Робин давно уже сопел, растянувшись рядом со мной на волчьей шкуре, и я внезапно поняла, насколько сильно устала. День был длинным, а новость о том, что Эйнар – мой бывший жених, порядком лишила меня сил. Подумав, что сейчас не самое лучшее время для споров, я устроилась рядом с Робином. Мальчик завозился, нащупал во сне мою руку. Взялся за нее теплыми пальчиками и снова засопел. Вот и я… Глаза закрывались, меня окутывало приятное тепло, идущее от очага, и я тоже стала погружаться в сон. Но приоткрыла веки, почувствовав на себе чужой взгляд. Вместо того, чтобы отправиться наружу и присоединиться к пастухам, Эйнар все так же сидел подле очага и смотрел на меня. Его взгляд скользил по моей коже – прошелся по лицу, затем опустился на шею. Задержался ненадолго, после чего скользнул ниже, на ключицу, добравшись и до груди. И я завозилась, растревоженная, натягивая на себя посильнее плед. Сказала себе, что все это глупости – эти его взгляды и слова о нашей помолвке, которую он не хотел считать разорванной. Наши пути давно уже разошлись, между нами ничего нет и не будет. А тепло, которое всколыхнулось у меня в груди, – во всем виноват жар, идущий от очага. Только он, и ничего другого!.. Эйнар должен меня услышать. Он обязательно должен понять, что невозможно войти в одну реку дважды, как и нельзя соединить то, что давно уже развалилось на части. *** Следующим утром мы наконец-то въехали на земли МакГорнов. И сразу же потянулись бескрайние пастбища с бесконечными отарами овец. Я уже знала, что основным доходом МакГорнов было разведение тонкорунных мериносов. Дорогостоящую шерсть они отправляли столичным мануфактурам и неплохо в этом преуспели. Еще я узнала от Эйнара, что когда-то МакГорнам принадлежали две шахты с железной рудой. Правда, те давно уже себя исчерпали. Но именно эти месторождения позволили его предкам сделать МакГорнов богатейшим и сильнейшим кланом на всей территории Скалистых Гор и отстроить себе неприступный замок на скале – Твердыню МакГорнов. Впрочем, несмотря на то, что разработка железа давно не велась, а бесконечные войны с враждебными соседями требовали безграничных денежных вложений, своего богатства и влияния МакГорны до сих пор не растеряли. Дороги были отменными, дома в деревнях стояли крепкие, добротные, а повсюду нам встречались отряды воинов с накинутыми на плечи зелено-коричневыми плащами или пледами. Точно такой же красовался и на плечах у Эйнара МакГорна. Зато у Робина такого не было, и это стало причиной его страданий, пока Эйнар не пообещал мальчику, что тот получит свой плащ, как только мы доберемся до дома. И этот самый «дом» с каждым километром пути становился все ближе и ближе. Правда, замка еще не было видно - до Твердыни мы должны были добраться в лучшем случае после обеда. К тому же встречу со старшим из МакГорнов оттягивали встречавшиеся нам патрули, с которыми Эйнар вел длительные беседы. Но я, признаюсь, никуда не спешила. Эйнар предупредил меня, что маги из Дардена, даже если они появятся на подконтрольной Западным кланам территории, не пройдут незамеченными. МакДаувеллы уже предупреждены, а на землях МакГорнов их ждет не слишком-то радушный прием. Чужаков здесь никогда не жаловали. Наверное, этот самый факт и не гнал меня в замок, добавив мне новых тревог. Я тоже чувствовала здесь себя чужаком, не зная, что мне ждать от встречи с Бешеным Вепрем МакГорном. Но понимала, что прием вряд ли будет гостеприимным. Если глава клана сделал все, чтобы разорвать нашу с Эйнаром помолвку, то он вполне может указать мне от ворот поворот, вышвырнув из своего замка. Но так как без Робина я не уйду, то мы с ним останемся ни с чем - посреди Скалистых Гор, на землях воинственных кланов, беглецы без какой-либо надежды на убежище... Куда мне идти в этом случае? Как уберечь своего сына? И как поведет себя Эйнар, если дед прикажет мне убираться вон?! Черный Волк, опять же словно почувствовав, что меня обуревают тяжелые мысли, придержал своего жеребца. Поравнялся со мной и заглянул в лицо, заявив, что я выгляжу встревоженной. Затем принялся расспрашивать, пока я не призналась ему в своих страхах. Сказала, что понятия не имею, как меня встретят в Твердыне. Что нам делать - мне и Робину, - если его дед выставит нас за дверь? - Серьезно сомневаюсь, - произнес Эйнар, - что это произойдет Но если Бешеный Вепрь окончательно спятил, то мы отправимся к МакДугалам. - К МакДугалам? - пробормотала я, размышляя о том, что спятивший глава Большого Совета Кланов то еще удовольствие. - Это ведь не МакДаувеллы? - Нет, совсем другой клан, - улыбнувшись, покачал он головой. - Их земли лежат на севере, на левой оконечности склона Веспы. Моя мать - урожденная МакДугал, так что они примут меня с радостью. А потом и помогут получить то, что причитается мне по праву рождения, - и в его голосе внезапно зазвенела сталь. Судя по всему, речь шла о Твердыне МакГорнов и о наследном праве встать во главе клана МакГорнов, которые Эйнар должен унаследовать после смерти деда. Но мне вовсе не хотелось, чтобы из-за нас с Робином началось кровавое противостояние в Скалистых Горах и межклановая война зашла на очередной виток. Вместо этого я все еще надеялась, что произойдет воссоединение семьи, после чего нам с Робином позволят остаться в Твердыне на правах гостей. Но я не знала, не знала, и это наполняло меня тревогой!.. Снова вздохнула, но на этот раз украдкой, чтобы не вызвать подозрений у Эйнара, после чего погрузилась в тревожное ожидание. Тряслась в седле, поглядывая по сторонам. Мы все так же проезжали мимо пастбищ, где пастухи и похожие на волков собаки перегоняли отары блеющих овец; мимо распаханных полей, для которых землю приходилось отвоевывать у камней. Наконец, вдали появилась и она - Твердыня. Выстроенный на отроге высокой скалы замок МакГорнов омывался бурной рекой, протекавшей у ее подножия, и казался мне совершенно неприступным. Высоченные крепостные стены и черные провалы бойниц в остроконечных сторожевых башнях ясно давали понять, что ее защитники готовы отразить атаку всего мира, если тому вздумается пойти на них войной. Именно такое «логово» мне и было нужно, чтобы спрятать в нем своего ребенка, отразив атаку всего мира, если тот вдруг захочет у меня его отнять. А еще защитники - мрачные, здоровенные типы, увешанные оружием. Целый отряд МакГорнов присоединился к нам на подъездах к замку. Ехали рядом, о чем-то переговариваясь с Эйнаром. Временами смеялись, иногда разражаясь резкими воинственными криками, но я слышала радость в их голосах. Радость из-за того, что единственный наследник МакГорнов возвращался домой. Наконец, лошади зацокали копытами по перекидному мосту после чего мы миновали распахнутые замковые ворота и стоявшую возле них многочисленную стражу Я успела заметить выбоины и вмятины на стенах Твердыни, оставленные как оружием, так и магией, а еще огромные железные шипы на воротах, покрытые подозрительной ржавчиной - словно на них до сих пор хранились следы крови врагов МакГорнов. Это место явно знавало плохие времена. Но выстояло, не покорившись никому Правда, несмотря на суровый внешний вид Твердыни, внутри замка кипела жизнь. Спешили по своим делам женщины, одетые в темно-зеленые и коричневые платья. Многие несли корзины, возвращаясь с рынка. Заметила я кузнецов, уличных музыкантов, зазывал, торговцев. Все лавки были открыты, а в толпе покупателей мелькали даже темнокожие мужчины в тюрбанах - гости с далекого Юга. Но стоило обитателям Твердыни прослышать, что вернулся молодой наследник, как они тут же побросали свои дела и последовали за нами. С каждой минутой сопровождающая нас процессия увеличивалась в размерах. Лошади замедлили шаг, теряясь в толпе, но люди продолжали прибывать, и очень скоро меня это стало порядком нервировать. Робин жался ко мне, зато Эйнара внимание толпы нисколько не трогало. Он ехал с привычнонепроницаемым лицом, хотя молодые красавицы всячески пытались привлечь его внимание. Махали ему руками, выкрикивая его имя, после чего начинали хихикать и прятать привлекательные лица в шали. И это тоже мне нисколько не понравилось. Потому что эти самые девицы рассматривали и меня - довольно пристально, даже придирчиво, словно пытались отыскать во мне изъяны. И, несомненно, они их находили, эти самые изъяны! Я бы тоже в себе их отыскала, после двух-то недель в лесу!.. Наконец, я строго сказала себе, что мне все равно. Пусть смотрят, пусть ищут что им угодно - я здесь вовсе не для того, чтобы красоваться на глазах у обитателей Твердыни. Моя цель - спасти Робина, а больше ничего мне не надо!.. Но получим ли мы убежище и защиту клана МакГорнов, зависело от высокого кряжистого воина с седыми волосами, одетого в длинную тунику с наброшенной поверх кольчугой на все еще мускулистом теле. Вру - он был ходячей горой мускулов!.. Черные штаны обтягивали крепкие бедра хозяина Твердыни, на ноги были надеты высокие сапоги, а на плечи наброшен зелено-коричневый плащ. Если пастухи и уверяли, что Бешеный Вепрь стал сдавать, то это, подозреваю, было только в мечтах его врагов. Старый МакГорн выглядел несгибаемым и несокрушимым, как и его замок. Стоял, сложив руки на груди, на крыльце, дожидаясь прибытия единственного внука, и его внушительная борода колыхалась под порывами теплого ветра. Лицо его не выражало ни единой эмоции - лишь холодное, спокойное ожидание. Такое же, как и у Эйнара МакГорна. Наконец, остановились рядом с этим самым крыльцом. Послушные знаку Эйнара, мы с Робином остались в седлах, тогда как он, спрыгнув с лошади, направился к деду. И площадь замерла, затаив дыхание. Ждали, что скажет Эйнар, но первым заговорил все же старый МакГорн. - Ты все-таки вернулся! - повисшую тишину разорвал мощный рык Бешеного Вепря. - Мой внук вернулся через семь лет после того, как меня покинул! - возвестил он торжественным голосом, обведя собравшихся взглядом. И народ встретил эту весть ликующими возгласами. - Вернулся, - произнес Эйнар, когда снова установилась тишина. Но продолжать разговор не спешил. Стоял, разглядывая своего деда. И тот, опять же, не выдержал первым. - Знаешь ли ты, Эйнар, сколько раз я успел пожалеть о своих словах, брошенных в запале? Догадываешься ли ты, сколько писем я тебе написал? Писем, полных извинений?! На это я порядком удивилась. Честно говоря, Бешеный Вепрь не походил на человека, умевшего держать в руках перо и знавшего, для чего нужна чернильница. - Я не получил ни одного твоего письма, - отозвался Эйнар. - Но если бы и получил, все равно бы не вернулся, пока не пришло мое время. Но теперь я здесь, среди своего народа... Собравшиеся на площади снова встретили сказанное с ликованием. Заорали, захлопали, застучали деревянными подметками по булыжникам площади. Лошадь под Робином испугано вскинулась, но я успокоила ее заклинанием - здесь уже можно было обращаться к магии. - Я вернулся, - добавил Эйнар, - но не с пустыми руками. Сказав это, он сдернул с пояса кожаный мешочек, после чего высыпал на ступени, под ноги своему деду, ярко-красные камни. Они запрыгали по камню крыльца, заблестев на послеобеденном солнце. Я не сразу поняла, что это такое. Сперва подумала, что, быть может, Эйнар привез с собой целую горсть драгоценных камней. Но затем догадалась... О нет, это вовсе не драгоценности, тут совсем другое! Одинаково ограненные камни с золотыми специфическими ободками... Слишком большие - настоящее сокровище, к которому не хватало торжественных черно-золотых лент в цвета королевской династии Атрии. Но, похоже, Эйнар их снял, решив, что эти самые ленты ему нисколько не нужны. Да и камнями он разбрасывался так, словно они ничего не значили, но я-то понимала их ценность. Пурпурные Сердца, ордена за храбрость в бою - вот что это было! И их оказалось много. Признаюсь, я смотрела на них, выпучив глаза, потому что никогда не видела такого! Бешеный Вепрь тоже молчал. Стоял и смотрел на доказательство мужества своего внука, валявшееся у него под ногами. - Это еще не все, что я с собой привез, - добавил Эйнар. Повернулся к своей лошади, вытащив из дорожной сумки скрученный свиток. - Со мной бумага, подписанная королем Дэниэлом Нилунгом. Он дарует МакГорнам все королевские земли, расположенные на правом склоне Веспы. Теперь они принадлежат нам, нашему клану! Там хватит места и под новые пастбища, и чтобы засеять поля пшеницей. - Народ попытался было возликовать, но Эйнар вскинул руку, требуя тишины. - Кроме того, на моем счету в Банке Атрии лежат десять тысяч дукаров. На них мы купим скакунов и будем разводить свою породу скакунов, как и мечтал мой отец. Похоже, Бешеный Вепрь МакГорн порядком расчувствовался. Я видела, как затряслась его борода и как он, раскинув руки, шагнул было к Эйнару, пытаясь его обнять. Народ снова зашелся в ликующих криках, но внук покачал головой, не позволяя деду подойти. И люди притихли. - Но это еще не все, что я привез с собой из странствий, - произнес Эйнар, - потому что приехал я не один. Я вернулся домой с тем, что дороже всех этих побрякушек. Дороже денег и земли. - Он уставился на старого МакГорна. - Я вернулся с женой и сыном! Услышав это, я охнула от неожиданности, после чего вцепилась одеревеневшими пальцами в луку седла. С какой-такой женой он вернулся из странствий?! - Моя жена - Элиз Таннер-МакГорн, - добавил Эйнар, устремив взгляд в мою сторону. - Рядом с ней мой сын, Робин МакГорн. Робин, познакомься со своим прадедом! Мальчик как ни в чем не бывало тронул пятками лошадь, а я, остолбенев, уставилась ему вслед. У меня не оставалось ни малейшего сомнения - Робин был вылитой копией Эйнара. Остальные тоже это разглядели.