* * * Поздно ночью Ваня поскребся в мою комнату. – Маша, к тебе можно? – Да. Ваня был сильно пьян. Запах на два метра шибал. Я закрыла дверь и кое-как дотащила братца до кресла. – Садись. Спрашивать, что случилось, я не стала. А то сама не знаю… – Это я во всем виноват… – Ваня? – Я так старался, чтобы было как лучше. А Аришку упустил… Я помотала головой. Мои же собственные терзания в исполнении братца звучали достаточно сюрреалистично. – Ваня, ты-то здесь при чем? – Я старше. Я должен был увидеть. Понять, сообразить… – Я не смогла, а ты должен был? – Маша, ты приехала – и на тебя все это сразу свалилось. А я-то все видел, варился в этом… и – проморгал. Дурак… Я молча обняла брата. А что тут скажешь? Я себя виню. Он себя винит. А те, кто похитил Арину? Вот в этом мы с ними точно совпадаем. У них мы тоже наверняка во всем виноваты. Стопроцентно! А что делать? Разбираться с Демидовым здесь и ехать в Москву. Наводить порядок уже там. Что мне еще остается? Попала в течение – греби ластами. Или тони молча. Но помни: спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Только так и никак иначе. Как же все это… безрадостно выглядит! Глава 13 Змеиной горы хозяйка Как можно встретиться с человеком, на которого объявлена охота? Если прийти и попросить встречи, я подставлю управляющего. Если просто прийти – подставлю себя. Что мне остается? Идти на рудник, но в сопровождении четырех обережных. А дети останутся с Ваней и Петей. Я и поехала. Верхом, на лошади (держась на ней как собака на заборе и покачиваясь из стороны в сторону), причем вел лошадку в поводу один из обережных и быстро специально не ехали. Ну не могу я! Не умею! На параплане летала, доводилось, но то машина, у нее мозгов нет. А у лошади – есть. И я ей тоже не нравлюсь. Вон как косит… точно, цапнуть хочет. Лошади не кусаются? Не кусаются только беззубые киты – у них зубов нет, им кусать нечем. А остальные очень даже могут тяпнуть. Вот и знакомый поселок, домик управляющего… И нехорошего вида личности, которые наставляют на нас ружья. – Стоять! Руки вверх! Так. Мой выход. – Вы что, с ума сошли? Я – Мария Ивановна Храмова, хозяйка рудника! Какие руки!? Мордовороты расплылись в улыбках. – Простите, барыня, не признали. Только вас и ждем… лошадку позвольте? Один ловко перехватил мою лошадь под уздцы. Скотина косилась лиловым глазом, но не дергалась. Второй так и продолжал держать под прицелом мою охрану. – Опустите оружие! – возмутилась я. – Вконец охамели?! Ругательства ничего не дали. Лошадь повели под уздцы к домику управляющего. А там на пороге стоял и паскудно ухмылялся мой несостоявшийся жених. – Мария Ивановна. Как я рад вас видеть! – Сергей Владимирович. Вы еще живы? Какая неожиданность! Моя улыбка по гадостности могла сравниться только с улыбкой разговевшегося маньяка. Который лет двадцать сдерживался. Такого приема Демидов не ожидал, и ухмылка его слегка увяла. – Я надеялся, что судьба еще пошлет нам встречу. – Да, хорошо она послала, качественно и далеко, – я продолжала улыбаться. – А где мой управляющий? – Здесь, конечно. Не буду же я своих людей увечить и калечить? – А с какого перепуга мои люди вашими стали? – Ну, Мария Ивановна… И столько укоризны! Столько возмущения… Вот как ребеночку объяснять, что это один пальчик, это второй пальчик, а всего их пять, чего уж проще! Я даже головой покачала. – Сергей Владимирович, я бы в вашем положении не на девушек заглядывалась, а на червячков. – Червячков?.. – И гробик присматривала поуютнее. Демидов намек понял, и глаза его сверкнули злобой. – Я еще вас переживу, Мария Ивановна. Ответом ему была безмятежная улыбка. – Поспорим?