Он огляделся, сердито моргая, потом уставился на Мельду. – Ты что, только что облила меня? Мельда дрожащей рукой поставила стакан и приподняла подбородок. – Да. – Зачем ты это сделала? – Ты дёргался, словно одержимый! Энгль прижал ладонь ко лбу и вздрогнул, словно от этого движения было больно. – Ох. Извините. Я что, вас обоих разбудил? Мельда и Тор переглянулись. – Такое… часто бывает? – тихо спросил Тор. Энгль почесал в затылке, потом пожал плечами. – Типа того. Началось после… после Озера Пропащих. По спине Тора медленно пробежал холодок. Худший день в его жизни – но он даже не задумывался о том, что таким же он стал и для Энгля. Его друг не рассказал о происходящем ни слова. Перед его глазами встал образ: Энгля хватают костогневы и утаскивают глубоко в серые воды Озера Пропащих. Энгль в тот день был на волосок от смерти и умер бы, если бы не Мельда. Тор моргнул и увидел Мельду – она стояла возле Энгля и крепко держала его за руку. – Мне тоже снятся кошмары, – проговорила она. – Ты… хочешь об этом поговорить? Энгль напряжённо посмотрел на неё и тоже сжал её руку. А потом, через мгновение, оттолкнул её ладонь и хитро ухмыльнулся. – Надеюсь, ты не пытаешься заговорить мне зубы, чтобы я забыл, что ты облила меня водой. Давай проверим, понравится ли тебе, если я тебя так разбужу завтра! Мельда прищурилась и, не говоря больше ни слова, вышла из каюты. Энгль пожал плечами. – Никакого чувства юмора. Спокойной ночи, Гримельда! – сказал он достаточно громко, чтобы она услышала его даже в коридоре. Он ухмыльнулся, произнося полное имя Мельды. Потом он склонил голову набок, хрустя суставами в шее, и повернулся обратно к Тору. – Со мной всё хорошо, за меня не беспокойся. Иди спать. Нельзя же, чтобы завтра с утра капитан Тор вышел на мостик заспанным! Тор хотел остаться и заставить Энгля обо всём рассказать, но ради друга он просто встал и улыбнулся. Вернувшись в свою кровать, он ещё долго не спал. Интересно, как они втроём переживут ещё одно смертельно опасное приключение, хотя до сих пор даже ещё не пришли в себя после предыдущего? Наутро Веспер исчезла. – Энгль, наверное, твои крики её спугнули, – беспечно сказал Тор, хотя на самом деле его живот скрутило от страха. Что, если Мельда была права? Что, если девушке-ихтиандру на самом деле нельзя было доверять, и ночью она просто сбежала? Они обошли все каюты, все закутки, все уголки трюма. – Мне очень не хочется говорить «Ну вот, я же говорила», – сказала Мельда, когда они поднялись на палубу. Как и в трюме, там было пусто. – Но я сказала… – Кто-нибудь хочет морской пены на завтрак? Тор, Мельда и Энгль подбежали к борту и увидели голову с серебряными волосами, покачивавшуюся на волнах. Веспер. Она держала изогнутую устричную раковину, полную чего-то блестящего. Она легко поднялась по лестнице, вделанной в борт, сначала уменьшив раковину, а потом снова сделав её большой, и уселась перед ребятами. Её волосы прилипли к голове и плечам, чешуйчатое платье блестело на утреннем солнце. Она достала ложку из крохотной сумочки – одного из многочисленных оберегов на её странном браслете – и показала на морскую пену. – Если собирать её свежей, сразу после восхода, она ещё не пропитывается солью и просто великолепна на вкус. Она протянула ложку Энглю, и тот без вопросов попробовал пену и округлил глаза от удовольствия. – Это как сахарная вата, смешанная с тёртым ледниковым льдом! Он взял ещё ложку и предложил Мельде. – Вот, попробуй! Мельда холодно взглянула на него. – Нет, спасибо, – ответила она. Тор не знал, почему она отказалась: потому что до сих пор была обижена на Энгля из-за вчерашнего, или же потому, что не хотела брать ничего из рук Веспер. – Ты плавала? – спросил Тор. Веспер кивнула и недовольно посмотрела на небо. – Хотела найти водоросли, чтобы вылечить ожоги. Энгль приподнял бровь, на мгновение оторвавшись от добытой Веспер пены (он почти доел её). – Ожоги? – Моя кожа не привыкла к солнцу, – объяснила она, показывая на своё бледное лицо. – Она легко обжигается. Придётся принимать меры предосторожности. – Она склонила голову и посмотрела на Тора. – Ты ещё не использовал её? Тор понял, что она имеет в виду. Эмблему на запястье, ту самую, о которой он так давно мечтал. Дарующую способность дышать под водой. Она была права. Он её не использовал. Вернувшись из путешествия, Тор не хотел ею пользоваться. Можно даже сказать, ненавидел её – точно так же, как и ведьму, которая её подарила. Эмблема напоминала о том, что он изменился. Тор просто покачал головой – нет. Веспер нахмурилась. – В следующий раз поплавай со мной. Тор ответил ничем не обязывающей улыбкой. Энгль тихо присвистнул. Держа в руках пустую тарелку-раковину, он посмотрел вперёд, туда, куда указывал нос корабля. – Это ведь похоже на кошмар, да? Далёкое побережье было каменистым и острым; камни выглядели настолько кривыми, что даже морским волнам не удавалось их сгладить. Чёрные скалы обросли гроздьями ракушек, острых, как ножи. Из пещеры вырывался ореол пурпурного цвета, одновременно зловещий и прекрасный – словно сразу и предупреждал «Не подходи», и манил к себе: «Подойди». Идеальное логово для кровавой царицы. Поток энергии пронизал Тора до костей; корабль заскрипел и остановился, паруса опустились. Якорь погрузился в воду. – Нам плыть всю оставшуюся дорогу? – тихо спросила Мельда, разглядывая десяток ярдов, оставшихся до пещеры. Здесь было слишком мелко для корабля. Не успела она договорить, как со дна океана всплыл мост из раздавленных раковин и придвинулся прямо к борту корабля. – Похоже, она нас ждёт, – нервно проговорил Энгль. А потом, словно доказать себе, что не боится вчерашних кошмаров, он первым спрыгнул с корабля, высоко подняв голову. Мельда закатила глаза и последовала за ним. Потом – Тор, а последней спустилась Веспер. Она двигалась очень осторожно. Она боится, понял Тор. Даже не боится – просто в ужасе. Прочитав историю о кровавой царице, он тоже должен был бояться. Но он не чувствовал особого страха. Ещё один новый день, ещё одно новое чудовище, с которым предстоит встретиться – какая-то часть его до сих пор оставалась онемевшей, замороженной. Сломанной. Он ободряюще улыбнулся Веспер. – Нам приходилось встречаться с существами и похуже, – сказал он. Ложь заполнила его рот целиком. В книге говорилось, что кровавая царица – самое смертоносное из созданий моря. – Что, правда? – загремел голос, громкий, как приливная волна. Он заполнил собою всю пещеру. Голос слышался из бассейна, похожего на большой колодец. Серебряного, как луна. Вода от звука её голоса шла волнами. А затем что-то появилось в самом центре. Макушка. Медленно, дюйм за дюймом, кровавая царица поднималась из воды. С неё стекала вода – необычайно густая, непрозрачная, словно жидкое серебро. Кровавая царица выглядела как королевская особа, которая слишком много времени проводила на море. Её волосы были потрясающими, как лунный свет, скулы – острыми, лицо – изящным. Кожа была светло-голубой, как вода на мелководье, а одета она была в платье, полностью сшитое из жемчужин. Она пошла по воде, словно посуху, и остановилась рядом с ребятами, сразу же обратившись к Тору: – Значит, моя подруга умерла? Где-то в глубине души Тора – в той её части, которая не полностью ему принадлежала, – поднялась щемящая печаль.