Эдик твердо сказал: — Мы уже все решили, так что уговаривать меня бесполезно. Если честно, я уже и с приятелем созвонился, меня возьмут главным технологом на завод, где работал отец. Так что все не так плохо… Лиза убежденно сказала: — Ты не понимаешь, все очень плохо. Эдик снял очки и сказал: — Мне очень жалко, что я так подвожу всех, но уехать мне придется в ближайшие сроки. Вчера Серафима Ильинична сказала, что не потерпит, чтобы ее внук был жиденком… — Эдик выпрямился. — Никогда она так далеко не заходила. Соня поняла меня, и мы сегодня ночевали у ее подруги, но это не может продолжаться вечно. Да и решение принято, чего тянуть… Жалко, что я не смогу закончить наш проект. Мне он нравился, и нравилось работать с вами. Думаю, что мне будет этого не хватать. Лиза и Женя с надеждой посмотрели на меня, и я строго сказал: — Эдик, уйти от матери жены вам следовало давно. Я понимаю, что у Сони дочерний долг, но и перед тобой у нее есть определенные обязательства. Мать ее не одна, если что случится, обе сестры могут за ней присмотреть. Давай поступим так: проект ты должен закончить, поэтому вы с Соней пока поживете в моей городской квартире, она мне все равно не нужна, потому что я живу на даче. А потом разберемся… Эдик сказал: — Ну, как же… А Соня? Что скажет она? Женька засмеялась: — Зови свою Соню, пусть едет сюда. Заодно отметим результаты анализов, все-таки радость у нас какая: первого ждем! Эдик все еще молчал, и Лиза взяла его за локоть: — Эдик, соглашайся! Это хороший выход, мы обязательно что-нибудь придумаем! Совет состоялся, и к назначенному времени в актовом зале собрался весь коллектив. Мне пришлось сесть в президиуме, докладчики сменяли один другого. Скучно мне не было, потому что Колин сидел рядом и лениво комментировал происходящее. Лизу с Женькой я не видел. Скорее всего, по своему обыкновению, они уселись в последних рядах. Зато в первом ряду сидел Демидов. Конечно, по правую его руку расположилась Лора, а рядом с ними восседала ее мать. В свете вчерашнего разговора с Женей это было понятно, сидели они почти по-семейному. Народ в зале уже подустал. Наконец, Киршнер предоставил слово Колину. Начало его речи я прослушал, потому что ко мне подсела Алефтина Сергеевна с каким-то вопросом. Я обратил внимание на последние слова Колина, потому что после них в зале возник непонятный шум. — …и мы решили, что новый филиал должен возглавить человек молодой, инициативный, обладающий соответствующими организаторскими качествами. — Колин почесал нос и сказал: — Я ведь здесь не только развлекался и по ресторанам ходил… Поездил и посмотрел объекты и хочу сказать, что вы, Анатолий Карлович, вырастили хорошую, даже можно сказать, замечательную молодежь… Я им завидую: у них все еще впереди. Как один из основных инвесторов, хочу предупредить, чтоб не расслаблялись: работы предстоит много, но она интересная и хорошо оплачиваемая. — В зале одобрительно зашумели, и Колин поднял руку. — Я имел решающий голос на сегодняшнем Совете, поэтому мне и предоставили право объявить результаты негласного конкурса на должность руководителя нового филиала. Лучшей признана работа группы проектного бюро "Контур-А", возглавляемая Демидовой Елизаветой Александровной. Думаю, что и на новой работе она сумеет доказать, что выбор Совета и мой лично был правильным. В зале зашумели, захлопали. В последних рядах возникло непонятное оживление. Анатолий Карлович поднялся и, улыбаясь, попросил: — Наверное, надо предоставить слово самой победительнице и ее научному руководителю. Я подумал, что Лиза навряд ли сможет сказать что-то толковое, учитывая то, что происходит с ней в последнее время, и разозлился на Колина: мог бы предупредить хотя бы меня… Я поднялся и произнес: — Для меня решение Совета так же неожиданно, как и для вас. Могу сказать только одно: год назад на этой сцене я поздравлял Лизу с получением научной степени. Уже тогда я знал, что и она, и ребята, которые с ней работали над проектом, очень талантливы и работоспособны, я знал, что мы еще не раз услышим их имена, поэтому и сейчас я хотел бы пригласить сюда всех троих. Относительно последних рядов я не ошибся. Лиза шагнула вперед и еще какое-то лишнее мгновение молчала, отчего в зале установилась тишина. Она посмотрела на ребят, стоящих рядом с ней, и подняла голову: — В эту работу, которую нам поручили, мы и действительно вложили много сил. Сейчас проект практически сдан, и можно сказать: все, что задумали и хотели в него вложить, удалось. Мы рады, что эта работа так принята руководством института и заказчиками, рады признанию наших заслуг. — Лиза повернулась к Колину и твердо сказала: — Я лично очень благодарна Совету за оказанное мне доверие. Хочу добавить, что руководителем нашей группы была назначена прежде всего потому, что тема моей кандидатской была базовой в концепции проекта. Фактически, в работе мы все трое принимали равнозначное участие. И мы посовещались с друзьями и приняли собственное решение. Если Совет его примет, в качестве руководителя нового филиала будет утвержден Эдуард Векслер. Поверьте, это правильное решение. Я рекомендую его не потому, что мы с ним друзья, а потому, что хорошо знаю его деловые качества, и надеюсь, что в новой работе он успешно реализует свой научный и деловой потенциал. Мы с Колином переглянулись, и я, помедлив, кивнул. Колин вернулся к трибуне и после паузы сказал: — Раз такое решение принимает руководитель группы, я не буду противиться. Думаю, что Совет одобрит кандидатуру руководителя с учетом новых обстоятельств, тем более, что мы рассматривали прежде всего сам проект и его авторов. — Он засмеялся: — Правда, в моей практике это — первый подобный случай. Колин пожал руку растерянному Эдику, и все шумно зааплодировали. Мне бросилось в глаза мрачное выражение лица Демидова. В холле все шумно переговаривались, обсуждая нынешнее собрание. Меня задержал Киршнер. Улыбаясь, сказал: — Молодец, девка! А характер-то! Я замялся, не зная, что сказать. Демидов и Лора не скрывали своих отношений, мне казалось, что, как отец, он о них знает. Я не ошибся. — Меня просили о том, чтобы в Лондон уехал Демидов, но я ни слова об этом не замолвил перед Советом. Надеюсь, твой Векслер нас не подведет. — Нет, — уверил я. — Это хороший выбор. — Вот и я говорю… Налетевшие на нас Женя и Эдик извинились, и встревожено спросили: — Извините, нигде не можем найти Лизу…Она произнесла свою речь и исчезла. Вы не видели ее? Я ответил отрицательно, и оба умчались. Черт, куда она могла подеваться?! Неожиданно Киршнер внимательно посмотрел на меня и сказал: — Иди, Игорь, поищи ее. Хорошая девочка, надо ей помочь… Мимо нас проплыли Крылова-старшая и Лора, они уничтожающе посмотрели на Киршнера, и не стали возле нас останавливаться. Я мысленно посочувствовал старику, но он неожиданно подмигнул мне: — Иди, иди!.. Лизу нам найти не удалось, и Женька решила, что она уехала домой. Я вернулся в кабинет, чтобы забрать сигареты. Где-то хлопнула дверь, и я услышал в коридоре голоса. Лиза сказала сердито: — И напрасно ты меня ждал! Сергей, мы ведь все, вроде бы, выяснили. Чего еще ты хочешь? — У меня впечатление, что ты боишься остаться со мной наедине. — Зачем это — наедине? Я думаю, что, в сложившихся обстоятельствах, это — лишнее. — А тебе не кажется, что ты воспользовалась первым же поводом, чтобы выбросить меня из своей жизни? — Согласись, что повод был серьезный. — Лиза помолчала и тихо сказала: — Ты ведь понимаешь, что все случившееся с нами, наверное, к лучшему. — Послушай, нам было хорошо вдвоем, ты ведь не будешь этого отрицать? — Не буду. Только нельзя всю семейную жизнь сводить к примитивной физической близости. А в последнее время нас с тобой, кажется, больше ничего не связывало. Демидов молчал, а Лиза сказала твердо: — Мне жаль, что у нас все так сложилось, но менять я ничего не хочу. — Ну, существуют еще и мои желания… Я вышел из кабинета вовремя: Демидов притиснул Лизу к стене и пытался поцеловать. Я взял его за плечо, отшвырнул к стене.