Часть 25 из 44 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Что внутри?
— Все разгромили, — коротко ответил Исай.
— Чего они хотели добиться этим?
— Не знаю. — Исай помолчал. — Но меня это напрягает.
— Меня тоже, — сказал Корозов. — Потому что это не детские игры. Здесь все по-взрослому, а взрослые игры, сам знаешь, без убийств не обходятся.
Кровельщик из машины наблюдал за тем, как Глеб прохаживался вдоль магазина. Леонтий ждал. Видал, как приехала полиция. Кровельщик был спокоен, смотрел сквозь тонированные стекла уверенно, словно заранее знал, что произойдет через минуту, через десять, через двадцать. Полиция возле магазина была недолго. Полицейские походили, посмотрели, поспрашивали и укатили. Оставили одного. Леонтий посмотрел на часы, усмехнулся: чего приезжали, работнички. Он был уверен, что никаких следов его подручные не оставили, маски скрыли лица, а номера машин — липовые. Все как положено. Походило на обычную разборку между конкурентами. Пусть ищут, пока рак на горе свистнет.
У Исая зазвонил телефон. Он поднес к уху, выслушал, сказал несколько слов и осторожно огляделся. Утреннее солнце было ярким, ослепляло. Листва на деревьях сверкала, едва заметно колеблясь от слабого ветерка. Приблизился к Корозову, подождал, когда тот закончил говорить с оперативником, и, когда опер отошел на приличное расстояние, негромко сообщил:
— Поступил звонок от моего человека. Вон к тому, к третьему отсюда дому с высокой антенной на крыше подъехала машина Сынянова, — Исай кивком головы указал направление, — остановилась с торца дома, и никто из нее не вышел.
— Сынянова? — Глеб расширил глаза, его мысли были не здесь. — И что?
— Ты же поручил следить за ним. Вот мы и следим, куда он перемещается, — осторожно напомнил Исай.
— Интересно. — Корозов повернул голову в сторону третьего дома. — И с каждым разом все интересней. Ни черта не вижу, где эта машина. Там их несколько. Ну да ладно. Подъехала и подъехала. — Протянул озадаченно: — Что ему там нужно? Как думаешь?
— Там — не знаю, — не оборачиваясь, негромко ответил Исай. — Но у меня такое ощущение, что из машины следят за нами.
В свете последних событий Сынянов для Глеба отошел на задний план и стал неинтересен. Но ком свалившихся неприятностей давил напоминанием, что теперь во всем стоит быть максимально осторожным. Возможно, Исай прав. Но если он прав, то что хочет Сынянов высмотреть здесь? Странно. Что-то тут не так. Этот погром. Машина Сынянова. В случайности Глеб больше не верил.
И тут в голове мелькнула догадка, что погром — это лишь повод. Но если повод, то для чего? Для чего? Думай, думай. Может, чтобы вытащить его из больницы? А почему нет? С девицей в больнице у них произошел облом. А тут он как на ладони. Мысль обожгла. Глеб быстро осмотрелся и бросил взор на Исая. У того также возникли схожие мысли. Подозрительным показался дом через дорогу. Для стрелка удачная позиция. С любого этажа, из любого окна, с крыши. Подъезды — во двор. Путь для отступления идеальный. Только ленивый откажется от такой позиции.
— Тебе лучше уехать, Глеб, — произнес Исай. — Не стоит здесь маячить. Пора крутить педали.
Корозов в душе согласился с ним, но сознание протестовало. Его обычное упрямство не позволяло ему спасаться бегством. И потом, от кого бежать? От Сынянова? Смешно. При чем тут Сынянов? Личность, конечно, непонятная, темная, присосался к Тамаре, прожигает чужие деньги, на чужой машине катается. Если бы не фото из пивного бара, то и причин никаких для подозрений. Сам себя взбаламутил и Аристарху подсунул.
А теперь, после заварухи с Артемом и Тамарой, ясно как белый день, что все было перестраховкой, перегрузкой мозга, лишними телодвижениями. Только время впустую. Так же и с Сыняновым. Все эти подозрения — потеря времени. Надо не с мельницами сражаться, а искать настоящих убийц. Они в глаза не пялятся. Их не обнаружишь так, как Сынянова. Если они где-то пасут его сейчас, то от них лучше укрыться внутри магазина. И Глеб шагнул к дверям.
— Пошли внутрь, — сказал. — Здесь маячить не будем!
Стал подниматься на крыльцо, под ногами заскрипело битое стекло на ступенях.
Вошли в торговый зал. Хаос поразил. Все поломано, побито, разбросано, потоптано. Медленно двинулись, переступая через обломки опрокинутых витрин, разбросанные товары, обходя обломки прилавков. В конце зала Корозов неудачно оступился и завалился набок на раненую руку. Застонал, заскрипел зубами. Исай подхватил, помог подняться, увидал новые порезы на руке, кровь, потянул за собой:
— Пошли в кабинет директрисы, Глеб, там погрома не было, там есть бинты!
Подбежала директриса:
— Ах ты боже мой, как же так, Глеб? Не надо было сюда заходить! Управимся как-нибудь без тебя!
Прошли в кабинет директрисы. Женщина посадила его на стул и стала осторожно обирать стекло с руки. Исай шагнул к двери. И в эту минуту в торговом зале раздался взрыв. Взрывная волна ударила в дверь кабинета, распахивая ее. Клубы дыма, пыли и осколков обрушились на Исая, опрокинули. Директрису откинуло к стене. Корозова сбросило со стула. И наступила звенящая тишина.
Кровельщик наблюдал, как полыхнуло пламя из окон магазина, а затем, как грохот грома, ухнул взрыв. Прохожие шарахнулись в разные стороны. Леонтий удовлетворенно хмыкнул и расслабил мышцы. Когда из окон повалил дым, Кровельщик хлопнул водителя по бритому затылку, тот завел мотор, тронул машину с места. Отъезжая, Леонтий видел, что вокруг магазина забегали люди. Он не сомневался, что его план осуществился в полной мере. Его подручный, затаившийся в подвале дома напротив, нажал кнопку на пульте дистанционного управления взрывчаткой в тот момент, когда Корозов находился в магазине. Взрывчатку заложили во время погрома, она не могла оставить в живых никого в торговом зале. Леонтий радостно вздохнул: вот и все, с Глебом покончено так же, как с Артемом.
Машина Кровельщика катила мягко и небыстро. Тихо играло радио, музыка была печальная, как на заказ. Леонтий прижался затылком к подголовнику, прикрыл глаза. Никто в его авто не заметил, что из ближайшего переулка выкатил серый автомобиль и, несколько отстав, поехал за ними.
Исай медленно пришел в себя, закашлялся, гарь и дым давили сверху. Он попытался повернуться набок, но почувствовал, что чем-то придавлен. В горячке не ощутил боли, сознание, возвращаясь, подсказывало, что нужно скорее выходить отсюда. Он попытался выбраться из завала, но у него ничего не получилось, только обнаружил боль во всем теле, а чуть позже услыхал чей-то крик:
— Есть кто-нибудь живой?
— Есть! Сюда! — хрипло и негромко отозвался Исай и опять закашлялся от дыма.
Через искореженный дверной проем в кабинет директрисы, закрывая лица от дыма, вбежал полицейский с охранником. Увидав трех человек, придавленных сорванными дверями, опрокинутыми книжным и платяным шкафами, принялись растаскивать обломки, кликнули на помощь других охранников и прохожих.
У Исая жутко болела нога, он не мог опереться на нее. Приподнимался на локте, пытаясь рассмотреть, что с ногой, но видел только кровь на джинсах. Директриса стонала, была без сознания. Корозов очнулся, в ушах стоял звон, тело от боли горело, как в огне. Их вынесли на улицу, уложили на землю. Директриса вдохнула свежего воздуха и начала медленно приходить в себя. Ее била дрожь, женщина испугалась собственной крови, зашептала:
— У меня есть бинт, перевяжите. А что с девочками? В зале продавцы.
Ей ничего не сказали, потому что два продавца были мертвы. Их окровавленные изуродованные тела отнесли в другую сторону и прикрыли.
Глеб в горячке попытался сесть, оперся на больную руку и глухо застонал, даже зарычал, забыв о ране в плече, попросил:
— Помогите сесть!
Но его удержали женщины из числа прохожих:
— Лежите, не двигайтесь. Вы ранены, вы все в крови. Там был взрыв. Вас взорвали. Сейчас скорая будет. Успокойтесь.
Но Корозов, придя в себя окончательно, не успокоился — напротив, вскипел, шумно задышал, закашлялся и начал сам подниматься. Охранники помогли сесть.
От угла противоположного дома за ними наблюдал подручный Кровельщика. Тот, что нажал кнопку дистанционного управления взрывчаткой. Он видел, как после взрыва из магазина стали выносить окровавленные тела людей. Разнесли в разные стороны. Двоих налево, троих направо. Кто погиб, а кто остался жив, он не знал, но, заметив, возле кого крутятся охранники, сообразил, что Корозов остался жив. Зло сплюнул, лицо перекосилось.
Достал из кармана телефон и долго смотрел на него, не решаясь сообщить об этом Кровельщику. Знал, что Леонтий ждал от него другой информации, и уверен был, что тот взбесится, услыхав его сообщение. У подручного дрожали пальцы, ведь Леонтий был непредсказуем, никто не ведал, что он мог выкинуть в следующую минуту, но все были в курсе, что карал безжалостно за всякую мелочь.
Подручному стало страшно, он понимал, что Кровельщик мог выписать ему билет туда, откуда возврата нет. В неудаче именно он будет крайним, больше некому. Ведь это он нажимал кнопку, он промедлил или поспешил. И подручный шагнул вперед. Двум смертям не бывать, а одной не миновать!
Он шел от угла дома к дороге прямо по направлению на Корозова. Не замечал мелькающих перед глазами автомобилей между ним и Глебом. На нем, лежащем на той стороне дороги, сосредоточил все свое внимание. В одной руке телефон, другая свободна. В рубахе навыпуск. Сзади под рубахой за поясом — ствол. Спиной ощущал твердость металла. Ступив на тротуар, набрал номер, поднес телефон к уху:
— Леонтий, — проговорил дрожащим голосом, — он остался жив. Я иду, чтобы убить его из ствола!
В ответ мгновенно последовал жесткий приказ:
— Остановись! И слушай меня внимательно!
После этих слов Кровельщик долго молчал, он хорошо понимал, что его подручный, может быть, и убьет Глеба, но и сам будет схвачен. А это значит, что у ментов появится шанс, эти волки сумеют раскрутить подручного на полную катушку, чтобы выйти на него. Леонтий не мог допустить такого поворота событий.
— Возвращайся! — жестко потребовал в телефон. — Значит, не пришло его время!
Подручный взмок от напряжения, почувствовал, как по лицу потекли капельки пота, и ощутил струйки между лопатками. Сунул в карман телефон и ватными ногами ступил вдоль тротуара.
Кровельщик ехал в машине, когда получил звонок. Отдав приказ подручному, сжал кулаки. Автомобиль уже остановился, а Леонтий продолжал неподвижно сидеть на месте, смотреть в одну точку и молчать.
Акламин наконец получил ответ на запрос по Сынянову. Правда, он надеялся в первую очередь получить ответ на более ранний запрос по Кровельщику, но на безрыбье и рак рыба. Выяснилось, что Сынянов — добропорядочный гражданин, ни в чем не замешан, не привлекался, бизнесом не занимался. Аристарх качнул головой: прав был Корозов, усомнившись, что тот бизнесмен.
Дочитать справку до конца Акламин не успел, его оторвал звонок из дежурной части. Сообщили, что в магазине Корозова произошел взрыв, есть погибшие, покалечен Глеб.
Аристарх отбросил справку, вскочил с места. Как покалечен, он же в больнице! Ну Глеб, сбежал, что ли? Что ж ты всегда добровольно лезешь в самое пекло! Тебя не исправить! Аристарх метнул глазами по столешнице, сгреб бумаги, торопливо сунул во внутренний карман пиджака и выскочил из кабинета. Приехал на место, когда Корозова, Исая и директрису скорая помощь уже увезла.
После осмотра и опроса свидетелей поехал в больницу. Глеб находился в той же палате, лежал на кровати, лицо в ссадинах и синяках. Около него сидела жена Ольга. Ее глаза слезились, она вытирала их носовым платком, а Глеб виновато бубнил:
— Все нормально, Оленька, все нормально. Ерунда. Полная чепуха. Эти царапины скоро заживут, затянутся, как на хорошей собаке. Ты же знаешь, мне любые раны нипочем, я бессмертный, Оленька.
Акламин с порога набросился на него:
— Почему ты очутился там?! Разве я не предупреждал тебя, чтобы ты был особенно осторожным?! Или ты думаешь, что ты на самом деле бессмертный?! Вечный только Бог. Даже у Кощея Бессмертного имеется смерть. Люди погибли! А ведь этот капкан для тебя готовили! Почему ты не сообразил, что это ловушка? Ты чудом уцелел! У меня в голове не укладывается, как ты мог клюнуть на это?!
Ольга чуть отодвинулась в сторону. Она уже столько слов высказала мужу, что больше не могла ничего говорить. Только кивала, присоединяясь к возмущению Аристарха, а потом неожиданно с отчаяньем в голосе добавила:
— Я боюсь за него, Аристарх. Посади его в камеру за что-нибудь. Придумай. Пусть посидит там, пока здесь взрывают. Посмотри на него. Живого места нет. Весь в бинтах. И еще балагурит. Пытается доказать мне, что он настоящий мужчина. Не стонет, не хнычет, не канючит. Но я-то знаю, как ему больно. От меня все равно не скроет. Посади его, Аристарх, чтоб не хорохорился больше.
— Что ты, Оленька? — вытаращил глаза Глеб. — За что меня в камеру? Я же ничего не натворил! И потом, как я там без тебя буду?
Он понимал, что возмущение Акламина и жены справедливо, взял ее руку, прижал к губам, а потом перевел глаза на Аристарха:
— Понимаешь, ребята Исая засекли машину Сынянова неподалеку. Исай предположил, что тот наблюдал за нами. Я отнесся как-то несерьезно к его предупреждению, решил, что с этим Сыняновым у нас одна суета. Хотя тогда же у меня появилась мысль, что погром — это всего лишь повод, чтобы вытащить меня из больницы. Но причастность к этому Сынянова отмел напрочь. А вот сейчас лежу и думаю, а что все-таки он там делал? С чего бы ему там околачиваться? Ты у Исая сам спроси, почему у него в голове такая мысль родилась?
Акламин снял пиджак — в палате было душновато, сквозь распахнутое окно с улицы накатывала жара. Поправил рубаху, сел за стол, бросил пиджак на колени. Он хотел задать Глебу ряд вопросов по магазину, но вспомнил про бумаги во внутреннем кармане пиджака, полез за ними, неторопливо развернул и положил перед собой на столешнице.
Корозов проследил за его движениями, не понимая, что за бумаги Аристарх разложил на столе, а тот более спокойным тоном проговорил:
— Вот, получил ответ на запрос по Сынянову. Ничего особенного. Среднестатистическая личность. Читаю, слушай. Вдруг быстро собрался и поехал к двоюродной сестре, с которой никогда до этого не имел никаких связей. Родственники в недоумении.
Глеб сдавил пальцами подушку. Получалось, что Сынянов оказался среднестатистической личностью. Приподнял голову:
— Странно. Внешне он не очень похож на середнячка. Скорее с амбициями. Неужели все это бравада, пыль в глаза? А фото есть?
— К сожалению, нет, — отрицательно покачал головой Акламин, медленно свернул бумаги, расправил на коленях пиджак, положил их в тот же карман, откуда доставал.
— Запроси фото, Аристарх.
— Думаю, придется. Все-таки надо добить до конца все неувязки с этим неожиданным братцем.
— Вот и я о том же. У меня в голове путаница. Не знаю, что думать. Предположение Исая не дает мне покоя. Вдобавок взрыв. Взрывчатку, безусловно, заложили во время погрома. Конечно, я попался как кур в ощип. — Голос Глеба дрогнул. — Кто-то сидел и ждал, когда мы войдем внутрь. Если бы он нажал кнопку чуть раньше, нас бы по частям собирали.
book-ads2