– Ты – никто! Ноль, пустое место! – еще сильнее взъярилась Кларисса, на что я демонстративно зевнула. – Ну, право, – сказала ей, – никакого намека на оригинальность! Ратфорты, вообще-то, принадлежат к Высшим Родам. Наши имена записаны в Золотую Книгу Титулов Элирии, и, насколько мне известно, меня никто оттуда не вычеркивал. Но я все-таки тебе немного помогу, Кларисса, чтобы ты не тратила ни мое, ни свое время зря. – Ты… – Мое материальное положение оставляет желать лучшего. Из приданого у меня есть только земля в Лоншире и две заброшенных шахты, так что замуж я во время этого Брачного Сезона вряд ли выйду. Вот видишь, Кларисса, я сэкономила себе время, а тебе порядком яда, чтобы ты могла свободно жалить остальных. Но моих подруг не тронь, иначе тебе не поздоровится. – Ах так! – выдохнула она. – Ну что же, раз так, тогда знай, что он мой! – с ненавистью заявила Кларисса. – Герцог Эрволд – мой, и я никому его не отдам! На это я кивнула. Теперь-то все окончательно прояснилось – спонсорами подобного поведения Клариссы являлись банальная зависть и ревность. – Он танцевал со мной на Балу Дебютанток, – добавила Кларисса. – Со мной, а не с тобой, а эти его письма к тебе ничего не значат! – То есть Эмма доложила тебе еще и о письмах. – Говорю же, они ничего не значат. Вернее, ты для него ничего не значишь, поэтому убирайся с моего пути! Я заполучу его и выйду за него замуж. Я, а не ты, глупая, неотесанная, вшивая… – Очень страшно, – перебила ей, прервав поток льющихся на меня ругательств. – Ты права, Кларисса, мне пора идти! Но я могу вернуться через полчаса и проверить, как у тебя идут дела. – Ты даже не представляешь, – рявкнула она, – с кем имеешь дело! Я буду играть грязно, если этого потребуется! Сказав это, Кларисса… Мы много раз отрабатывали подобное на уроках магии – противник молниеносно вскидывает руку, и я должна быть готова отразить его удар. Все равно, что мне угрожает – нож ли это, или камень, или враг собирается ударить меня заклинанием. Мои наставники, прошедшие не одну военную кампанию, готовили меня ко всему. К тому же жизнь в Лоншире всегда была непростой, хотя в последние пару лет у нас стало значительно спокойнее. Если, конечно, к нам не забредали неместные и не пытались диктовать свои правила. Или же не приезжали с карательными целями королевские солдаты, разыскивая беглых преступников, нашедших убежище в нашей провинции. Поэтому, когда Кларисса вознамерилась выплеснуть в мою сторону темно-бурое содержимое бокала – она явно целила мне в лицо, заодно для верности решив запустить в меня еще и бокалом, – я моментально выставила защитный блок. Снова с удивлением отметила, как послушно и за долю секунды, затронутые моей энергией призыва, сложились в невидимую стену потоки Водной Магии. Признаюсь, все произошло намного быстрее, чем раньше. И еще – что мне нравилась моя новая, непонятно откуда взявшаяся способность так ловко управляться с заклинаниями. Без каких-либо усилий я выставила перед Клариссой непроницаемую стену, отлетев от которой, бокал с непонятно чем вылился на ее собственное платье. Раздался звон бьющегося стекла, и я любезно улыбнулась. – Приятно было познакомиться, – заявила ей, тогда как Кларисса, взвизгнув, принялась оттирать белоснежными перчатками бурые жирные потеки со своего лифа и подола, чем делала только хуже. – Кстати, если захочешь когда-нибудь еще играть грязно, сперва не помешает поинтересоваться, не является ли твой противник магом. Причем как минимум шестой ступени. – Ты мне за это заплатишь! – всхлипнула Кларисса, все еще пытаясь оттереть с платья вонючую жидкость. – Я этого так не оставлю! – Можно уточнить, что именно ты так не оставишь? – поинтересовалась я. – То, что ты хотела выплеснуть грязь на меня, но случайно пролила на себя? Только не говори мне, Кларисса, что попытаешься свалить вину на меня. У меня найдется множество свидетелей тому, что я вышла на балкон без бокала. А вот ты… – Они все… Все о тебе узнают! Кивнула. – Ты права, гостям дома Корнвеев будет интересно узнать все, до мельчайших подробностей, детали нашего разговора. К тому же у меня отличное воображение, поэтому я могу еще и добавить красок в свой рассказ. Думаю, герцогу Эрволду тоже будет интересно узнать, какими грязными способами ты собираешься его заполучить. – Ты!.. – выдохнула Кларисса, но в ее глазах заблестели слезы. – Не надо… Только не говори герцогу, умоляю! Хорошо… Скажи мне, что ты хочешь за свое молчание?! На это я задумчиво склонила голову. Ну что же, раз так, то мы с Клариссой вполне могли заключить сделку. – Мне осталось прожить в столице еще три месяца и примерно двадцать пять дней, после чего я вернусь домой. Я хочу, чтобы во время Брачного Сезона ни меня, ни моих подруг никто не трогал. Ни ты, Кларисса, ни твои подельники. Но если вы не оставите нас в покое, я непременно стану искать убежище от столичной скуки, придумывая способы, как тебя донять. Если ты общаешься с Эммой, уверена, она сможет рассказать тебе, что донимать людей у меня получается ничуть не хуже, чем у нее. На это Кларисса, всхлипнув, выбежала с балкона, а я осталась, посчитав, что мы заключили соглашение на вполне выгодных для меня условиях. Прислонившись животом к балюстраде, принялась прислушиваться к набиравшему громкость ночному пению сверчков и треску кустов, из которых на дорожку перед балконом выбрался… мужчина. Глава 13 Нет, на балкон Габриэль Синвалд забираться не стал – стоял внизу и смотрел на меня. Я тоже на него смотрела – сперва слушала его рассказ, затем принялась рассказывать о том, как живется не только его наставнику, но и мне в «Зеленом Долу». Отвечала на его вопросы, украдкой разглядывая приятное мужское лицо, обрамленное выбивавшимися из-под смешной шапки черными кудрями, прямой уверенный нос и привыкшие кривиться в саркастической усмешке губы. Габриель был по-своему привлекательным, даже притягательным. Знаменитый в Элирии художник – причем не только своими картинами, но и взрывным темпераментом, – он показался мне открытым и эмоциональным. И еще – во многом похожим на своего наставника. Правда, бунтарская натура не довела Арнольда Йетсена до добра – по приказу короля тот был выслан из столицы, и ему навсегда запретили возвращаться в Энден. Йетсен по приглашению отца Агаты перебрался в Лоншир, где немного… успокоился. Последние годы дядя Арнольд – так я его звала – жил и творил в небольшом коттедже на территории «Зеленого Дола». Платил за него столько, сколько мог, хотя ни Леонарт Ратфорт, ни я не собирались брать с него денег. Но тот все равно упрямо и каждый месяц клал на стол мятую горку купюр – время от времени ему удавалось переправлять и продавать свои картины на материке, потому что в Элирии его творчество оказалось под запретом. К тому же с явным удовольствием дядя Арнольд являлся в «Зеленый Дол» на завтраки, обеды и ужины, потому что давно уже стал частью моей семьи. И с таким же удовольствием он занимался со мной. Нет, таланта к живописи у меня не оказалось, но его стараниями я умела вполне сносно рисовать. К тому же была знакома с литературой и искусством этого мира – можно сказать, получила всестороннее образование. – Но как же поживает магистр Йетсен? – в очередной раз спрашивал меня его ученик, и я отвечала ему с новыми и новыми подробностями. Затем Габриэль – мы условились звать друг друга по имени, – вдоволь расспросив обо мне, принялся рассказывать о себе. Намекнул, что раньше у него водились определенные разногласия с законом – дуэли в Элирии были под строжайшим запретом, – но сейчас все более-менее утряслось. И да, он пытается взяться за ум, хотя порой ему тяжело. Но Габриэль понимал, что перед ним открывались огромные перспективы. Его «живописные потуги» – так он назвал свой несомненно яркий талант – все же оценили, и не так давно он получил заказ от самого архиепископа Энденского на роспись центрального храма. К тому же существовала возможность того, что его вот-вот пригласят на материк – поработать над фресками в гигантских великолепных храмах Эрерра и Тонилии. Это было еще не все, чем он занимался в Эндене. Оказалось, Габриэль преподавал в Академии Магии. Читал лекции твердолобым школярам, рассказывая им об искусстве и непростой судьбе мастеров пера и кисти эпохи Завоевания и Возрождения. – Значит, в Академии Магии? – обрадовалась я. – Но если так, то… О, Габриэль, мне жизненно необходимо задать пару вопросов вашим профессорам! Надеюсь, меня не прогонят, если вы замолвите за меня словечко. Меня интересуют артефакторика и история. И все потому, что я так и не смогла выяснить, кем была Святая Илирия, оставившая пророчество о сорванных масках, с которым я столкнулась в доме Аткинсона. Ничего подобного в библиотеке Ратфортов не водилось, да и Тесса у себя не нашла. – Всегда к вашим услугам, – любезно отозвался художник. – Завтра после полудня у меня две лекции в Академии. Я закончу их ровно в три, и если к этому времени вы проснетесь после сегодняшнего приема, который несомненно затянется до рассвета… – К этому времени я не только проснусь, – улыбаясь, пообещала ему, – но буду стоять рядом с главным входом в Академию, где вы меня и найдете. – Хорошо! – с довольным видом отозвался он. – Буду рад вас видеть, Агата! Правда, у меня тоже будет к вам просьба. Оказалось, он хотел, чтобы я сопровождала его на прием к архиепископу. Мероприятие должно было состояться через три дня в загородной резиденции его высокопреосвященства, и ожидалось оно не только скучным, но даже чопорным. К тому же ему намекнули, что будет неплохо явиться в сопровождении дамы, на роль которой он выбрал… меня. Правда, поговаривали, что кормят у архиепископа очень даже неплохо. – То еще осиное гнездо, – не удержавшись, добавил Габриэль, – полное фальшивых праведников, ожиревших подпевал и погрязших в крови и ненависти старых вояк, которые надеются за свои деньги получить отпущение грехов. Кто больше заплатит, тот выше вознесется… На это я снова улыбнулась. Похожие речи не раз и не два звучали за столом в «Зеленом Долу» – я слышала их постоянно и даже узнавала в голосе Габриэля интонации своего наставника, по чьему пути он, похоже, и собирался пройти. Но я все еще могла попробовать его удержать, не дав испортить открывавшиеся перед ним перспективы. – Я буду вас сопровождать, – сказала ему, – но с одним условием, Габриель! Вы пообещаете, что на приеме у архиепископа станете держать язык за зубами. Признаюсь, мне бы не хотелось, чтобы нас оттуда вышвырнули, а я так и не отведала обещанную вами еду. Зато после этого вы сможете рассказать мне абсолютно все, что думаете о гостях высокопреосвященства. Немного помедлив, художник дал свое согласие. – К тому же, подозреваю, Ратфортов будет несколько больше, чем одна я. Без моих кузин мои столичные родственники никуда меня не отпустят, поэтому вам придется явиться на прием к архиепископу еще и в обществе моих двоюродных сестер. – Я буду только рад, если меня будут сопровождать все леди Ратфорт! – заявил Габриэль любезно и тут же резко повернул голову. Затем быстро раскланялся – от угла дома донеслись звонкий собачий лай и мужские голоса, на что художник чертыхнулся, заявив, что, похоже, это по его душу. Ему стоит поспешить, чтобы не угодить в крупные неприятности еще до посещения дома архиепископа. Оказалось, приглашения в дом казначея он так и не добыл, поэтому его пришлось проделать дыру в защитном поле и пролезть через забор. Выбраться отсюда Габриэль планировал таким же образом. Пожелав художнику удачи, я немного посмотрела, как он бежал по дорожке в сторону темнеющей неподалеку изгороди, затем отправилась на поиски подруг. Оказалось, к этому времени Тесса успела пристроить Снуффи кому-то из матрон, получив приглашение на первый танец от одного из друзей Натана, да и Дженни тоже ушла в бальный зал с Томасом Ирвингом. На мой осторожный вопрос, не видела ли Тесса Клариссу, подруга пожала плечами. По ее словам, та спешно отбыла домой, потому что у нее якобы разболелась голова. Но обещала обязательно вернуться. В том, что она вернется, я нисколько не сомневалась. Скорее всего, Кларисса уехала переодеваться, чтобы снова прибыть на маскарад, но уже в другом наряде. После чего продолжить выслеживать герцога и строить мне козни, но на этот раз исподтишка. Не успела я опустить вуаль и надеть маску, как ко мне подошел Натан. – Уже объявили контрданс, – произнес он, протягивая руку. – Если мне не изменяет память, то ваш первый танец был обещан именно мне. После этого, надеюсь, вы не откажете мне в небольшом, но крайне важном разговоре? И я не стала ни в чем ему отказывать – ни в танце, ни в разговоре. Отправилась с Натаном в бальный зал, в центре которого уже собирались пары. Увидела раскрасневшуюся Дженни вместе с Томасом Ирвингом – тот был в костюме белого медведя и выглядел крайне забавно. Заметила Эмму в маске и вуали под руку с Артуром Маркли, оживленно смеющуюся и коверкающую слова, стараясь передать мой «незабываемый» лонширский акцент. При этом кузина серьезно переигрывала, но, кажется, лорда Маркли это не особо волновало.