И посетителям: — Садитесь кто где сидел, господа, инцидент исчерпан, полиция свою работу завершила, сейчас всех вас угощаем за счет ресторана! Раненые будут жить. И вы можете быть спокойны. Официанты мгновенно навели порядок вокруг стола, где сидели Глеб и Тамара, заменили скатерть. Со столов посетителей убрали грязную посуду и начали подносить новые блюда. Некоторые гости удовлетворенно загалдели, рассаживаясь по своим местам, но большинство торопливо, боком-боком убрались из ресторана. Аристарх отправился на улицу с намерением пройти в переулок в надежде, что, может быть, хоть там отыщется какая-нибудь зацепка. Надежда эфемерная, но иногда бывало, что почти на пустом месте появлялись улики. Из карманов. С одежды. Отпечатки пальцев. Опера искали пистолет, который стрелок сбросил по пути. 11 Покушение на Тамару поставило Кровельщика в новый тупик. Это было против его планов. Одновременное покушение на Корозова убедило Леонтия, что заказчик не кто иной, как Артем. Именно сейчас очень удобная обстановка. Сам лежит в больнице, как бы вообще не при делах. Ничего не знаю, ничего не ведаю. А в это время убираются конкуренты. Ни с кем делиться не надо. И полностью от себя отвести подозрения. Ликвидация Глеба — это своего рода алиби для Артема. Ведь никто не знает истинных мотивов. Впрочем, жалко, что Корозов остался жив. Кровельщику это было не в радость. Ну раз пошла такая пляска, значит, на кону большие деньги. Леонтий локтем крестился, радуясь, что Тамара осталась жива. И ругал себя за то, что не продумал ее охрану. Это с его-то мозгами допустить такой ляп. Непростительно. Нет. Кровельщик был взбешен, что ему сорвали операцию с Крючком. И сошелся на том, что это, скорее всего, Артем. Переиграл. Получается, недооценивал он его. Тот оказался хитрее. А с виду не подумаешь. Все так устроил, что комар носа не подточит. Теперь у Артема более выигрышное положение. Потому, видимо, решил не церемониться и оперативно устранить конкурентов. Немедля расчистить путь к наследству. Леонтий не поехал к Тамаре сразу, попробовал позвонить по телефону, но никто не ответил. Он не знал, что именно в этот момент она была под наркозом после операции. Из ее тела вытащили пулю. Кровельщик не сомневался, что первые дни возле нее будет крутиться полиция, а потому не хотел бы сейчас появляться около Тамары. Лишний раз привлекать внимание полиции к себе не считал разумным. Хотя, с другой стороны, как может двоюродный брат не кинуться в больницу, узнав о ранении сестры? Никак. Это тоже подозрительно. Хотя в любом случае подозрение прежде всего может упасть на него, неудивительно, что первый вопрос всегда возникает: кто еще знал об этой встрече? И если Тамара проговорится, что в курсе был он, полиция неминуемо придет с вопросами к нему. Итак, обстоятельства поворачивались задом. Ведать бы наперед, что так будет. И черт знает чем это все может закончиться. Неизвестно, куда выведет кривая. Гарантий мало. А ну если копнут под него глубже? Такой порядок вещей Кровельщика совершенно не устраивал. В его положении сейчас он должен быть во всеоружии. Леонтий забеспокоился. По его представлениям получалось, что Артем сильно подставил его и чуть вообще не лишил всех возможностей. Артема следовало убрать еще при первом подозрении. Вот к чему привело промедление. Леонтий решил срочно перевернуть обстоятельства, опередив полицию. Он немедля направил к Тамаре домработницу со своими инструкциями. Тамара пришла в себя после операции и лежала в отдельной палате. Домработница передала ей телефон от Кровельщика. Тот подстраховался, думая, что Тамара могла свой потерять в общей суматохе. Тамара позвонила Леонтию, и он переговорил с нею, снабдив своими инструкциями. Лишь после ему стало легче, ибо все вошло в нужное русло. А на следующий день Леонтий выяснил, что Тамара, Корозов и Артем лежали в больнице в одном отделении. Кровельщик воспринял это как подарок судьбы. Артем и Глеб рядом. Сразу, одним махом можно было ликвидировать двоих. С Артемом проще, у него не было охраны. Сложнее подступиться к Корозову, там охрана. Леонтий решил немедля отправить в больницу своего человека для выяснения обстановки. На эту роль выбрал шуструю кралю, какая совсем недавно подвернулась на улице его подручному и закрутила перед ним задом так, что сумела мгновенно задурить парню голову. Ее Кровельщик и захотел использовать. Девушка меньше вызывает подозрений, чем парень. Девушке, тем более красавице, всегда проще проникнуть в любую мужскую среду. Ей показали фото Артема и Глеба и проинструктировали. Подручный Леонтия в середине дня подвез свою кралю к больничному зданию, а сам остался ждать ее. Она быстро заболтала молодого охранника у больничной вертушки и прошмыгнула мимо него. Он было оторвал зад от стула, пытаясь остановить, но махнул рукой и снова уселся на свое место. На лестничной площадке девушка небрежно накинула на себя поверх одежды белый халат. В руках у нее мотался пакет с фруктами. Всем своим видом показывала, что пришла проведать больного. Пробежала по лестничным маршам и поднялась на нужный этаж. Одета под белым халатом была ярко: короткий розовый топ, коротенькая цветная юбчонка. На виду голый пупок, соблазнительно-длинные ноги и красные босоножки. На голове — разноцветные вихры. Девушка играла бедрами и грудью так, что встречные раскрывали рты, провожая взглядами, как у мартовских котов. Шла вдоль длинного коридора с палатами на две стороны. Останавливалась у каждой палаты, открывала двери, заглядывала внутрь, бросала взгляды туда-сюда на больных, и если не видела Артема или Глеба, то спрашивала первое, что приходило на ум: — Петров здесь лежит? А вы не знаете, где он? Вдруг из палаты вышла ей навстречу не очень складная медсестра, смерила с головы до ног вопросительным взглядом. — Вы к кому? — спросила. Говорить о Петрове или Сидорове было глупо, ведь таких фамилий здесь могло не быть. И она объявила: — Былеева Артема ищу. Где он? — Палата восемнадцать, но у него посетители, — медсестра с завистью осмотрела всю ее складную фигурку. Краля поблагодарила, пошла, но задержалась, оглянулась: — А еще мне поручили зайти к Корозову. В какой палате он лежит? — Он дальше, в двадцать шестой. — Медсестра, как завороженная, смотрела на изящные формы девушки, думая с досадой, что ей самой далеко до нее. Краля опять поблагодарила и заметила, как к медсестре подошла другая и спросила: — Ну что, в тридцатой пришел в себя? Девушка уже отвернулась и спиной услышала ответ медсестры. — Нет, все еще без сознания. По коридору медленно прохаживались больные. Входили и выходили из разных палат. Кто-то шел за таблетками, кто-то за медсестрой, кто-то на процедуры, кто-то в туалет, а кто-то просто разминал ноги. Краля приостановилась, полезла рукой в пакет, словно перебирая в нем продукты. На самом деле она заметила: впереди около дверей одной из палат столбами стояли два парня — и угадала, что это и есть палата номер двадцать шесть с охраной Корозова. Девушке надо было во что бы то ни стало проникнуть туда. И, не найдя нужного решения, медленно двинулась дальше, намереваясь сначала заглянуть в палату Артема и выяснить, что за посетители у него. А у Артема в это время находилась жена Райка. Другие больные, как обычно, вышли в коридор, оставив их вдвоем. Райка по-хозяйски сидела на стуле перед кроватью Артема и нервно отчитывала мужа: — Ты никогда ни на что не был способен, сколько я тебя знаю, ты всегда был таким! У тебя ничего не получилось, ты слышишь, они оба остались живы! Ты какого придурка нанял? Он вообще стрелять не умеет! Да и что у тебя в жизни когда-нибудь получалось? Если бы не твой отец, ты бы нищим был, ты же беспомощный, как мокрая курица! Корозов умеет хотя бы дела делать, а ты просто небо коптишь! Я думаю, именно поэтому отец ничего не хотел оставить тебе в наследство! Ты же промотаешь все в два счета, проешь и пропьешь! А приумножать кто будет, дядька Черномор? Я уже все узнала. Тамарка и Корозов лежат в этом же отделении! Твой отец Тамарку, эту тварь подколодную, умнее тебя считал, она-то и облапошит тебя, вот увидишь, все наследство к рукам приберет, а Корозов поможет ей это сделать. Я тебе, дураку, уже долбила, что они за твоей спиной давно столковались! Господи, чем я тебе не угодила, за что ты меня наказал, почему наградил таким глупым бараном, зачем навязал на мою голову такого мужа? — Ты говоришь так, будто отца уже нет в живых. — Вот дурень! Ты все еще сомневаешься? Только ты один и думаешь, что он еще жив! Уже все вокруг трезвонят на каждом углу, что его нет на этом свете! А ты до сих пор мочало жуешь! Нет, я точно уйду от тебя! Загибайся один! Артем — со свежей повязкой на плече, хорошо выбрит, причесан на прямой рядок — лежа на спине, равнодушно посмотрел на нее, буркнул: — Уходи! Я не держу! — Ты же сдохнешь без меня! — сказала Райка. — Надеешься, что Тамарку в свою постель затащишь? Не надейся! Ты не доживешь до этого времени! Ты даже убить нормально не можешь! — насмехалась над ним. — Хоть бы мне сказал, а то все тайком! Дурак, что ты можешь без меня! Теперь уже просто так к ним не подступишься! Ты только портить все умеешь! Ты все, все испортил! Артем медленно сел на кровати, его взгляд блуждал по крашеным, выцветшим уже стенам палаты, по пустым смятым постелям других больных, по тумбочкам, на которых в полиэтиленовых пакетах лежали фрукты, книги, приборы для бритья, зубные щетки и пасты. Остановил взор на жене, усмехнулся и сморщился: — Ты думаешь, это я послал стрелка? Райка вытянула шею, выгнула спину, руки замелькали перед глазами мужа: — А кто ж еще? Ты мне-то хоть лапшу на уши не вешай. Конспиратор. Разве тебе самому хочется стать трупом? Пусть лучше похоронят их! Вот сейчас все находятся в одном месте! Может быть, это знак судьбы? Здесь и нужно завершить начатое. Убить сразу всех! Решайся! Второй раз такого шанса не будет. Только найми стоящего стрелка, чтобы наверняка. В эту минуту дверь в палату открылась и на пороге возникла фигурка крали. Она улыбнулась, губы растянулись до ушей, поймала удивленные глаза Артема: — Что это у вас совсем пусто, а где ж больные? По коридору болтаются? Чего там болтаться, одни двери по стенам, и больше ничего. Артем оживился, тоже заулыбался, останавливая вспыхнувший взгляд на ее вихляющих бедрах: — Кто вам нужен? Девушка обожгла его глазами, потянула ими к себе: — Вы не Петров будете? Райка резко оглянулась, неприязненно окинула девушку с ног до головы, грубо отрезала: — Нет здесь Петровых! Закрой дверь с той стороны, вилохвостая! — А где ж Петров? Краля продолжала притягивать к себе взгляд Артема. Она осмотрела всю палату с одним окном во двор, четырьмя кроватями с незаправленными постелями, отметила про себя, что Артем еще с повязкой, но не лежачий, гладенький, нормально сидит, а следовательно, и передвигается. Он хотел что-то ответить, но краля скрылась за дверью и, когда закрывала ее, услышала, как Райка произнесла: — Расплылся, как кот на сметану! Смотреть противно! Любовничек! О главном не забудь! Девушка медленно пошла дальше по коридору. Она приближалась к охранникам Корозова и приготовилась брать их на абордаж. Заиграла перед ними грудью и бедрами. Но тут дверь палаты отворилась и в проеме возникла высокая плотная фигура Глеба. Из-под накинутой на плечи рубахи выглядывало перевязанное плечо и рука на перевязи. Краля не растерялась, вскинула десницу и воскликнула, придумывая на ходу: — А я вас знаю! Вы этот, как его! Ну, в общем, я вас по телевизору видела! Ведь правда?! Корозов удивленно уставился на нее, не отвечая. Охранники торопливо начали отодвигать девушку в сторонку, выхватили из ее рук пакет и проверили, что в нем. Окинули складную фигурку в небрежно накинутом расстегнутом белом халате, из которого пялился короткий топ, коротенькая юбчонка, голый пупок и стройные ноги. Один из охранников сзади провел руками по ее телу, проверяя, нет ли оружия. Девушка развернулась и возмущенно врезала ему по щеке: — Шустряк! Не тронь чужое! Парень мгновенно покраснел и неловко съежился. Глеб сурово свел брови и неожиданно хохотнул, его тело всколыхнулось. Он поморщился от боли в плече и выговорил: — А ты спуску не даешь! — А что ж он хватает не свое? Много хочет! Они у вас все такие или один с мозгами набекрень? — Девушка передернулась. — И по какому же телевизору ты меня видела? — усмехнулся и посмотрел с любопытством Глеб.