— Ничего страшного, не так долго я и стучал, — улыбнулся я, пожимая руку господина. — Все верно, а вы профессор Говард Блэк? — Да, конечно, он самый. Что же Джереми, присаживайтесь, поговорим о вашем деле, — профессор жестом указал на кресло, стоящее рядом с письменным столом. — Благодарю, — произнес я, усаживаясь поудобнее. Мистер Блэк же уселся в свое кресло, отодвинув в сторону папку с бумагами, которую он внимательно изучал перед моим появлением. Я же продолжил рассматривать своего собеседника, который, для своего возраста, выглядел довольно стройным и подтянутым, если бы не седина и падающее зрение, то я сам бы уже начал завидовать доктору Блэку. — Джереми, позвольте угостить вас чашечкой изумительного черного чая? — улыбнувшись, поинтересовался он. — Не откажусь, профессор, — согласился я. Мистер Блэк поднял трубку телефона: — Сьюзан, принеси, пожалуйста, нам с мистером Джереми того прекрасного черного чая с липовым ароматом. — Итак, Джереми, вы, насколько мне известно, тоже врач, то есть мой коллега? — спросил профессор. — Да, я терапевт, заведую терапевтическим отделением частной клиники, — подтвердил я. — О, это же просто замечательно! Вообще Рой мне немного рассказал о вас, вы когда-то вместе дружили, — радостно произнес профессор. — Если честно, то с Роем я пересекался всего несколько раз в свои студенческие годы, он был хорошим приятелем моего лучшего друга, поэтому случалось, что мы все вместе где-то отдыхали, — я сразу занял честную позицию. — Получается, что вы врач, уже с приличным стажем, работающий в определенной, хорошо знакомой сфере, вдруг заинтересовались такой областью, как психиатрия, сражающейся с совсем другими болезнями. Почему так, Джереми? — внимательно посмотрел на меня профессор. — Видите ли, мистер Говард, я в последнее время стал задумываться о сути некоторых вещей, о том, чем я занимаюсь, куда стремлюсь, чего в конце концов хочу получить от жизни, и ко мне пришла мысль, что я бы мог быть не только врачом, но и кем-то еще. Я бы мог войти в ту сферу, в которой я никогда ранее не был, открывая для себя новые знания и впечатления, которые позволили бы не только лучше познать окружающих меня людей, но и лучше раскрыть самого себя, — произнес я с максимальной серьезностью. Дверь кабинета открылась и вошла средних лет дама с подносом в руках, на котором стоял небольшой чайничек, две чашки чая и вазочка с печеньем. Рука дамы почему-то по самый локоть была перемотана бинтом. — А, вот и наш чай, — обрадовался профессор. — Джереми, вам с сахаром? — уточнил он. — Нет, спасибо, мистер Говард, я не люблю чай с сахаром, он сильно заглушает его натуральный вкус, — ответил я. — Сьюзан, а что случилось с вашей рукой? — забеспокоился профессор. — Ничего страшного, мистер Блэк, я просто случайно разбила вазу, об осколки которой немного порезала руку. Там всего лишь царапина, — ответила дама. — Вы же ее обработали? — серьезным тоном поинтересовался мистер Блэк. — Конечно, профессор, мне обработали рану и наложили компресс, если бы не бинт, то никто бы даже не обратил внимание, просто медбрат сказал, что с бинтом будет безопаснее и я не буду лишний раз мочить руку, помня о порезе. А без лишней влаги он быстрее заживет, — объяснила Сьюзан. — Ну хорошо, поправляйтесь, — произнес профессор. — Благодарю, профессор, — улыбнулась секретарша. — Спасибо за чай, Сьюзан, — поблагодарил уходящую женщину доктор Блэк. — О как, ну это разумный взгляд на вещи, — произнес он. — Вы про бинт, сейчас профессор? — уточнил я. — Нет же, я не об этом, я про то, что некоторые вещи, для нас столь привычные, оказывают на нас определенное воздействие, не всегда благоприятное, как сахар оказывает на вкусовые особенности чая, но, кому-то это нравится, а кому-то нет, все дело вкуса и предпочтений. — Да, согласен, особенно для тех, у кого сахарный диабет, — улыбнулся я. — Тоже, верно, — рассмеялся профессор. — Чай просто замечательный, — похвалил я. — Я знал, что вы оцените, мне его привез хороший друг, когда вернулся из долгого путешествия по Китаю. Так ну что же вы хотите от меня, Джереми? Чем я могу вам помочь в вашем деле? Вы, насколько я понимаю, решили попробовать написать о том, что вам интересно, но в чем у вас нет особых познаний. Но ведь вам было бы проще взять что-то касающееся той области, в которой вы явно являетесь прекрасным специалистом, зачем усложнять свою работу, изучая те вещи, представление о которых весьма поверхностно? Это то, что мне не совсем ясно, если говорить о вашем творческом мотиве. — Уважаемый мистер Говард, вы же прекрасно понимаете, что я хочу не просто написать книгу для себя, а реализовать определенный творческий проект, который будет интересен и моим возможным читателям. Ну скажите, кому будет интересно читать про похождения к терапевту? Ведь там нет ничего захватывающего, о чем там рассказывать? О типовых заболеваниях желудка? О вирусах и бактериях, нападающих на мирных американцев, идущих вечером с работы? Нет, это не та тема, которая будет интересна читателям. Другое дело… — Душевнобольные, сумасшедшие, безумцы, мысли которых покрыты мраком, а желания пугают даже самого искушенного любителя ужасов, верно? — засмеялся профессор. — Ну не совсем, но вы понимаете, — засмеялся и я. — Джереми, ну вы, конечно, выбрали не очень простую тему для начала своего творческого пути. — Мне не интересно писать на обычные темы, они не волнуют меня, не вызывают никакого желания трудиться над ними. А как писать книгу, мотивация к которой напрочь отсутствует, это будет совсем не то творческое увлечение, о котором я мечтал изначально, это будет мучительная тягота, которая, возможно, не приведет меня к необходимому финалу, — пояснил я. — Ну сейчас вы меня окончательно во всем убедили, теперь у меня больше нет вопросов, поэтому скажите, наконец, что вам требуется от меня? — профессор внимательно посмотрел на меня, соединив между собой пальцы обеих рук. — Итак, я хочу побеседовать с кем-то из ваших подопечных, с кем-то особенным, чье интервью стало бы основой для моей книги, понимаете, о чем я? — озвучил я свое необычное требование. — Хм, я понимаю, но у нас все пациенты особенные, у каждого своя история и своя судьба. Что конкретно вы бы хотели получить от этой встречи? Может опишите мне больного, которого вы видите в своем воображении, который бы лучше всего вписался в ваши страницы, а я бы попробовал подобрать кого-нибудь подходящего. Что скажите? — предложил свое решение мистер Блэк. — Я думаю, что это отличная идея, профессор, — произнес я и задумался, вспоминая сеанс у Альберто, а ведь я даже представления не имею каким должен быть тот самый безумец, встретиться с которым мне указали магические карты. Но будет выглядеть очень глупо, если я скажу профессору, что понятия не имею, какой сумасшедший мне требуется, каким я его представляю и вообще, о чем собираюсь с ним разговаривать. Либо надо выкручиваться, либо быть максимально откровенным с мистером Блэком, — предположил я. — Знаете, профессор, изначально я предполагал увидеть мужчину средних лет, который по стечению каких-то событий, возможно, крайне трагических, потерял рассудок и стал мыслить несколько иначе, отлично от окружающего мира. Что-то подобное рисовало мое воображение, примерно такой образ я собирал в своей голове. Но вот сейчас, беседуя с вами, я осознал, что мои представления построены лишь на моем незначительном багаже знаний, а получи я некоторые возможные варианты, то смог бы расширить свои представления, рассмотрев те образы, которые мне ранее даже не пришли бы в голову, — произнес я, не отказавшись от поставленного вопроса, но при этом хитро переведя его в другое русло, где следующий ход уже должен был сделать профессор. — Я понимаю вас, Джереми, тогда у меня к вам такое предложение, давайте я выберу несколько кандидатов с разными формами заболеваний, а вы выберете из них тех, кто подойдет для вашего творчества, но учтите, я выберу лишь тех, кто безопасен для окружающих, чьи диагнозы не столь пугающие, с опасными пациентами я не могу позволить вам взаимодействовать. Думаю, что как врач, вы прекрасно понимаете почему. — Конечно, понимаю, мистер Говард, ведь это может нанести им еще больший вред. — И не только им, Джереми. От некоторых из них, действительно, лучше держаться подальше. Глава 4 Три из семи Около девяти вечера я вернулся к своей машине, припаркованной возле «Обители надежды», чтобы, наконец, вернуться домой и немного отдохнуть, так как день сегодня выдался весьма насыщенным. Что же, подведем итоги, мистер Блэк оказался весьма приятным человеком, разумным и начитанным, который, ко всему прочему, полностью вошел в мое положение, пообещав оказать мне максимальное содействие в моем непростом деле. Мы с ним договорились на завтра в то же время у него в кабинете, к этому моменту он уже произведет отбор нескольких кандидатов для нашей беседы, принесет их личные дела для моего ознакомления с ними. А с теми, кто мне покажется интересным, он в ближайшее время организуют свидание, может не со всеми, но с одним точно. Профессор разрешил провести беседу с несколькими пациентами, если я сочту это необходимым для своего творческого замысла. Хорошо, что у меня есть выбор, я смогу все проанализировать и подобрать нескольких безумцев, которые покажутся мне наиболее любопытными. В конце концов, я же не знаю, каким должен быть разыскиваемый безумец, может мне достаточно поговорить с любым из них, чтобы выполнить нужную задачу, пройдя путь, который осветили мне карты. Как это понять, я не знаю, но не исключаю, что осознание само придет ко мне, когда я четко пойму, что да, этот тот самый человек, и это тот самый диалог, который мне был крайне необходим. Разговор, который позволит мне осознать, что я один из самых нормальных и адекватных людей, существующих на этой земле. А вообще, если честно, то я проголодался, поэтому неплохо было бы заехать куда-нибудь перекусить, а учитывая, что времени еще достаточно, то я могу успеть заехать еще и в парочку магазинов, чтобы прикупить подарки для своей любимой семьи, а уже на обратном пути можно заскочить за какой-нибудь вкусной пиццей. Спустя пятнадцать минут я уже парковался возле круглосуточного супермаркета, где было множество отделов, в том числе и огромный магазин детских игрушек, в котором можно было подобрать подарок на любой детский вкус. Я не очень разбирался в девчачьих игрушках, мне, конечно, было бы куда проще выбрать какую-нибудь машинку, бульдозер или строительный кран для мальчика, чем перебирать куклы и миниатюрные кухонные наборы. Но так как моя дочь не мальчик, то и подарок необходимо подобрать соответствующий. Я долго ходил вокруг полок с игрушками для девочек, пытаясь выбрать тот подарок, который меня заинтересует больше остальных. В итоге я остановился на нескольких вариантах: первым был симпатичный плюшевый заяц, а вторым качественно выполненная кукла в подарочной упаковке. Немного поразмыслив, я все-таки выбрал зайца, он мне показался более жизненным, чем пластиковая кукла, тем более что малышка Энни без ума от плюшевых игрушек. Расплатившись на кассе за выбранную покупку, я отправился на поиски подарка для Дженнифер. Так, одежду я покупать точно не буду, я, вероятно, ошибусь с размерами, я себе то с трудом могу что-то подобрать, что уж говорить о покупке женского платья или чего-то подобного. А что, если посмотреть ей какую-нибудь книгу? Хорошая идея! Но если эта книга ей не понравится? А мне хотелось бы, чтобы подарок оставил максимально приятные впечатления. Можно, конечно, купить какое-нибудь из ее любимых произведений, но какой в этом смысл, они все есть у нас дома. Так, ваза? Тоже не то. Может какое-нибудь украшение? Ну это не тот повод, для такого подарка нужно какое-то значимое событие. Но, если выбрать какую-то безделушку? Вообще ближайший ювелирный магазин в трех кварталах отсюда, но по времени он уже скоро закроется, поэтому я точно не успею, да и, пожалуй, все же стоит посмотреть другой вариант. Надо хорошенько подумать, время еще есть. По дороге я заехал в пиццерию, взял пепперони и большой стакан капучино, после чего отправился домой. Утром я быстро собрался, прихватив с собой записную книжку, чтобы сделать необходимые записи по поводу особенностей пациентов, предлагаемых мне для общения, на основе которого будет написана моя художественная книга. Сам рабочий день прошел довольно сносно, я сделал всю запланированную на сегодня работу, притом сделал ее довольно быстро, чтобы не задерживаться до вечера, так как это было абсолютно недопустимо, ведь мне предстояла важная встреча, мысли о которой волновали меня весь сегодняшний день. Немного поболтав с коллегами за чашкой бодрящего кофе, который, к слову, отлично готовили в буфете нашей больницы, я отправился на встречу с мистером Говардом Блэком, чтобы провести отбор конкурсантов под мое творческое начинание. На входе меня встретил двухметровый угрюмый охранник, который спросил мое имя, сверил мои права с данными в журнале, лениво провел по моей спине и карманам дубинкой металлодетектора, после чего жестом разрешил пройти дальше. По дороге меня перехватил другой охранник больницы, которым оказался пожилой седоволосый мужчина, на взгляд которому было не менее шестидесяти лет, мало того, что выглядел он уже достаточно потрёпанным, так он еще кряхтел и прихрамывал всю дорогу, пока сопровождал меня до кабинета главного врача клиники. Такое чувство, что работа высосала из бедолаги все жизненные сроки, а ведь мог бы сидеть дома на пенсии, нянчится с внуками, смотреть глупые передачи с утра до ночи, а он шастает по больнице для душевнобольных, растрачивая остатки собственного благоразумия. — Да, да, войдите, — раздался уже знакомый голос профессора Блэка, когда я постучал в массивную дверь его кабинета. — Добрый вечер, мистер Говард, — поздоровался я. — А, Джереми, приветствую вас, — улыбающийся профессор встал из-за стола и направился ко мне. — Как ваши дела? Как настроение? — произнес профессор, пожимая мою руку. — Все хорошо, профессор, а как ваши дела? Получилось подобрать какие-нибудь варианты? — я сразу перевел вопрос в рабочее русло. Не потому, что был против общаться с коллегой, нет, просто излишние вопросы со стороны психотерапевта меня немного напрягали. — Да, Джереми, я перебрал достаточное количество личных дел и из них выбрал для вас семь интересных вариантов, которые рекомендовал бы тщательно изучить. Кто-то из них наверняка подойдет вам. Что скажите? — О, это просто замечательно, когда приступим? — загорелся я. — Предлагаю не затягивать и приступить прямо сейчас, — произнес профессор, выдвигая ящик тумбочки, стоящей под его столом. Через мгновение он извлек оттуда несколько папок, которые положил перед собой. — Итак! — героически произнес он. — Джереми, изначально я хотел взять дела тех пациентов, которые являются наиболее мирными и доброжелательными для окружающих, но затем я подумал и выбрал еще нескольких из тех, кто в своей жизни был склонен к агрессии и насилию, хотя сейчас и не предоставляет никакой угрозы. Сделал я это для того, чтобы вы могли еще и сами сопоставить людей, оценить их отличительные качества и выбрать то, что наиболее приемлемо для вас. Ой, прошу прощения, для вашей книги, — улыбнулся профессор. — Этим вы сделали мне большое одолжение, — поблагодарил я. — Если честно, я сам столь заинтересовался вашей книгой, что хотел бы, чтобы все получилось в лучшем виде, — подмигнул профессор. — Благодарю вас за это, — улыбнулся я. Профессор слегка сдвинул стопку с выбранными папкам, сняв самую верхнюю из них, ее он положил перед собой в открытом виде. — Питер Адамс, шизофрения. Тот самый классический случай, сопровождающийся такими симптомами, как слуховые галлюцинации и параноидальный бред. Питеру тридцать семь лет, три года из которых он провел в нашей лечебнице, социально абсолютно не опасен, ничего страшного в жизни не совершал, только пугал своих родных своим нетипичным поведением. Постоянно видел каких-то странных существ, которых он называл «одноглазики», представляющих из себя, с его слов, маленьких головастиков, с несколькими лапками и огромным глазом без век, который никогда не моргает. Питер уверяет, что эти существа живут среди нас и постоянно за нами наблюдают, но мы не способны увидеть их, потому что зациклены на своем примитивном образе жизни. Еще он уверял нас, что есть дышащий передвижной холм, который часто может оказываться рядом с нами. Когда он передвигается мимо нас, то мы подвержены шансу споткнуться об него, думая, что споткнулись обо что-то другое, но это лишь наше стандартное объяснение того, чего мы объяснить не можем. Вот такой интересный персонаж, что думаете на этот счет, Джереми? — поинтересовался профессор. — Я думаю, что этот парень обладает огромным потенциалом для того, чтобы стать успешным сценаристом каких-нибудь фантастических фильмов про невидимых монстров, а у вас он даром тратит время, закапывая свой невероятный талант, — съехидничал я.