– Отпуск? О чем ты говоришь? – покачала головой мама и бросила салфетку на тарелку. – О чем говоришь ты? – потребовала я в ответ. – Об оркестре, конечно. Поздравляю, моя дорогая. Я, конечно, сразу согласилась от твоего имени. Можно выбрать любую дату полета. Ты достаточно взрослая, чтобы планировать поездку самостоятельно: когда захочешь лететь, сколько времени тебе понадобится, чтобы подготовиться и произвести хорошее впечатление. Я бы предложила нам встретиться еще раз не позднее конца октября. Если тебе нужно переехать… – Секунду! Таймаут. – Я отчаянно замахала руками перед ее лицом, но мама тут же окинула меня ледяным взглядом. Предупреждающее выражение ее лица тут же заставило мои руки замереть в воздухе. Тем не менее я хотела знать. – О чем ты говоришь, мама? Нью-Йорк? Оркестр? Я еще не получила приглашения на прослушивание. Мама нахмурилась, достала из клатча свой смартфон и начала печатать. – Что за ерунду ты говоришь, Саммер? Конечно, ты получила приглашение. – Что?.. Нет, не получила, – сказала я, внезапно смутившись. – Получила. Еще две недели назад. Я попросила, чтобы приглашение прислали непосредственно моей помощнице. Думала, ты знаешь. Рейчел должна была написать тебе SMS. – Мама произнесла это так гордо, как будто мне следовало похвалить ее за само знание того, что такое SMS. – Рейчел ничего не писала мне, – обессиленно проговорила я. – Даже так? Как неприятно. С тех пор, как Рейчел забеременела, она, судя по всему, постоянно забывает обо всем. Я уже подумываю о том, чтобы нанять себе новую помощницу. Или помощника, который, по крайней мере, не выйдет из строя из-за чего-то столь же хлопотного. Итан поочередно смотрел то на меня, то на маму круглыми глазами. – Но Саммер получила приглашение – это здорово… – начал он. – Мама, как ты можешь делать нечто подобное? – неожиданно вырвалось у меня. Я не смогла удержаться. Быстро повернулась к ней. Мои руки дрожали, а сердце билось в груди слишком быстро. – Тебе уже две недели известно, что меня пригласили на прослушивание в Нью-Йоркский оркестр, и ты ничего мне об этом не говоришь? Она бросила рассеянный взгляд на свой смартфон. – Неужели это нужно обсуждать? У меня от изумления открылся рот. – Эм… да, конечно! Мама вздохнула. – Саммер, у меня действительно много дел, и, боже, от Рейчел никакой помощи. Не устраивай драму. Ты получила приглашение. Все остальное не важно. – Нет, это не так. Важно, что ты сообщаешь мне это таким образом, – процедила я сквозь стиснутые зубы. Мама резко посмотрела на меня. – Саммер, я понятия не имею, что с тобой сейчас происходит. Но мне нужно идти. Рейчел написала, что через час у меня встреча с прессой в центре города. Спасибо за завтрак. И не жди меня на ужин. Буду поздно. Она встала, поцеловала меня в щеку, зажала клатч под мышкой и с телефоном у уха отправилась прочь из комнаты. Ошеломленная, я уставилась на ее узкую спину. – Мама! Ответом мне послужил стук захлопнувшейся входной двери. – Оу, это было жестоко, – пробормотал Итан, когда смолкло эхо. У меня создалось впечатление, что мне на голову вылили ушат холодной воды. Я так беспокоилась о подаче заявления! Сколько раз я заглядывала в мобильный только для того, чтобы снова разочароваться? В мыслях я уже прокручивала, как мои мечты лопаются, словно мыльные пузыри. А мать все это время знала, что Нью-Йоркский оркестр заинтересовался мной и предоставил мне возможность выступить. Очевидно же, что она просто оказалась недостаточно заинтересована во мне, чтобы хотя бы набрать мой номер и сообщить новость. Она вообще мне не звонила. Ни разу за все три недели. – Эй, Саммер… – Сильные руки обняли меня сзади. Итан прижал меня к своей крепкой груди, окутывая своим с детства знакомым запахом. – Поздравляю, – пробормотал мой лучший друг, положив подбородок мне на плечо. – Поздравляю? – проворчала я, глядя на него снизу вверх. – Разве ты не заметил? Она перенаправила мои электронные письма. Она знала! Она все время это знала и не сказала ни слова. Какой нормальный человек так делает? Итан вздохнул, скользнув теплым дыханием по моей шее. – Ты же знаешь свою маму, это вполне в стиле Люсинды Прайс. – Нет! – рявкнула я, отрываясь от Итана. Его прикосновение сейчас казалось слишком сильным для моей перевозбужденной кожи. Выругавшись, я вскочила и пнула ближайший стул. – Становится все хуже и хуже. Становится хуже! Не то чтобы ожидала от нее хоть какого-то интереса, но я заслуживаю минимум уважения. Она… она такая… Глаза наполнились слезами. Я быстро зажмурилась и приложила пальцы к переносице, глубоко при этом вдохнув. – Эй, Саммер, не плачь. У тебя прослушивание в Нью-Йорке, это ведь Самое главное, не так ли? – Да, но… она мне не сказала. Слегка колеблясь, я позволила Итану снова притянуть меня ближе и окутать своим ароматом. Некоторое время в доме было тихо. Только «Грезы любви» продолжали играть на заднем плане, вызывая у меня легкую пульсацию в висках. – Болит голова? – прошептал Итан. Его голос звучал немного мрачнее, чем раньше. Я кивнула и зашагала, когда он мягко вывел меня из столовой. – Иди сюда, садись. – Он легонько подтолкнул меня к слишком большому дивану в гостиной. Устало сбросив туфли на высоких каблуках, я размяла пальцы ног, пока Итан нес мне из кухни аспирин. Затем бросила таблетки в рот и проглотила их. При этом я с раздражением наблюдала, как друг устраивается на другом конце дивана и накидывает на себя плюшевое одеяло. – Что ты там делаешь? – А на что это похоже? Я строю себе пещеру. Можешь зайти ко мне, если хочешь. Против воли я улыбнулась. Эту игру мы придумали в шестилетнем возрасте. Просто обнимались под одним одеялом и делали вид, что находимся в пещере. Чаще всего это происходило, когда мир в очередной раз становился слишком громким. – Итан, это глупо. Возвращайся сюда. – Ах, к сожалению, я тебя не слышу. Стены моей пещеры слишком толстые. – Итан, тебе двадцать один, – напомнила я, подползая к нему и заглядывая под одеяло. Свернувшись калачиком, он сидел в полутьме и ухмылялся мне. – Привет, прекрасная дева. Ты, случайно, не хочешь разделить со мной место в этой уютной берлоге? TripAdvisor[3] назвал это место самой комфортной пещерой обнимашек во всей Аризоне. – Там почти не осталось места, даже ни малейшего местечка. – Пффф… сноб. – Ребенок. Смеясь, я пригнулась и заползла под одеяло. Яркий дневной свет просвечивал сквозь лиловую ткань, а в его лучиках кружилось несколько пылинок. – Иди сюда. Итан раскрыл объятия, и я прижалась к нему. Его руки обвились вокруг моего тела, удерживая меня рядом. – Здесь мило, – прошептала я, положив голову ему на грудь. Под рубашкой, которая все еще немного пахла сигаретами и алкоголем, ощущалось сильное и равномерное сердцебиение Итана. – Да, я тоже так думаю. Немного душно, но приятно, – пробормотал он, кончиками пальцев поглаживая меня по волосам. Я выдохнула, чувствуя, как напряжение постепенно покидает меня. Итан держал меня за руку. На самом деле обычно только он и прикасался ко мне. Несмотря на довольно частую жажду физической близости, я построила свою жизнь так, что она вряд ли когда-либо происходила. Меня словно окружал стеклянный дом, и я понятия не имела, смогу ли выбраться из него когда-нибудь. – Что бы я делала без тебя, Итан? – тихо поинтересовалась я в нашей пещере. Парень перестал меня поглаживать. – Играла бы на пианино, – не задумываясь, ответил он. – Я не это имела в виду, – вздохнула я и посмотрела на друга. Итан встретился со мной взглядом, выглядя при этом непривычно серьезным. – Я знаю, что ты имела в виду, Саммер. Но это правда. Твоя жизнь состоит из музыки. Не будь меня рядом, не так много бы изменилось. Ты сидела бы на фортепианном стуле и терялась в музыке. Я никогда не был и не буду более чем благоговейным слушателем. – Но это же совсем не так! – Я в ужасе выпрямилась. – Как ты можешь говорить такое, Итан? Ты мой… мой… Друг наклонил голову и снова посмотрел с тем странным выражением лица, от которого у меня сжимался желудок. Казалось, мне не хватает воздуха. – Да, Саммер, и кто же я? – тихо поинтересовался он. – Мой лучший друг, – прошептала я, облизнув губы.