— Испытывают… — Я понимающе киваю, соглашаясь, что определенная логика в словах Лейсанны есть. Тогда понятно, почему мне удалось уйти так быстро. Меня никто не держал. Только зачем им это? Впрочем, никто не отменяет местной шизанутости. Все же айкири делают жителей Запретных земель изрядно странными. Наверное, мы с их точки зрения, не лучше. — Их мысли мудры и непредсказуемы, — по-своему выражает мысль Лейсанна, заставив меня хмыкнуть. — То есть, творят что хотят, — мрачно тяну я и, кажется, замечаю на губах Лейсанны ответную улыбку. Едва заметную. Но все же это прогресс. — Возьми. – Она протягивает мне флягу. – Думаю, тебе это нужно. — Что это? — Кровь. Ты слишком от нее зависима. Не хочешь айкири, потому что думаешь, они будут тебя ограничивать, но, по сути, это... – Она кивает на флягу. — Связывает тебя сильнее сотни айкири. Они дают силу, иногда требуют взамен волю, но это если ты слаба. Ты же сильная, сумеешь их подчинить. Только нужна будет помощь. Я хорошо учу подчинять айкери. — Верю. – Спорить с Лейсанной не хочется, но мне надо поставить точку в этом разговоре. – Зависимость от крови не мой выбор. — Я выпиваю залпом и поднимаюсь. – Была бы моя воля, я бы ни за что не согласилась ни на какую зависимость, но нашелся тот, кто решил, что может сделать выбор за меня. — Ты его убила? – с интересом спрашивает Лейсанна таким тоном, что мне реально становится неловко, что нет. — Оказалась слаба, и он подставил еще раз, — нехотя поясняю я. — Оба раза из-за любви. Второе предательство я не прощу, но убить… не уверена, что смогу. Нас связывает с ним слишком много. — Любовник? – Она понимающе кивает и снова мимо. — Нет. Друг, который влюблен. — Это хуже, — соглашается Лейсанна и помогает мне встать. — Ты знаешь, куда мы направляемся? – спрашиваю с надеждой, потому что я – нет. — Предполагаю. – Она указывает рукой на запад. — Видишь черную воронку? Это сосредоточение мощи нашего мира. Расщелина Снов. Там свободные, дикие, айкири ждут своего капкала. Согласно легенде, капкал попадет именно туда. Это место, которое соединяет два наших мира. Тебя выбросило далеко, его должно было притянуть к центру. — И домой я смогу попасть только оттуда? – уточняю я. — Именно. — А мы успеем? — с сомнением спрашиваю я, разглядывая черную воронку вдалеке. Отсюда не могу с ходу понять, сколько добираться до нужного места. Горизонт рядом с воронкой скрыт в тумане. — Если тебе действительно нужно, то успеем, — уклончиво отвечает Лейсанна, а я начинаю злиться. Терпеть не могу загадки. — Не понимаю, ход твоих мыслей. — Не рассматривай наш мир, как свой, — поясняет она. — Запретные земли хранят много тайн, и одна и та же дорога может длиться час, день и вечность. Все зависит от цели, которая тебя ведет. — И кто решает цель важная или нет? – с тревогой спрашиваю я. Мне как-то не нравятся все эти сложности на ровном месте. Я предпочитаю понимать, какое время у меня займет то или иное дело. Ну и страшно опоздать. Интересно, как именно меня не выпустят Запретные земли? Убьют или подселят айкири? — Только ты сама влияешь на длину пути, — поясняет моя знакомая, как маленькому ребенку. — Есть дороги, по которым мы идти не хотим, а есть, которые преодолеваем за мгновения. Уберешь из души все преграды и окажешься в центре Запретных земель. Все просто и в то же время сложно. Тут я тебе не помощник, моя задача отогнать с твоего пути слишком сильных айкири. Ты — лакомый кусочек для них, а я не подпущу. — В моей душе нет преград, — отвечаю я. – Я хочу этого больше всего на свете. Не вижу ничего, что могло бы мне помешать. — Это тебе так кажется, преграды есть на любом пути, — загадочно отвечает Лейсанна и зовет за собой. – Если бы все было так, как ты говоришь, ты бы попала прямиком к капкалу. Но почему-то ты здесь, а он где-то там. В этом мире нет случайностей, возможно, ты еще не до конца разобралась в себе, и тебе нужно это время для понимания чего-то очень важного. Мне не нравится, куда клонит Лейсанна, но пока я не могу сформулировать возражения, и это тоже напрягает. В душе медленно поднимается страх. Мы начинаем бодро идти по дороге, спутница пропускает меня вперед. — Это твой путь, — уклончиво говорит она. Пожимаю плечами и подчиняюсь. В конце концов, какая разница, кто за кем идет, если направление понятно. Выходим за полуразрушенные ворота города и двигаемся в сторону черной воронки. Дорога, сначала широкая и утоптанная, скоро превращается в петляющую по полю грунтовку, а потом и вовсе истаивает до едва заметной тропки, которая, кажется, вот-вот пропадет. Как так вышло? Я же не могла сбиться с пути? Светает. Небо затягивают тучи, и в сумраке я скоро не могу разглядеть ничего. Туман, деревья и отсутствие каких-либо ориентиров. Кажется, мы заблудились, и это так странно, когда двигаешься по одной дороге и никуда не сворачиваешь. — Мы заблудились? – спрашиваю у Лейсанны. Она флегматично садится на выступающую из тумана корягу и смотрит перед собой в сизую клубящуюся белую дымку. — Не знаю, — отвечает она. – Это твой путь. Пойми, зачем тебе нужно его пройти, и дорога появится снова. — Сказала же, найти Блэкфлая! – Я злюсь, как ребенок и готова рычать от отчаяния. Только вот этим не поможешь делу. Нужно думать и что-то делать. Еще бы понять, что именно. — Этого мало. Зачем ты хочешь его найти? Что будешь делать, когда отыщешь? — помогает она, подкидывая варианты. — Это все… — Она обводит рукой окружающий нас туман. – Твои сомнения. Они начались так рано, что, может быть, тебе не стоит продолжать путь? Может, старейшины правы и стоило остаться? Возможно, в наш мир тебя привел не капкал, а провидение, и тебе суждено стать одной из сильнейших, когда ты найдешь своих айкири? — Бред! – огрызаюсь я. — Возможно, приручив айкири, ты сможешь остаться со своим капкалом? Ведь в ваших землях он отверженный, а тут станет великим. Его будут слушаться, перед ним начнут преклоняться, и ты можешь остаться с ним на равных, если он того захочет. — Не захочет. – Я отрицательно мотаю головой. — Ни для меня такой судьбы, ни для себя. — А если вдруг? – голос Лейсанны вкрадчивый. Он заставляет сомневаться. — Я все равно вернусь, — говорю я, чувствуя, как сжимается сердце. – Даже если он прогонит меня, я все равно вернусь. И для того, чтобы возвратиться, мне нужно остаться такой, какая я есть. — Запретные земли не всегда принимают одного и того же путника несколько раз, ты уйдешь и забудешь все… — Я запомню разговор с ним. — Может быть, – Лейсанна не спорит, но смотрит на меня с жалостью человека, который знает и понимает чуть больше, чем собеседник. Только вот она ошибается. Она не знает Блэкфлая, как знаю его я. — Он капкал – связь между нашими мирами. Возможно, ваша встреча тут сохранится в твоей памяти. А может, и нет, никто не знает. Но сможешь ли ты вернуться… это спорно. — Ты мне хотела помогать? – раздраженно спрашиваю я. – Пока только мешаешь. — Это тебе так кажется, — отзывается Лейсанна. – Я помогаю найти путь. Он всегда выстраивается через сомнения. Ты пока не знаешь, что хочешь, именно поэтому мы застряли тут. Внутренне ты сопротивляешься моим словам, но это неважно. Не было бы сомнения, мы не потеряли бы дорогу. Пока ты отрицаешь очевидное, время уходит. А его у тебя не так много. Слова Лейсанны раздражают. Я уверена в себе, в своих чувствах и поступках, но тропа не появляется. Я со злостью шарахаю магией в ближайший ствол дерева и, наблюдаю за тем, как огненную волну поглощает и перерабатывает туман. Моя магия просто растворяется, словно ее тут и не было. — Не трать силы, ты ничего этим не добьешься. В этом месте сражение происходит только в душе. Если не победишь свои страхи, то не продвинешься никуда. Сдаюсь. Обессилено опускаюсь на влажную траву и закрываю глаза. Скрещиваю ноги и выдыхаю, как учил Блэкфлай. Погружение в себя – это та дисциплина, которая мне всегда давалась тяжело. Я сейчас редко возвращаюсь в воспоминаниях в прошлое, слишком много вокруг меня настоящего, но тот учебный класс и первый урок познания помню очень хорошо. Девять лет назад Мы сидим на мягком полу зала и хихикаем. Преподавателя еще нет. Мы знаем, что сегодня у нас будет вести первое занятие хозяин замка. Мы видели Блэкфлая пару раз, кто-то три. Мне повезло, я — четыре, даже пять вместе с тем первым, когда он подарил мне куклу. Но его образ размыт. Для меня он сначала высокая тень, в руках которой самая красивая кукла, которую я видела. Потом мужчина, забравший моего кота, и я не могу понять, испытываю благодарность за то, что у Пушистеньки все будет хорошо, или злость, так как хорошо будет не со мной. Позже — это человек, который открывает самые важные праздники. Его — преподавателя — мы все увидим только сейчас. И это невероятно, мы все еще не верим, что прошли этот путь до конца и оказались на обучении в замке. Первая неделя пролетела, как день, и мне все еще кажется, что в любой момент я могу проснуться и понять, что все это лишь сон. И я волнуюсь. Мы все нервничаем. Дафна теребит кончик косы. Я видела, как она дважды пыталась заснуть его рот и пожевать, но опомнилась в последнюю минуту. У Кэвина независимый вид. Парень смотрит в одну точку и тем самым выдает свое волнение. Маркус уже несколько раз пытался поддеть меня, потом переключился на Дафну. Каждый по-своему справляется с тревогой. Блэкфлай появляется ровно минута в минуту. Это меня поражает. Не за пять минут до начала занятия, ни на пять позже. Это первое, что потрясает меня в нем. Дальше я часто пытаюсь поймать его на непунктуальности. Но он, как часы от умельцев из Южных земель, всегда точен. Я пытаюсь брать с него пример, но так и не осваиваю это искусство полностью. Как и искусство медитации. Это занятие не похоже ни на какие другие. Блэкфлай заставляет нас неподвижно сидеть, и каждый раз заниматься в голове чем-то определенным. Иногда мы освобождаемся от мыслей, иногда сосредотачиваемся на конкретной идее. Мысленно повторяем только один параграф к конкретной дисциплине, решаем задачи, строим новые заклинания, пытаемся воспроизвести линии пентаграмм. Я ненавижу этот предмет так же сильно, как начинаю влюбляться в Блэкфлая. У меня не получается разобраться в себе. Потому что я постоянно из-под опущенных ресниц пялюсь на него. Но со временем дело сдвигается с мертвой точки. Я понимаю, чтобы он обратил на меня внимание, я должна стать лучшей. Тогда он запомнит, как меня зовут, тогда он будет обращаться ко мне по имени, и тогда он станет меня хвалить. Я вспоминаю, как правильно отстраняться от мира, как находить ответ на те вопросы, на которые я не могу найти ответа в реале. Возвращаюсь мыслями из прошлого и переношу их в настоящее. Сама не замечаю, как вокруг меня начинает закручиваться магия. Я все глубже погружаюсь в суть моих отношений с Блэкфлаем, словно проживая их этап за этапом, и вычленяю самое важное – мне нужно поставить точку. Даже если она будет болезненная. Вот зачем я здесь. Мне важно видеть своими глазами его смерть, окончательное преобразование или то, что он жив и ждет меня. Только после этого я смогу двигаться дальше. Если он прикажет мне уйти, я уйду без него, но унесу с собой понимание, что он смог найти баланс со своими силами. Я уйду, осознавая, какие задачи будут передо мной стоять в моем мире. Если он попросит меня остаться, я впущу в себя айкири и стану его безмолвной тенью, продолжу быть ученицей и в этом мире. Если он согласится уйти со мной и продолжить борьбу в Северных землях, я заберу его с собой. Вот что мне важно. Вот что я жду и ради чего я готова пройти этот путь, каким бы сложным он ни был. Я еще не успеваю открыть глаза, но уже понимаю, что мир вокруг меня ощутимо изменился. — Ты молодец, — слышу скупую похвалу Лейсанны. – Теперь я точно знаю, что этот путь ты пройдешь, и именно он твое предназначение. Я сижу, скрестив ноги на широкой и прямой магистрали, которая упирается в чернеющую на горизонте гору, над которой кружится черная воронка. Сейчас я могу различить – это айкири. Тысячи и тысячи свободных айкири. Мне уже страшно туда идти, но я не привыкла отступать, поэтому поднимаюсь и устремляюсь по прямой, словно стрела дороге, надеясь, что в конце нее меня ждет встреча с Блэкфлаем. Мы быстро преодолеваем путь. Пространство вокруг будто бы сокращается, и я замираю перед черным входом в пещеру. Страшно, потому что слишком все оказалось легко, я не привыкла к такому. Но Лейсанна совершенно спокойна. Когда, я озвучиваю ей свои сомнения она отвечает мне словами про путь. Дескать, все так просто, потому что мотивация правильная, я сумела разобраться в себе. Я выдыхаю и делаю шаг в черноту. Понимаю, что мне надо найти в этой черноте Блэкфлая и дорогу домой. Дышать тяжело, потому что эта тьма полностью состоит из демонов, которые пытаются стать ближе ко мне, прикоснуться, погладить, попытаться войти в меня. Но я загораживаюсь щитами и блоками, и айкири рассержено шипят. — Сюда мы приходим, когда готовы принять айрири, — поясняет Лейсанна, следующая за мной бесшумно. Словно сама бесплотный дух. – Они злятся, потому что мой лимит исчерпан, а ты не пускаешь их. Они не понимают, но не причинят вреда. Это сосредоточение силы. Священное место. Не бойся и иди вперед. Тут тебе ничего не угрожает, кроме, разве что, психологического давления. Если будет совсем тяжело, я помогу. Именно за этим я тут. Не волнуйся, даже если ты перестанешь меня ощущать, я все равно останусь рядом. Ступаю осторожно. Под ногами не вижу ничего кроме льнущей тьмы. Слышу голоса, но стараюсь абстрагироваться от них. Не хочу говорить с айкири. Двигаюсь упорно, хотя хочется повернуть назад, но я должна пройти этот путь, каким бы сложным он ни был. Шаг за шагом. Мне кажется, меня специально пугают. Пытаются сбить, залезть в голову. Слышу шепот; «Он наш», «Мы ждали своего капкала», «Тебе нечего тут делать, уходи!» Нет уж! Я не сдамся теням! Отмахиваюсь от них и в один момент понимаю, что будет проще передвигаться, если стану такой же. Оборачиваюсь дымом и чувствую растерянность вокруг себя. Тени бледнеют, они знают, как вести себя с человеком, а с кем-то похожим на себя — нет. А мне приходит в голову, что вампиры пусть жалкое подобие айкири, но все равно имеют сходство. Возможно, это просто отдельный вид? А что, если когда-то вампиры были первыми симбиозами человека и айкири? Просто в вампире один человек и один айкири. Эта мысль кажется интересной, но сейчас не время ее думать. Надо спешить. Чем дольше я тут мотаюсь, тем меньше у меня остается времени, чтобы найти Блэкфлая и вытащить его отсюда. Ну не может же он по своей воле хотеть остаться в этом заполненном тенями месте. Здесь даже нет райских садов, только камень и айкири. Или просто я еще не дошла. Я не слышу, двигается ли за мной Лейсанна. В определенный момент меня перестает волновать ее присутствие. Я осознаю, что в этом месте действуют все те же законы, я приду туда, куда должна, если буду четко понимать свой путь. Проблема лишь во времени, очень скоро я перестаю его ощущать. Оказываюсь в огромной черной пещере. Здесь нет теней. Только горящие факелы и черный трон на возвышении. На нем сидит Блэкфлай и за его плечами реет плащ из демонов. Сотен. Не тех жалких десятков, которые он поглотил в нашем мире. Здесь Блэкфлай притянул к себе целую армию. От силы, которая от него исходит, меня сносит прочь. Начинает даже немного подташнивать, возможно, потому что я пытаюсь бороться с ее подавляющей мощью. Удерживать состояние тени больше не получается. Подбираюсь ближе и замираю у его ног уже в человеческом облике. Наверное, я пришла сюда зря. Передо мной сидит не учитель, передо мной повелитель демонов – капкал айк ри. Черный взгляд уже не человека, лицо без единой эмоции, но мне нужно было видеть, каким он стал, мне нужно было осознать, что сейчас рядом с ним не место смертным. Узнает ли он меня? Впрочем, сомнения беспочвенны. Мы слишком много значим друг для друга, чтобы так просто забыть. — Дайана? – В его голосе прорезаются человеческие нотки, и демоны за его спиной взволнованно дергаются, когда он поднимается с трона. – Что ты тут делаешь? — Я пришла за тобой следом… — признаюсь я. — Зачем ты пришла? – с грустью спрашивает он и подходит ко мне. Замирает и с жадностью изучает мое лицо. Взгляд черных глаз пронзительный и в нем такая тоска, что на глазах выступают слезы. Он медленно проводи ладонью по моей щеке, словно не верит, что я живая. Его рука холодная. Холоднее даже чем моя кожа. На миг мелькает мысль, что переход все же его убил, и только демоны поддерживают жизнь в этом теле. Возможно, все так и есть и от мыслей об этом сжимается сердце.