– Тогда я выбираю пляж, – сказала Джина и, надев солнцезащитные очки, двинулась к выходу. Консьерж подождал, пока она не скрылась из виду, после чего удалился в свой тесный офис, расположенный за камерой хранения багажа. Достав из бумажника листок бумаги, он начал набирать записанный на нем телефонный номер – сегодня он делал это уже во второй раз. Ответ последовал уже после первого гудка и был таким же, как и сегодня утром: – Говори. – За завтраком Джина Кейн расспрашивала официанток насчет Кэти Райан… – Об этом мы уже поговорили, – перебил консьержа голос в трубке. – Расскажи мне что-нибудь такое, чего я еще не знаю. – Как скажете. Миз Кейн участвовала в сегодняшней морской прогулке на гидроциклах. А сейчас она собирается встретиться с кем-то в одном из ближайших баров. Он называется «Глупый попугай». – Продолжай держать меня в курсе, – сказал хозяин телефонного номера и отключил связь. Консьерж довольно улыбался, кладя листок с телефонным номером обратно в свой бумажник. Ему было нетрудно терпеть грубость американца, отвечавшего на его звонки, поскольку его грела мысль о том, как он станет тратить те две тысячи долларов, которые скоро будут переведены на его банковский счет. Глава 19 Джина шагала по гладкому белому песку, неся в руке пляжную сумку и целиком уйдя в свои мысли. Вокруг тянулся общественный пляж. Родители, прилетевшие на Арубу с детьми, разложили пляжные полотенца и воткнули в песок купленные зонтики от солнца у самой кромки воды, чтобы не выпускать из виду своих резвящихся в море ребятишек. Двое мальчишек лет тринадцати умело перекидывали друг другу фрисби. Молодые пары – по две в каждой из команд – с увлечением играли в пляжный волейбол. Джина думала о своих родителях. Они влюбились друг в друга, еще когда оба учились в старшей школе. Он – в католической старшей школе для мальчиков в Ораделле, Нью-Джерси, а она – в смежной школе для девочек. Обе старшие школы регулярно устраивали совместные танцы, во время которых ученики и ученицы могли встречаться и танцевать под присмотром родителей, которых администрация школ неизменно привлекала на эти мероприятия для обеспечения контроля за поведением молодежи. Джине никогда не надоедало слушать, как ее отец рассказывает об их первой встрече. «Мне тогда было шестнадцать лет, и я учился в десятом классе. Вот стоим мы с моими друзьями из школьной команды по легкой атлетике, я смотрю на противоположную сторону спортзала и вдруг замечаю прекрасную девушку, которая стоит там, разговаривая с подругами. Наши взгляды встретились всего на секунду, но она мне улыбнулась, а потом опять включилась в разговор. Я до сих пор не понимаю, как я сумел набраться смелости, чтобы подойти к ней и представиться. – После этих слов он каждый раз смеясь, добавлял: – Я бы почувствовал себя полным дураком, если бы оказалось, что она улыбнулась не мне, а парню, стоявшему за моей спиной, но, к счастью, эта мысль даже не пришла мне в голову». Ответ матери Джины на этот рассказ ее отца всегда бывал одним и тем же: «Дорогой, мне тогда крупно повезло. Первый же парень, с которым я по-настоящему поцеловалась, оказался прекрасным принцем. Так что целовать всех лягушек мне не пришлось!» Посмотрев вперед, Джина увидела большого красного деревянного попугая, зажмурившего один глаз, словно он хотел подмигнуть. Фигура попугая была установлена на соломенной крыше, а под крышей виднелись длинная барная стойка и стоящие перед ней высокие стулья. Столики для тех, кто предпочитал тень, стояли под крышей, а для тех, кто еще не вдоволь насладился солнцем – рядом, прямо на песке. Примерно половина столиков была занята. К Джине подошла официантка в бикини. – Вы одна? – спросила она. – Нет, я здесь кое с кем встречаюсь. – Хотите у нас посидеть? Джина огляделась по сторонам. Столик, стоящий у бассейна, был свободен, и соседние с ним – тоже. Показав рукой на тот, что находился рядом с бассейном, Джина спросила: – Можно, я займу вон тот? – Само собой, – ответила официантка и повела ее к бассейну. – Вы уже решили, что будете пить? – Пока только газированную воду. Позже, когда придет мой друг, я закажу что-нибудь еще. Достав из пляжной сумки маленький блокнот, который всегда был при ней, она проверила на нем ручку, чтобы убедиться, что та пишет. Клаус зашел в бар с улицы. Увидев, как он входит, Джина помахала ему рукой. Он кивнул и направился к ее столику. – Вы пришли. Спасибо, – сказал он. – Это я должна вас благодарить, – ответила она. Увидев, что к их столику направляется давешняя официантка, Джина сказала: – За выпивку плачу я. Что вы будете пить? Клаус засмотрелся было на бикини официантки, потом заказал «Хайнекен». И проводил ее взглядом, когда она пошла обратно к барной стойке. – Не беспокойтесь, вы еще насмотритесь на нее, когда она принесет наши напитки. – А что, я так явно на нее пялился? – смущенно спросил он. – Да, но, если бы она сама не желала привлекать к себе взгляды мужчин, она бы не расхаживала здесь в таком скудном наряде. Он с облегчением рассмеялся. – Итак, Клаус, а фамилия у вас есть? – с улыбкой спросила Джина. – Есть, – ответил он. – Веббер, пишется через две «би». – Откуда вы? – Из Германии, а точнее, из Гамбурга. – У вас отличный английский. Вы говорите на нем с детства? – Моя мать работала переводчицей. Она все время разговаривала со мной по-английски. Говорила, что в один прекрасный день это поможет мне, когда я выберу себе карьеру. – А сколько вам лет? – Девятнадцать. – Вы еще очень молоды. Обычно в таком возрасте люди еще не понимают, чем они хотят заниматься. – В Германии дело с этим обстоит по-другому. Складывается впечатление, что в Америке все хотят окончить колледж, и неважно, имеет это смысл или нет. В Германии же, если ты проучился в средней школе с техническим уклоном и хорошо сдал итоговый экзамен, то у тебя появляется возможность получить отличную работу. – Ты сейчас говоришь о своей работе в пункте проката «Парадайз ренталз?» Он от души рассмеялся, показав два ряда ровных белых зубов. – Конечно же, нет. Вы же американка, да? – Да. Я из Нью-Йорка. – И вы слышали о «БМВ», немецкой компании, производящей автомобили, верно? – Само собой. – В Вудклифф-Лейк, Нью-Джерси, недалеко от Нью-Йорка, находится американская штаб-квартира «БМВ». Каждый год они набирают стажеров со всего мира и свозят туда. Там их учат ремонтировать и проектировать продукцию компании, а потом отправляют работать в разные страны. Кто-то из этих стажеров окончил колледж, а другие – среднюю школу с техническим уклоном, как и я. – По-моему, такой подход очень разумен. В Соединенных Штатах на стольких молодых людях висят долги в сотни тысяч долларов – кредиты, взятые ими, чтобы оплатить свою учебу в колледжах и университетах, а они даже не могут найти работу. Выходит, в этом центре обучения «БМВ» ты собираешься научиться ремонтировать и обслуживать их автомобили? – Нет, мой конек – это мотоциклы. Я гоняю на них с четырнадцати лет. Свой первый мотоцикл я собрал сам. Больше всего мотоциклов продают японцы, но самые лучшие из них производят «Харлей-Дэвидсон» и «БМВ». – Понятно. Итак, среднее образование ты получил в Гамбурге. И собираешься работать в «БМВ». Но как же ты тогда оказался здесь, на Арубе? – В «БМВ» курс обучения начинается в сентябре. И я всегда интересовался гидроциклами. Для меня они как мотоциклы, которые ездят по воде. Я как-то купил пару старых гидроциклов, разобрал их и собрал заново, чтобы понять, как они работают. А потом я просматривал журнал, в котором рекламировались разные модели гидроциклов и в конце там были напечатаны объявления о вакансиях. Одной из них была вакансия техника в «Парадайз ренталз». Я написал владельцу этого заведения, что подхожу для этой работы и хочу ее получить, он ответил, что берет меня, и я начал работать здесь два месяца назад. Я человек честный. И я сразу предупредил, что уволюсь в августе следующего года. – Клаус, спасибо, что ты рассказал мне о себе. Теперь я вижу, что ты, возможно, как раз тот человек, который может мне помочь. – В каком смысле? – Когда я впервые увидела тебя у бензозаправочной колонки и задала вопрос про Кэти Райан, ты не захотел говорить со мной там, на причале. Почему? – Прежде чем я отвечу, могу ли я спросить: вы из американской полиции? – Нет. – Из полиции Арубы? – Нет, я журналистка. – Журналистка? Джина не была уверена, что может рассказать ему все. – Да. Сейчас я расследую делишки одной американской компании. С некоторыми из работавших в ней сотрудниц происходило нечто очень плохое. И я хочу разыскать этих бывших сотрудниц и выяснить, что с ними там случалось, что именно им пришлось пережить. – И одной из этих бывших сотрудниц была Кэти Райан?