Я открыл глаза, чтобы послать на хрен одного из барлэйцев, которые меня охраняли. Но вынужден был зажмуриться, так как свет от лампы ударил прямо в лицо. И тут же послышался скрип закрываемой дверцы. Через несколько секунд мои глаза наконец-то привыкли к свету. И после увиденного мне пришлось окончательно проснуться. Недалеко от меня, в зоне досягаемости, лежала на левом боку, подпирая рукой голову, Барбиэль. – Барлэйцы живы? – спросил я и интуитивно вытянул из кобуры пистолет. Просто у альвийки был пипец какой злой вид… – Естественно, – ледяным тоном ответила она, а потом, увидев мое лицо, пояснила: – Сидят и пьют вино с моими девочками. – Плохие из них часовые… – чуть нахмурился я. А красивый демон, все так же лежа, пожала плечами. – Просто они сильно уставшие и замерзшие. Да и не в состоянии ваши мужчины отказать альвийкам, тем более мы ведь союзники. В общем, я чуть соврала и сказала, что мне нужно с тобой посоветоваться. Она снова замолчала, да и я не знал, что говорить. Нет, будь на ее месте другая, еще можно было поверить в секс. Но только не с Барбиэль, да еще с таким хмурым лицом. Тут можно даже делать ставки, особенно зная ее ненависть к людям. – А что случилось-то? Зачем меня разбудила? – поинтересовался я, продолжая незаметно под шкурой направлять на нее пистолет. – Ну ты ведь обнаглел и потребовал с меня плату. Вот мне и захотелось с тобой решить этот вопрос… – выдавила она из себя, причем явно с трудом. «Поаккуратней, парень. Наш демон на взводе», – предупредил я сам себя. Ведь прекрасно видел, что она прямо готова была взорваться. – Ничего я от тебя не требовал. Барбиэль с каким-то удивлением хмыкнула. – Значит, под своими зельями ты храбрец, а когда их нет, то трус? И в ее взгляде появилось такое презрение, что меня прорвало. Я откинул вниз часть шкуры и показал ей пистолет. А потом другой рукой достал последнюю печеньку с кровью так, чтобы она видела. – Слушай меня внимательно, Барбиэль! Это оружие: я пальчиком нажал – и ты мгновенно умерла. А это мое зелье. Его в рот закинул – и через десять секунд начал разносить в щепки корабль. Ты что прекращай меня оскорблять! Лучше объясни толком: что ты хочешь? Ведь я вправду не понимаю твоих претензий! Барбиэль не испугалась, но и не взорвалась, а с нескрываемым интересом уставилась на пистолет. Так что я решил рискнуть и воспользоваться таким моментом. Магазин выпал на шкуру, потом туда же – патрон из ствола; и только после этого я протянул оружие рукояткой к ней. Альвийка явно удивилась моим действиям, но не протянула руку. Хотя по глазам было видно, что ей безумно хочется это сделать. Так что, похоже, мне удалось нащупать ее слабость, если тягу к оружию вообще можно так назвать. – Это лук, – сказал я, протягивая пистолет, потом показал патрон. – Вот стрела. Оружие сейчас безопасно. Барбиэль осторожно дотронулась пальчиками до пистолета, а потом как-то профессионально взяла его в руку. Сразу видно, что есть не только люди, но и альвы, кто с любым оружием на «ты». И сразу претензии ко мне исчезли, а в глазах появился огонек. И она с таким интересом рассматривала его, словно ребенок, получивший новую игрушку. Я же прямо у нее на глазах спрятал печеньку, а потом подпер голову ладонью. – Слушай, Барбиэль! Ты ведь знаешь, что за мной не замечено ни одного плохого поступка в отношении к альвам, а тем более к вашим прекрасным женщинам. Так что, думаю, между нами произошло какое-то недопонимание. Скажи: где я настолько накосячил, что ты сейчас вынуждена сидеть здесь и злиться? Немного успокоившаяся и ставшая от этого еще более красивой брюнетка мельком посмотрела на меня. И продолжая рассматривать пистолет, сказала: – Ты потребовал выполнения моего обещания. И так как у меня, видимо, появилось туповатое выражение на лице, то она добавила: – Про мытье ног. Мне захотелось рассмеяться от всей души над идиотизмом местных. Но уже при первых признаках улыбки лицо альвийки мгновенно изменилось не в лучшую сторону. – Извини! – Я сразу же включил заднюю передачу. – Не знал, что шутка про ноги настолько сильно тебя заденет. Мне показалось, что после этих слов она еще больше помрачнела. «Вот блин… что же говорю не так?..» – Все, проехали, Барбиэль! – Я глубоко вздохнул. – Мне непонятны ваши нравы, так что ноги мыть точно не нужно. Тем более они довольно чистые, хотя Марэборгская бухта с ледяной водой оказалась не самой лучшей ванной. «Похоже, сработало», – подумал я, наблюдая за ее реакцией. А потом, уставившись на меня как-то по-доброму, альвийка спросила: – Ты идиот, стуг? «Не сработало…» – понял я, а вслух ответил: – Мне что, стать на колени и тебе ноги помыть из тазика, чтобы ты наконец-то успокоилась? Барбиэль заулыбалась, причем эта улыбка явно говорила, кто из нас двоих идиот. Поэтому от сердца отлегло: вроде я попал в точку… Она же покачала головой, а потом протянула руку и положила пистолет возле меня. – Ты разве не знаешь, что помыть ноги – означает оказаться в одной кровати? – спросила она. – Не знаю… – задумчиво ответил я, только сейчас понимая, с чего она так взбесилась. – Можно вопрос? – Почему бы и нет? – кивнула она. – Для чего же ты при всех такие вещи говорила? – сказал я. Потом засунул патрон назад в магазин, вставил в пистолет и вернул оружие в кобуру. – Возможно, переборщила. – Барбиэль улыбнулась уголками рта. – У нас женщины могут такое пообещать мужчинам. Причем не важно, будет это сделано в шутку или всерьез. Но только сами женщины решают, выполнять ли обещанное. Ведь мужчина никогда не унизит себя, напомнив об этом. – Так ты меня еще и унизила?.. Спасибо! Альвийка задумалась, а я поинтересовался: – Ну, потребовал от тебя… но ты ведь могла и не приходить! – Могла, – кивнула она. – Но твое требование и мой отказ – это взаимные оскорбления друг друга. А ведь ты доказал, что являешься очень полезным союзником. Поэтому я решила, что лучше нам разобраться один на один в этом вопросе. – Прямо дурдом какой-то получился из ничего! – сказал я. – Что такое дурдом? – спросила она. – Место, где все счастливы. Интересно, что бы ты делала, если бы я настаивал на выполнении данного слова? Она не напряглась, не разозлилась, а просто внимательно на меня посмотрела. – А ты будешь настаивать? – А ты как думаешь? – спросил я и улыбнулся; пусть и она немного отхлебнет той каши, что сама заварила. Барбиэль пожала плечами. И мне показалось, что брюнетка серьезно задумалась над моими словами. – Не знаю. Ты отпустил Райлину… Хотя ходят слухи, что сражался с вайхэнцами за Таарвэн, так как Литэлла пообещала себя взамен… И мне показалось, что впервые за многие годы я сильно покраснел. – У вас что, о нашем сексе все знают?.. – Ну да, – спокойно ответила альвийка. – Но даже если слухи верны, то Литэлла точно не прогадала. Ожидается, что ее дар после такого полностью раскроется. И у нас вместо трех теперешних высших магов будет со временем пять. А что не так? Она явно заметила мою негативную реакцию на услышанное. – Да все!.. – пробурчал я. – Ты вон обижаешься на обычные слова про мытье ног. А тут, оказывается, все уже знают про нашу ночь с Литэллой, которую она мне, кстати, сама предложила после боя. – После боя? – Барбиэль улыбнулась. – Значит, слухи неверны и ты сам вызвался нам помогать. – Конечно, сам! – ответил я и, накрывшись шубой по горло, пристроился головой на башке медведя. – Я буду спать. А после того, как альвийка протянула руку за лампой, добавил: – Можешь оставаться здесь, места хватет обоим. Брюнетка замерла на мгновение, а потом убрала руку от лампы. – Почему бы и нет, у тебя тут неплохо! – ответила она, осмотрев шкуру и ящик. – Могут, конечно, слухи пойти, но мне лично плевать. Ведь меня и так многие считают безумной. Только спать на шкуре арбэра – плохая примета, раньше в ней хоронили своих героев барлэйцы и вайхэнцы. – Ты про медведя? – Первобытного северного медведя, дикого предка ошэна. Такую редкость вайхэнцы только у ургов могли раздобыть.