– Мария Ивановна… Я опустила глаза, потом с вызовом подняла их. – Я достаточно молода, отче. Неужели я должна навсегда похоронить себя рядом с мужем? Не мечтать о втором замужестве? Не жить? Что в этом такого? – Ничего, чадо. Если ваш избранник свободен. Он ведь свободен, правда? Надеюсь, святой отец не читает мысли. Честно говорю, чтобы покраснеть в нужный момент, я уставилась на него – и представила попа в эротическом костюме кролика. Ушки, хвостик и тапочки с кроличьими мордами. А в руке большая плетка. Почему-то розового цвета. Вышло так выразительно, что я едва не фыркнула, а в итоге подавилась, раскашлялась, покраснела – получилось как нельзя лучше. – Конечно свободен! Я бы и сама себе не поверила. – Ложь – грех перед лицом Его, – многозначительно возвел глаза к небу священник. Ну и самомнение у человека, однако. Я едва не поинтересовалась, при чем здесь поп – или они уже тождественны? Сдержалась усилием воли, но покраснела еще больше. И вежливо предложила: – Выпьете еще чая? – Да, конечно… Из моего дома поп уходил в твердой уверенности, что у меня есть любовник. Что этот любовник – Благовещенский. И что на меня наконец-то добыт чемодан компромата. Ага, как же! Благовещенский и правда приходил по ночам. Но между нами ничего не было. Мы обсуждали засаду, как и где ее лучше устроить, кого привлечь. Александр решил, что лучше всего для этого подойдут наемники, которых он обещал мне в охрану, – по крайней мере, они только собираются приехать. И они вообще из соседней области, здесь никого не знают… Теоретически риска меньше, чем с местными. От остальных все хранилось в тайне. Он не посвящал даже свою супругу, тем более та слегла после смерти дочери, и за ней ухаживали служанки. Женщина находилась в полубеспамятстве, буквально между жизнью и смертью, и я ей искренне сочувствовала. А Благовещенский надеялся, что жене будет легче, если он отомстит за дочь. А еще он принес мне книгу по некромантии. Всего одну, самые азы – и где только достал? Я даже спрашивать побоялась. Но приняла ее с благодарностью и принялась изучать. Не то чтобы я планирую быть некромантом. Меня и магия земли устраивает, а уж магия полозов – тем более. Но знать-то надо? Я и атомную бомбу никогда не построю, но историю ее создания отлично знаю. День, два, три… Неделя… Слишком рано подсекать тоже не стоило. На меня покушались, я обязана сидеть дома и размазывать сопли по носу. Страдать и переживать. Я ведь женщина, создание нежное и трепетное. События развернулись раньше, чем я предполагала. Меня попытались отравить. * * * Обычный завтрак, самая обычная овсянка… я бы в жизни не заподозрила неладного. Все было как всегда, мы рассаживались за столом, Ваня раскладывал по блюдам кашу, поухаживал, передав мне хлеб… Спас меня Нил. Малыш, который не отлипал от меня, вдруг выразительно и зло зашипел на тарелку с кашей. Я насторожилась. – Детка? Андрюша спал наверху, он-то еще маленький. А вот Нила я оставить ни с кем не могла. Если у полоза была возможность, он удирал от кого угодно и решительно полз за мной. Прошлый раз – чуть не до лестницы. Повезло, Петя успел его поймать. Кто бы знал, с какой скоростью способны передвигаться годовалые дети! Им еще не положено? Это сокровище поползло в семь месяцев, а к году уже неплохо и на ножках передвигалось. Но на четырех лапках же удобнее! А у мамы на ручках еще и приятнее, а потому – подать ребенку маму! Дела? Какие это у мамы могут быть дела, кроме ребенка? Так что завтракали мы все вместе, заодно и прикорм малыш получал, прямо из моей тарелки. Не в этот раз. Змееныш смотрел на тарелку и зло шипел. – Маша? – растерялся брат. – Подожди, – остановила я его. И сообразила. – Ваня… а кто готовил эту кашу? Ну-ка, всех, кто есть в доме, срочно сюда! Ваня даже не сразу понял. – Зачем? – Потому что каша, похоже, отравлена. Ваня аж побелел. – Ты всерьез? – Вполне. Жаль, испытать не на ком. – Почему же? – оживился Петя. – Минуту… И удрал. Ох, лучше бы он не возвращался. Мы с Ваней мало того, что ждали его как на иголках, так еще и вернулся этот поросенок через минуту… с крысоловкой! И там сидел здоровущий крысак! Или крысюк? Крыс? Явно мужского рода. Бэ-э-э-э-э! Да простят меня те, кто разводят крыс… подозреваю, что чистенькие и ухоженные домашние любимцы не имеют ничего общего со здоровущей облезлой зверюгой в тесной клеточке. Крыса визжала и щелкала зубами, Петя держал ее так, чтобы крысюк не добрался до пальцев. – Убери эту гадость!!! Может, я и маг земли. Может, даже некромант. Но лучше уж чистенький и симпатичный скелет, чем вот ЭТО! Лучше даже Чужой и Хищник, те хотя бы в телевизоре, а вот это – здесь. Уберите гадость!!! Из всех инстинктов у меня остались только два – визжательный и убегательный. Змеи едят крыс? Я им очень, очень сочувствую. Лично у меня от одной мысли еще и рвотный рефлекс открывается. Гадость какая! А вот Петя таких чувств не испытывал. Недолго думая, он плюхнул ловушку прямо на скатерть (выкину скатерть), взял со стола ложку (МОЮ!!! ВЫКИНУ!!!), зачерпнул кашу и плюхнул прямо крысе на морду. Что-то попало и в пасть. Минута. Две… А хороший яд подобрали, мощный, подумала я, глядя на подохшую крысу. Та и не мучилась, так, дернулась пару раз – и лапы в стороны. Я бы тоже не мучилась, наверное. Или там концентрация для меня маловата? Пришлось бы пострадать пару дней? – Интересно, что это за яд? – вслух подумала я. – Н-не знаю, – Ванин голос сорвался, «дал петуха». – Что делать будем?