— Сейчас не везёт, а потом может и повезти. Тем более что у одного из них уже есть опыт такого «везения». — Да неужели? — хихикнул Норрис. — А я-то думал, это ты у нас одна такая. — Да блин, ты знаешь, о ком я… — Майкл? Да, у него была парочка сильных моментов. Но он слишком старается. Не думаю, что это ему поможет. — Посмотрим, посмотрим… — А у тебя что, к нему что-то есть? — с улыбкой повернулся к ней Ландо. Он ещё ничего не успел сообразить — а ладонь гонщицы уже с силой заехала ему по физиономии. — Ой, извини, случайно вышло, — фыркнула Лиза, в то время как Ландо, шипя от боли, держался рукой за щёку. — Ты что-то сказал? — Н… нет, ничего… Чёрт, ну зачем же так-то?.. — пробормотал Норрис. — У тебя точно к нему что-то есть… — прошептал он едва слышно, чтобы не получить повторно, и продолжил уже обычным голосом: — Я думал, мы будем сотрудничать, работая на командный результат… — Так же считали и в «Преме», пока я там была, — жёстко ответила Форман. — Но я не командный игрок. И никогда им не была. Так что запомни, пусечка, — повернулась она к Ландо, наставив на него палец, — каждый сам за себя. Ведь у всех нас, кто в этом участвует, одна цель. Напомнить какая? — Попасть в «Формулу-1»… Норрис всё ещё прижимал ладонь к лицу. — Молодец, знаешь… И в процессе её достижения все мы — конкуренты. Даже если находимся в одной команде. Особенно — если в одной команде. — Ты же понимаешь, что всё это, — он указал на покрасневшую щёку, — придётся как-то объяснить, когда вернёмся? — Ерунда, — отмахнулась Лиза. — Скажешь, что хотел прихлопнуть севшую на тебя муху. Ну что, наперегонки до базы? — Пожалуй, откажусь, — покачал головой Ландо. — Соревноваться с тобой иногда бывает… опасно. — Тогда последний на сегодня вопрос. Хэмилтон или Феттель? — Льюис, конечно. «Мерседес» сейчас так едет, что он может выиграть ещё несколько титулов. Может быть, даже побить рекорд Шумахера. — Ну нет, этому точно не бывать, — рассмеялась Форман. — И вообще — Себ ещё может дать жару. Если только «Феррари», как всегда, не пролюбят всё в последний момент. — О да, они такие… — тоже хохотнул Норрис. Хрупкий мир между пилотами «Карлина» был восстановлен. До ближайшей гонки. * * * Пятница, 19 мая По (Франция) Облака над трассой постепенно расходились. Вчера прошёл мощный ливень, закончившийся лишь поздним вечером, так что утром асфальт всё ещё был довольно мокрый. Но понемногу теплело, и до конца этапа заезды обещали быть посуху. Шёл перерыв между свободными практиками. Из гаражей выехали болиды альпийской «Формулы-Рено 2.0», ожидали своей очереди FFSA GT — чемпионата Франции по кольцевым гонкам. А в это время в паддоке «Ф-3» — серии-хэдлайнера Гран-при По — шли жаркие споры о настройках, стратегии и прочих вещах, которые в скором времени должны были определить результаты боевых заездов. — …Ты потерял в той шикане как минимум полсекунды! — продолжал убеждать меня Пауль, тыча в телеметрию. — Нашей машине такое пилотирование просто не подходит! — Зато это проще, — возразил я и отпил кофе из пластикового стаканчика. Ну и гадость же… — И меньше шансов разбить болид. Ну серьёзно: три отдельных движения рулём сделать гораздо реальнее, чем одно хитровымудренное. За кого вы меня вообще принимаете? Я всего лишь пилот «Формулы-3»! А чтобы сделать так, как вы требуете… — я упёр палец в листы на столе, — вместо меня должен быть… — я покачал головой, — Шумахер. Который Михаэль, а не Мик. — Тебе надо развиваться как пилоту, — ответил Пауль. — Проигрывать лидеру секунду на таком коротком круге, пусть даже и в дождь, — это не дело. А тут мало того, что от скольжения задней оси перегружается резина, так ещё ты сбрасываешь лишние пять-семь километров в час и на выходе хуже разгоняешься, что приводит к потере… — он глянул на экран своего ноутбука, — четырёх десятых. А то и больше. — Но вы зацикливаетесь только на одном варианте решения и даже не пытаетесь рассмотреть остальные. — Я посмотрел в лицо гоночному инженеру, чья упёртость меня уже серьёзно так подбешивала. — Что, если просто входить в шикану быстрее? До предела мне там и в самом деле далеко, так что плюс несколько километров в час смогу выдать. Нагрузку на шины можно скомпенсировать более плавным разгоном на прямой и торможениями перед некоторыми поворотами. Вы как-то однобоко на всё смотрите, только со своей колокольни… — Это упрёк? — нахмурился Пауль. — Возможно. Я это всё к тому, что пилот адаптируется под машину максимально удобным для него способом. И его задача как раз найти этот способ. И зачастую именно его удаётся сделать самым быстрым. — В принципе можно попробовать и рулём, — подал голос Йоэл. Он с инженером сидел чуть в стороне, и они обсуждали что-то своё, однако наша беседа, похоже, привлекла их внимание. — Надо разве что наловчиться точно это делать… — Для меня это пока слишком большой риск, — вздохнул я и вновь повернулся к Паулю. — И лучше я проиграю несколько секунд на финише, чем врежусь в отбойник. Вы не согласны? Пауль поморщился и отвёл взгляд. Видно было, как ему не нравятся мои аргументы. Но возразить было нечем. Не представляю, как с этим типом я смогу закончить сезон на высоких позициях. Деньги, вложенные в меня «Ред Буллом», сейчас расходовались явно напрасно. * * * Суббота, 20 мая Хотя в чём-то Пауль действительно был прав. В шикане «Фош» я и в самом деле терял довольно много времени. Ну не люблю я такие вот связки, и всё. На подобных участках стены по бокам давили на разум особенно сильно. К тому же, возможно, выбранная мною техника пилотирования и вправду не подходила болиду «Мотопарка». Шины не очень хотели держать трассу, подвеска старалась, но всё же не до конца сглаживала эффект. Давала о себе знать небольшая избыточная поворачиваемость, вызванная тем, что команда отступила от прошлогодних решений и внедрила новую концепцию настроек. И оптимальный компромисс до сих пор не был найден. Квалификация в По, как обычно, проходила в две группы. Я и теперь не понимал, по какому принципу нас разделили — особенно с учётом того, что сейчас все сами выбирали номера, под которыми выступали. Но каждый результат, каждая позиция внутри одной группы стоила двух на итоговой решётке. Так что любая оплошность имела особую цену. Насчёт того, что мне далеко до предела, я был одновременно и прав, и не совсем. В поворотах до стены я не доезжал минимум сантиметров тридцать, в то время как на абсолютном максимуме следовало бы их буквально облизывать. Но при этом я пока сам не мог даже приблизиться к идеалу. На городских трассах мой секретный «режим Шумахера» не хотел включаться. Думаю, я просто был недостаточно для этого подготовлен. Поэтому ничего удивительного не было в том, что квалу я проехал довольно средне, соревнуясь с Норрисом, Гюнтером, Форман и Джейком Хьюзом. Именно этих четверых я пропустил наверх в протоколе, обеспечив себе (так как у Айлотта из группы А время было лучше, чем у Норриса из Б) скромное десятое место на старте. Притом что у Йоэла было третье, а у Лизы — шестое. М-да, потрудиться, конечно, придётся основательно. Сами себя очки не накопят. Даже за считаные минуты до начала гонки стартовое поле больше походило на какой-то уличный праздник. Как необычные экспонаты, стояли на асфальте болиды с сидящими внутри них гонщиками. Толпа вокруг совершала своё обычное броуновское движение. Играли какие-то музыканты: несмотря на шум, я отчётливо различал ударную установку. Все эти звуки обволакивали меня, словно кокон, размывая внимание и мешая сосредоточиться. Моим соседом по ряду оказался Мазепин, который вместе со своими более успешными соперниками из группы А смог-таки, в отличие от меня, выехать из минуты и десяти секунд; у меня же было только 1:10,110. Я уже придумывал, как буду его подрезать перед поворотом. Да, я будто по волшебству притягивал красивые цифры на тайминге — не раз замечал за последнюю пару лет просто прекрасные комбинации. Надеюсь, сегодня мне это поможет прорваться повыше. — Помни: старайся аккуратнее работать рулём! — прокричал Пауль, перекрывая окружающий шум. — От того, насколько плавно ты станешь водить, будет зависеть твой темп в гонке! — Я знаю, — с нажимом ответил я и отвернулся. Всё-таки он продолжал гнуть свою линию, будто бы лучше меня зная, как мне следует управляться с машиной. Нет, отчасти это и была его обязанность — но его безапелляционная манера начала уже надоедать. Вот слово даю: если он однажды отмочит ещё какую-нибудь фигню, меня просто прорвёт и я выскажу всё руководству команды. Особенно если это что-то будет стоить результата мне или, не приведи космос, всему коллективу. Наконец, трасса опустела. Все забежали на пит-лейн; на треке остался лишь немолодой тип в чёрном, стоящий перед машиной безопасности, вставшей за стартовым полем. Он взмахнул зелёным флагом, и чуть погодя лидеры квалификации сдвинулись с мест, отправляясь на прогревочный круг. Когда очередь дошла до меня, я покатил следом. Замыкал пелотон автомобиль безопасности. Я постарался отрешиться от всех внешних факторов, сосредотачиваясь на асфальтовом полотне перед собой, а также поребриках и ограждениях по краям трассы. Только это должно будет в ближайшие полчаса иметь для меня значение. И вот мы вновь выстроились на стартовой прямой. Тот же самый тип снова замахал флагом позади нас (в этом году не было даже одного светофора над трассой) — и мы поехали. Я выдал неплохое ускорение и, подрезав, как и планировал, Мазепина, ушёл на внешку, наращивая темп. Мне удалось попасть в относительно свободное пространство, где как раз не хватало как будто бы одного моего болида. Шучу, конечно: места там было немного больше, — однако это всё равно наводило на мысли о том, кто я есть по отношению к этому миру. Плавно протискиваемся через округлый и медленный «де ла Гар»… отлично. Вроде бы стабилизировался на девятом месте. Дальше нас встречали жёлтые флаги, так что Мазепину пришлось отказаться на время от попыток атаки. Пару поворотов спустя нам опять разрешили гоняться… и что же? Обладатель поул-позиции и прежний лидер гонки Каллум Айлотт выезжал из шиканы «Фош» с расквашенным в хлам передним левым! А это значило, что первое место переходит к Йоэлу Эрикссону, на которого уже нацеливался Ландо Норрис. Впрочем… нет, не нацеливался. Воспользовавшись тем, что все, в том числе и я, притормаживали, чтобы объехать столкнувшегося с проблемами пилота «Премы», первый номер «Мотопарка» втопил на всю катушку и уже после стартовой прямой следующего круга вёз остальным больше секунды. Лиза ехала, кажется, на четвёртом месте, позади австралийца Моусона из «ВАР». Моей же следующей целью был англичанин Хьюз из «Хайтека». Какое-то время ничего интересного не происходило. Двойка лидеров наращивала отрыв — и, по-моему, Ландо сам понемногу приближался к Йоэлу; остальные просто катили друг за другом. Выжидали момент. Создавали условия. Сохраняли позицию. Тоже немаловажное умение для гонщика. Небо было затянуто тучами. Пара капель упала мне на щиток, и я смахнул их перчаткой. Я знал, что во время гонки сколь-нибудь сильно не польёт, — но всё равно следил за трассой. Кажется, или на ней и правда была парочка немного влажных участков. Я не успел подобраться к Хьюзу достаточно близко, чтобы атаковать. Снова взметнулись жёлтые флаги, и появились таблички FY — full course yellow, означавшие режим сниженной скорости на всём круге. Ага… на этот раз машину разбил Чжоу… как раз после той злополучной шиканы, в скоростном вираже «Поймиро». У-у-у… это надолго. Так просто болид оттуда не убрать. Техники рядом нет, а чтобы она подъехала к месту аварии, одних жёлтых флагов будет недостаточно. И действительно: пару кругов спустя таблички сменились на чёрные с жёлтыми буквами SC, а пелотон повёл за собой сэйфти-кар. Все грели шины, чтобы не потерять темп на рестарте; Норрис буквально дышал в заднее крыло Эрикссону. Когда я уже начал изнывать от монотонного наворачивания кругов под пейс-каром, тишину в эфире нарушил Пауль: — Рестарт на этом круге. Осталось шестнадцать минут. Действуй.