Сто девятый уровень Назгула, бога кровавого льда и медленной смерти, внушал уверенность. Да и мой боевой пятьдесят третий способен уделать многих старших богов со специализацией попроще. На кого бы вы поставили в бою – на пятидесятикилограммового бойца ММА или на его противника – высококлассного повара весом в сто сорок кэгэ? Вот и я о том же – не все так однозначно. Внутреннее ощущение времени бесстрастно отсчитывает проведенные на уровне минуты. Риск обнаружения слугами Стоединого все возрастает, уровень потенциальной опасности скоро перевесит важность доброго дела. Если честно, меня уже начинает потряхивать. Чуйка тревожит душу, противно посасывает под ложечкой. Логика давно махнула на все рукой, передав бразды правления хорошему парню и просто герою. Ну да, спасти насилуемую девушку из рук сутенера – есть ли поступок благородней? Но вот что-то мне неспокойно… После секундного колебания я все же решаюсь на скрытое проникновение в жилище. Заодно сам себе устанавливаю таймер – через два часа я должен покинуть город. При любых обстоятельствах. Прикрывшись растянутым на двоих скрытом, легко форсируем забор. Тут же обнаруживаю и глушу небрежно растянутые сигналки, на которые чудом не напоролся дух-засланец. Дремлющий под листвой голем-охранник нас не замечает и продолжает бдить в экономном слип-режиме. Становится чуть спокойней, а то напрягала легкость предстоящего дела. – Двенадцатый – сорок первому. Он купился. – Сорок первый – двенадцатому. Наблюдаю. Работаем по плану. Левитация и направленный импульс толчка мягко забрасывают меня в окно. Стелюсь в сантиметре над полом, абсолютно беззвучно пересекая комнату. На сотворенном диване красного бархата и странной восьмиугольной формы, раскинув звездой руки-ноги дремлет в наркотическом угаре обнаженный Джу. Тело, как у Аполлона, за исключением детородного органа, который могучим эрегированным флагштоком гордо направлен прямо в потолок. С трудом удерживаюсь от желания сплюнуть. Укутываю дом в купол тишины и с удовольствием бью по смазливой инкубской роже. Удар у меня тяжелый. На запястье болтается замаскированный под медь трехсотграммовый адамантовый браслет. Все свое ношу с собой. Брызгает кровь, нос с хрустом сворачивается набок. – Какого хаоса?! – Джу с трудом выгребает из липких объятий сна. Нос плавно становится на место, кровотечение останавливается. – Хрясь! – повторяю операцию, вновь лишая симметрии идеальное лицо. – Да я!.. – Джу рвется вперед, но наполненный силой «Пресс» надежно удерживает его на ложе. Ножки дивана подламываются, доски трещат, но держат. Несколько секунд бодаемся, выясняя, у кого больше веры на балансе и шире пропускная способность канала. Я уже почти успокоился. Уровень у сутенера оказался невысок, всего сорок восьмой. Своей банды и охраняемого особняка не обнаружилось. Дело обещало быть довольно легким. Комплексные щиты отрапортовали об отражении нескольких не очень умелых атак. Одна через астрал, вторая ментальная, на подчинение. Сбив богу очередной плюхой концентрацию, я прижал нож к горлу сутенера. Адамант легко вскрыл кожу, почему-то синяя кровь инкуба кислотно зашипела на лезвии. – Слушай сюда и не тереби мне нерв! – грозно зашипел я в помятое лицо. – Мне от тебя нужны только две вещи. Как снять наведенную влюбленность Ланы и координаты ее мира по Древу! Джу осклабился. – Гы, запал, да? Сладко сос… – Бам! Подавившись зубами, он на секунду закашлялся, затем все же договорил: – … поет? – Пасть захлопни, – посоветовал я. – Расскажешь сам – оставлю в живых. «Ну разве что кастрирую», – добавил уже про себя. Впрямую нарушать свое слово не стоит. Очень уж велика за это цена. Однако Джу на сотрудничество не шел. Весело засмеявшись, он попытался героически плюнуть мне в лицо густым кровавым комком. Судя по тому, что в крови оказался какой-то мощный токсин – хладнокровия бог не потерял. Да и попытки достучаться до охранного голема он не прекращал ни на секунду. Логи заблокированных команд так и сыпались от фаервола установленного мной купола. Время играет против нас. Начинаю потихоньку закипать. Причем большей частью злюсь на собственную нервозность и желание послать все к черту. Бью по наглой роже еще раз. На этот раз – наотмашь, кистью руки, укутанной в массивную пластину браслета. Хрясь! Левая скула инкуба сминается, деформируя лицо. Гладко выбритую щеку пробивает осколок челюсти, глаз наполовину вываливается из глазницы и дико подергивается на судорожно сокращающихся мышцах. – А-т-амант? – не очень внятно шепелявит потрясенный бог. Вот теперь он серьезен. Такие повреждения быстро не залечить. Да и лицо для него – важнейшая часть тела – он им работает. Еще раз заношу руку для удара. – Сам скажешь или мне мозг твой препарировать? – Шам, шам… – торопливо кивает Джу. И словно для себя добавляет: – Нафуя я вообще залупился? Мне до этой бабы дела нет… – Ну и? Не томи. Инкуб тяжело сглатывает, чуть виновато разводит руками: – С координатами проблем нет. Девятый ярус, третья главная ветвь, шестнадцатая вторичная, сто третий лист. Самоназвание мира – Дхьяна. А вот с наведенной влюбленностью… Внушение могу снять только я. Придется мне идти с вами, и убивать меня действительно не стоит. Как и отрезать лишние части тела. Конструкт завязан на ключ ауры, а он деформируется при крупных повреждениях тела. Собственно говоря, я уже сейчас не уверен, что сработает… – Хм… – Леденящий душу недоверчивый хмык донесся со стороны окна, около которого неподвижно застыл Назгул. Джу торопливо зачастил: – Нет-нет, я не отказываюсь, скорее всего – сработает. Это я так, на всякий случай предупредил. * * * К борделю шли тесной обнявшейся группой. Раны Джу я прикрыл иллюзией, а стянутые за спиной руки не видны под плащом. Он же скрывает вжатый в бок сутенера кинжал. Назгул одним своим видом отводит от нас излишне любопытные взгляды. Я же, изображая компанию друзей, веселым голосом пересказываю сюжет первого фильма «Властелин Колец». К моему удивлению, бога зла история серьезно заинтересовала. На подходах к борделю он даже сбросил скорость, желая дослушать эпизод до конца. Набросив на голову Джу глубокий капюшон, мы зашли на территорию «Дома тысячи удовольствий». А вот тут с охраной было серьезно. Множество настороженных плетений только и ждали команды активатора. Разбросанные по каменному саду статуи были не чем иным, как боевыми големами, причем божественной работы. Пятиметровые фигуры черной бронзы, расписанные рунами под хохлому и до макушки залитые энергией – казались довольно серьезным противником. Не обошлось и без живой охраны. Вежливые зверобоги – явление несуществующее, но, по крайней мере, местная охрана вела себя тихо, не устраивая свар по поводу и без, а лютые глаза хищников скрыты под безликими масками. Внутри все сверкало сотворенным великолепием. Сколько требуется веры для поддержки этого шика – я затруднялся даже предположить. Но цены на услуги тут, наверное, соответствующие. Хотя сейчас и узнаем. – Чистосердечных молитв вам, уважаемая, – жестом отогнав симпатичную фею с приветственным шампанским, я обратился к местной мамасан, что с профессиональной улыбкой встречала нас в холле. – Нам бы хотелось повидаться с Ланой. Та сожалеюще развела руками. – К ней можно только по одному. Таково условие получения удовольствия. – Я понимаю. Считайте, что я там буду один. Вот этому – чисто посмотреть. А этому – посмотреть за смотрящим. Мамасан улыбнулась еще шире. – О! Господа знают толк в развлечениях. Хорошо. К девушке приближается только один. Разговаривать можно, она глуха и слепа. Запахи скройте. Лично с вас – две тысячи совушек, с подсматривающего – три, с подсматривающего за подсматривающим – четыре. Итого – девять тысяч. Однако… Продолжая улыбаться, беззаботно киваю. Лезу в карман, извлекая из инвентаря девяносто золотых монет. Мамасан удовлетворенно поджимает губы. Неохотно отсчитывает назад девять монет: – На золото – скидка в десять процентов. – Нет, что вы! – вскидываюсь возмущенно, отодвигая монеты в ее сторону. – Это вам, за понимание и прекрасную улыбку. Проследите, пожалуйста, чтобы нас никто не побеспокоил… – Всенепременно… – сверкнула глазами вышедшая в тираж богиня удовольствий и позвонила в серебряный колокольчик. Подлетевшая фея вежливо сложила ручки на узорчатом переднике и склонила голову в ожидании приказа. – Лола, проведи божественных господ в апартаменты Ланы. Фейка материализовала в руке алый фонарик и полетела вперед, показывая нам дорогу. Оказывается, передник на ней был только спереди. Сзади же открывался вид на загорелую попку в красных кружевных трусиках. В комнату заходим, не стучась. Отпускаю фею, подбросив в воздух серебряную монету. Крылатая мелкота продемонстрировала чудеса пилотажа, поймав денежку и тут же развоплотив ее в десять совушек баланса. Запираю дверь, укутываю объем помещения куполом тишины. Поворачиваюсь лицом к комнате. Лана… Девушка застыла посреди довольно милого зала, выполненного в приятных светлых тонах. На секунду мне даже показалась, что она внимательно нас изучает, но затем ее взгляд уплыл немного в сторону, и Лана, беспомощно улыбнувшись, спросила в пустоту: – Джу, милый, это ты? По сценарию мне полагалось выйти вперед и насладиться плодами настоящей любви, когда партнерша жаждет раствориться в твоем дыхании, и все, чего ей хочется, – это дарить и дарить тебе наслаждение. Поворачиваюсь к инкубу. Тот застыл, склонив помятую голову, и, словно ожидая чего-то, напряженно прислушивался. Без поддержки энергией иллюзия на его лице исчезла, и мне даже послышался приглушенный вскрик Ланы. Болезненным пинком по голени возвращаю сутенера к реальности. Путы на его запястьях повинуются моей мысленной команде и сползают на пол. – Работай. Тот согласно кивает, делает несколько пассов руками, начинает нашептывать какой-то речитатив. Я не ощущаю никаких движений силы. Недоуменно переглядываюсь с Назгулом. Тот в ответ пожимает плечами. Мне все меньше нравится происходящее. Словно почувствовав мое напряжение, Джу опускает руки и говорит чуть громче, чем нужно: – Готово. Наведенную любовь я снял, ее психика свободна. Теперь вы отпустите меня?