«Ой-ля-ля, ой-ля-ля, погадать на короля!» – напевала я себе под нос, собираясь в комнату отдыха. Понимала, что звучит глупо, но никак не могла отделаться от этой песенки. А ведь мы и правда собираемся гадать на короля. Непонятно только зачем. Ну вот какая польза от того, что мы узнаем, кто станет королевской невестой? Абсолютно никакой! Меня даже любопытство не мучило. Потому что вряд ли это будет кто-то из моих знакомых: Бриззина и Лартисса для брака с королем явно не вышли родовитостью, а больше я здесь никого не знаю. Достав гадальные принадлежности, я начала внимательно их изучать. «Возьмешь, к чему рука потянется…» Легко сказать. А что если она ни к чему не потянется? Все выглядело странным и жутко непонятным, даже карты. Незнакомые рисунки пугали, и разбираться с этой абракадаброй не было ни желания, ни времени. В арсенале гадалки имелись также какие-то узкие дощечки, кубики, похожие на игральные кости, нелепые зеркальные конструкции и многое такое, чему я и названия подобрать не смогла бы. Взгляд упал на бархатный мешочек. Я осторожно подняла его двумя пальцами и потрясла. Внутри что-то приятно постукивало. Развязав тесемку, с любопытством заглянула и увидела камешки. Разноцветные, гладкие, округлые, они напоминали наши малахит, янтарь всевозможных оттенков, жемчуг, тигровый глаз, гранат… Я еще раз встряхнула мешочек. Звук мне нравился, и то, как загадочно мерцали камешки, тоже. Правда, я понятия не имела, что с ними делать, чтобы получить предсказания. Но ведь именно к этому мешочку потянулась рука! Я решительно его подхватила, выскочила за дверь и зашагала по коридору. В конце концов, я честно предупредила, что в провидческой премудрости совершенно не шарю. Так что с меня и взятки гладки. Да и вообще… Не экзамен же, как-нибудь справлюсь., я проскользнула в комнату отдыха и зачарованно застыла у входа. Пахло воском. Огромный зал тонул в густой чернильной темноте. А в нескольких метрах от входа горели свечи. Много свечей, сотни две-три, толстых, высоких, полупрозрачных… Они плотно облепили ажурное кованое колесо, что покачивалось на четырех массивных цепях над большим круглым столом. Потрескивая, плясали огненные язычки, слизывали тьму, откусывали от нее по кусочку, рассыпали по высоченному потолку тусклые отблески. Заливали теплым дрожащим светом деревянную гладь столешницы. Пальцы невольно шевельнулись, словно раскладывая по ней карты Таро. Изнутри поднималось знакомое ощущение волшебства, предвкушение тайны, что вот-вот раскроется… Я сглотнула, с трудом отводя взгляд от столешницы. Стульев не было, и девчонки стояли чуть поодаль от стола, окружив его неровной прерывистой линией. У многих на лбу и щеках были нарисованы странные узоры, линии, знаки. И все это слегка светилось в полумраке. Некоторые не ограничились макияжем: такая же роспись покрывала кисти их рук. Они подготовились. Серьезно подготовились, а я… Захотелось быстро выскользнуть за дверь. Вместе с легкомысленными камушками. Пока не увидели. – Готова? – донеслось сбоку. Поздно… Или это не мне? Я осторожно повернула голову. Прямо на меня смотрела Олиора. – Кажется, да… – неуверенно ответила я. Она покосилась на мешочек у меня в руках и удивленно приподняла бровь: – Камешки? – Ну да. Это плохо? – Нет, почему же. Но много по ним не узнаешь. Точность прогнозов низкая, да и толкования довольно туманные. Если есть конкретный вопрос, то лучше карты. – Ты же сама сказала: к чему рука потянется, – смущенно пробормотала я. – Вот она и… – Точно, – кивнула Олиора. – Ты новичок. Пожалуй, так и к лучшему. – Все в сборе? – спросила разрисованная больше всех блондинка, в которой я с трудом узнала Ярну. – До полуночи осталось четверть часа. – Вроде все, – раздался нестройный гул голосов. – А где Миррима? – Не придет. Сказала, делать ей больше нечего, только глупостями заниматься. – Эх… – разочарованно выдохнула Ярна. – Тогда без шансов… Видимо, та вредная девица действительно считается хорошей гадалкой. – Подумаешь, – отмахнулась Олиора. – Мы тоже кое-чего стоим, и к тому же нас много. – Ну что, тогда начнем, – кивнула Ярна. – Кто с картами? Несколько девушек подошли к столу и начали сосредоточенно раскладывать карты, каждая свои, друг к дружке никто не заглядывал. Я шепотом спросила у Олиоры: – И что же, на картах прямо имя написано будет? Кто его знает, как тут все происходит. Возможно, именно так и случится. – Нет, конечно, только общие черты. – Новенькая! – объявила вдруг одна из девушек. И я вздрогнула. Это она ко мне обращается? Но девушка продолжила: – Кто бы ни была невеста короля, в Академии она только недавно появилась. – Ну я бы так не сказала! – возразила другая. – У меня, конечно, картина туманная, но никаких указаний… – Нет, похоже на то… – со вздохом сказала третья. – У меня тоже вышел свежий ветер и благое начинание. На лицах гадальщиц отчетливо проступило разочарование. Ага, значит, они не первокурсницы. Ну да, следовало бы и раньше догадаться. Слишком хорошо они друг друга знают, да и в гаданиях неплохо разбираются. – У меня выпал черный стражник, – задумчиво протянула одна из девчонок. – Сначала с цветком, потом с разбитым сердцем. И змея… – Ну? – обернулись к ней все. – И что ты в этом видишь? – Да понятия не имею. Если учитывать, каков был вопрос, похоже, королевская избранница – та еще змеюка подколодная! – Отлично! – хихикнул кто-то. – Осталось найти самую вредную из первокурсниц, придушить где-нибудь в уголочке… И – опа! – место королевской невесты свободно. Другие невесело рассмеялись. – Это еще не точно! – покачала головой Ярна. – Будем считать, что карты дали неопределенный ответ. Кто с рунами, ваша очередь! Предсказательницы сменились, но дело с места не сдвинулось. И руны, и остальные гадальные принадлежности на сотрудничество идти не хотели. Девчонки хмурились и ворчали, что такие сочетания в страшном сне не приснятся. В общем, ни одного намека на личность королевской избранницы. Когда все уже побывали за столом, а некоторые и не по одному разу, кто-то вдруг обратил внимание на меня: – А что это наш заморыш молчит? – Кстати, да… – повернулась ко мне Ярна и с интересом спросила: – Что у тебя? – Камешки, – несмело проговорила я, уже предчувствуя реакцию. – Камешки! – хмыкнула она. И безнадежно махнула рукой: – Ладно, попробуй. Что пробовать, я понятия не имела. И как с ними обращаться – тоже. Но все-таки подошла к столу, запустила руку в мешочек, ухватила горсть приятно гладких кругляшей – те, что попались под руку, – и бросила на теплую гладь столешницы. Девчонки выжидательно смотрели на меня, как будто я и правда должна была сейчас выдать какое-то невероятное предсказание. Вот черт! Я пристально вгляделась в камни на столе, но никаких знаков судьбы там, разумеется, не увидела. Черненький, красненький, белый, почти прозрачный, чуть поодаль еще один черный. Да я даже названия их не знала… Я вздохнула и открыла рот, чтобы сказать, что ничего не получится, но не успела. Голова закружилась, стол стремительно поехал вправо, потек, распадаясь на пиксели, как текстура в глючной игре. Напряженные лица девчонок, стены, огоньки сотни свечей поплыли, размываясь пятнами акварели на мокрой бумаге, превращаясь в странный разноцветный туман. По ногам потянуло промозглым холодом, туман рассеялся, и я оказалась в темном подземелье. Ни окон, ни дверей, лишь влажные каменные стены, низкий закопченный потолок, под которым прямо в воздухе висело облако тусклого света. Стоял затхлый запах сырости. Судорожно вздохнув, я опустила глаза и увидела… короля. Сейчас он не выглядел таким блистательным и безупречным, как на торжественном собрании. Но даже в лохмотьях, осунувшийся, исхудавший, опутанный странными мерцающими сгустками, этот мужчина был убийственно красив. И не утратил ни грана величественности и силы. Я несмело шагнула к нему, и все вокруг покачнулось.