Над моим плечом пронесся Бред. Он спикировал на поляну, а затем снова взмыл вверх. В его когтях подрагивала серая полевая мышь. Вид трепещущего в лапах хищника грызуна почему-то заставил сжаться. За три года, что я провела в этом мире, мне иногда приходили в голову мысли завести интрижку, благо при желании легко можно было бы найти нужного кандидата, но дальше чисто теоретических рассуждений дело не шло. Я не боялась мужчин, чужие прикосновения не вводили меня в ужас, но после того вечера в подворотне, оборвавшего мою жизнь, мне стало сложно открываться людям. Возможно, свой отпечаток наложил еще и дар: предсказателям нелегко жить в обществе. Мы другие, как бы ни хотелось думать иначе. — Мне жаль тебя разочаровывать, но в слухах о нас с Оуэном правды не больше, чем в твоих историях про бордели и продажных женщин. Майкл хмыкнул. — Туше! Иначе моя репутация дамского угодника не выдержит такой атаки. — Ты себя недооцениваешь. Майкл дернул уголком губ. — Возможно. — Он прошелся ладонью по своим волосам и деловито продолжил: — Мне придется отправиться к границе. Ничего интересного, рядовое задание. Но порталы в этой глуши не работают, так что в ближайшее время мы с тобой не сможем видеться. Я заволновалась. Майкла и прежде отправляли на задания. В конце концов, он служил в гвардии Его Величества, но никогда его не отсылали так далеко — к границе. Поговаривали, там неспокойно. — Это надолго? — Нет, недели на три. Вряд ли больше. На плечо рухнул довольный и немного потяжелевший Бред. — Все, — сыто сказал он. — Десерт сожран. Мы с Майклом одновременно прыснули. Наши голоса, разнесенные по лесу раскатистым эхо, вспугнули сидевших на ветках птиц, и те, шумно хлопая крыльями, взлетели к чистому небу, пока не исчезли в его прозрачной синеве. ГЛАВА 11 «Большинство ядов хорошо изучено, но есть и те, которые до сих пор остаются для нас загадкой, а на территории, принадлежащей когда-то „дикарям“, они известны с давних времен. Многие дикарские традиции, которые кажутся нам странными, включали употребление опасных трав и растений. В малых дозах они не убивали, а позволяли выработать иммунитет. К сожалению, наши знания о таких травах весьма беспорядочны…» Я устало прикрыла глаза и потерла переносицу. Пожалуй, на сегодня хватит. Доклад по целительству получится скупым, но, признаться, в последние дни мне все сложнее концентрироваться на учебе. В воздухе витало предчувствие беды. Газеты молчали, студенты шептались, Джонатан на собраниях выглядел с каждым днем все более холодным (хотя куда уж еще более!). На нас с Оуэном обрушился град видений, расшифровать которые было непросто. Я почти перестала спать, а под глазами залегли огромные черные круги. Теперь меня можно было спутать с пандой. Я захлопнула книгу и, прижав ее к груди, поспешила сдать ее на руки библиотекарю. Ужин уже закончился, и в этот поздний час в читальной зале кроме меня и несчастного библиотекаря, прожигающего меня последние полчаса недовольным взглядом, никого не было. — Вы вовремя, — мрачно заметил он, когда я расписалась в формуляре. — Мы закрываемся через десять минут. Его интонация говорила об обратном: я чертовски припозднилась, и меня уже благополучно прокляли. Я коротко попрощалась и выскользнула в пустой коридор. Без Бреда на плече мне было немного неуютно, но я старательно гнала от себя страх. Дракончик улетел размять крылья и поохотиться. Бессонные ночи вымотали и его. Похоже, ему требовалась перезагрузка. Я не протестовала. Что может со мной случиться в академии? В стенах старого замка гуляли сквозняки, поэтому я закуталась в плотную накидку и, поежившись, ускорила шаг. Портфель с учебниками оттягивал руку, стук моих каблуков по мраморному полу разносился по магически освещенному коридору гулким эхо. Я уловила отголосок другого звука не сразу. Он напоминал… Ладони тут же вспотели, и я, едва не отпустив ручку портфеля, обернулась. Картина, представшая взору, не имела ничего общего с подворотней: факелы на стенах давали много света, но почему-то, моргнув, я словно на мгновение перенеслась в тот двор с разбитыми фонарями… — Кто здесь? — крикнула я. — Выходи! В висках заныло, ноги сделались ватными. Уже частично позабытый животный страх заставил сжаться, затаить дыхание. Сердце стучало так громко, словно хотело пробить грудную клетку. В дальнем закутке, куда не долетало освещение, послышался шорох. Неясная тень отделилась от черной стены и направилась мне навстречу. С каждым шагом мой пульс все учащался и в тот момент, когда мне показалось, что я сейчас не выдержу, свет факела выхватил из темноты лицо Джейсона. Я едва не расплакалась от облегчения. — Извини, — негромко сказал он, приближаясь. — Я не хотел тебя пугать. — Поэтому прятался по углам? Недавно пережитый ужас заставил сказать это жестко, даже грубо. Я и правда злилась, но скорее не на Джейсона, а на себя. Сколько должно пройти времени, чтобы я забыла обо всем случившемся и начала жить как нормальный человек? — Мне нужно было удостовериться, что в них никто не прячется, — признался он и остановился в двух шагах от меня. Я насторожилась. Внешний вид Джейсона говорил о том, что тот настроен серьезно. Губы слегка поджаты, на лице написана решительность. Черные волосы немного растрепаны и припылены, будто он только что вернулся с тренировки. Учитывая сумку на его плече, возможно, так оно и было. Я занервничала и обернулась: никого. Теоретически, если сейчас стартануть со всех ног… Рука Джейсона поймала мое запястье, словно он догадался о моих планах. — Поговорим? — тихо предложил он. Его пальцы на моей коже обожгли не хуже каленого железа. Нет, он не сделал мне больно, но такая близость напрягла. Он что-нибудь слышал о личных границах? — Мне это не нравится, — твердо (и-о чудо! — голос не дрогнул) сказала я и выразительно опустила взгляд на его ладонь на моем запястье. Джейсон на мгновение замер, а затем тут же отдернул руку и даже сделал шаг назад — слишком короткий, чтобы новое расстояние стало для него настоящим препятствием, но я успокоилась. Несмотря на явную импульсивность, присущую боевикам, он, кажется, владеет собой и умеет слышать. — Прости. Я переступил черту. Я посмотрела на него чуть внимательнее. В обществе, где женщину считали вещью, крайне редко можно было услышать извинения, особенно сформулированные именно в такой манере. Большинство ограничились бы молчанием или безликим «мне жаль». Я снова обернулась. Пустующий коридор все еще манил, но я понимала, что сбежать не получится. Вернее, можно, но Джейсон не отстанет. Он весьма настойчивый малый, поэтому лучше бы отделаться от него раз и навсегда. Возможно, если я дам ответы на часть его вопросов, он забудет обо мне. — Что именно ты хочешь обсудить? — Произошедшее на балу, — быстро, не колеблясь, сказал он. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я вздохнула. Логично. Я бы удивилась, если бы он пришел поболтать о светских сплетнях. — Мне стало нехорошо, и я упала в обморок, — спокойно сказала я. — Ничего особенного. Джейсон усмехнулся — хищно и немного пугающе. — Ничего особенного, значит. — Он снова шагнул вперед. Я едва доставала ему до груди, поэтому пришлось задрать голову, чтобы встретиться с ним взглядом. — Так же, как и в рисунках, что я видел? Я сглотнула. Он стоял так близко, что до меня донесся аромат его туалетной воды с резкими мускусными нотками. Ну, собственно, того и стоило ожидать. Вряд ли бы он стал пользоваться более нейтральными, например, цитрусовыми духами. — Совершенно верно, — ответила я, чувствуя себя то ли глупой ланью, объясняющей тигру, как пройти в библиотеку, то ли смелой птичкой, забравшейся в крокодилью пасть. — Ты по какой-то причине пытаешься объединить эти вещи в звенья одной цепи, но, поверь, они никак не связаны между собой. — И отравление собачки Ее Величества тоже не вписывается в эту картину? Так и знала, что будет вопрос с подвохом! — Это роковая случайность. Которая, естественно, не имеет ни малейшего отношения к… Терпение явно не относилось к добродетелям Джейсона. Мне не дали закончить тактичную, тщательно выверенную фразу до конца. — Эта псина отравилась тем самым ядом, который был в моем бокале! Какое интересное совпадение, верно? Его глаза вспыхнули огнем, и я невольно отодвинулась — всего на пару сантиметров, просто чтобы успокоить сумятицу в мыслях, вызванную его близостью. И в этой сумятице не было ни намека на любовное томление, только нервозность из-за щекотливости ситуации. Наверное, я все-таки забылась, потому что ляпнула то, о чем не должна была говорить: — Откуда ты об этом узнал? Газеты писали только об отравлении, но не упоминали подробностей. Ноздри Джейсона затрепетали, как у породистого скакуна, и в этот момент я почему-то сразу поверила, что он связан с заговорщиками. Атмосфера опасности, какой-то первозданной дикости, окружающая его, будто стала ярче. Такой человек, если потребуется, сыграет против правил без малейших угрызений совести. — Могу задать встречный вопрос. Откуда ты знаешь о нюансах отравления? Я замерла, раздумывая, как выкрутиться на этот раз. Не могу же я сказать, что меня просветил глава Тайной Канцелярии — Джонатан Эйверли! — Из сплетен, — туманно ответила я. — Знаешь, люди любят болтать, и, если внимательно слушать, можно многое узнать. Повисла звенящая пауза. На одно короткое мгновение мир словно застыл. Нет, за пределами этого коридора жизнь продолжалась: шипели магические факелы, свистел ветер в окнах, спешили в комнаты припозднившиеся студенты, но здесь — на маленьком пятачке, где мы с Джейсоном стояли друг напротив друга — время остановилось. В голове возникла картина вставших часов: маятник замер и нервно дрожал, будто кошачий хвост. Я моргнула, и наваждение рассеялось. — Ты лжешь.