Я сдавленно смеюсь, видя реакцию зверя. Ещё один жирный знак. Животные ведь чувствуют людей. И если к Рижскому на руки она запрыгнула сразу, то Стас явно будет лишен такой привилегии. — Привыкай, в ближайшие лет десять вам жить под одной крышей. — Что? Нет. Я не возьму этого вредителя. И свадьбы не будет, я же сказал! Он гневно пихает клетку мне в руки и раздувает ноздри. — Хорошо, — говорю я. — Хорошо? — запускает руки в карманы. — Да, тогда я оставлю ее себе. Поворачиваюсь к окну, возвращаю клетку на подоконник, беззвучно вывожу губами "умница, девочка". Блин, она хоть девочка? Я ж не проверяла. Мужские руки неожиданно берут меня в кольцо. Жесткое, неуютное. — Не надо, Стас. Я же все сказала уже. Я тебя не люблю, ты меня не любишь, перестань цепляться за прошлое. — Но как? Я же… ты моя, Агги. Всегда была. — Но я уже не та. Неужели ты не заметил? Ты так ухватился за прошлое, а я уже далеко в будущем. Аккуратно снимаю с себя его руки, высвобождаюсь из удушающих объятий. — Это не ты! — Да я это, я! Мне нравится моя татуировка, и я точно набью себе ещё в ближайший год. Нравится экспериментировать с волосами. Нравится ярко краситься и носить неподобающе короткие шорты. А ещё падать на колени незнакомцев в метро, и на первом же свидании заходить непозволительно далеко. — Что? — краснеет Стас. — Не бери в голову, — машу ладонью. — Просто я влюблена. Это любовь с первого взгляда. И она настоящая. Расплываюсь в глупой улыбке, стоя напротив человека из прошлого. — Ты про своего шефа? — Ага. — Да он тебя держит за офисную ш… Ай! Договорить свои уничижительные слова Стас не успевает, потому что складывается в три погибели и сдавленно шипит. Нет, в этот раз он не встретился с моей ногой, хотя стоило бы отработать на нем мои коленно-прикладные навыки за эти ядовитые вбросы. В этот раз за мою честь вступается Дегу. Она повисает на его волосах, крепко вонзив когти в голову. Черт, да как она выбирается из этой долбанной клетки каждый раз? Бывший друг активно машет руками, пытаясь согнать зверя со своей головы, и орет, как потерпевший. Я даже не пытаюсь ему помочь. Давай, подруга, отомсти ему за всех девчонок. Белка словно слышит мои мысли. Перебегает на затылок Стаса и начинает скользить вниз по шее, оставляя кровавые борозды за собой. Умница. — Сними эту тварь! — не унимается Григорьев. И не подумаю. Мало ещё она его. Может подсказать ей, где у него орешки хранятся? Пусть отгрызет! Но Дегу спрыгивает с высокого человека и пулей вылетает в сторону кухни. Опять стол пошла грызть, зараза! Ладно, сегодня можно. Даже отсыплю ей макарон. Макароны! Бегу вслед за белкой на кухню и застаю уже настоящее пожарище. Вся вода в кастрюле выкипела, сама посудина вся почернела, пластиковые ручки уже оплавились, и маленькое пространство заволокло черным дымом. Черт! И как я не почувствовала запаха гари! Экстренно открываю форточку на проветривание и ору, когда вижу, что полотенце, издавна покоящееся на ручке духовки, загорелось. Да как вообще? — Принеси таз с водой из ванной! — кричу Стасу. — Разбирайся сама, — прилетает мне в ответ, а затем слышится щелчок входной двери. Вот и точка. Жирная, гадкая, уродливая. А бывает ли иначе в таких историях? Быстро бегу в ванную, проклиная по пути отсутствие минимальных навыков джентльменства в своем бывшем. И в очередной раз сравниваю его с Рижским. Тот даже за душевую шторку меня не кокнул и за ошпаренные причиндалы. А этот… Зато теперь это точно конец. Финита ля трагикомедия в трёх актах. Вынимаю пластиковый тазик из под вечно текущего крана — набранный на половину — и залетаю на кухню. Дело плохо. Выливаю разом всю воду на огонь, он потухает, но едкий дым так же просто не исчезает. Глаза слезятся, пробивает на кашель. Теперь квартиру проветривать до второго пришествия, сквозных окон же нет. Приходится открыть входную дверь — на свой страх и риск, и сидеть возле нее на стульчике, гоняя сквозняк, чтобы быстрее избавиться от ужасного запаха. Белка вновь усажена в клетку, похвалена за женскую солидарность (наверное, женскую, надо всё ж проверить будет). И четко проинструктирована из нее не вылезать (хотя кто меня будет слушать). Телефон пал смертью храбрых. Он лежал на столе, рядом с плитой, и если огню не удалось до него добраться, то вода, щедро использованная мной в процессе тушения, залила технику по самое не балуй. Я, конечно, сделала что могла: разобрала его на части, засунула в пакет с рисом, но чует мое сердце, корейский аналог Айфона не выживет. — Агния! — разносится скрипучий голос на лестничной клетке. О, нет, только этого не хватало! — Что ты здесь устроила? — верещит хозяйка квартиры, даже не войдя внутрь. — Мне позвонила Лидия Ивановна и сказала, у нас пожар! — Небольшой инцидент. Я все потушила. — Какая вонь! — не снижая децибел, продолжает она. — Я тебя предупреждала, ещё один промах и выселяю. Собирай свои вещички, мне жить не на что, а она мне тут квартиру палит! — Светлана Леонидовна… — Ничего не хочу слышать! — истерит "бедная" пенсионерка с пятью квартирами. — Собирай монатки и… А то сыну сейчас позвоню, он в милиции служит, быстро тебя отсюда вынесет! Договориться с женщиной, искренне верующей в милицию, которой уже давно нет, мне так и не удается. Под ее сверлящим спину взглядом я заталкиваю свои хилые пожитки в единственный чемодан, хватаю клетку с Дегу подмышку и ухожу прямо в никуда. Отличная перспективка — ночевать с белкой на вокзале. Перед тем, как уйти, стучусь к соседке, не Лидии Ивановне, закадычной подруженции хозяйки квартиры и знатному доносчику, а к другой, этажом ниже, и прошу позвонить. Благо, один номер я все же знаю наизусть. И вот Влад затаскивает мои вещи наверх. Молчаливо и без укора. Майя встречает меня обнимашками и поит чаем. Надо бы постучаться к Рижскому, но поздно уже, я морально истощена и не готова сегодня вываливать на него все случившееся. Хочется молчать и спать. Мне стелят в гостиной. Муфаса, гроза этого дома, обнюхивает меня и Дегу с презрительной мордой — не кот, а инспектор ДПС, блин. Я на всякий случай ставлю клетку поближе и забываюсь беспокойным сном. Утром хаоса в жизни только прибавляется. Глава 37. О квантовой физике Рижский "Текилы — всем!" Кричит мой мозг в приступе агонии. Или нервного срыва. Весь день убил на поиски спеца по починке сканера оверложной машинки. Система полетела очень несвоевременно. Когда новые модели вот-вот должны поступить в продажу, а автоматическая машинка для вышивки, вышедшая из строя, отодвинула эти сроки на целый день, а то и два работы. Критические для бизнеса! Да и техническое обслуживание бандуры за полмиллиона с гаком — дело весьма специфическое. Опытных профессионалов, способных настроить автоматизацию сканера цвета, в России — раз, два и обчелся. Почему я вообще этим занимаюсь? Когда вот они передо мной: управляющий производства и его зам. Люди ни разу ни с улицы, а с опытом по пятнашке лет в идентичной сфере пошива одежды. Но стоило коснуться проблемы починки оборудования нового поколения — все, ступор, деградация, паника. Вот за этим мне и нужен партнёр! Человек, который снимет с меня эту хрень по обзвону фирм, обслуживающих производственное оборудование, и решения текущих задач в целом. — Сколько? — потирая глаза, спрашиваю пацаненка лет пятнадцати, не больше. Серьезно, и это хваленый спец из крупной фирмы? — Ну, тыщ на сорок работы. — По срокам? Сколько по времени. — Ну-у-у, — снова тянет он, прочесывая соломенные волосы под фирменной кепкой. — Часов двадцать уйдет в совокупности, то есть дня два работы. Нужно дебажить, плюсом дрова новые и ещё непонятно, сколько багов вылезет. Айтишно-русский словарь в студию, пожалуйста. Поднимаю усталые глаза на пацана, он все считывает с них сам. Тяжело вздыхает и переводит: — Систему проверить надо на косяк. Это не быстро.