− Но жизнь несправедлива. − Даже близко. – Вздыхает он. − Я не имею в виду, что жалею о том, что произошло между нами, когда мы были вместе, но я... мне очень трудно сейчас. Потому что я попробовал тебя. Краем глаза я взглянул на то, что будет, когда между нами не останется ничего. − Но я слаба и между нами стоит кое-кто. − И я задыхаюсь от своих следующих слов. − Калеб между нами. И опять Логану нечего сказать. Это правда и мы оба это понимаем. − Который час? − спросила я. − Что? − Потому что я понятия не имею сколько, а мне интересно. Логан поворачивает запястье, для того чтобы посмотреть на часы. − Два тридцать пополудни. − Я устала. − Мне хочется открыть глаза, но я не могу. Они меня не слушаются. − Прости меня, я сегодня совсем невеселая. Просто... я очень устала. − Я рядом, Изабель. Просто расслабься. Давай. Я с тобой. Я всегда проваливаюсь в сон рядом с Логаном. Возможно из-за того, что чувствую себя в безопасности рядом с ним. Я вижу сон о Логане. О том, что я нагая с ним. И нет ничего между нами. А потом я вижу разбитое стекло и искореженный металл, и тьму, и дождь. И Логан во Тьме со мной, под дождем, но вне досягаемости. Вне досягаемости. И во сне, и в жизни. *** Я просыпаюсь одна, охваченная ужасом. Пот градом. Слезы. Остатки сна наполняют мой разум страхом, фрагменты ночного кошмара трепещут на задворках моей души. Голодные глаза, красные во тьме, ослепляют меня яркими вспышками. Лед по моим венам. Потеря. Путаница. И все это беспорядочно, дико, спутано на уровне интуиции и в тоже время бессмысленно. Пытаюсь дышать через все это, но не могу. Не могу дышать. Моя грудь стиснута железными обручами, они мне мешают сделать глоток воздуха. Руки дрожат. Слезы катятся по щекам свободно и неудержимо. С болью пытаюсь вдохнуть, но у меня не получается. Ужас колотится внутри черепной коробки и сжимает мое сердце так, что оно трепыхается, как крылышки маленького воробья. Где Логан? А я где? В его кровати. Матрац слишком большой и пустой для меня. Одеяло сбилось у изножья кровати, простынь закрутилась вокруг моих бедер. Я мокрая от пота. Снаружи темно. Цифровые часы на тумбочке показывают 1:28 утра. Темно. Свет выключен. Лунный свет пробивается сквозь оконное стекло и серебристой дорожкой пробегает по полу, отражаясь на моей коже. Я раздета, но нижнее белье на мне. И я не помню, как раздевалась. Мне удается хрипло вдохнуть. Еще раз. Голос у меня колючий. − Логан? Ничего. − Логан? − немного громче. Я соскакиваю с кровати, ударяясь ногами об пол. Деревянный пол холодит мои ноги. Бюстгальтер очень тесен, сдавливает меня. Тяжело дышать. Ищу пальцами застежку и срываю его, отбрасывая прочь. Головокружение. Во рту сухо. Голова просто раскалывается. Я не могу дышать. Я не могу дышать без Логана. Нахожу его спящим на диване, одетого всего лишь в легкие шорты и больше ничего. Ноутбук на кофейном столике открыт, экран темный, рядом сотовый телефон, блокнот и ручка. Несколько телефонных номеров написаны ниже, все местные, Нью-Йоркские с кодом 212. Какие-то знаки, перечеркнутые буквы, каракули. Абстрактные знаки, кляксы, квадраты, переходящие в треугольники, дуги и кривые, становящиеся деревьями. Что-то написано на самом краю страницы и подчеркнуто несколько раз. Якоб Каспарек. Под ним еще слова, соединенные с именем темной жирной стрелкой: «был выписан». Что это могло означать? Мне достаточно просто видеть его, для того чтобы успокоиться. Логана что-то беспокоит, он ворочается. Я опускаюсь на диван рядом с его головой, закапываю пальцы в его волосы. Он бормочет что-то неразборчивое и подается вперед, ближе ко мне. Я кладу его голову на свои колени, и он совсем как мальчишка издает слабый довольный звук, что-то тает в моей груди от этого. Рука Логана лежит на моем бедре, и я вжимаюсь в диван, опираясь ногами в кофейный столик, а его рука обхватывает меня за талию между спиной и диваном. Я не засыпаю, но могу просто отдохнуть, закрыть глаза и расслабиться, позволить чувству покоя проникнуть в меня. Я нуждаюсь в этом мужчине всем сердцем.