На пятый день однообразного плавания «Баку» дошлёпал своими большими колесами до Александровска и встал на якорь. Здешняя бухта, по словам Майера, была одной из самых удобнейших на Каспии. Впрочем, Дмитрия подробности гидрографии не заинтересовали, а сам город вызвал любопытство только как база будущей экспедиции. Он уже хотел было испросить у старшего офицера разрешения сойти на берег, но тот совершенно неожиданно вызвал его сам. – Будищев, поскольку вам совершенно нечем заняться, возьмите четверых матросов и доставьте в здешний госпиталь груз. – Слушаюсь. – Приступайте. – Разрешите взять с собой… – Майера? Сколько угодно. Только смотрите, не опоздайте. После третьего гудка «Баку» вас ждать не станет. Строго говоря, Дмитрий имел в виду Шматова, но, подумав, решил, что его он может взять с собой и без разрешения. А вот гардемарин, если оставить его на корабле, может смертельно обидеться. Майер, которого он все чаще называл просто Сашкой, воспринял предстоящую прогулку с восторгом. Как оказалось, его не слишком часто отпускали в увольнения, и он был безумно рад просто оказаться на берегу. То же можно было сказать и о Фёдоре. Никогда раньше не ходившего по морю парня сильно укачивало, и хотя он крепился, прогулка по твердой поверхности ему явно не помешала бы. Матросы, несмотря на жару, тоже были не прочь побывать в городе. Закинув на плечи тюки с медикаментами, они, весело переговариваясь, бодро пошагали вслед за Будищевым и Майером. Последним шел ещё зеленый после качки Федя. Впрочем, ничего особо интересного в Александровске не было. Город группировался вокруг пристани, на которой громоздились горы рельс, шпал и почему-то верблюжьих седел. Очевидно, их запасли как раз для экспедиции, но откуда возьмется такое количество животных, было решительно непонятно. Ещё одной достопримечательностью были два больших опреснителя, поочередно работающих и снабжающих город пресной водой. По словам местных, отсутствие природных источников воды было одним из самых главных недостатков города. Справа от пристани возвышался большой по здешним меркам двухэтажный красивый дом с балконами, служащий резиденцией начальника Закаспийского отдела. Перед крыльцом стояли две будки, в которых прятались от изнуряющей жары часовые. Рядом расположились маленькая деревянная церковь и несколько домов местных чиновников. Чуть дальше каменное здание казарм и госпиталь, для которого, собственно, и предназначался их груз. Все это было окружено каменной стеной с бойницами. Остальные здания, вроде почты, телеграфа, лавок, офицерского клуба и единственной мало-мальски приличной гостиницы, находились вне ограды. Собственно, большинство домов в Александровске представляли собой стоящие рядами кибитки кочевников. И даже главная улица в городе называется – Кибиточной. В одних проживали офицеры, в других приезжие коммерсанты, в третьих рабочие. Кое-где встречались следы попыток разбить сады, так и оставшихся безуспешными. Добравшись до места, взмокшие от груза и жары матросы осторожно опустили свою поклажу на землю и, не найдя тени, присели рядом. – Есть кто живой? – крикнул Дмитрий, постучав в дверь. Так и не дождавшись ответа, он заглянул внутрь и едва не столкнулся с каким-то седоусым служителем в белом халате поверх формы. Судя по важности, с которой тот себя держал, это был фельдшер. – Что вам угодно-с? – сурово спросил он. – Груз передать. – Сейчас никак не возможно-с. – Почему? – Складом заведует госпожа Новикова, а её теперь нет. – И где же она? – Не могу знать. – В смысле? – Не понял-с? – Старинушка, – спросил Будищев таким ласковым тоном, что у хорошо знавшего его Федора, несмотря на жару, пробежал холодок по спине. – Я тебя людским языком спрашиваю, где эта самая госпожа Новикова и кто она вообще такая? – Как? – удивлению медработника не было предела. – Вы не знаете, кто такая Елена Сергеевна? – Не сподобились до сих пор, – скорбно вздохнул кондуктор, борясь с желанием наорать на старого дуралея. – Подождите, – вовремя вмешался Майер. – Я, кажется, понял о ком речь. Елена Сергеевна – жена полковника Новикова – здешнего коменданта. – Так точно-с! – важно кивнул фельдшер. – И где её найти? – Помилуйте, господа моряки, мне же откуда знать? – Ладно, – махнул рукой Будищев. – Где живет комендант, наверняка все знают, кроме этого старого остолопа. – Ты думаешь? – Знаю! – отрезал кондуктор и, обернувшись к Шматову, велел: – Присмотри за грузом. – Хорошо, – устало отозвался Фёдор. Увы, поиски оказались не таким простым делом. В том смысле, что дом они нашли, но вот ни полковника, ни его жены там не оказалось, а заспанный денщик ничего определенного на этот счет сказать не смог. Тогда Дмитрий и с Майером направились прямиком к дому начальника Закаспийского отдела, в надежде, что полковник либо его супруга сыщутся там. Перед парадным крыльцом помимо двух солдат, прячущихся от жары в будках, сидели кружком около десятка туркмен, которым что-то терпеливо разъяснял переводчик-киргиз, на груди которого красовался мусульманский крест[78] и несколько медалей. – Нам к его превосходительству, – обратился к часовому Майер. – Проходите, вашбродь, – лениво козырнул тот. – Они без докладу принимают. Начальник отдела – генерал-майор Петрусевич – высокий бородатый дядька в наглухо застегнутом сюртуке с пытливым и иногда веселым, а иногда грозным взглядом, сидел за заваленным бумагами столом, ухитряясь одновременно выслушивать доклады снующих туда-сюда офицеров, что-то черкать в лежащих перед ним документах и диктовать писарю. – Осмелюсь доложить вашему превосходительству, – начал было Будищев, но генерал прервал его: – Говорите короче, юнкер. – Мы доставили груз медикаментов для госпиталя. – Прекрасно. А от меня вам что угодно? – Его отказываются принять. – Не понял! – Отказываются принять, – повторил Дмитрий. – Чёрт знает что такое! – выругался генерал. – А где мадам Новикова? – Никто не знает. – Беда с этим госпиталем, – вздохнул Петрусевич. – Врачей мало, медикаментов ещё меньше, а порядку и вовсе нет. Хоть бы прислали кого. – Осмелюсь доложить, что в Астрахань я добирался вместе с доктором Щербаком и сестрами милосердия, направлявшимися сюда. Наверняка они скоро прибудут. – Отличная новость. А много ли сестер? – Восемь. Шесть крестовых, а с ними графиня Милютина и баронесса фон Штиглиц. – Понятно. Наверняка в Астрахани устроили прием в честь Елизаветы Дмитриевны, вот они и задержались. Ладно, подождем. Вы, вот что, ступайте к госпиталю, а я сейчас пришлю адъютанта, так он все уладит. – Слушаюсь! Делать было нечего, и молодым людям пришлось вернуться к госпиталю. Пока они добирались, жизнерадостный Майер что-то увлеченно рассказывал своему спутнику, а шедший рядом с ним Будищев внимательно рассматривал бойницы на крепостных стенах. – Вам нравятся здешние укрепления? – заметил его любопытство гардемарин. – Нет! – решительно мотнул головой тот. – Почему так? Они, конечно, устарели, но против кочевников… – Совершенно бесполезны! – Разве? – Саша, посмотрите на эти высоты, – показал Дмитрий на окружающие Александровск небольшие возвышенности. – Если их займут вражеские стрелки, они смогут держать под обстрелом и город и его окрестности. – Вы думаете? – Я знаю. – Но мне кажется, попасть с такого расстояния из ружья не так просто, а винтовок и пушек у текинцев нет. – Разве? – Да откуда же им взяться? – А как вы полагаете, куда делось оружие солдат, погибших во время неудачной экспедиции Ломакина?