«Если я доверюсь инстинктам, то навсегда жить в лесу останусь, а мне к людям надо, я — человек, понимаешь? Человек — это звучит гордо!» «Человек — это звучит глупо, когда бегаешь вся в чешуе и на четырех лапах. Ты даже не знаешь, что с тобой эти самые люди сделают, когда ты пред их ясные очи явишься». Лера проигнорировала стенания второй своей сущности. Она ориентировалась по солнцу и бежала ровно на юг: чтобы выйти из леса, а не бродить кругами, надо двигаться строго в одном направлении! Почему она выбрала именно это направление? Просто так: юг у нее ассоциировался с жизнью, солнцем и густо заселенными побережьями теплых морей. Правда, на пути пока встретилось только болото. Лера обошла его по краю и приобщилась к французской кухне: попробовала лягушатину. Да, французы недаром слывут гурманами — лягушки оказались неплохи на вкус, а еще у них было целых два неоспоримых достоинства: земноводных было много и они не боялись недоделанных драконов. Лера брела по лесу уже много дней, а он все не кончался. Вокруг нее потихоньку воцарялась осень: все больше опавших листьев имели желто-красную, а не зеленую окраску, все чаще моросил дождик. Ей никогда не бывало холодно: тот огонь, делающий ее огнедышащей, согревал изнутри. Лера понемногу становилась хорошим охотником, лучше всего ей удавалось нападать, спрыгивая вниз с ветвей деревьев, на которых она могла часами просиживать в неподвижности, чутко следя за изменениями направления ветра. Ее все больше поражали собственные способности: скорость и сила при её-то маленьких росте и массе, ядовитые клыки, которые с одного укуса мгновенно валили с ног даже огромного оленя, огненное дыхание, неуязвимая для чужих зубов и когтей чешуя. Дракон — действительно царь зверей, даже когда маленький, и ясно, отчего ее так боялись все животные в лесу. Словом, жить в шкуре сказочного зверя было не так плохо, как думалось поначалу: она была всегда сыта, здорова, полна сил и энергии. А если вспомнить человеческую жизнь, то что она всегда имела осенью? Насморк и хандру, желание заползти под одеяло и лежать под ним до весны. Память возвращалась к ней черепашьими шагами: Лера уже вспомнила, что закончила университет и начала работать в центре психологической помощи, но пока ее проясненное прошлое никак не объясняло странное настоящее. А еще через несколько дней число странностей увеличилось: появились они… Крылья! Да-да, из вечно чесавшихся валиков на спине проклюнулись острые верхушки крылышек и быстро потянулись вверх. На следующее же угро кожистая поверхность валиков на спине рассыпалась и отвалилась, а вылезшие из них трубочки развернулись в крылья, похожие на крылья летучих мышей. Лера до ночи училась сворачивать эти тонкие и хрупкие пока крылышки, прижимая их к спине, чтобы не порвать и не сломать в процессе охоты и пробежек по лесу. Внутренний голос уверял, что скоро эти крылья окрепнут и позволят ей парить в небе, как птице. «Хотелось бы поскорее научиться летать, взмыла вверх — и сразу осмотрела все окрестности и быстро добралась куда нужно. Когда же они окрепнут?» — спрашивала Лера. «Когда я вырасту. Ешь побольше!» «Я ем столько, что скоро лопну, но что-то не замечаю, чтобы росла», — с сомнением отвечала Лера, остававшаяся все тем же мелким дракончиком, как и раньше. «Быстро только кошки плодятся», — недовольно отвечали ей. Подобные диалоги Леры с внутренним драконом происходили все реже: они действительно начали сливаться сознаниями, и мысли второй сущности казались Лере ее собственными. Стремление схватить добычу тоже казалось ее собственным, точнее — оно и было ее собственным! Раздвоение личности сходило на нет, Лера могла сутки напролет не отличать себя-человека от себя-дракона, она понемногу переставала обращаться к внутреннему голосу — подобное казалось теперь столь же несуразным, как попытка всерьез дискутировать с самой собой. Она сама, Валерия Вячеславовна Симанова, мечтала поскорее вырасти и стать могучим зверем, который сможет по своему желанию легко превращаться в человека — врожденная звериная сущность была уверена в том, что это возможно. Лера частенько пыталась обернуться, перекинуться обратно в человека, но из этого ничего не выходило. Все равно она всему обучится, разговаривать по-человечески уже натренировалась, не стыдно будет перед людьми пасть раскрыть. Долгожданная встреча с представителями человеческого рода произошла внезапно. Однажды утром Лера вышла к берегу реки, за которой простиралось огромное поле. Лес закончился. Впереди тянулась ровная степь, открывая вид до самого горизонта, и эта степь была возделана руками человека: ровные темные квадраты распаханных полей избороздили ее тут и там, а драконий нос уловил запахи человеческого жилья. Под яркими лучами солнца воспрянувшая духом Лера понеслась вниз с крутого берега по наводке самого насыщенного человеческого аромата и вылетела прямо на группку ребятишек, удивших рыбу с этой стороны реки. Дети вскрикнули изумленно и застыли, таращась на маленького дракона. Лера от растерянности тоже замерла на месте. Она во все глаза смотрела на невысоких, худеньких мальчишек и девчонок. Светловолосый мальчик вскинул ладошку, прикрываясь от солнца, чтобы лучше видеть, и в мозгу Леры словно разорвалась темная пелена: ее сын, Алеша! У нее есть такой же мальчик — тоненький, с копной светлых волосенок и такими же голубыми глазами! Голову Леры наводнили воспоминания и образы, смешиваясь в пестрый хоровод, мешая расставить все в верной временной последовательности. Личико сына было в центре коллажа из многих других лиц: давно знакомых и относительно новых. Что с Алешей, почему она не может вспомнить, где он сейчас?! Лера сосредоточилась на других лицах, стараясь мигом упорядочить свою память. Лицо Эриаса наполнило ее теплом и признательностью, а прекрасный лик Гленвиара всколыхнул пронзительную сердечную боль. Ее дракон… Уже не ее — он наверняка давно женат, сколько времени прошло? Было лето, а сейчас осень. Счастлив ли он? Тут вспыхнул перед мысленным взором алый отблеск — исполинский красный дракон склонился к ней, сверкая мощными клыками. Ее укусил дракон? Что-то мелькало в памяти, что-то связанное с его укусом… В реальность Леру вернули голоса детей: — Кто это? — Не знаю, но похоже на дракона. Видишь — и крылья сложенные на спине есть. — Где ты видел таких маленьких дракончиков?! — чей-то громких хохот. — Наш повелитель размером с большой комбайн, когда оборачивается! — Так это, наверное, детеныш дракона. Уй, какая лапочка, красавица! — засюсюкал девчоночий голосок. — Глупая девчонка, дети драконов рождаются людьми! Они только после свадьбы настоящими драконами становятся, это всем известно! И своих детишек драконы никуда без охраны не выпускают, их вообще редко людям показывают, потому что дети-драконы силы свои контролировать не умеют — дыхнут огнем случайно, и будет вместо тебя кучка горячего пепла, ясно? — Ой! — дружно сказали ребята и отступили подальше от Леры. Лера захотела успокоить деток, сообщить, что она мирная и неопасная, но от резкого возвращения памяти и связанного с этим шока она произнесла только: — Ву-у-у-у! И сыпанула яркими искрами с дымком. — А-а-а-а!!! — завопили дети и понеслись сломя голову к мосту через реку и дальше — к виднеющейся за оврагом деревне. А Лера на подгибающихся лапах подошла к реке и заглянула в воду. От блеклости в ее расцветке не осталось и следа — под лучами яркого солнца чешуя переливалась серебряным ослепительным блеском, как серебряный браслет с алмазной гранью. Это в тени она казалась тусклой и мутно-серого оттенка, а на свету была ослепительной красавицей, в прямом смысле этого слова. «Серебряный Дракон», — всколыхнулась память. Оказывается, миф не лгал, но сильно приукрасил действительность. Как там писалось в книге? «Укусили, и взмыл в небо Серебряный Дракон»? Ха-ха, взмыл он через несколько лет, когда крылья окрепли и сам подрос, а до этого бегал маленьким дракончиком, огнем плевался и с новой внутренней сущностью в дискуссии вступал. Не так-то просто стать драконом, не стоит слепо верить сказаниям и мифам! Отвернувшись от реки, Лера побрела обратно в лес: она хотела залечь где-нибудь подальше и все вспомнить и обдумать… Глава 43 Объявление: «Маленький дракончик ищет свой дом» Маленький, но верткий и осторожный серебряный дракончик заявился в большое село, когда на землю опустилась темная и промозглая осенняя ночь. На посыпанных речным песком улицах не было ни души, а если кому-то вздумывалось выйти из дома, то об этом дракончика заранее предупреждали чуткие слух и нюх, и он шустро прятался, сливаясь со стенами домов и силуэтами деревьев. Лера вышла на разведку. Она до мельчайших деталей вспомнила все, что с ней произошло за последние полгода, включая мучительную агонию от яда дракона — агонию, завершившуюся перерождением в подобие укусившего. «Жаль, что в такое маленькое подобие, а то я показала бы Красному, где раки зимуют! — злилась Лера. — Только бы мой сын нашелся и Гленвиар был еще жив — ему же ритуал столетия осенью пройти надо, вдруг ритуал уже провели?!» За занавесками ближайшего дома мелькнул свет от экрана визора, и Лера вскарабкалась на дерево, перепрыгнула с него на крышу, мягко пружиня на лапках и стараясь не скрежетать когтями по черепице. Пробралась в разбитое чердачное окошко, приоткрыла люк в полу, подсунув в подъемное кольцо острый стальной коготь, и прижалась мордой к появившейся в потолке над лестницей расщелине, удерживая лапой приподнятый люк чердака. Поелозив вокруг щели, Лера нашла направление обзора, которое позволяло видеть край визора, включенного в комнате. У этого местного аналога телевизора собралась вся семья: человеческие запахи доносились только с одной стороны — из большой комнаты, и голоса шли оттуда же. — Уже вторая западная провинция перешла под власть Золотого Дракона, а наш повелитель так и не принял вызов, — мрачно говорил дребезжащий старческий голос. — Наш повелитель — хитрый и осторожный дракон: к чему рисковать жизнью на поединке, если через пару недель противник сожжет себя сам? — отвечал более молодой мужской баритон. — Эта хитрость все больше смахивает на трусость, — проворчал старческий голос, и на него зашикали со всех сторон: — Тише, отец! Кругом чужих ушей полно! Дребезжащий голос зашептал тихо-тихо: — А как еще это расценить? Наш повелитель месяц игнорировал официальный вызов на поединок, который Золотой Дракон передал по всем каналам связи и который слышал весь мир, потом попробовал отправить на дуэль наследника Ровиала вместо себя. А когда Золотой отказался от такой замены и вторгся в нашу страну, повелитель исчез из дворца, вынудив Ровиала сражаться вместо него в развязанной повелителем войне. Если бы Красный Дракон сразу вышел на поединок с Золотым, то наша страна не воевала бы сейчас и наши воины не проливали бы свою кровь! Золотому не нужна Красная страна, ему недолго жить осталось, ему нужен лишь Красный Дракон — он хочет отомстить ему за свое уничтоженное счастье, за смерть своей уникальной ведьмы. Зачем повелителю понадобилось убивать эту бабу? — Наш повелитель верно сообразил, что Золотой Дракон не удержит счастье без иномирного колдовства, вот и воспользовался шансом обезглавить соседнюю страну. Ходят слухи, что наш повелитель поспособствовал и гибели своего дракона-приятеля пятьдесят лет тому назад, желая завладеть богатыми землями Золотой страны и каким-то уникальным артефактом рода Золотых Драконов. Сейчас он дожидается, когда Золотая страна станет ничейной землей, и спокойно захватит ее — на других соседей наложен магический арест, и они участвовать в разделе земель не смогут. — Если только Золотой Дракон не убьет его раньше, чем погибнет сам, или не найдет способа обрести крылья: его ведьма оставила наследничка. — Да, сынок этой ведьмы тоже, говорят, сильный колдун, только он еще слишком мал, чтобы помочь Золотому Дракону окрылиться наколдованным счастьем. Но главный колдун Золотой страны ишь как его опекает — чуть ли на руках не носит. У Леры замерло и бешено заколотилось сердце при этих словах. Она высунула морду как можно дальше в щель и увидела на экране визора Эриаса: главный советник стоял на столичной площади перед знакомым до боли дворцом Золотого Дракона напротив рядов солдат в желто-черной форме. Он наколдовывал на воинов мерцающие защитные пологи, а рядом с ним в опрятном чистеньком костюмчике и черном плаще колдуна стоял насупленный Алеша, держа в руках по магическому накопителю. От этих накопителей в сторону Эриаса тянулись голубые нити, вплетаясь в общую канву магической защиты. — Слыхал, что нити иномирного колдовства никто уничтожить не может? — прошептал женский голосок. — Войско Золотого очень сильно, хоть магический резерв у Золотого Дракона на нуле, говорят. Видал, как нашего наследника воины Золотого кинжалами забросали, когда он попробовал в атаку пойти? Еле отбился от них сын повелителя, всю личную магию истратил, чтобы эти поганые кинжалы расплавить и с шеи стряхнуть: те, словно змеи, жалить и душить его принялись. Удивительно, что на людей кинжалы не набрасывались — летели прямой наводкой к дракону, еле ноги унес тогда наследник. Сказывают, эти кинжалы тоже иномирная ведьма для войска Золотого зачаровала, когда жива была, и наверняка зачаровала не только их. — Вот именно, что самый простой способ победить в войне — это согласиться на поединок с Золотым Драконом: он обещал, что уйдет с наших земель, если Красный Дракон выйдет на бой с ним. Наш повелитель — полноценный дракон, а боится простого человека, напрочь лишившегося магии! Все драконы мира осуждают нашего правителя за трусость, а ему хоть бы хны. Ждет в сторонке, когда противнику сто лет стукнет и он самоуничтожится, тьфу! — А по мне — так весьма разумно, зачем на рожон лезть? — Ага, безопаснее солдат своих и сына на смерть посылать! — Говорят, Золотой Дракон не убивает военнопленных и с местным населением обходится милостиво, — зашептала женщина. — И он отказался от поединка с Ровиалом — наследник не ведал о планах своего отца и не участвовал в убийстве ведьмы. — Не в убийстве — ее наградили почетной казнью, — заявил молодой мужской голос. — Как ни назови, а все одно — убийство беспомощной бабы, — возразил старый голос, — которая не была воином, чтобы так ее «награждать». Лера не отрывая глаз смотрела на здорового, розовощекого сына, стоящего рядом с Эриасом. Главный советник что-то сказал воинам, те гаркнули в ответ, и советник взял за руку Алешу и повел его к машине, а комментатор в визоре переключился на демонстрацию войск в знакомой бордово-алой форме и хмурого Ровиала с тоскливо-обреченным выражением на красивом лице. Наследник Красного Дракона явно не желал участвовать в этой войне, прикрывая спину подлого малодушного отца, но что ему оставалось делать? Верность клану — не пустые слова, а у драконов они крепко усилены инстинктами, хоть Красный Дракон уничтожил надежду на счастье и у собственного сына. «Знает ли Ровиал, что его сестра жива? — на миг задумалась Лера, но важнее были другие мысли: — Алеша жив и здоров, он под охраной Эриаса! Как же его вылечили, если Гленвиар не обрел счастье и крылья?! Появились новые магические технологии в больницах, позволяющие излечивать такие заболевания? Как бы то ни было, но Гленвиар сдержал слово, и он должен, просто обязан обрести счастье!!!» В доме под Лерой выключили визор, семья стала расходиться, и драконья морда поспешно исчезла из люка, аккуратно прикрыв его за собой. На чердаке продумывался план дальнейших действий: «Надо срочно добраться до Гленвиара и осчастливить на все сто любыми способами! Если он женат на Амалии — разобраться в причинах их разлада и все исправить. Если не женат… Тогда еще проще: я теперь драконица, он может пройти ритуал со мной, и тогда точно обернется! А уж я потом устрою ему счастливую семейную жизнь, моему ненаглядному, уж так устрою — мигом забудет, как другим девицам предложения делать и в гарем ходить! Ну, драконище, ты у меня всю долгую-долгую жизнь будешь крылат и счастлив, это я тебе гарантирую, на помилование можешь не рассчитывать!» Благодарность за спасение сына пересилила в Лере негативные чувства обиды и ощущения предательства. Она сама виновата, что предварительно не обговорила с Гленвиаром его помолвку и будущую свадьбу, что позволила своим эмоциям затуманить разум. Сейчас Лере было неважно, с кем именно ее мужчина обретет крылья: с ней ли, с другой, лишь бы он жил, и жил счастливо. Надо срочно его разыскать, объявить, что убийства иномирной ведьмы не случилось и нужды в мести нет, а за смерть отца Гленвиара Красный Дракон пусть ответит по закону. Увидеть сына надо! Словом, Лера решила пробираться к месторасположению войск Золотого Дракона. Замечательно, но где отыскать эти войска? «Западные провинции» — слишком неопределенное направление, она и сама помнила политическую карту и тот факт, что Золотая страна расположена к западу от Красной. До полуночи Лера подслушивала разговоры в домах и передачи по визорам, но ценной информации так и не получила. Прояснилось только, что свою дочь Красный Дракон по-прежнему скрывал, держа ее запасным тузом в рукаве, — подданные Красного Дракона рассуждали о том, что наследник у правящего клана один, холостой и бескрылый. Глубокой ночью погас свет в последнем доме, а Лера так и не выяснила, в какую сторону ей следует бежать.