я был там. Я видел всю эту чертову сцену. Мой отец убил моего дядю из-за игры в кости. Человек, который всегда проповедовал ― семья превыше всего, не был верен своим словам. Он был лицемерным ублюдком. Чувствуя себя наркоторговцем в безлюдном углу, я вернулся к закрытому магазину позади себя. Поднялся сильный ветер, забрасывая снег мне в лицо, что еще больше злило. Кого, черт возьми, я должен был найти по его желанию? «Дождись ее и не убивай» это было все, что он сказал, прежде чем засунуть пистолет за пояс моих брюк и выгнать из машины. Я не мог отказать ему, так же, как не могу показать следы боли от горячего масла, которое он опрокинул мне на спину за ночь до этого. Как только он ушел, одна из его любовниц подбежала, чтобы мне помочь. Затем она помогла самой себе с помощью моего члена. Я сказал ей, какой грязной шлюхой она была, и оттрахал ее в рот, пока не кончил на ее идеальные пухлые губы. Я получил удовольствие от повреждения имущества своего отца. Взглянув налево, а затем направо, я все еще не видел ничего, кроме заснеженных машин и дерьмовых жилых домов. Я чертовски надеялся, что тот, кого я ждал, скоро появится. Не имело значения, что произойдет, независимо от того, убили ли мы с Джексом кого-то, похоронили тело или помогли в жестоком потрясении ― нам приходилось ходить на службы каждое воскресенье. Ровно в десять утра. У моего отца была искаженная логика, а моей матери больше не было рядом, чтобы пытаться сделать ее не прямой и узконаправленной. Должно быть, какая-то высшая сила услышала мои внутренние волнения, потому что за углом споткнулась женщина. Она была одета в неприлично короткую юбку для такой погоды. При ближайшем рассмотрении она выглядела как шлюха под кайфом, которую мой отец продавал холодными зимними ночами, что и сделал с этой. На ней были только высокие черные сапоги по колено, куртка с леопардовым принтом и белое платье, едва прикрывавшее ее задницу. Темные волосы, обрамляющие ее лицо, были в полном беспорядке. Ей не потребовалось много времени, чтобы заметить меня, и по тому, как ее темные глаза расширились от шока, она точно помнила, кем я являлся. Сюрприз был обоюдным. Неудивительно, что он сказал мне не убивать ее. ― П... Пирс? Как ты? ― она заикалась, даря мне болезненную улыбку и останавливаясь на безопасном расстоянии от того места, где я стоял. ― Это не дружеский звонок. Иди сюда! ― огрызнулся я. Я не хотел ничего больше, чем вставить пулю в ее никчемный мозг, но не мог. По крайней мере, пока. Она издала гортанный звук и медленно поползла вперед, глядя на меня с трепетом. ― Ты знаешь, как долго я тут стою?