– Хотел показать вам здешние места, – со значением в голосе отвечал ей кавалер. – Думаю, знаете ли, не построить ли мне тут дворец. Что скажете? – А отчего же здесь, на Мойке? – Место хорошее. До Адмиралтейства недалеко, и казармы Гвардейского экипажа рядом, да и до верфей рукой подать. Я ведь моряк. – И впрямь недурное место. Но это всё? – Нет, дорогая моя, – плотоядно ухмыльнулся великий князь и велел кучеру остановиться. Ничто не предвещало трагедии, но едва коляска остановилась, а адмирал встал, чтобы сойти с нее, где-то неподалеку раздались два сухих хлопка. Поначалу никто не обратил на них внимания, но Алексей Александрович вдруг неловко пошатнулся и упал на сиденье рядом со своей спутницей. Та поначалу хотела было возмутиться от такой бесцеремонности, но увидев, что на груди великого князя расплывается два красных пятна, пронзительно завизжала. Для следовавших за ними филеров случившееся также стало полной неожиданностью. В последнее время они, откровенно говоря, расслабились. Высокопоставленный подопечный вел себя спокойно и хлопот не доставлял. Разве что мотался по всему городу в своем экипаже, но начальство, снизойдя к нуждам «топтунов», выделило им коляску с кучером, так что служить было сплошным удовольствием. – Что случилось? – изумленно спросил один из них. – Кажись, стреляли, – потерянным голосом отозвался напарник. – Чего сидите, дурни? – вызверился на них возница. – Великого князя убили, а вам и горя нет! – Как убили? – Каком кверху, едрить вашу лапоть! Не слышите, стреляли? – Откуда? – Должно, из парка, – сообразил, наконец, один из филеров и бросился бежать в указанном направлении. За ним, сунув в рот свисток и оглашая окрестности отчаянным свистом, тронулся второй. – Вот же бестолочи! – покачал головой кучер и пошел к экипажу великого князя, чтобы предложить помощь, если таковая понадобится. Тем временем сотрудники охранки неслись вперед как раненые лоси, с ужасом понимая, что спокойная жизнь кончилась и только своевременная поимка преступника может хоть как-нибудь смягчить их незавидную участь. Вот только где же его сыскать? – Глянь, студент с револьвертом! – раздался чей-то крик совсем рядом. – Какой студент? – даже остановился филер, но тут ему навстречу и вправду выбежал молодой человек с безумным взглядом и в расхристанной одежде. – Лови наркомана! – закричал тот же голос. – Чего?! Но тут вышедший им навстречу юноша, и вправду оказавшийся студентом, вытащил из-за пазухи револьвер и с недоумением посмотрел на него. – Стой, паскуда! – заорал от неожиданности полицейский и, бросившись вперед, сбил его с ног. Завладев оружием, он внимательно осмотрел добычу и облегченно вздохнул. Из ствола ощутимо пахло только что сгоревшим порохом, а в барабане не хватало двух пуль. – Держи его, Пахом, – опасливо косясь на них, заявил напарник. – Еще утекет, падлюка! – От меня не сбежит, – осклабился филер. – Я ему все ноги, если надо, переломаю, а удержу! – Что вам от меня нужно? – простонал Григорий. – Я ничего не делал! – Конечно, ничего! Так, подумаешь, его императорское высочество подстрелил… – Кого?! – Великого князя Алексея… да что с ним разговаривать, бей! Когда избитого и обессиленного Назимова доставили, наконец, в жандармское управление, он успел немного поразмыслить. Поначалу он несколько раз пытался объяснить схватившим его полицейским, что ничего не знает, что оказался здесь случайно и что может все объяснить, но всякий раз это было лишь поводом к новым побоям. Однако когда к нему вернулась способность соображать, он с изумлением понял, что вся эта история со слежкой за мастеровым выглядит настолько бредово, что ему не поверила бы и родная мать. К тому же как только жандармы узнают его имя, они без малейших затруднений выяснят и его образ мыслей, а также принадлежность к революционным кругам, и тогда ему точно не отвертеться. С другой стороны, он ведь всерьез готовил себя к жертве во имя грядущей свободы. И пусть убить он собирался царя, а не его сына, но разве не останется в веках имя того, кому первому удалось пустить кровь императорской фамилии? И если он будет держаться твердо и прямо, как и подобает народному мстителю, разве это не станет примером для всех, кто последует за ним? – Как ваше имя? – спросил его дежурный офицер. – Иван Непомнящий, – отозвался Григорий разбитыми губами. – Кто бы сомневался, – хмыкнул жандарм. – А за что вы убили великого князя Алексея Александровича? – За то, что он принадлежит к семье царя… за то, что он жирует за счет народа… за то, что он и ему подобные… Смерть тиранам! – Довольно, я вас понял, – поморщился дежурный и обернулся к подчиненным. – Отведите негодяя в камеру и следите, чтобы ничего над собой не сделал! Дмитрий в это время как ни в чем ни бывало вернулся в столь удачно снятую им квартиру. Сегодня все части мозаики сложились воедино, и он спокойно и методично осуществил свой план. С помощью Семки он выследил великого князя и узнал, что тот тайком снял квартиру. Догадаться, зачем ему это нужно, было совсем не трудно. Появлялся он здесь всегда в одно и то же время, так что остальное оказалось делом техники. Разве что присутствие графини Богарнэ оказалось сюрпризом, но так даже лучше. Добавилось драматизма. Правда, студента в его плане изначально не было. Но увязавшийся за ним Назимов сам подписал себе приговор. Нечего за героями войны ходить с револьвером в кармане. Сначала он даже хотел воспользоваться оружием Гришки, но стрелять из незнакомого ствола на такое расстояние было той еще лотереей. Так что пришлось обойтись своим. Но это ничего, про трассологические и баллистические экспертизы в этом времени еще никто не слышал, так что сойдет. К тому же была вероятность, что тот очнется немного раньше и успеет уйти… Теперь нужно было как можно скорее возвращаться в квартиру. Если Геся не заметит его отсутствия, то у него будет алиби. Не бог весть какое, но все же. Вообще, ее, конечно же, не стоило впутывать во все это, но ничего другого на ум не пришло. А так, снял квартиру для встреч с любовницей, был с ней, никого не видел, ничего не слышал. Правда, оставался еще Григорий. По-хорошему надо было его пристрелить, да и дело с концом. Но сразу не стал, а потом удобного случая не представилось. Испытывал ли он угрызения совести? Нет! Они сами этого хотели, к этому всячески готовились, так что Будищев всего лишь помог осуществлению их мечты. И вообще, они ведь тоже собирались его использовать в качестве киллера. Что тут скажешь, за что боролись – на то и напоролись! Правда, эти собирались убить не сына, а отца… но следующие не побрезгуют и сыном, хоть и другим. Это Дмитрий знал наверняка, поскольку детдом, в котором ему пришлось в свое время жить, находился на улице Каляева. Тогда еще местные бучу подняли, мол, не желаем жить на улице, названной в честь убийцы. Память у него всегда была хорошая, вот и запомнил. Озорной солнечный зайчик проник в комнату сквозь небрежно задернутую штору и разбудил Гесю, нахально светя ей в лицо. Сначала она пыталась спрятаться от него под одеялом, но его придавил своим телом Дмитрий, и попытка не удалась. Волей-неволей пришлось просыпаться. – Боже, как не хочется вставать, – страдальчески простонала она, с трудом раскрыв глаза. – Кто тебя заставляет? – буркнул в ответ Дмитрий и повернулся на другой бок. – Пить хочется. – Туалет справа по коридору. – Грубиян! – Что есть, то есть. – Еще какой-то гадкий привкус чувствуется, – пожаловалась девушка. Что-то в ее голосе подсказало Будищеву, что спать дальше не получится и надо идти и нести ей воды. – Головка – вава, во рту – кака? – усмехнулся он, подавая Гесе стакан. – Как тебе не стыдно! – Стыдно у кого видно, – парировал он, заставив ее спрятаться под одеяло. – И вообще, пить меньше надо! – Сколько я там выпила! – возмутилась модистка. – Ты сам, наверное, какую-то дрянь купил. – Вчера шла за первый сорт. – Выйди, мне надо одеться. – Еще чего! Я тут как раз чувствую прилив сил и нежности… – Негодяй! Все же, примерно через час, им пришлось покинуть квартиру. Дело в том, что после очередного приступа страсти они оба проголодались, а запасом продуктов Дмитрий не озаботился. Пройдя через пустое парадное, молодые люди вышли на улицу, где к ним тут же кинулся какой-то полный, но вместе с тем довольно шустрый господин. – Мое почтение, Дмитрий Николаевич! – поприветствовал он Будищева. – Вы слышали, что происходит? – Нет, а что случилось? – Да как же это можно не знать? Покушение на его императорское высочество! – Да что вы говорите, а на какое именно высочество? – Что, простите? – Ну, императорская фамилия довольно велика. – Алексей Александрович! – Понятно. И что с великим князем?