Лорелей Розен с неизменной свитой в виде двух наперсниц и служанки погрузилась в нее и отбыла восвояси. Как на грех, перед тем мы встретились с графской дочкой взглядами, и сеньорита, вне всякого сомнения, меня узнала. Нехорошо. — Издеваешься, Филипп? — с укоризной произнесла Марта. — Отнюдь, — покачал я головой, отгоняя недобрые мысли. — Стипендия невелика, но я тебя не брошу, обеспечу безбедное житье-бытье. Ведьма остановилась и поджала губы, потом спросила напрямую: — Это обязательно? Я действительно должна учиться в университете? А если я не захочу? Что тогда? — У тебя два пути, — еще более прямо ответил я, — либо учишься и получаешь патент, либо отправляешься в монастырь. На льдисто-серые глаза ведьмы навернулись слезинки. — Даже так, Филипп? Сдашь меня церковникам после всего, что между нами было? Я широко улыбнулся. — Ну что ты, глупенькая! Конечно же нет! После всего, что между нами было… — от улыбки не осталось и следа, — я тебя сам удавлю. Своими собственными руками. Марта моргнула и уже без всякого надрыва в голосе произнесла: — Если мое обучение так важно, мог бы заняться им лично! — И занимаюсь! — напомнил я и наставил на девчонку указательный палец. — Но ты обязана получить патент, иначе угодишь на дно реки с камнем на шее и утащишь за собой меня. А этого я позволить не могу. — Патент можно просто купить! — Мои коллеги собаку съели на выявлении фальшивок. — Они… что? Я закатил глаза. — Не важно! Как минимум год ты проведешь в университете. И довольно об этом! В напряженном молчании мы пересекли площадь и поднялись на крыльцо университетской библиотеки. Дежуривший на входе педель сразу приметил служебный перстень и препятствовать нам не стал, лишь поинтересовался, не понадобится ли проводник. Я от провожатого отказался, поднялся на третий этаж и отправился прямиком в кабинет заведующей. Эльза обнаружилась на рабочем месте и была, как и прежде, мила и свежа. Разве что под глазами залегли слишком уж темные тени, и с ходу не получилось разобрать, сказались таким образом долгие бдения над научными трудами или злоупотребление бренди, тонкий дух которого явственно ощущался в помещении, несмотря на открытое окно. Моему появлению Эльза нисколько не удивилась, как видно, уже успела узнать о возвращении в город. Она тут же поднялась из-за стола и без обиняков заявила: — Магистр, у меня нет времени на разговор с вами. Я уже ухожу. Я и не подумал освободить дорогу. — Надолго вас не задержу, просто ответьте на один вопрос. На лице заведующей библиотекой отразились явственные сомнения, и все же она решила не обострять конфликт и разрешила: — Спрашивайте! — Кто-нибудь интересовался мною, моими предпочтениями и книгами, которые я брал или хотел взять в библиотеке? — Нет! — быстро прозвучало в ответ. Я поднял руку. — Не спешите. Подумайте хорошо. Эльза сцепила побелевшие пальцы и уже спокойней ответила: — Никто этим не интересовался. Ни книгами, ни чем-либо еще. — Благодарю! Я кивнул на прощанье, развернулся и указал Марте на дверь. Покинул вслед за девчонкой кабинет и был неприятно удивлен, когда та обернулась и спросила: — Ты спал с ней? Ангелы небесные! Сразу вспомнилось предупреждение Микаэля о неизбежных последствиях сожительства с ведьмой и неприятно заломило поясницу, но я не дал отразиться на лице эмоциям и ответил вопросом на вопрос: — Тебе что с того? — После близости люди не могут беспристрастно оценивать друг друга. — Вздор! Марта зыркнула на меня своими льдистыми глазищами и напомнила: — Ты ведь только поэтому пощадил меня тогда? Разве нет? Я неопределенно пожал плечами и зашагал по коридору к лестнице, не став ни подтверждать предположение ведьмы, ни опровергать его. — Дай мне расспросить ее! — продолжала настаивать на своем Марта. — Забудь! — коротко бросил я и уже мягче добавил: — Она не врала. Сильвио де ла Вега узнал о моем интересе к «Размышлениям о нереальности нереального» и одному из князей запределья точно не от заведующей библиотекой университета Святого Иоганна. В этом я особо не сомневался и прежде, теперь же уверился окончательно. Так что мы просто вернулись в пивную, где в нише под лестницей нас уже дожидался маэстро Салазар. Он выставил на стол перед собой два кувшина и две кружки и по очередности прикладывался то к одной, то к другой. — Даже не знаю, какое пойло хуже, — пожаловался бретер, не в силах выбрать между красным и белым вином. Я и не подумал выразить по этому поводу сочувствия и спросил: — Уве где? — Не появлялся еще. Марта нам компанию составлять не стала и сразу ушла в комнату. Вид у нее был при этом чрезвычайно недовольный. — Какая ей шлея под хвост попала на этот раз? Я только махнул рукой, наскоро перекусил и позволил маэстро Салазару утянуть себя на второй этаж. В комнате, где прежде останавливались живоглоты, бретер выставил на стол кувшины и кружки, а после кинул к ним увесисто звякнувший кошель. — Это что? — удивился я. — Да так, — ухмыльнулся маэстро и поскреб щеку. — Нашел заначку Угря, которую вы пропустили в прошлый раз. Я положил саквояж на кровать, распустил тесемки кошеля и высыпал на столешницу изрядное количество разнокалиберных серебряных монет, среди которых нет-нет да и попадались золотые кругляши. Сумма даже на первый взгляд набиралась немалая. — Занятно, — пробормотал я и на глазок разделил россыпь монет на две равные части. Одну передвинул Микаэлю, другую ссыпал в собственный кошель. Маэстро Салазар принял мое решение как должное, лишь спросил: — И что дальше? Я уселся на кровать и уточнил: — А что дальше? — Куда мы сейчас? — пояснил Микаэль свой вопрос и сам же на него ответил: — В Ренмель, так? — А какие еще есть варианты? — усмехнулся я. Маэстро Салазар переменился в лице, вскочил на ноги, быстрым шагом заходил вокруг стола, а затем ткнул в меня пальцем. — Филипп! Ты действительно хочешь сдаться на милость этих шакалов? После того, что случилось в Регенмаре? Серьезно? Не будь ослом! На тебя навесят всех собак! Канцлер даже разбираться не станет! Я укоризненно покачал головой. — Микаэль, ты плохо обо мне думаешь. Сейчас мы едем в Кларн. Сначала в Кларн и только потом — в Ренмель. — И что это меняет? — Решительно все! — рассмеялся я в ответ. — Епископ Вим без пяти минут курфюрст! К такому человеку будет вынужден прислушаться даже маркиз цу Рогер! Уверяю тебя, его преосвященство не откажется замолвить за меня словечко. Все будет хорошо. Маэстро Салазар выпятил нижнюю губу и неуверенно покрутил черный ус. — Ты не можешь знать этого наверняка! Я только руками развел.