Странная вещь номер два – появившиеся анимаги, давно уже вымершие… везде. Ну и на закуску третья вещь – хотя какая же она вещь, ведь это мой самый верный и преданный друг?! Кроша, вылупившаяся из яйца в лаборатории Леонарта Ратфорта, и еще несколько драконьих яиц, найденных неподалеку. Появилось все то, что приписывалось алгунам, – сильнейшие магические способности, ручные драконы и оборотни. То есть анимаги. Тут было о чем задуматься, и Братство… этим занялось. Вот и я тоже замолчала, принявшись усиленно размышлять. Но не слишком долго, потому что Кристиан, кашлянув, поблагодарил меня за рассказ, после чего подтвердил, что и с ним самим, рожденным в Лоншире в загородном имении Кроули, примерно пять лет назад начали происходить изменения. Появились непонятные, но вполне приятные для него перемены в магическом Даре. В сторону усиления, естественно, потому что Лоншир одаривал, а не забирал. Но на этом все не закончилось. В последние несколько месяцев ему постоянно снится один и тот же сон. Что он – огромный зверь, готовый отправиться на охоту. – Волк? – с интересом переспросила я, подумав, что в полку анимагов вот-вот прибудет и уже скоро Кристиана ждет первое «обращение». Слышала от многих, что у них все начиналось именно таким образом. Сперва были сны, а потом первое обретение навыка, после чего полный контроль над даром анимагии. – Пума, – признался герцог. – Мне снится, что я – большая черная пума. Причем мои сны настолько реальны, что иногда кажется, будто бы по ночам я брожу по дому в образе огромного зверя. Но дальше, Агата! – потребовал он у меня. – Я весь во внимании. И я продолжила свой рассказ, хотя говорить особо уже и было нечего. – А дальше… Скорее всего, Братство внимательно следило за тем, что происходит в Лоншире, и уже скоро они начали что-то подозревать. Возможно, у них есть методички «Как отличить алгуна от простого обывателя»… Это была глупая шутка, которая снова не задалась. – Методички? – удивленно переспросил Кристиан. – Пособия, – пояснила я. – Должны же они были чем-то заниматься все эти пять сотен лет? Вполне возможно, составляли эти самые пособия и продумывали свои действия на случай, если сбудется их самый страшный кошмар. Уж и не знаю, что именно сместилось после того, как на нас в Лоншире грохнулся метеорит… Вполне возможно, сместились мозги у этого самого Братства. Заметив, как Кристиан улыбнулся, пожала плечами. – Они с чего-то решили, что все лонширцы с магическими способностями – потенциальные алгуны, и мы вот-вот начнем захватывать власть в Элирии. Вместо этого они придумали захватить власть первыми. Протащить на трон одного из своих людей, после чего устроить резню в Лоншире, в которой уничтожить всех носителей магического дара. Но, признаюсь, я бы нисколько не удивилась, если бы затем они планировали уничтожить всех жителей нашей провинции. Но чтобы им в этом не помешали, с благословения архиепископа Энденского и Первого Хранителя они собирались посадить на трон Элирии герцога Торманского. Он был в той комнате, и я слышала, как он согласился принять корону после того, как они убьют твоего дядю и всю его семью. И тебя, Кристиан… Братство тебя тоже не собиралось пощадить! Замолчав, уставилась герцогу в глаза, пытаясь понять, насколько весомо прозвучали для него мои слова. Ведь я обвиняла в страшном злодеянии одного из дальних родственников Кристиана, основываясь на том, что услышала от Кроши… Вернее, через Крошу. Поверит или нет?.. – Мерзавец и предатель! – тут же выдал характеристику своему троюродному брату Кристиан. Обрадованная, я расширила список мерзавцев, заявив, что возглавляет их промышленник Эндрю Соррес, который и является Первым Хранителем Братства. С его подачи убили артефактора Орсена, потому что об эллинериуме им рассказал их человек в Торки. Они решили убрать свидетеля, а потом добраться и до меня. Уж и не знаю, как Эндрю Соррес вычислил во мне алгуна… Или же не вычислил, но решил, что раз уж я из Лоншира, то враг по определению, поэтому меня надо прикончить. В ряды мерзавцев затесался еще и архиепископ Энденский, заявивший, что убийство короля и его семьи, а потом резня в Лоншире – богоугодное дело, на которое он всех и благословил. – Они думают, что слова Илирии о том, что маски будут сорваны, относились к алгунам, – добавила я. – Но, подозреваю, маски будут сорваны именно с них. С Братства Хранителей, и все увидят их мерзкую и насквозь прогнившую сущность! Потому что Кристиан мне поверил. Оставалось совсем немного – успеть на ипподром и остановить заговорщиков, после чего положить им конец. Такой, чтобы уже раз и навсегда. – Мы будем вовремя, – отозвался Кристиан, словно догадавшись, о чем я думала. – Даже если дядя и прибудет на несколько минут раньше, он не успеет начать свою речь. Если они собираются взорвать его ложу, то лучшего момента не придумать – как раз тогда, когда он заговорит. И я согласилась, что это вполне логично. – После того, когда все закончится, – начал Кристиан, – я бы хотел, Агата… – Слушаю вас, милорд! – Мне бы хотелось объяснить свой поступок возле переправы, – вот что он мне сказал. И я замерла, уставившись на Кристиана во все глаза. Потому что не знала, что сейчас услышу. Скажет ли он мне, что поцеловал меня, потому что любит и жить без меня не может? С ужасом осознал, что едва меня не потерял, но больше не собирается, поэтому мы с ним будем вместе навсегда. Правда, в нашей жизни станет присутствовать Кроша, куда уж без нее! А еще его работа на благо Элирии, мой Лоншир и банкир Воллес с шахтами, полными эллинериума. Но мы уж как-нибудь во всем разберемся!.. Или же Кристиан поцеловал меня в горячке боя, потому что это была… горячка боя и я оказалась у него под рукой?! С кем не случается! – Итак, тот поцелуй, леди Ратфорт, – произнес он официальным тоном. – Думаю, мне стоит поставить вас в известность о своих намерениях. Вы должны знать, что существует девушка, которая с первой же нашей встречи не оставила меня равнодушным. Можно сказать, ее красота, ум и очарование поразили меня в самое сердце. Я собираюсь жениться на ней как можно скорее, пока ее не увели у меня из-под носа другие, потому что заодно она поразила воображение всей столичной знати. Но мы, Кроули, не имеем обыкновение отдавать другим то, что считаем своим по праву. – Поздравляю вас, милорд! Это похвальное решение – не отдавать чужим то, что считаете своим, – отозвалась я осторожно. – Как выросшая в Лоншире, я всячески его одобряю. Сказала это, но все еще не понимала, как реагировать на его слова. То ли радоваться, потому что речь шла обо мне, то ли высказать свои поздравления, пожелав счастливой жизни… С кем? С Клариссой Хатчинсон? Или же с юной леди Корнвей? – Кстати, как вы собираетесь завоевывать сердце той девушки? – поинтересовалась вместо этого. – Прийти, увидеть и победить, как было в моем случае возле переправы? Признаюсь, против вашего напора сложно устоять, но, подозреваю, юная леди из столичного общества может и испугаться… – Дело в том, что эта леди родом не из столицы, – заявил он, и мое сердце забилось намного быстрее. – Как я уже говорил, она завораживающе красива, у нее очаровательный голос и она несомненно умна. Настолько, что рядом с ней я иногда сомневаюсь в своих собственных мыслительных способностях. Не только это – она побуждает во мне самые разнообразные чувства и желания. От желания, чтобы она была рядом со мной всегда, до желания, чтобы она родила мне много детей с таким же цветом глаз, как у вас, Агата! На это я с трудом удержалась от ликования. Кажется, он все-таки говорит обо мне! Или же… Ох уж эти недомолвки! – Если речь не идет обо мне, милорд, то родить детей с таким же цветом глаз, как у меня, вашей невесте будет проблематично. Конечно же, вы можете постараться, хотя… Собиралась пояснить ему про генетику, но решила, что хватит с меня и «методички». – Мы попытаемся, – пообещал он, – и попыток будет много, Агата! Но перед тем, как сделать ей предложение, я собираюсь убедить ее в том, что лучшей партии ей не найти. – И как же вы собираетесь ее убеждать? – Именно так, как принято в высшем обществе Элирии. Мне, несомненно, придется завоевать ее доверие и любовь, а также получить одобрение ее родни. Так что будут цветы, подарки и свидания. И, конечно же, поцелуи. Сказав это, он смотрел на меня так, что сомнений не осталось: речь шла обо мне. – Последний пункт довольно спорный, – улыбаясь, произнесла я. – Признаться, если вашу будущую невесту, как и меня, до этих пор никто не целовал, а ваш поцелуй будет таким же, как возле переправы, то с ней может случиться… Несовпадение желаемого с полученным, ваша светлость! Потому что в книгах… В любовных романах, которые так любят незамужние девицы, поцелуи описываются немного по-другому. Влюбленный в героиню герой сперва целует ее нежно, чтобы ни в коем случае не испугать, давая ей время привыкнуть и осознать то, что с ней происходит. Но так, как вы меня поцеловали, милорд… – Я уже осознал свою ошибку, – улыбнулся Кристиан. – Вы испугались, Агата? На это я усмехнулась, потому что напугать меня было сложно. – Наоборот, вы меня заинтриговали, милорд! Но свою невесту все же для начала советую целовать так, как описано в любовных романах! На это Кристиан заявил, что у нас еще есть примерно пять минут до приезда на ипподром и он не прочь потренироваться. Я не собиралась протестовать, поэтому мы попробовали воссоздать именно такой поцелуй, какой был описан в любовных романах. Нежный, наполненный постепенным узнаванием и привыканием друг к другу. Впрочем, я давно уже поняла, что любила его разного. И его напор, и его нежность, и даже его сарказм с приказным тоном… А потом мы все-таки добрались, хотя последние минуты до ипподрома нам не было дел до какого-то там Братства Хранителей с их заговорами и смертельными интригами. *** – Вы с Крошей останетесь здесь! – приказал нам Кристиан, когда мы остановились возле огромного овального строения ипподрома, за серыми каменными стенами которого располагались и трибуны, и беговое поле, и конюшни с прочими хозяйственными постройками. Услышав его слова, я взглянула на герцога с большим сомнением. Неужели он еще не понял, что приказывать мне можно, но это, по большому счету, бесполезно? Я все равно сделаю так, как считаю нужным. – Агата, заклинаю всеми Богами Элирии, раз уж по-другому ты не понимаешь! – произнес Кристиан, кажется, придя к похожему выводу. – Сидите здесь и никуда не ходите. Дожидайтесь меня в экипаже. Кроша, проследи за ней! – заявил он моей спутнице, воспринимавшей его приказы с куда большим энтузиазмом, чем я.