– Значит, вот так ты делаешь? – Она тихо хихикнула, звук был слишком близок к истерике. – Что? – Так справляешься? Если ничего еще не было, то и не будет? Во время сборки на палубе находится пять человек, и угораздило же именно меня оказаться рядом с ней, когда ее сорвало. – Ли, ты чего? В девяноста пяти процентах врата просто запускаются и все. – Как будто от этого лучше, – она раскинула руки в парадоксальном жесте одновременно поражения и отрицания. – Сколько мы этим уже занимаемся? – Ты об этом знаешь так же хорошо, как и я. – Расширяем Человеческую империю. Ну или то, во что она сейчас превратилась, – как будто она сказала что-то новое. – И вот мы строим очередные врата, и оттуда ничего не появляется. Они вымерли? Им наплевать? Они просто забыли о нас? Я открыла рот. – Или, – продолжила Лиан, – мы строим врата, и что-то пытается нас убить. Или мы… – Или мы строим врата, – твердо сказала я, – и происходит что-то чудесное. Помнишь пузыри? Помнишь эти роскошные пузыри? Они пробились сквозь кольцо, как радуги, переливающиеся и прекрасные, они танцевали друг с другом, выросли размером с целый город, а потом просто исчезли. От моего возгласа Лиан лишь еле заметно, криво ухмыльнулась. – Да, точно. И что это было? – Они нас не съели. Вот в чем смысл. Даже не пытались. Мы до сих пор живы, Лиан. У нас все прекрасно… даже лучше, мы превзошли себя по любым показателям, какой ни назови. И мы исследуем галактику. Ты что, забыла, насколько это удивительно? Там, на Земле… они даже помыслить не могли о том, что видели мы. – Мы живем в немыслимом, – она снова захихикала. – Просто заебись, Сандей. Я наблюдала за тем, как странное биомеханическое чудовище исчезало вдали. Как рой иконок мерцал и обновлялся в оперконтуре. Как поблескивала обшивка палубы в тусклом свете мостика. – Почему они не могут… просто поговорить с нами? Хоть иногда передать «привет»? Хотя бы раз. – Не знаю. А ты до отлета когда-нибудь моталась на Мадагаскар, смотрела там на тупай, благодарила их за помощь? – Ты это к чему? – Ни к чему. Просто… – я пожала плечами. – Думаю, сейчас у наших потомков другие приоритеты. – Наша миссия должна была закончиться. Они должны были отозвать нас миллионы лет назад. Нет… – Лиан подняла вверх дрожащую руку. – Мы не должны были торчать тут вечность. Сколько раз мы уже пролетали сквозь это блядское кольцо? – Она развела руками; Шимп, неверно истолковав ее жест, рассыпал местный звездный покров перед нашими глазами. – Возможно, кроме нас никого уже не осталось. А мы все равно увешали весь галактический диск вратами. Я нарочито усмехнулась: – Галактика большая. Нам еще пару кружков придется сделать, прежде чем твои слова станут правдой. – И мы сделаем. На это можешь рассчитывать. Пока не испарится движок, Шимп не останется без энергии, а последние из нас не сгниют в склепе, словно заплесневевшие фрукты. – Лиан снова оглянулась на оперконтур, хотя все его данные плавали у нас в голове. – Мы свою работу сделали, Сандей. Срок нашей миссии давно вышел. «Эри» не должна была протянуть так долго. Мы сами не должны были, – она перевела дух, глубоко вздохнула. – Мы достаточно потрудились. – Ты хочешь себя убить? – Я честно не понимала, к чему она клонит. – Нет. – Лиан покачала головой. – Разумеется, нет. – Тогда чего ты хочешь? В смысле, мы находимся здесь; где еще мы можем быть? – Может, на Мадагаскаре? – Она так странно, абсурдно улыбнулась. – Может, нам оставили местечко. Прямо рядом с тупайями. – Уверена, точно оставили. Судя по той штуке, которую мы недавно видели. – Боже, Сан. – Ее лицо потухло, словно провалилось в себя. – Я просто хочу домой. Я решила дать физическому контакту еще один шанс: – Лиан… это и есть… – Да, так и есть, – по крайней мере сейчас она не стряхнула мою руку. – И больше ничего нет. Земля, даже если она все еще существует… она больше не наша. Мы теперь… – Тупайи, – прошептала Лиан. – Да. Вроде того. – Ну тогда, может, для нас еще остался теплый влажный лес, где бы мы могли спрятаться. – Ты, блядь, неисправима. Оптимистка по жизни. – А потом, когда она не ответила: – Сборка закончилась, Лиан. Пора на отдых. Обещаю: через пару тысяч лет все будет казаться лучше. Парк и Виктор, изнуренные бесчисленными сборками, решили на запуск не смотреть, а уединились в каюте. Все вместе мы собрались позже, под лазурным небом, чтобы слегка расслабиться перед возвращением в склеп. Точнее, только трое из нас. Лиан, как обычно, предпочла свое собственное окружение: испещренную солнечными бликами опушку в девственном лесу, сгенерированном на основе какого-то давно помершего южноамериканского архива. Система была достаточно умна, чтобы примирить несовместимые реальности, стратегически разместив нас в чужих сценариях так, чтобы не было неловких накладок. Так мы и сидели – раскинувшись на псевдоподиях в стратосфере или расположившись на заросшей поляне в лесу, – потягивали наркотики и поздравляли друг друга с очередной успешной сборкой. Парк и Виктор – все еще во власти посткоитальной нежности – лежали, закинув ноги друг на друга, Парк рассеянно рисовал пальцем на своем скролле, Лиан сидела в позе лотоса на поде (в этом мире, по крайней мере; в своем она сейчас вполне могла дрейфовать на огромной кувшинке). Калли нигде не было. Когда я о нем спросила, Виктор ответил: – Рано ушел спать. Я махнула бокалом в сторону парковского скролла: – Что-то новенькое? – «Заводной механизм в ре миноре». – И получилось хорошо, – сказал Виктор. – Да чепуха вышла, – буркнул Парк. – Но я еще не закончил. – Не чепуха. – Виктор посмотрел на Лиан. – А ты слышала… Та сидела на месте, сгорбившись, не сводила глаз с плит перед собой. – Ли? – У нас был, можно сказать, неприятный инцидент, – объяснила я. – После запуска. И метнула им запись с гремлином. Парк посмотрел: – Однако. – Это что, челюсти? – поинтересовался Виктор. – Может, манипуляторы? – предположила я. Виктор собрал пальцы в щепотку, изображая коготь: – Может, теперь они так говорят «привет», – потом замолк и через секунду продолжил: – Я, правда, не думаю, что оно реально с нами разговаривало… – Мы ни на одной волне ничего не слышали. – Это постчеловеческий брачный ритуал, – предположил Парк. – А что? Ритуал не глупее прочих, – я пожала плечами. – Если бы они хотели надрать нам зад, то по идее уже могли бы додуматься до пучкового оружия или ракет. В них-то побольше смысла, чем в погоне за нами с разинутой пастью. Весь этот разговор, разумеется, был для Лиан. Но та по-прежнему молчала, не сводя глаз с земли. Или с какого-то кошмара, который видела под плитами. Неожиданно замолчали все. Щелкнуло, оформилось смутное воспоминание: – А знаете, на что это реально похоже? На тарантула, как там его зовут, не помню, которого пронесли на борт. Непонимающие взгляды. – В смысле, спереди. Ну вот тут, где клыки. А эти мелкие каплевидные штуки походят на глаза. – На борту есть тарантул? – спросил Парк, для начала отпинговав архив и посмотрев, о чем идет речь.