— Завтра незадолго до заката ты бы мог войти в пирамиду, отыскать старую тварь и убить. Или захватить живой — как пожелаешь. Тогда я проникнусь по отношению к тебе такой искренней признательностью… — Маркиза облизнула верхнюю губу, но черные глаза, как и прежде, смотрели двумя бездонными дырами, — что расскажу, кто именно хотел удержать тебя в Риере. — Ты не попросишь спасти дочь? — Я не слишком заботилась о ней прежде и не вижу основания вести себя иначе впредь. Если спасешь, помещу ее в обитель Греты Свальгрольмской, покровительницы скорбных разумом девиц, — ледяным тоном отрезала сеньора Белладонна. — Но главное и единственное условие — убей ведьму! — Заманчивое предложение, — отстраненно произнес я. — Почему бы тебе не отправить туда своих людей? — Потому что это мои люди и я не хочу, чтобы с ними случилось что-то непоправимое. В этом случае остальные могут запаниковать, а без их помощи я не сумею предотвратить ритуал. — Риск слишком высок. — Все зависит от того, насколько хорош твой мальчишка. Сумеет он закрыть вас от чар ведьмы или нет — вот в чем вопрос. Впрочем, ты и сам не промах… Я поморщился. Идти в подземелье нисколько не хотелось. — Послушай, Адалинда! Мне нужно это имя. Если информация — это товар, у меня есть что предложить в обмен. Как говорят кметы, баш на баш. Тебя собираются убить, мне известно доподлинно… — Вздор! — Вовсе нет! — Довольно, Филипп! Даже слушать ничего не хочу! — отрезала маркиза, стиснув кулаки. — Либо ты помогаешь мне, либо катись ко всем чертям! У меня вырвался страдальческий стон, но деваться было некуда. До ритуала Адалинда и слушать ни о чем не станет, а если не договоримся здесь и сейчас, вовсе не факт, что один из нас доживет до полнолуния. Сеньора Белладонна уловила мою неуверенность и добавила: — Есть планы нескольких уровней. Нашла их, когда разбирала пожитки старухи. — Святые небеса! — в сердцах воскликнул я. — По рукам! Маркиза цу Лидорф вновь скрылась за ширмой и вынесла оттуда листы пожелтевшей бумаги, которые и протянула мне. Я откинул плащ и сунул планы пирамиды за перевязь. Сеньора Белладонна рассмеялась. — Ты всегда таскаешь на себе столько железа? Навьючен почище осла. Да от тебя и пахнет так же! — Зато жив. Адалинда примирительно улыбнулась. — Раньше в дворец подавалась вода из горячих источников. Трубы давно заросли солями, но нам удалось прочистить одну из них. Можешь принять ванну, если хочешь. Я восхищенно присвистнул. — И ты так спокойно об этом говоришь?! Не просишь продать душу? Сеньора Белладонна указала на дверь: — Иди и приведи себя в порядок. На ужин будут фазаны. — Где подписаться кровью? — пошутил я, отсалютовал на прощанье шляпой и отправился на поиски Микаэля. Ситуация запуталась окончательно, и позарез требовалось обсудить ее хоть с кем-нибудь, дабы содержимое черепной коробки не закипело и не разорвало мою бедную голову изнутри. И да — тот факт, что маркиза ни разу не назвала дочь по имени, говорил о многом… Глава 4 1 Маэстро Салазар времени зря не терял и успел сцепиться с чернобородым Хлодвигом Кранцем. Когда я вышел на задний двор, бретеры яростно топорщили усы и хватались за рукояти шпаг, правда даже не пытаясь при этом вытянуть клинки из ножен. Уве наблюдал за происходящим широко распахнутыми глазами, а вот парни из охраны Адалинды лишь посмеивались над остротами и колкостями, коими осыпали друг друга задиры. Бывалые рубаки прекрасно понимали, что, реши сеньоры всерьез пустить друг другу кровь, давно бы уже перешли от упражнений в остроумии к поединку. — Уве, займись лошадьми! — распорядился я, направился к выходу на площадь и махнул подручному. — Мик, идем! Маэстро Салазар издевательски вежливо поклонился главе охраны маркизы и поспешил за мной, не дожидаясь ответной реакции оппонента. Да ее и не последовало, поскольку в стычке не была заинтересована ни одна из сторон. На площади Микаэль нагнал меня, зашагал сбоку и спросил: — Как прошел разговор? — Познавательно, — скривился я и указал на вершину пирамиды. — Поговорим наверху. — Это действительно необходимо? — поразился бретер. — Проведем рекогносцировку на местности. — Так точно, сеньор обер-фейерверкер! — дурашливо выпалил маэстро Салазар, припомнив мой чин в роте Сизых псов. Я только вздохнул и двинулся к пирамиде. Уступы грандиозного сооружения достигали высоты в половину человеческого роста, но по центру каждого из ребер к вершине тянулись лестницы с обколотыми и неровными, но все же вполне пригодными для подъема ступенями. Начинались они у темных провалов, ведущих во внутренние коридоры; прежде там были установлены статуи, теперь громоздились груды обломков. Да и сама пирамида раньше была облицована лунным мрамором, но сейчас островки молочно-белого, с серебристыми прожилками камня сохранились только на углах, откуда их не удалось сколоть некогда орудовавшим в городе мародерам. Очень скоро дыхание сбилось, поэтому на лестнице мы не разговаривали, да и на вершине первое время молчали, потрясенно озираясь по сторонам. Пирамида возвышалась над всем городом, вид с нее открывался просто великолепный. А еще наверху было удивительно душно, несмотря на сильный ветер. От камней словно поднимался жар, он окутывал незримым маревом и дурманил сознание. Отголоски древних жертвоприношений намертво въелись в наш мир и отравили эфир, первозданная сила отдавалась в голове учащенным сердцебиением, в ушах жужжали призрачные осы. И вместе с тем присутствия запределья не ощущалось. У этого места силы не имелось хозяина на той стороне, и грань между реальностями была крепка. Крепка — пока не взошла полная луна. — Чувствуешь это? — спросил я у Микаэля. Тот сплюнул под ноги. — Мерзость-мерзость. — Но какой вид! — тягостно вздохнул я. — Будто с высоты птичьего полета на город смотришь! Маэстро Салазар только фыркнул и спросил: — Что наплела тебе эта стерва? Я усмехнулся: — Между вами точно ничего не было? Ты, часом, не пытался задрать Адалинде юбку? — Не заговаривай мне зубы, Филипп! Не выйдет! — И в мыслях не было, — пожал я плечами и направился к алтарю. Его явно пытались скинуть вниз, но, даже будучи расколотой на несколько частей, массивная плита оказалась слишком тяжела, рядом с ней, в самом центре вершины обнаружилось круглое отверстие с уходившими вертикально вниз стенками отполированного камня. Немного дальше обнаружилась и винтовая лестница. Я присел на краешек алтаря и вкратце пересказал услышанную от маркизы цу Лидорф историю. Микаэль задумчиво подергал себя за ус и спросил: — Ты веришь ей? Она могла все это выдумать, чтобы прикрыть свой зад! — Могла, — подтвердил я. — Но тогда и близко не подпустила бы нас к ведьме. — Ха! — усмехнулся маэстро Салазар. — Даже если мы не заблудимся в этой драной пирамиде, нас могут убить после. У них три ритуалиста и десять бойцов, не забывай! — Ты ведь не просто так поцапался с Кранцем — что скажешь о нем? — Пока что он ничего против нас не имеет. — Вот видишь! — Это ни о чем не говорит. Кранц — наемник, он без колебаний выполнит любой приказ. — Последует ли этот приказ — вот в чем вопрос. Что касается блужданий в пирамиде, с этим больших сложностей не возникнет, — сказал я и выложил на камень полученные от маркизы листы, а для надежности придавил их стилетом и несколькими монетами. Сверху оказалась карта Айверга с подробно прорисованными окрестностями Уллимонтиса, дальше шел план самого города, а на остальных бумагах обнаружились схемы внутренних помещений пирамиды. Маэстро Салазар презрительно фыркнул. — А если мы не отыщем ведьму? Что тогда? Уберемся отсюда, поджав хвост, несолоно хлебавши? — Черные глаза бретера яростно сверкнули. — Надо брать маркизу за глотку и выбивать ответы! — Кто говорил о трех ритуалистах и десятке бойцов? — скривился я. — И потом, у меня есть что предложить Адалинде в обмен на информацию. Так что особо усердствовать с ведьмой не будем. Войти внутрь — войдем, а там станем действовать по обстоятельствам. — Ты о чем? — удивился Микаэль и сразу сообразил. — Хочешь рассказать ей о кознях муженька? Не выйдет, Филипп! Она тебе не поверит!