– Валяй, конечно, – Павел открывает доступ, и в ординаторской возникает фантом Ирины. Девушка быстро осматривается вокруг, выбирая, где пристроиться, и, в итоге, «плюхается» на кожаный диванчик у окна, подвернув под себя одну ногу. Видеть и слышать её, конечно, кроме Павла, никто не может, но ему всё равно ужасно хочется прикрыть дверь и опустить жалюзи на окнах, поскольку Ирина в одном лёгком халатике, накинутом на голое тело. Волосы убраны под полотенце, – видно, что только из душа. – КогдавМоскве? Яблинсоскучилась! – Недели через две-три. Сама-то сейчас где? Ещё только конец августа, и Павел собирается оставшиеся тёплые деньки лета провести вне мегаполиса. Вне зависимости от желания других людей. – Ой, данудомая, конечно. ИнаПанарее немножко, туткруто-о, нооднойскучно! Кирилл, бяка, навызовнеотвечает. СоСветой сосвоей всёносится. АнаПанарее, междупрочим, зажигаютФотиту иДипФорест. Полныйвыносмозга. Дуйсюдапослеработы, атосовсем мохомобрастёшь, ракотшельник. На реальном острове Панарея на юге Италии давно уже никто не живёт, но в виртуальном мире здесь, как в старые добрые времена, до мирового энергетического кризиса, гремит самая модная клубная музыка. Сюда стягивается охочий до праздных развлечений люд. Отдохнуть, ярко провести кусочек жизни. – Ты хоть представляешь, сколько сейчас на Алтае времени? – Неа. – Четыре часа разницы с Москвой, между прочим, а завтра у меня опять смена. – Да лана, погна-али, можноподумать, емуодномунаработу. – Слушай, я сейчас возвращаюсь в палатку. Там у меня уже ужин разогревается. Я спокойно ужинаю, чищу зубы, ложусь спать… Но все девушки знают слабые места парней. – Ты уверен? Иринка плавно пересаживается на диванчике, меняя позу на совсем волнительную, её халатик слегка распахивается, и дальше Павел отнекивается уже совсем неубедительно. *** Звёздам и луне не удаётся продавить свой свет сквозь яркие цветные сполохи прожекторов и лазерную графику в чёрном небе. Ночная Панарея гудит так, что весь остров вибрирует, и вокруг него на водной глади моря концентрическими кругами стоит невысокая зыбь. Мощные инфранизкие звуки, отражающиеся от живописных скал, кажется, способны остановить сердце. Вдобавок какой-то шутник «подтащил» остров Стромболи на несколько миль ближе и «развернул» так, что жерло вулкана, кажется, нависает прямо над танцующими людьми, и природные фейерверки оранжевой лавы, выбрасываемые им, раз в десять-пятнадцать минут взрывают танцпол неистовым рёвом. Сумасшедшая энергетика пронизывает всё вокруг. Иринка тёмно-серебристым призраком скользит в руках Павла и вокруг него, резко поведя плечами, бросает ему в лицо свои длинные пепельного цвета волосы, и, вообще, опять кажется самой чудесной девушкой на свете. *** Павел не считает себя интровертом. Он с удовольствием заводит новые знакомства, обожает дружеские тусовки. Одиночные походы на каяке, которыми он увлекается последнее время, в какой-то мере вынужденно одиночные. Пойди найди компанию, когда ты вынужден большую часть дня с отсутствующим видом сидеть или лежать на коврике! Отпуск в клинике молодым специалистам по традиции дают зимой. Зимой вода в России на открытом воздухе, как правило, становится твёрдой. Катание на сноуборде молодому человеку тоже, конечно, очень нравится, но экстремальные сплавы он, конечно, любит неизмеримо больше. Лишь много позже Павел стал членом Прайда – сообщества любителей бурной воды, и проблема найти компанию, в которой у всех совпадает распорядок дня, отпала. Но это совсем другая история. А на данный момент, переняв идею у кого-то в сети, он всё лето проводит как можно дальше к востоку от места работы. Благодаря разнице во времени молодой человек ежедневно получает почти полдня свободы. С обеда почти до темноты ему необходимо «отправляться» в Москву, принимать и оформлять очередную партию тех, кому в этот день «не повезло». В движении, на воде, таким образом, получается провести три-четыре утренних часа. Зато какие это насыщенные часы! Скользя по вершинам валов, прошибая пенные бочки, каяк под управлением Павла исполняет слалом в сложном пороге. «Крен от струи! Крен от улова! Оп, неудачка, упал. Эскимосский переворот. Прём дальше!» И всё это под звучащую в голове соответствующую бодрую музыку. Паша просто не представляет себе лучшего времяпровождения. Многие часы ожесточённой гребли отточили фигуру молодого медика, выгодно выделяя его даже среди «качков» с их искусственно надутыми мышцами. Понятно, что вниманием девушек он не обделён. С некоторыми Павел даже встречался несколько месяцев подряд, но никогда это не было для него чем-то серьёзным. А с Иринкой получилось вдруг по-другому. Они познакомились, еще когда Павел учился в «Сеченовке». Ирина была сестрой Кирилла, – его одногруппника. Она была много младше. Все тогда относились к ней, как к некоторому необременительному приложению к Кириллу. Ирина часто оказывалась вместе с братом там, куда дружная компания студентов отправлялась в свободное время. Им тогда очень нравились интерактивные виртуальные развлекательные шоу, виртуальные же командные гонки и «стрелялки», а в реале – боулинг и крутые горки в аквапарках. Зимой – сноуборд и лыжи. Где они тогда только не побывали, чем только не увлекались! Ах, беззаботные студенческие годы… Потом учёба закончилась, прежней компанией стало собираться всё сложнее. Иринку он случайно (как позже выяснилось, не случайно) встретил через несколько лет по дороге с работы домой. Стояла дождливая осень. Москвичи спешили разбежаться по своим уютным жилищам, но молодым людям ни до кого не было дела. Они болтали как добрые старые знакомые, шли, никуда не спеша, подбирая мокрые красные кленовые листья. Потом засели в уютной кафешке. В восемнадцать лет Павел получил от государства положенную каждому гражданину, достигшему совершеннолетия, крохотную квартиру-студию в Новых Химках. Он сам не понял, как получилось, что тем вечером Ирина оказалась у него. И вот они, наконец, задёргивают шторы… То была ночь, которую драгоценной жемчужиной Павел всегда будет хранить в памяти. Утром Иринка плакала и рассказывала, что с детства была в него влюблена и жутко ревновала к «тем курицам», с которыми он до неё встречался. Отнюдь не из тех, кого можно назвать ослепительно красивыми, Ирина по своему мила. Невысокая блондинка, слегка склонная к полноте. Непоседливая и романтичная. Её способность во всём находить что-то забавное, а также выдвигать различные авантюрные идеи – куда пойти вечером или в выходные, что посмотреть, что послушать, очень импонировала Павлу. Музыкальные композиции, вытаскиваемые ею из глобальной сети, зачастую оказывались настоящими жемчужинами. Та зима пролетела незаметно. Они даже познакомили друг друга со своими родителями и Павел строил планы на переезд. После оформления отношений государство должно было предоставить новой семье большую двухкомнатную квартиру, забрав обратно в обменный фонд те студии, в которых они сейчас проживали. В конце февраля Павел взял отпуск. Скоростной поезд увёз влюблённую парочку на Чёрное море, в Туапсе. Виртуальный счёт молодого человека одномоментно практически обнулился, но волшебные две недели того стоили. Море было холодным для купания, зато солнца было в избытке. Они даже умудрились немного загореть. А в большом бассейне отеля с морской водой, нагретой до комфортной температуры, молодые люди могли плавать хоть круглосуточно. Катастрофа в отношениях грянула весной. На майские праздники Павел каждый год отправлялся на Кавказ. Леса в ущельях с быстрыми речками там уже благоухали свежей зеленью, повсюду продавалась ароматная клубника, ну и в целом было здорово. У Ирины же на эти дни были совершенно другие планы. И вообще, к выездам на природу она, как и подавляющее большинство современных Павлу обитателей мегаполисов, относилась крайне подозрительно. Немного поразмыслив, молодой человек предложил компромисс – поездка в Краснодарский край отменяется, он соглашается на все мероприятия, запланированные девушкой, но та, алаверды, едет с ним на пару дней на Истру, с ночёвкой на берегу водохранилища. – Тебе обязательно понравится! – уверял он, – там такой закат, что ты забудешь обо всём на свете! В идеальном мире, который представлялся Паше в мечтах, он и Ирина вместе путешествовали по стране, сплавлялись на каяках. Представить девушку в лодке на бурной воде было очень сложно, поэтому начать молодой человек решил с малого. *** Арендованный на два дня беспилотный мОбиль, пшикнув запирающимися дверцами, тёмным призраком остался стоять на верхней стоянке. Лес обступает влюблённую пару со всех сторон шелестящей листьями зелёной массой, и Ирина в ступоре осматривается по сторонам, – она впервые в жизни оказывается вне города. Девушка аж подпрыгивает, когда из-за машины выкатывается робопёс. Верный спутник во всех вылазках Павла, Шарик останавливается рядом. Шарик, – он и есть шарик, – просто колобок цвета хаки, безо всяких там нашлёпок и наклеек. С виду безобидный, он и лютого зверя отгонит, и от человека лихого защитит. И на воде, если понадобится, выручит. А в разведке речных порогов Шарик просто незаменим. Но самая замечательная конструктивная особенность робопса – способность отпугивать насекомых. В радиусе около двадцати метров не бывает комаров, мошки, гнуса. В первой же своей таёжной вылазке Павел имел неосторожность отправить Шарика далеко вперёд, на разведку, и, пока тот по срочному вызову мчался обратно, гнус успел облепить незащищённые участки тела, заползти под воротник и в манжеты. Ох и страшную рожу следующим утром Паша увидел в зеркале! Павел, нарочито весело напевая, помогает Ирине спускаться по каменистой тропинке. А та, с опаской поглядывая на высоченные деревья, смыкавшиеся кронами над головой, обречённо плетётся на шаг позади. Вечно улыбающееся лицо её странно сосредоточенно. Идти до берега всего ничего – метров сто, но чувствуется, что на преодоление этого расстояния девушка тратит все свои моральные и физические силы. На песчаном пляже для таких сумасшедших, как они, кто-то установил деревянные скамьи и даже приготовил место для костра, обложенное камнями. – Ты собираешься сделать открытый огонь? – почти с ужасом спрашивает Ирина, наблюдая, как Павел раскладывает в очаге вынутые из рюкзака поленья. Она даже «забывает» на время свою привычку слитно тараторить. – Не сделать, а развести. И еще мы сейчас будем на огне запекать сосиски, смотреть на него, на закат и на догорающие угли. Ну и греться. Вечереет, становится прохладно. С воды тянет ветерок. – Можно, я лучше погреюсь в мОбиле? – С ума сошла, сиди давай, всё пропустишь, – поджигая растопку и яростно дуя на неё, пыхтит Павел, – мы договорились же, сегодня и завтра ты со мной, а потом выполняем все твои планы. С удовольствием с тобой на живую Селесту пойду послезавтра. – У-у-у, это ж мне ещё дожить надо! Ароматный запах запекаемых на углях колбасок вскоре заполняет воздух. Девушка продолжает ныть: