Огромный дворцовый комплекс располагался на вершине холма, занимая добрую его часть, и показался мне настоящим городом в городе. До этого «города» мы добирались больше часа – сперва прокатили по центральным улицам Эндена, затем, уже на въезде на Дворцовый Холм, основательно застряли в очереди из карет и экипажей, тоже направлявшихся на Бал Дебютанток. Зато у меня появилось время рассмотреть медленно приближающийся белоснежный дворец, который я, не кривя душой, про себя окрестила венцом архитектурного творения этого мира. Но не только на меня обитель правящей династии Элирии произвела захватывающее впечатление. Дженни, ехавшая в карете вместе со мной и болтавшая без умолку почти всю дорогу, замолчала на подъезде к Дворцовому Холму и заговорила лишь тогда, когда мы миновали распахнутые железные ворота с золотым гербом Элирии и покатили через великолепный сад к центральному крылу. – Я была здесь один раз, – призналась она. – Год назад, когда нас с Эммой представляли королевской семье. Но почти ничего не помню, потому что упала в обморок от волнения. Повезло, что хоть не перед королем, а по дороге в Приемный Зал. Именно свой прошлогодний обморок Дженни и привела как аргумент, выпросившись у родителей проделать путь до дворца со мной во второй карете – в одну все Ратфорты не поместились. Тетушка и Эмма отнеслись к предательству Дженни с недовольством, на что та сразу же заявила, что ее бедная кузина из провинции – да, это я, ее бедная кузина из провинции! – нуждается во внимании и поддержке, чтобы не упасть в обморок при одном лишь виде королевского дворца. Помните, как с ней самой было в прошлый раз?.. Тетя с кислым видом подтвердила, что помнит, поэтому Дженни удостоилась ее согласного кивка. Эмма усмехнулась презрительно, а дядя промолчал. Кажется, Катберт Ратфорт решил меня не замечать и жить по принципу: «не вижу проблемы – значит, ее не существует». Я же улыбнулась и поблагодарила Дженни за заботу, хотя падать в обморок при виде королевской семьи не собиралась. Я вообще не собиралась падать в обморок – никогда раньше не чувствовала в себе подобных… гм… позывов. – Посмотрим, как все пройдет на балу! – заявила мне перед самым выездом Эмма. К вечеру она оставила попытки примириться с моим существованием, похоже, позабыв о дневной прогулке, и сейчас пребывала в самом что ни на есть желчном настроении, которому я не могла найти объяснения. – У меня, кстати, уже есть кавалер на первый танец, – многозначительно добавила кузина. – И кто же он? – поинтересовалась я, почему-то подумав, что речь идет об Артуре Маркли, которого Эмма так старательно у меня отбивала. Да, он попросил у каждой из нас по танцу на Балу Дебютанток, но не так давно лорд Маркли прислал мне письмо с сотней извинений за то, что немного опоздает на прием. Но, быть может, кокетливые ужимки Эммы сделали свое дело и кузина получила записку совсем другого содержания? Вместо ответа Эмма снова презрительно усмехнулась, не став ничего мне объяснять. Лишь добавила, что Дженни на первый танец пригласил генерал Кроммон, и мама дала согласие от ее имени. – Так что подпирать тебе стену все время бала, моя бедная кузина из провинции! – заявила мне. Я пожала плечами – подпирать так подпирать, зато хоть стена не упадет, – после чего устроилась в карете рядом с Дженни и всю дорогу выслушивала ее милую болтовню. Узнала много полезного – она рассказывала о том, до чего еще не успел добраться в своих уроках преподаватель танцев и хороших манер. А еще я размышляла, удалось ли мне перед выездом донести свою позицию до Кроши, приказав той… Впрочем, приказывать Кроше у меня не слишком-то получалось, но я приложила максимум усилий, постаравшись ей объяснить, что драконы в королевский дворец не приглашены. Вообще не приглашены, так что не стоит меня упрашивать, с жалобным видом заглядывая в глаза и виляя хвостом. И уж тем более пытаться на деле проверить, так ли это или нет. Вместо этого Кроша должна терпеливо дожидаться меня дома. Обещаю, я вернусь сразу же, как только все закончится. И еще – этим вечером со мной ничего не случится. Да и что может произойти со мной в королевском дворце, где полным-полно охраны, пользоваться магией запрещено, а повсюду стоят защитные заклинания?! Самое страшное, что могло мне грозить, – зевая от скуки, весь вечер подпирать стену, как и пообещала Эмма. Впрочем, Тесса прислала записку, заверив, что они с Натаном непременно будут – она тоже дебютантка этого Брачного Сезона, и ей также надлежит предстать перед королем. Так что я надеялась на компанию новой подруги и обещанное ее братом продолжение истории о злосчастной экспедиции. Быть может, все пройдет не так уж и скучно? А после того, как мы вернемся домой, я смогу смело вычеркнуть этот день из календаря, и до отъезда в Лоншир останется всего лишь три месяца и двадцать семь дней. Всесторонне обдумав столь приятный момент – то, что до возвращения не так уж и далеко, – и еще немного поволновавшись из-за того, что Джейми до моего отъезда так и не объявился, я снова посмотрела на белоснежно-мраморные, сверкающие на солнце стены пятиэтажного дворца, самого высокого здания в Эндене. Затем принялась крутить головой, оценив чудесный вид на изумрудную зелень сада, аккуратно подстриженные газоны, вьющиеся между роскошных клумб и декоративных кустов дорожки, а также на прозрачные струи воды в бассейнах с золотой облицовкой. Что уж тут скрывать – обитель королей Элирии производила завораживающее впечатление своим величием и роскошью. Наконец, две кареты Ратфортов в очередной раз встали в очереди, правда, уже к парадному крыльцу. Но не прошло и десяти минут, как двери нашей с Дженни кареты распахнулись, и мы ступили на золотую ковровую дорожку, раскатанную для дебютанток Брачного Сезона аж до самого Приемного Зала, где нам надлежало предстать перед королевской семьей. Судя по тому, что я увидела, на сегодняшний бал было приглашено несколько сотен человек. Большая часть из них – девицы на выданье со своими семьями; причем многие прибыли в сопровождении не только родителей, но также бабушек и дедушек, а некоторые, подозреваю, захватили еще и тетушек с дядюшками. Были и холостяки – как же без них? – но они оказались в значительном меньшинстве. Выходя из карет, мужчины моментально сбивались в собственные стаи, словно понимали, что отбившиеся от своих, беззащитные, они тут же станут легкой добычей охотниц, вышедших на тропу войны в попытке выдать дочерей замуж как можно скорее и как можно выгоднее. Увидев, куда я смотрю – на то, как трое джентльменов чуть ли не бегом удалялись по направлению к саду, а за ними спешила разноцветная и разодетая толпа, Дженни вздохнула. – Многие из столицы проигнорируют традиционный Бал Дебютанток. Скажутся больными или же уедут из города, сославшись на дела, несмотря на приглашение короля. Это она заявила с болью в голосе, затем тайком поправила сдавивший ее грудь корсет. На Дженни этим вечером было светло-розового цвета платье, в волосы вплетены цветы и нитки с речным жемчугом. Выглядела она чудесно, правда, немного бледной. Волновалась, не без этого. К тому же постоянно жаловалась мне на то, что служанка слишком сильно затянула шнуровку платья и ей не хватает воздуха. Но мое предложение перешнуровать корсет по дороге ко дворцу Дженни отвергла, заявив, что матушка за такое убьет. – В Эндене в моде худенькие девушки, такие как ты или Эмма! Вот мама и хочет, чтобы я соответствовала, – произнесла она со вздохом, качая головой на все мои попытки ее разубедить. Затем снова перевела разговор на тревожащее ее отсутствие достойных кавалеров на королевском балу. – В том году было то же самое, Сибби мне рассказывала… Сиббиила – дочь матушкиной подруги. Она участвовала в прошлом Брачном Сезоне и тоже была на Балу Дебютанток. Сказала, что страшная скукотища, собрались одни девицы и почти никого из мужчин. В тот раз ее так никто и не пригласил, и Сибби расстроилась. Несмотря на это, она вышла замуж в середине Брачного Сезона, и очень удачно. Муж, правда, ее на тридцать лет старше, но он заядлый охотник, так что безвылазно живет в сельском имении, а Сибби развлекается в столице. – Ну да, удачно сложилось, – похвалила я, постаравшись, чтобы голос не выдал моего сомнения в этом факте. Дженни покивала, после чего добавила, что с генералом Кроммоном, к сожалению, такое не пройдет. Она терпеть его не может, но, несмотря на ее отношение и на то, что матушка пообещала написать отказ, позже Доротея Ратфорт передумала, сказав, что генерала все-таки стоит придержать в запасе. На всякий случай. Например, для Бала Дебютанток, чтобы у Дженни было с кем отправиться на первый танец. – Надеюсь, потом мне удастся от него избавиться, – с отвращением в голосе добавила кузина. – Замуж за него я все равно не пойду! Тут явилась Эмма, не дав нам договорить. До этого она замешкалась в своей карете, поправляя прическу. На ней был наряд из золотистой парчи, шея и руки увешаны тяжелыми золотыми украшениями, а мочки ушей оттягивали массивные серьги. Как по мне, все выглядело дорого, но немного ее старило. Кузина окинула меня надменным взглядом, заявив, что пусть ее поношенное голубое платье давно уже вышло из моды, но на мне оно смотрится довольно миленько. Как раз под стать бедной родственнице. На миг мне показалось, что подошедшая тетя ее одернет, сказав, чтобы Эмма перестала меня задирать – как-никак, мы заключили с тетушкой что-то вроде негласного перемирия. Вместо этого Доротея Ратфорт сделала вид, что она ничего не слышала. Поэтому я, широко улыбнувшись, решила постоять за себя сама. Во всеуслышание поблагодарила Эмму за столь любезно подаренное мне ставшее ненужным платье. Настоящий широкий жест, так благородно с ее стороны!.. Люди в очереди начали на нас коситься, кто-то даже усмехнулся, а Эмма побледнела. – Сейчас же прекрати! – зашипела она. Но я еще не до конца ее поблагодарила. – Хватит уже! – заявила строгим голосом тетушка, но при этом посмотрела на Эмму. – Веди себя, как подобает девушке твоего происхождения, – приказала она дочери. Затем и я удостоилась ее недовольного взгляда. – И тебе, Агата, стоит придержать язык. Можете враждовать сколько хотите, но не на людях. Я пожала плечами, а Эмма демонстративно отвернулась. Тут очередь наконец-таки двинулась, и еще через десять минут, миновав все такие же завораживающие роскошью дворцовые залы и пройдя по длинным картинным галереям, мы наконец-таки очутились в огромном и гулком Приемном Зале. Ковровая дорожка вела к тронному возвышению, где под огромным гербом Элирии восседала королевская семья. Очередь двигалась медленно, и у меня нашлось время их рассмотреть. Принц Хуго – светловолосый и коренастый – откровенно скучал, взирая на бесконечную вереницу прибывших на бал незамужних девиц и их семейств. Всем в Элирии было известно, что он больше года помолвлен с гольшинской принцессой. Их свадьба ожидалась ближе к зиме, так что объектом брачной охоты Хуго не являлся. Король Густав, усатый, величественный и седовласый, кажется, впал в спячку и смотрел куда-то поверх голов гостей невидящим взглядом. Лишь королева иногда подавала признаки жизни – едва заметно кивала, когда распорядитель называл новые и новые имена. Наконец, подошел и наш черед, на что мы удостоились застывшего лица короля, безразличного взгляда принца и кивка королевы. Дженни падать в обморок на этот раз не стала, Эмма тем более, а я, признаюсь, понятия не имела, что это такое, так что официальная часть мероприятия для Ратфортов прошла без потерь. Можно было переходить и к неофициальной. По моим прикидкам выходило – пока мы стояли в очереди, от нечего делать я успела подсчитать, – что на такое количество девушек на бал прибыло раза в четыре меньше гостей мужского пола. Реальный шанс быть приглашенной на первый и последующие танцы из нас троих оказался только у Дженни. Если, конечно, генерал Кроммон соизволит явиться во дворец, потому что свое согласие он так и не подтвердил. В мистического кавалера Эммы мне верилось с трудом. – Хорошо, что Деннис Аткинсон согласился, – неожиданно произнес дядя. Мы как раз направлялись к выходу из Приемного Зала, и он впервые за долгое время подал голос. – На прошлой неделе он проиграл мне солидную сумму в вист, поэтому в качестве уплаты долга вызвался прибыть на Бал Дебютанток и пригласить Эмму на танец. Я с трудом удержалась от смешка – услышала, как кузина заскрежетала зубами. – Отличная сделка, дядя! – похвалила его. – Вы нисколько не прогадали.