Надеюсь. Нет, не надеюсь. Просто все плохое с ними случится только через мой труп, а это не так-то просто осуществить. Сидела, глядела на огонек одной свечи. Много я не зажигала, не хотела привлекать внимание. Два часа назад княжна Мария Горская, то есть теперь уже госпожа Храмова, вышла из дома и уехала в сопровождении Благовещенского. Это – для всех, кроме четырех человек. Меня, Благовещенского, Вани и собственно исполнителя моей роли. Главной трудностью было быстро и втайне достать парик. Нашли в местном театрике. Остальное – дело техники. Найти среди людей Храмова молодого парня, схожего со мной в плане роста и телосложения, загримировать, одеть в мое платье – и пожалуйте. Княжна готова. Кто там в полумраке сообразит, я это или не я? Опять же, для всех этого конкретного парня, его звали Михаил, просто услали куда-то с поручением. Он мог отказаться, но Храмов пообещал ему столько «плюшек», что Михаил не нашел в себе сил спорить. И повышение по службе, и прибавка к жалованью, и единовременная выплата, то есть награда… Было за что рисковать жизнью. А мне рисковать не хотелось. Ни капельки. Вот и сидела я почти что в темноте, и не выходила из своих покоев, и сидеть мне здесь еще несколько часов. Пока все не закончится. – Маша? Ваня вошел в комнату, присел рядом с люлькой, в которой спокойно дрых Андрей, качнул ее пару раз. Нил, который уверенно оккупировал мою кровать, даже не проснулся. – Что, братик? – Получается, ты кому-то нужна? – Получается так. – А зачем тебя тогда убивали? – Потому что это два разных интереса. А может, и один, нигде ж не сказано, что «меня» сегодня не попытаются убить? – Ты так спокойно об этом говоришь. – Могу побиться в истерике, если тебе будет легче от самого факта. – Иногда я тебе просто поражаюсь. Я пожала плечами. – Ваня, ты не знаешь, как меня воспитывали. Но поверь, ты бы от такого ноги протянул. Я даже не сильно и врала. Окажись Ваня в мире компьютеров, интернета и сотовых телефонов, сам бы сдох. От шока. Увидел бы девушек в мини-юбках и угодил под автомобиль. Ваня, кажется, хотел развить эту тему. Но… Земля – это еще и система сигнализации. Об этом я никому не говорила, но установила по периметру участка нечто вроде датчиков движения. Люди-то не по деревьям лазают, они ходят по земле. И как только кто-то снаружи пересекает мой периметр… Достаточно закопать в землю по периметру ограды несколько серебряных бляшек и раз в неделю проходить, обновлять заклинание. Конечно, это затратно и по деньгам, и по силам, конечно, есть и другие методики, которые легче в разработке и обработке, есть. Но они общеизвестны. И методики борьбы с ними тоже общеизвестны. А мое новаторство, надеюсь, останется незамеченным. Как было когда-то сформулировано, чтобы бороться с чем-то, надо знать, с чем именно ты борешься. Можно отыскать защиту от снегопада, но эфиопскому колдуну это не под силу. Он не знает, что такое снегопад, он его не видел. Вот и сейчас мои датчики подали сигнал. – Ваня, осторожно! – Маша? – На территории трое посторонних, – бросила я. – Трое посторонних?! Я прикрыла глаза. Да, до камер здесь как до Америки пешком. Но кое-какую информацию я получить могу. – Трое. Мужчины. С какими-то магическими примочками. – Маша? – резко побледнел Ваня. Я усмехнулась. – Мой дом – моя крепость. Первым делом я действительно озаботилась обороной. Хватит с меня случая в Москве, здесь я отбиваться чем попало от киллеров не собиралась. И покушение на дороге заставило меня обновить защиту. Я медленно развела руки в стороны, а потом свела их. – Аминоацилт-РНК-синтетаза! Откуда это словосочетание возникло у меня в голове, что оно значит и где находится? Вот уж не спрашивайте! Не знаю. Не помню. Кажется, это что-то из биологии, может, даже внутри нас. Но подробности – не ко мне. Тут что главное? Чтобы словосочетание было из тех, которые просто так не произнесет никто. Ни я, ни другой человек. В принципе, тут подойдет что угодно. К примеру – Российская Федерация. Или президент Дональд Трамп. Главное, чтобы никто этого не сказал. Как ключ. Но это самое глупое, что засело у меня в мозгу еще со школы. А значит… Из сада донеслись крики. Какой там режим тишины? Когда ты внезапно проваливаешься по пояс в яму, да там и застреваешь. Намертво. Когда на тебя так же внезапно начинают нападать все окрестные насекомые. Когда трава становится острее кинжалов и полосует руки, не давая выбраться из ямы. Ты провалился – и тебя атакуют муравьи. И кусаются. Ты пытаешься отмахнуться или выбраться – и получаешь кучу порезов от обычной травы. Спасибо, если не сдохнешь. А для чего, спрашивается, я экспериментировала? Исключительно для самозащиты. И это я еще пылевой бури не добавляла, а то позадыхались бы все нападающие. – Маша? – А, все. Осталось их только выудить из ловушек, – отмахнулась я. – И допросить. Ваня несколько минут смотрел на меня. Потом помотал головой. – Пойду поговорю с охраной. И удрал. Я пожала плечами. В принципе, еще с полчасика ловушки продержатся. А те, в которые провалились несчастные, неосторожно зашедшие на мою территорию, так и дольше. И пусть поблагодарят за доброту. Да, именно за нее! Я ведь активировала режим ловушки, а не волчьей ямы. А там на дне могли еще и колья оказаться. Разница-то невелика, можно «зашивать» в формулу гладкий «стакан», а можно «ежика». У меня есть оба варианта. Но я сегодня почему-то добрая. Наверное, это потому, что мне любопытно. Кто их сюда послал? Пусть сначала расскажут, а уж потом можно и убивать. * * * Благовещенский весьма любезно оставил в моем доме аж десять человек охраны. Так что достать троицу из ям и привести на допрос оказалось несложно. Вид у них был – жалкий. Помятый, опухший, изодранный, но, глядя на изъятое оружие, жалеть их мигом расхотелось. В основном холодное оружие, какие-то ножи, удавка, еще что-то, непонятного назначения… – Это что? Я ткнула пальцем в перчатку с какими-то пластинами.